Клубничка 2 Охота - Часть 2

Долго копившая силы снежная метель кинулась на город. Ветер выл и кидал в лицо колючий снег. Феликс и Костя согнувшись шли навстречу
ветру.
- Почему рядом не оставил? - ворчал удравший пациент портного-нарколога.
- Серьезные они ребята. Не хотел светиться. Береженного Бог бережет. Еще метров сто. За углом. Осилишь? - прокричал Костя, конкурируя с ветром.
- Этот чертов свитер продувается как марля.
- А штаны с бахромой?
- Мы уже идем домой или мы еще шутим? - имитируя акцент Блюменталя, спросил Феликс.
- Еще рывок! Я не выключал печку.
Темно серый "лендровер" принял их в свои жаркие объятия, и сержант сразу включил двигатель. Тот нежно заурчал.
- Рассказывай студент. Как прошла иглотерапия?
- Ты можешь отличить вену от сухожилия?
- Что? - Костя удивленно вздернул брови, - это зачем?
- Ладно, - Феликс ближе придвинулся к струе горячего воздуха из печки, - слушай.
Он вздохнул и уложился минут в пятнадцать, стараясь не опускать подробности.
- Как ты говоришь? Она сняла халатик, а ты вспомнил, что на задании, - ухмыльнулся бывший сержант, - а хороша? Может ведьма?
- Нормальная телка. Худенькая, но все при ней. Халат только не сняла, а…
- А приглашающие распахнула. Это в корне меняет дело, - не унимался Костя.
- А ты бы…
- Я бы? - Костя тихо тронул машину, - я бы поступил, как и ты, но не стал бы врать приятелю.
- Дурак ты, сержант, и шутки у тебя дурацкие. Вот дочь этого партикулярного мошенника… - Феликс вдруг замолчал и задумался. Костя включил дворники и лихо вилял между лужами.
В предбаннике агентства приятели остановились в некотором изумлении.
- Наконец-то! - обрадовалась незнакомая женщина, сидящая за столом секретаря, - Рагнеда Львовна извелась, а вас все нет и нет. Вы Феликс и Костя? А я Валя. Рагнеда Львовна наняла меня в секретари на место Зои Скворцовой, сестры моего бывшего мужа.
- А Зоя где? - растерянно пробормотал Феликс.
- Зоя уехала из города, а Рагнеда Львовна…
Дверь шумно открылась, хозяйка агентства быстро подошла к Феликсу, обняла и зарылась лицом в свитер. Через секунду она выпустила его и почти спокойным голосом спросила:
- Ну и как ваша охота? Ладно. Потом. Знакомтесь, наша секретарь- референт Валентина Васильевна. Она пока ничего не умеет. Костя, поможешь ей. Компьютер, факс… и вообще… Пройдем, сынок, к тебе.
- Вообще. Это как? - Костя оценивающие разглядывал секретаря-референта, - помогу Рагнеда Львовна. Обязательно.
- Ну хватит - о пустяках. Подобьем бабки. Что у нас в сухом остатке? - Феликс поежился и оттянул воротник влажного колючего свитера, - мы знаем, что где-то, вероятно в городе, синтезируют героин. Технологией изготовления руководит профессор Рогожский. Объемы производства кого-то не удовлетворяют, и им нужны кадры и площади. Это означает, что сбыт для них не проблема. Вероятно работают старые свиревские цепочки. Мы их не тронули. Увлеклись уродом. Нас боятся и хотят убрать. Сколько их мы не знаем. Главного пирата из местных, как сказал боцман, тоже не знаем. Есть телефон городского наркодиллера. Если разрабатывать эту линию, надо торопиться, пока Раечка изолирована в клинике Блюменталей. Хотя портной обещал, что задержит ее по возможности. Все?
- Стоит отметить, что в органах я знаю двух надежных мужиков, которые, в случае чего, могут помочь, - сказал бывший сержант.
- Может их перекупить у государства, как тебя? - предложил Феликс, и в этот момент напольные часы, стоящие в углу кабинета, издали жуткий хрип и начали колокольно бить несчетное межпланетное время.
- Ты их заводила? - спросил Феликс.
- Нет. Не помню, - хозяйка агентства смотрела на часы со страхом.
- Обычная заурядная мистика, - успокоил ее сын.
После сенсационного суда над кастрированным наркобароном города "Клубничка" зацвела. Местная газета демократического направления "Клавкина жизнь" и консервативная "Клавкино и жизнь" взахлеб описывали в подвалах первой полосы детективную работу агентства. В консервативной появилась изобличающая власти рубрика "Боцман предупреждает". Даже невозможность взять интервью у таинственных сотрудников агентства разжигала репортерские страсти. Клиенты рвались в "Клубничку" и проходили финансовый конкурсный отбор. Агентство богатело. Рагнеда Львовна позволила купить двухэтажный "лендровер" (дачу на колесах с туалетом и кухней) и подумывала о строительстве интерната "заблудших душ" для окончательно заблудившихся дам, просто потерянных и бездомных. В городе ходили нелепые слухи о магической колдовской силе Рагнеды, а в желтой газетке "Все - тлен" появилась статья "Костры инквизиции". Чудовищные преувеличения численности и экипировки сотрудников охраняли неприкосновенность "Клубнички". Золотой туман окутывал сыскное агентство и бурно клубился в городе.
Мы лежали под одеялом. Я ждала. Феликс конечно же знал об этом, но закрыл глаза, притворяясь спящим. Я не выдержала, погладила его теплый твердый живот и поцеловала в уголок рта.
- Я устал. Вероятно я сильно устал, - сказал мой сынок-любовник. Тоскливый страх потери сжал сердце. Конечно я могла бы легко добиться своего. Но древняя бабья мудрость сковала мои руки и тело. Этот мальчик подарил мне женское счастье. Благодарность  и преданность моему мужчине жили во мне. За счастье нужно бороться. Даже с собой. Я нашла нужные слова, прижалась к его горячему телу и мы заснули. А утром было все, как обычно. Я обнимала и целовала моего мужчину, но не крикнула, когда застонал он. Сумела себя сдержать. Мальчик стал совсем взрослым и ему, кроме меня, нужна была любовница. Он не понимал еще этого, но древняя женщина, передавшая мне свою мудрость, знала, что породистому самцу нужен гарем. И я была уверена, что для того, чтобы сохранить свою и его любовь, не секс, а любовь, я сумею пройти через это.
Перед тем, как взять трубку Феликс с минуту покусывал нижнюю губу. Костя молча сидел напротив.
- Ты чего? - не выдержал он.
- Думаю.
- Звони, Спиноза. Думает он. Трясти надо! Сам же говорил…
- Не мешай, сержант, - он вздохнул и набрал номер. Трубку сразу сняли. - Жокера мне! - задыхающимся шепотом попросил Феликс, - Ну Джокера, Джокера! Только быстрее. Трубка горячая… Из лечебницы я, войти могут… Не понял… Да, от Раечки номер… Не знаю я ее кликухи. Знаю что с Любкой путается. Не тяни, блин, зови этого Жокера. Быстрее, мать твою… Так бы и говорил сразу. Две дозы мне… Нет, сегодня… Да прямо сейчас подвези к дому Сутулого… Заплачу, заплачу сколько скажешь… Ну хоть через час… Выйду к машине. Номер скажи… Ну хоть марка какая?… Джип? Цвет какой?… Да не любопытный. Кисло мне ко всем тачкам бегать… Ясно. Жду. - Феликс нажал отбой и посмотрел на часы. Костя положил параллельную трубку.
- Ну, что скажешь, сержант?
- Час - много. Нет у него. Поедет куда-то за порошком. Серый джип. Отследить бы. Серых, кажется, не много. Больше черных и синих.
- Поехали, - согласился Феликс, - помотаемся часок на десятке. Потом к портному. Тачку спрячем, я выйду, ты на стреме.
Джип они нашли минут через сорок. Разбрызгивая лужи, он ехал уже к лечебнице.
- Из центра. Не торопясь, - сказал Костя.
- Или через центр. Сколько их там? Стекла тонированные. Это резко сужает поиск. Номер запомнил?
- Не наш. Питерский. Верняк, туфтовый.
- Сворачивай и обгоняй задами.
На этот раз Феликс Был одет в длинное, не по росту, пальто, сапоги и,
сползающий на глаза, берет.
С трудом вытаскивая ноги из раскисшей глины, Феликс медленно брел к джипу. У Блюменталей он узнал, что Раечка исчезла. Хватились ее примерно час назад. Ее герлфренд почему-то рыдала в своей келье. Пообщаться с ней Феликс не успел. Костя хотел сунуть ему в карман ствол.
- Они успеют превратить меня в решето прежде чем я его достану. Стой у забора и стреляй через щель, если я сниму берет или… упаду.
- Папа останови их, - прошептала белея Ева.
- Ты думаешь я могу что-то остановить в этой паскудной жизни?
Феликс шел выдирая ноги из глины и думал:
- Не выключили движок и не торопятся открывать дверцу. Через стекло стрелять не будут. Если упаду, Костя будет бить по скатам или в бензобак, - он остановился, расстегнул пальто и вытер ладонью лоб. Джип заурчал погромче и подъехал к нему вплотную.
- Запарился? - водитель открыл дверь и беззубо улыбнулся. Феликс  сделал пару шагов и быстро осмотрел салон.
- Колотун. Ломка у меня. Привез?
- Бабки гони.
Феликс вынул толстую пачку долларов и отсчитал пять купюр. Водитель присвистнул.
- Две дозы. Ты, что ли джокер?
- Так тебе уколоться или карту? - водитель откинул голову и захохотал.
- Ладно, давай товар.
Вытерев грязной рукой слезы, выступившие у него от смеха  над удачной шуткой, водитель протянул целлофановый пакетик.
- А второй?
- Второй тебе не нужен, сдохнешь.
- Я не себе.
- А ей тоже уже без надобности, - он снова откинул голову, собираясь смеяться, и тронул машину.
- Выключи движок, - тихо приказал Феликс. - Костя, подойди!
Водитель ошалело выпучил глаза, выключил двигатель, вынул ключи, удивленно посмотрел на них и протянул Феликсу.
- Где Джокер?
- В малиннике.
- Адрес назови.
- Какой?
- Выйди из тачки.
Водитель медленно, глядя на ключи, вышел из джипа и стал рядом. На нем были блестящие, с загнутыми по моде носками, ботинки, которые тут же утонули в грязи. Подошел Костя. Посмотрел на, замершего у машины парня, на его нелепо вытянутую руку с ключами, поежился и застегнул кобуру.
- Зачем ты его так?
- Пустышка. Случайный мужик.
- Наркотик привез?
- Не думаю. - Феликс протянул сержанту пакетик. Тот с трудом надорвал его и высыпал в ладонь немного порошка, - в рот не бери.
- Ложись!!! - вдруг заорал Костя, сильным толчком сшиб Феликса и упал в грязь. Застрекотала звонкая очередь. К ним, прыгая в лужах, неслась машина. Из заднего окна торчал дергающийся ствол автомата.
- По передним скатам бей, - сказал Феликс. Сержант успел выстрелить три раза. Машина, чуть не опрокинувшись на вираже, свернула перед домом Блюменталя и скрылась. Костя пару секунд прислушивался к надрывному затихающему вою двигателя, затем медленно поднялся из лужи.
- Цел? - спросил он.
- Я, да.
Костя обернулся. Хватая воздух до предела раскрытым ртом и дико выпучив глаза, оседал водитель джипа. Двумя руками он держался за живот. Между его пальцами густо проступала кровь. Костя, запихивая оружие в кобуру, кинулся к нему. Размахивая руками, как крыльями, порхая халатом, к ним белой птицей летела Ева. Партикулярный портной стоял перед воротами.
- Вызовите скорую! - громко закричал ему Феликс, - огнестрельное в живот!
- Я понял, понял, - портной скрылся в доме.
- Черт тебя драл, - неумело ругнулась Ева. В ее глазах стояли слезы.
- Мы перешли на ты? - улыбнулся Феликс.
- Дурак, - выдохнула Ева и бросилась к раненному. Какой-то парень в тапочках, скользя и спотыкаясь, бежал к ним с носилками.
Распаренные после горячего душа Феликс и Костя отчитывались перед хозяйкой "Клубнички".
- Так это был героин? - Рагнеда Львовна была бледна и строга, как на экзамене.
- Cдал остатки на анализ, - Костя встал и сплюнул в мусорный бачок, - мел какой-то, безвкусная дрянь. Не наркотик.
- В рот все-таки брал, бестолочь! А если бы цианид? - возмутился Феликс, - ты хоть знаешь, сколько сейчас стоят приличные похороны?
- Чтобы гроб с кистями, - уточнил бывший сержант, - и значок второго разряда по стрельбе на подушке, - он мечтательно прикрыл глаза, - лабухи работают Шопена, рыдает  секретарь-референт, цветы, салют… Извините Рагнеда Львовна. Не обращайте внимания. Дурость щенячья.
- Что с раненным? Кто он?
- Две пули. В ногу и в печень. Пока жив. Без сознания. В реанимации третьей градской. Прогноз плохой. Документов нет. Личность не установлена, - четко доложил Костя.
- Что значит плохой?
- Печень, Рагнеда Львовна. Не жилец.
- Девочка эта… Раиса. Нашли ее?
- Нет, мама. Я разговаривал с ее подругой. Та утверждает, что Раю заслали в клинику какие-то наркодельцы. С какой целью не знает, но почему-то считает, что ее убили. Невнятная беседа с водителем джипа косвенно это подтверждает. Думаю, кстати, он считал что в пакетике героин. Его обманули и подставили. Жесткие мужики эти охотники. Лихо они нас. Где-то мы прокололись. Знать бы где! Мы с Костей вспоминали каждый наш шаг… Сегодня они объявили войну "Клубничке". Они сделали первый ход. Пожертвовали пешку. Королевский гамбит. Острая игра. Один не точный ход и можно сливать воду. Охота будет - кость в кость.
- Не будет, сынок, а есть. И пока, я вижу, что охотятся они за нами. Они нас знают, а мы их нет. Плохо. Шахматы? - хозяйка "Клубнички" задумалась. В напряженной тишине стал слышен неровный сухой перестук клавиш. Секретарь-референт осваивала компьютер, - хорошая аналогия. Надо думать и делать ответный ход.
Выйдя от хозяйки агентства, Феликс открыл тамбур своего кабинета.
- Костя, на пару слов, - пригласил он.
С опаской посмотрев на непредсказуемые часы, сержант угнездился в единственном кресле.
  - Два поручения, - Феликс выглядел утомленным и немного растерянным, - мне необходимо пообщаться с гамбитной пешкой.
Костя мрачно помотал головой.
- Он не прейдет в сознание. Я говорил с врачом. Желтуха. Общий токсикоз.
- Пусть делают, что хотят. Мне не нужно его сознание. Нужно десять минут физиологической стабильности без бреда и глюков. И пусть твои надежные ребята из органов попробуют выяснить кто он. Не совсем он случайный человек. Про Раечку что-то знал.
- Понял.
- Второе. Определителя номера на том телефоне не было. Я бы услышал, когда звонил. Но они могли отследить звонок через узел. Проверь. Узнай где расположен этот аппарат. Кто имеет к нему доступ. Кто там знает этого Джокера. Ну на месте сообразишь. Как они нас вычислили, сволочи!? - вдруг сорвался он на крик, - где мы лопухнулись?
Оставшись один, Феликс вызвал секретаршу.
- Валентина Васильевна, я устал и пойду отдыхать часа… на полтора. Если Рагнеда Львовна спросит, я тут. Где-то. Ты не знаешь.
Ящики громадного стола, стоящего в кабинете совладельца "Клубнички", были девственно чисты и пусты. Только в одном из них хранились два старинных бронзовых ключа. Один был от гримерной. Феликс взял второй и поднялся на третий, нежилой, этаж. Коморка рядом с гримерной тоже была сравнительно чистой. Феликс сам вымел оттуда прах веков и не позволял ему долго копиться. В ней стоял диван и торшер. На стене, как и в гримерной висел бумажный портрет. Войдя, Феликс остановился и с минуту смотрел на гримасничавшего, с высунутым языком старика. Эйнштейн был весел. В его прищуренных глазах светилась лихая беспутная радость.
- Ну что, скрипач, - сказал ему Феликс, - это тебе не теория относительности. Тут красоты нет. Тут безумие и смерть.
Он лег на диван, поправил подушку и добавил:
- Тут не до шуток.
Он любил эту крохотную коморку с портретом самого умного человека планеты. Положив руки под голову, Феликс стал обдумывать сложившуюся позицию. Все связанное с телефоном добросовестно отработает Костя. Об этом думать пока не надо. Что еще?… Наивный наскок в клинику Блюмнталей. Где там мог быть прокол? Старик? Раечка? Ева? Нет, только не она. Да, изобличила симулянта. Заподозрила, что не Игорь. Если она, зачем его разоблачать? Феликс вспомнил ее улыбку, слезы, когда она его ругнула там после стрельбы. Нет, не она. Точно. Рая? Зачем распахнутый халатик, зачем дала телефон и эту карточную кличку? Если бы играла в поддавки, он бы почувствовал. Но почему удрала? Что за задание в анонимной клинике? Диверсия? Месть Блюменталям за отказ сотрудничать? Она не смогла, боялась за любовницу,  сбежала и за это ее убрали? Как он вписывается в этот расклад? Почему  ничего не почувствовал и не заметил? Шарада. Кто-то сторонний? Еще один засланный казачок? Может сам портной? Чушь. Что-то он забыл. Какую-то мелочь. Феликс посмотрел на Эйнштейна. Тот откровенно издевался над ним. Нужно ехать в клинику Блюмнеталей и там на месте вникать. Гений решение одобрил и едва заметно подмигнул.
Феликс поставил машину перед зелеными воротами, нажал кнопку под псом-инвалидом и прошел к дому. Побренчав замками, хозяин сразу открыл дверь. Видел гостя через окно.
- Мы вас почему-то ждали, - приветствовал он Феликса.
- Здравствуйте Давид Маркович. Внутренний голос?
- Какой голос? - удивился старик, - у меня? Да да, что-то мне подсказывало. Как здоровье раненного этими бандитами?
- Неважно, - осторожно сказал Феликс.
- Бог даст поправится. У нас таки хорошие врачи.
- Я хотел бы поговорить с подругой Раи. Это можно сейчас?
- А почему нет? Евочка вас проводит.
Гость снял куртку и ботинки, надел тапочки. На втором этаже длинного дома хозяин постучал в дверь с бумажной табличкой "врач". Ева что-то писала в большой толстой тетради. Мальчик лет четырех пытался попасть мячиком в бутылку. Увидав гостя, Ева встала из-за стола, зачем-то потрогала ладонями щеки и нахмурилась.
- Евочка, Игорь хочет поговорить с этой… с подругой Раи.
- Меня зовут Феликс. Я работаю в "Клубничке"
- Пусть будет Феликс из "Клубнички".
- Бах, - сказал мальчик, и сбитая бутылка покатилась под стол.
- Папа, возьми Рому, - голос Евы слегка дрожал.
- Рома, деточка, бери мячик. Ты хочешь поиграть с дедушкой в футбол?
Подождав пока за отцом и сыном закроется дверь, Ева достала из кармана халата пачку сигарет.
- Ты не куришь?
- Я лучше выпью на брудершафт.
Ева открыла стеклянную дверцу, достала из шкафа большую бутыль и две мензурки.
- Наливай Игорь-Феликс.
Феликс заглянул в ее глаза и испугался. Когда он наполнял мензурки, его рука дрожала. Они ритуально скрестили руки. Спирт ожег горло и горячей волной плеснул в желудок. Ева поднесла мензурку ко рту, но вдруг бросила ее, всхлипнула, двумя руками обняла его и поцеловала в губы. Феликс уронил мензурку прижал к себе, ставшее податливым женское тело, стиснул ее грудь и задохнулся от желания.
- Сейчас, - простонала она и потянула его к узкому диванчику, стоявшему у стены.
Он лежал на холодной клеенке, смотрел на обнаженную Еву и старался успокоить дыхание. На полу была разбросана сорванная одежда. Одеваться они не торопились. Она видела восторг и нарастающее желание в его глазах.
- Запри дверь.
- Ты забыл. Здесь двери не запираются.
- Войдут.
- Пусть.
- Иди ко мне.
- Да?
- Да.
- А дверь?
- Пусть.
Потом, уже одетые, они посмотрели друг другу в глаза и поцеловались.
- Вот теперь можно перейти на "ты", - сказал Феликс.
- У тебя есть женщина и ты ее любишь, - сказала Ева.
- Я познакомлю тебя с мамой.
- Пойдем. Я отведу тебя к Любе.
Ева без стука открыла дверь, и они вошли в комнату-пенал. Люба сидела на единственном стуле. На тумбочке стояла тарелка с большими кистями винограда. Люба пристально смотрела на виноград, не обращая внимания на вошедших.
- Феликс ищет торговцев наркотиками. Раю он тоже найдет. Поговори с ним. Я вас оставлю? - Ева вопросительно посмотрела на Феликса. Тот кивнул и она вышла.
- Это вас хотели убить? - спросила Люба, не отрывая взгляд от винограда.
- Хотели, - согласился гость, - но не смогли.
- А вот Раю смогли. Ее дипломат пропал.
Второй раз в доме Блюменталей испугался Феликс. Он внимательно оглядел комнатенку, помолчал и попросил:
- Люба, посмотрите на меня.
Она хотела что-то сказать, но только вздохнула и молча перевела взгляд на Феликса, который осторожно присел на краешек кровати и, не отрываясь, смотрел в ее глаза.
- Ты не пыталась открыть его. Почему?
- Рая просила не открывать.
- Она говорила что в нем?
- Нет. Она положила его под подушку.
- Когда она принесла его?
- Ночью. После душа.
- После того, как вы были там вместе первый раз. Когда это было? -
Люба нахмурилась и отодвинула от себя тарелку. - Ясно. Откуда ты знаешь, что Раечку кто-то прислал?
- Она плакала той ночью, сказала, что ее убьют и что ей все равно… - Люба вдруг упала лицом в подушку и зарыдала, - ух-хо-ди, - сказала она и ударила кулаком по подушке. Вошла Ева.
- Ты все слышала? - спросил ее Феликс. Ева кивнула, - к вам приходил кто-нибудь чужой после бегства Раи?
- Нет… Не знаю.
- Успокой ее.
- Я могу только… Она заснет.
- Не на-а-до, - всхлипнула Люба и села.
- Когда ты видела дипломат в последний раз? Может быть его взяла Рая?
- Нет, я всегда чувствовала его когда ложилась. Ночью он был там.
Феликс вздохнул и задумался.
- Проводи меня к телефону, - попросил он Еву.
- Не надо меня усыплять. - Люба перестала всхлипывать, но слезы текли из воспаленных глаз.
Подойдя к аппарату, Феликс взглянул на Еву и спросил:
- Ты хочещь знать? - Ева села на стул и кивнула, - ладно, - он набрал номер. - Валентина Васильевна, это Феликс. Соедини меня с мамой. Мама я у Блюменталей. Пожоже, в доме мина… Нет, я не знаю и быстро узнать не смогу. Их надо эвакуировать. Может к нам?… Человек десять… У них нет. Пришли "лендровер" и грузовичок… Конечно… В любой момент… Я попробую. - Он положил трубку.
- Господи! За что? - Ева обняла Феликса и прижалась к нему.
- Пятнадцать минут на сборы, - Феликс погладил Еву по голове и поцеловал в щеку, - отойдите от дома метров на пятьдесят и ждите машин. Иди к отцу и выводите из дома всех болящих и скорбящих. Таксу не забудь. Барахло не брать. Только документы… деньги. Ева вдруг отстранилась от Феликса, погладила его по колючей щеке, сказала:
- Что бы не случилось. Ты должен знать. Я люблю тебя.
Все разместились в даче на колесах. "Лендровер" чуть присел, но принял постояльцев с жарким радушием гудящей печки. В грузовичке рядом с водителем поехал серый и скорбный партикулярный портной. Феликс осмотрел покинутый дом, сел в жигуленок и поехал в третью градскую к умирающему Джокеру.
В больничном коридоре густо пахло безуспешной стерильностью. От хлорки слезились глаза. На голубоватой стене висел плакат с чем-то розовым перевитом разнокалиберными трубками и надписью "Хочешь жить, иди к врачу!". Под плакатом стоял диванчик.
- Присядь на минутку, - предложил Костя и чихнул.
- Как он, стабилен? - спросил Феликс.
- Агония, - Костя пожал плечами, еще раз чихнул и сел, - завтра будет стабилен окончательно. Михаил Канонец, тридцать лет, работал барменом в ночном заведении "Черный кот" на Засланской, там же последние полгода и жил. Чулан, где он спал, посмотрели. Бутылки из под спиртного. Наркотик не нашли. Под подушкой кастет. На нем замытые следы крови. В полу примитивный тайник. Под доской сорок пять тысяч крупными купюрами. Редко к нему заходила женщина. Похоже, твоя Раечка. Описания твое и сотрудников "кота" совпадают. В крови этого Миши наркотиков нет. Следов инъекций на теле не видно. Отзываются о нем странно. Смурной, но иногда почти беспричинно хохотал. Кличка Джокер вроде бы никому не известна. Похоже, врут. Продавал ли бармен наркотики? Думаю продавал. Сорок пять штук и тачка, а зарплата - гроши. Джип купил в "Магните" месяц назад. Телефонный аппарат стоит на стойке бара. Владеет заведением некий Денисман. Дважды привлекался за мошенничество. Выкручивался. Говорит, что Канонца взял год назад. Ничего о нем не знает. Разрешил спать в чулане из жалости, ну и чтобы охранял заведение днем. Под утро там стриптиз, поэтому обычно - аншлаг. Вход ночью - сотня. Клиенты… сам понимаешь. Про героин Денисман первый раз слышит, Рогожского не знает, о Свире читал в газете.
- Городской канал сбыта и Денисмана надо колоть?
- Похоже, но почему у Канонца героина не было, когда ты звонил? Распродал? Почему ему туфту подсунули? Почему мочили? Чья кровь на кастете? Сводку сегодня смотрел. Трупов молодых женщин нет.
Бармен умирал. Незрячие полуоткрытые глаза. Частое хриплое дыхание. Подсохшая пена на губах. Феликс долго стоял перед ним.
- Ну как? - спросил его Костя в коридоре.
- Кошмар! Не понял ничего. Поехали домой. Нет, заедем к котовладельцу.
- К Денисману?
Нежилой этаж "Клубнички" ожил. Тетя Валя с пылесосом убирала прах веков. Хозяйка с Евой селили  в этаж жильцов. Беженцы, как называл своих Блюменталь, суматошно маялись на этаже, стараясь не наступать на ошалевшую таксу. Ева была тиха и деловита.
- Евочка, ты с Ромой и папой будете соседствовать с нами на втором.
- Рагнеда Львовна, надеюсь, этот кошмар не затянется. Проверят нашу развалюху и позволят нам вернуться.
- Разумеется, но у вас, как я понимаю, большой дом, а торопиться тут нельзя. Вероятно вам прейдеться ночевать в "Клубничке".
- Бомбы, стрельба, бандиты… Как вы все это?… Не женское, казалось бы, дело. Я читала об этом Свире. Ужас! - в глазах гостьи было любопытство и восхищение.
- Не хотите выпить чашечку кофе? Валя нам сварит. Зайдем ко мне в кабинет, - предложила хозяйка. - Валя, пару чашечек!
- Не откажусь, Рагнеда Львовна. Тем более, что нас хотел познакомить Феликс.
- Вот как? - удивилась хозяйка и внимательно оглядела гостью.
- Да, перед тем, как началась эта канитель с бомбой, мы беседовали.
- О чем же?
- Да так… о жизни, о моих пациентах. Лихой он у вас парень. Возможно спас нас, если в доме и в самом деле бомба. Но зачем нас взрывать? Кто?…
- Феликс редко ошибается. Вы с папой отказались сотрудничать с Рогожским.
- И он…
- Возможно и не сам он, а его хозяева. - Рагнеда Львовна незаметно нажала кнопку включения диктофона, - Евочка, а ты видела человека, с которым приходил к вам Рогожский?
- Мельком. Здоровый мужик со злым лицом. Бандит.
- Злым? Может запомнила какие-нибудь приметы?
- Такую физиономию не забудешь. Щекастый, толстые губы, кажется, маленькие уши.
- Усы, борода, цвет волос, глаза?
- Прически не видела, он не снимал кепку. Глаза? Злые очень. Усов и бороды нет. Одет был в короткое черное пальто типа бушлата. Вспомнила! Под козырьком челка была видна светлая.
- Рост?
- На полголовы выше папы и втрое шире.
- Возраст?
- Лет сорок. На лбу морщины.
Поздно вечером, накормив таблетками пациентов, Ева встретила Феликса. Он стоял у лестницы и ждал ее.
- Разместились?
- Да. Спасибо твоей маме.
- Где тебя поселили?
- На втором этаже. Найдешь?
- Найду.
- Не торопись. Рома пусть уснет.
- Подожду. Ваш дом чист. Завтра сможете вернуться.
Хозяйка "Клубнички" тоже не смогла заснуть в эту ночь.

... продолжение следует ...