Клубничка 2 Охота - Часть 3

Под утро, в сером рассветном мареве, перед "Клубничкой" жутко ахнуло, звонко посыпались стекла первого этажа, и в комнаты пополз едкий желтый дымок. Крепостные стены купеческого дома дрогнули, но ни один кирпич толстенной стены не треснул. Гараж разметало взрывом, будто его и не было. Металлические клочья машин срезали ветви деревьев сада и покрыли оспинами боковую, без окон, стену дома. Рагнеда и сын стояли у бывшего гаража. Страха не было на их лицах. Бывшая учительница смотрела с тоскливой озабоченностью на место взрыва, покашливала и вытирала платком слезящиеся от желтой дряни глаза. Феликс был хмур и задумчив. Оба молчали. Сын стряхнул что-то с непокрытой головы, нежно поцеловал мать в щеку.
- Вернись. Я побуду тут немного.
- Пугают? - спросила хозяйка агентства.
- Нет… боятся, - ответил сын, - иди успокой всех.
- Волнуешься за Еву? - не удержалась Рагнеда Львовна.
- И за ее сына тоже, - спокойно ответил Феликс.
Он осмотрел пол гаража. На месте, где стоял "лендровер" бетон треснул и продавился в землю, образовав воронку. Феликс вынул мобильный телефон и набрал номер.
- Ты где?… Ясно. Жду.
Через минуту рядом, взвизгнув, тормознул жигуленок. Сержант в расстегнутой телогрейке выскочил из машины.
- Все целы?
- Да. Быстро ты. Слышал взрыв?
- Весь город слышал. Через десять минут здесь будет полный кворум. Пожарные, газетчики, милиция и любознательные. Клавкино - город любознательных. Будет толпа.
- Точно. Линяем. Поговорим у меня.
- Зачем это они? - спросил Костя.
- Сдуру.
- Не понял.
- Казачка хотели спасти.
- Кого? - нахмурился Костя.
Когда они подходили к дому, сзади уже жутковато подвывала сирена пожарной машины. Секретарь-референт уже сидела за столом с белым лицом, но ярко крашенными губами.
- Валя, вызови стекольщиков. Замерзнем. Ко мне никого не пускать. Репортеров отправляй к маме.
- Ты не бредил про казачка? - спросил Костя, усаживаясь в кресло.
- Нет. Это было озарение. Или прозрение. Кто в клинике Блюменталей знал, что я не пациент и мог нас заложить охотникам?
- Сам Сутулый и его дочь. Больше никто вроде не знал. Может из пациентов кто подслушивал?
- Пациентов контролировала Ева, - Феликс нажал клавишу переговорного устройства, - Валюша, поднимись на третий этаж и пригласи к нам Еву… Спасибо, - он выключил переговорник, - а засланного казачка ты, при встрече, чуть не пристрелил.
- Я? - изумился сержант.
В дверь тихо постучали, и в кабинет вошла Ева. Феликс встал. Костя тоже поднялся. В кабинете было одно кресло.
- Садись Ева. Готовитесь дезертировать домой? Машин нет. Что-нибудь придумаем. Короткий разговор. Расскажи про Якова. Кто он? И как попал в вашу клинику?
Костя шлепнул себя ладонью в лоб и пробормотал:
- Затмение.
- Яша? - Ева села в кресло и нахмурилась, - он наш дальний родственник. Как это - седьмая вода на киселе. Учился класса до пятого, дальше не смог. Не получалось. Он не очень… Работал грузчиком в "Магните". Когда в клинике появилась необходимость в помощнике, папа его взял.
- Он часто выходит из дома?
- Не знаю. Пару раз в неделю на базар. Почему ты… зачем вам Яков? Недалекий безобидный парень.
- Ева, приведи его сюда под любым предлогом. Раму оконную, скажем, починить. Я хочу с ним побеседовать.
- О чем? Он немножко дурачок.
- Дурачок? Это не диагноз. Очень разные бывают дурачки. Бывают сказочные дураки широкого профиля, которые любого умного за пояс заткнут.
- О чем ты, Феликс?
- Я тебя прошу. Пожалуйста приведи.
- Кто подорвал мину? - спросил Костя, когда Ева вышла.
- Не знаю. Спросим сейчас.
- Почему не пронес в агентство?
- Не такой уж он дурак. Заметили бы. Знал, что мы дипломат ищем, вот и сунул куда-то в машине.
- Он ночью мог выйти?
- Нет. "Клубничка" до прихода уборщицы заперта. Тетя Валя приходит в семь. Взрыв был в шесть двадцать.
- Дистанционный взрыватель?
- Не думаю. Что-нибудь попроще. Холодно. Отрегулируй кондиционер на полный обогрев.
В дверь кабинета постучали.
- Входите! Мы вас ждем. Ева, ты можешь идти. Утебя, вероятно, хлопоты предотъездные. А с Яковом мы поговорим.
- Так зачем вам шпингалеты ставить, если стекол нет? - спросил гость, глядя на окно. Вон снегу-то намело.
- Садись Яша. Поговорим.
- Некогда мне разговоры разговаривать. Ехать надо.
- Садись, садись. Ты зачем у Любы дипломат взял?
- Чего? - гость оглядел кабинет и метнулся к двери, где его уже ждал сержант.
- Ну не дурачок же ты? Все понял. В казачки-разбойнички мы с тобой играть не будем, - Феликс заглянул в бегающие глазки гостя и тихо сказал, - сядь и положи руки на колени. Вот так. Костя, что у него в карманах?
Сержант похлопал по широкому заношенному пиджаку и из правого бокового кармана вынул кастет. Удивленно рассмотрел его.
- Близнец. Такой же как у Канонца. Отливали в одной форме.
- Положи мне в стол. Там отпечатки могут быть. Ну что, Яша, рассказывай, как ты стал засланным казачком? Купили тебя? Сколько же тебе заплатили? Так. Не хочешь отвечать. Ну-ка смотри на меня. В глаза смотри, продажная шкура! - Феликс побелел, на скулах проступили желваки, - ну!
- Тыщу. Тыщу поклали на книжку.
- Тысячу рублей?
- Не, баксов.
- Книжка где?
- Попрятав.
- Кто? Кто тебя купил?
- Не ведаю я. Сердитый дядька. Прибить грозился.
- Тот, что с Рогожским к Давиду Марковичу приходил?
- Ну да. Он и есть.
- Он велел дипломат у девчонки взять?
- Чемоданчик? Не, я сам. Этот чемодан мужик мне сувал, но я не взял. Не хотел дяде Давиду неприятностей.
- Сам? Зачем же?
- Пожар будет, то погорят все, и книжка пропадет.
- Как узнал, что он у Любы под подушкой лежал?
- Когда баба лечиться пришла, я этот чемодан узнал и следил за ней. Видел, как прятала.
- Так. Ну а кому про нас сказал?
- Да ему же на базаре.
- И ему же сказал, что дип… чемоданчик девчонка спрятала?
- Говорил.
- На базаре?
- Ну а где же еще? Он только там меня и ждал всегда.
- Ты знал, что этой ночью чемоданчик рванет?
- Ну откуда мне знать? Я думал про него забыли.
- Так. Теперь слушай меня внимательно. Из-за тебя убили человека. Могли и нас с Костей убить. Твой чемоданчик разворотил гараж с машинами. За деньги ты стал пособником наркодельцов. То есть преступником. Если мы передадим тебя милиции, тебя осудят и отправят в колонию к бандитам. Понял? Но мы можем тебя пожалеть и не губить твою судьбу. И книжка с деньгами останется у тебя. При одном условии. Ты поможешь нам поймать этого мужика. Ясно?
- Злыдня этого поймать? Убьет он вас. И меня убьет. Не стану я против него. Сила у них. Что хотишь делай, не могу я.
- Ну вот что, Яша-казачок. Дам тебе сутки на размышление. Встань и  иди с нами. Костя, возьми ключ от комнаты размышлений. Вперед, драгун!
Третий этаж был уже пуст. Сержант открыл дверь.
- Проходи, Яков. Ложись и думай. Напоследок скажу тебе, что и у нас есть сила. Про Свиря слышал?
- Это кто ж такой, кривляка на стене?
- Скрипач. Еврей. Мыслитель.
- Чего рожу корчит?
- Дурачок ты, Яша. Думай. Решеток на окне нет, но прыгать не советую. Этажи высокие, убьешься. Дверь дубовая, не пытайся. Еду принесу.
Перед домом Феликс подошел к Еве. Она размещала своих пациентов в трех таксомоторах.
- Ева, передай папе, пусть ищет другого помощника. Яков у вас больше не работает. И весьма возможно будет судим и приговорен к длительному заключению за пособничество наркодельцам.
- Яша? Ты сошел с ума?
- Это из-за него нас с Костей чуть не убили. И мину в "лендровер" занес он, взяв ее у твоей пациентки. Как она, кстати?
- Господи! Кошмар какой. Яша? Ты не путаешь?
- Нет. Так как Люба?
- Нормально. Может выкарабкается. Пойду поищу папу. А где Яков?
- У нас пока.
Просочившись между машинами, ко входу в дом подобрался большой синий фургон с косой надписью по бортам: "Кац. - Стекло, дерево, кирпич." Из фургона горохом высыпались люди в серых комбинезонах.
- Ну что, сержант. Эти работники стекла и кирпича как-то не вписываются в нашу интимную беседу. Нас выживают в гримерную.
Командор с не человеческими шарами мышц, направив на них базуку, не пытался скрыть иронию. Рэмбо скорбно сочувствовал.
- Садись сержант. И рассмотрим сухой остаток. Злобный мужик. Ты слышал, записанное мамой, описание спутника Рогожского данное Евой. Описание поставщика героина Денисмана. Совпадают. Котовладелец клянется, что больше никого не знает. Я чувствую, что не врет. Кто подорвал гараж мы не знаем. Еще есть щенки, которых прогнал боцман. Нам надо выйти на Химика и его хозяина из оборигенов. Какие предложения, Костя-сан?
- Надо брать злого дядю. Брать и колоть. Поможет Яша-дурачок, хорошо. Если нет, можно через Денисмана. Канонца убрали, но точка-то торговая осталась. "Черного кота" кормить надо. Или просто. Найти гада на городском рынке. Узнаем. Губки, глазки, ушки… Да я эту сволочь ночью на ощупь определю. А он не шестерка и не джокер. Этот гад в их колоде не ниже валета. Выведет на Химика. Ну и почему ты спинозишься? Я не прав?
- Чья кровь на кастете Канонца? Где эта гетера-универсал? Если ее замочили, то кто, где и за что?
- Тетка спрашивает одесского частника: "Вы таксист?" Тот кивает. "А где же шашечки?" "Мадам, вам ехать или шашечки?" Так тебе гетера или Химик? Не журись Рагнедович. Возьмем Химика, он все расскажет.
- Ладно, сержант. Будем выуживать дядю-гада. Утром надо в "Магните" тачку купить. Без машины плохо.
- Какую пан желает?
- Не знаю. Зима. Может джип?
- Серый с тонированными стеклами и питерским номером?
- Ну ты даешь Константин! Его же изрешетили!
- Завтра будет, как новый. Связи и деньги!
- Деньги-то откуда у простого сержанта?
- Нашел. Под досточкой. Половая  находчивость.
Зимний рынок. Закутанные шарообразные дамы торгуют все теми же яблоками, но уже в мороженном, квашенном, моченом и сушенном виде. Разбойной внешности краснолицые мужички с длинными ножами продают мясо. Хищный оскал, точный удар ножом и розовый пласт с белой сальной каймой шлепком брошен на чашку весов.
- Гуляш? Зачем тебе гуляш? Эс-ка-лоп жарить будешь. С кровью! Как зачем! Здоровый будешь! Жену любить будешь! - нож порхает в сантиметре от лица покупателя, - дешевле? - он с презрением отворачивается от хилого старичка в очках, - на своем здоровье экономишь, доцент.
Рядом с мясным разбойником человек в тулупе, низко надвинутой ушанке и темных очках. Перед ним пустой прилавок, но продавца знают. Оглянувшись, к нему подходят и молча протягивают деньги. Продавец вынимает из кармана стограммовый стаканчик, наливает его под прилавком. Покупатель пьет и заедает хрустким моченым яблоком.
- Вчера крепче был.
- Горит! Показать?
Яша решил помочь. Зона, лесоповал, воры, бандиты. Запугал его сержант. Джип остановился в квартале от рынка. Уже в машине Костя смотрел на белого от страха Яшу с досадой.
- Ну куда его такого? - пожаловался сержант. Феликс зарулил во двор, прижал машину к стене, оглянулся.
- Зря связались? Сдать в кутузку? Твои здесь?
- Не, не надо к бандитам. Я покажу.
- Тогда не трясись и вылезай. Иди на базар и покупай все, что обычно покупал. Не озирайся на нас. В случае чего, мы тебя защитим. Понял? Сумку возьми. Вот тебе деньги. Положи в карман. Повторяю. Если мужика углядишь, на него не смотри, а подойди к ближайшему продавцу и торгуйся.
- А если нет его?
- Походи по базару. Купи, что положено и иди к дому Блюменталей. Давай. Смелее, мать твою!
Три дня Яша с клубничным конвоем без толку мотался по рынку. Он привык, осмелел и проявлял лихость. Обходил рынок, торговался до крика, покупал и жевал яблочки. Когда на четвертый день к нему со спины подошел мужик в очках и тронул его за плечо, доблесть покинула засланного казачка.
- Ну, не признал меня? - спросил мужик. Он провел взглядом по белому трясущемуся лицу с торчащим изо рта яблоком, завертел головой и увидел Феликса,- мусоров привел, - выдохнул тихо. Рука сжимавшая плечо скользяще огладила Яшино лицо, которое сразу окрасилось хлынувшей из носа кровью, и, продолжая движение, нырнула в карман пальто.
- Убивают, бабоньки, - удивилась продавщица, глядя на прыгающий по прилавку огрызок. Костя, оказавшийся у соседнего прилавка, метнулся в длинном прыжке, надеясь перехватить руку, понял, что не успевает, вырвал пистолет, дико заорал: - "Руку, сволочь!!!" - увидел направленный на него ствол и нажал курок. Оба выстрела слились в один. Пуля мужика в очках, стрелявшего за спину не глядя, пробила ведро и увязла в моченых яблочках. Мужик развернулся, но повторить выстрел не смог, а стал валиться на руки подбежавшего Феликса, который резким ударом выбил оружие и принял его в объятия.
- Убивают!!! - теперь уже на весь рынок завизжала тетка.
- Милиция! - гаркнул на нее Костя. К ним бежали двое в штатском. - Заткни дуру и вызови скорую, - сказал одному из них сержант.
- Куда ты его? - спросил Феликс.
- А черт его знает. Целился в руку.
Правая рука раненного висела плетью. У плеча на рукаве расплывалось пятно крови.
- У-у-у суки, - не громко застонал он, левой рукой толкнул Феликса в грудь и, качнувшись, стал на ноги.
- Зачем орал, - спросил Феликс сержанта.
- Он тебя увидел и попал бы, а в меня ему пришлось стрелять не глядя.
Я ему кость перебил. Куда его теперь?
- Теперь в больницу, - вздохнул Феликс.
Подбежавший сотрудник осторожно подобрал оружие и сунул его в пакет. Второй матерился по мобильному телефону.
- Ну что? - спросил его Костя.
- Выехали. Дорогу объяснял.
- Ух и суки! - с чувством повторил раненный.
- Яшенька не слушай грубого дядю, вытри сопельки и иди к машине. Павлик, - попросил сержант одного из прибежавших, - проводи и посиди с ним.
- Я в больницу, - сказал Феликс, снял с раненного очки и приказал, - посмотри-ка на меня.
- Да знаю я твои фокусы, гнида. Боль убери, если можешь. Мочи нет терпеть.
В хирургическом отделении привычно пахло хлоркой, мочей и какой-то сладковатой гадостью. Плакат с розовой внутренностью убрали. Диванчик стоял на прежнем месте. Феликс сидел с закрытыми глазами и размышлял. Услыхав шаги, он поднялся навстречу врачу.
- Кость предплечья перебита. Нерв и сосуды порваны осколками кости. Рана плохая. Мех попал, дрянь всякая. Пулю вынули. Почистили, как могли. Сосуды сшили. Оставили дренаж. Мужик здоровый, опасности для жизни нет. Гангрена и ампутация маловероятны. С возможной инфекцией, думаю, справимся. Нейрохирурга у нас сейчас нет. Да если бы и был,… сложно очень. Инвалидом останется. Он кто? Матерился виртуозно. Чувствуется школа. Наркоз на него почти не действует. Наркотиками шалил?
- Шалун, - подтвердил Феликс, - шалун и убийца.
Врач присвистнул.
- Недельки две ему будет не до шалостей.
- Поместите его в отдельное стойло и загружайте снотворным, когда начнет ходить. Наш человек у вас пока побудет. Санитаром, сторожем… без разницы. Одежонку подкиньте ему больничную.
- Одноместный бокс?
- Все будет оплачено. Агентство "Клубничку" знаете?
Созвездия северного полушария тусклым золотом мерцали со стен кабинета Феликса. Созвездие "девы" всем обещало житейские радости. "Весы" в руках грозной Фемиды с завязанными глазами не обещало ничего кроме справедливости. Прочие созвездия раздавали гороскопные посулы строго избирательно и капризно меняли их из месяца в месяц. Небесная, божественная, звездная неопределенность ждала здесь клиентов "Клубнички". Неопределенность. Большие черные часы, интригующе скрипнув механизмом, выдержали зловещую паузу и трижды звонко пробили. Их острые золотые стрелки указывали в зенит. В дремучем городке занималось морозное утро.
Костя поселился в агентстве. По утрам он с хозяином кабинета традиционно просеивал "сухой остаток".
- Звонил Боцман. Какой-то парень крутился в больничном садике. Заговаривал с пациентами. Рожа у парня, сказал, мерзкая с акульей улыбочкой. Боцман мальчишку своего послал последить за ним, но тот на тачке слинял. Номер мальчишка срисовал. Я проверил. Тачки с таким номером в Клавкино нет.
- Опять питерский? - спросил Феликс.
- Нет, буквы наши.
- Интересно. Боцман молодец.
- Интересно, - согласился Костя, - личность этого злого Валета установить пока не можем. Состояние у него скверное. Температура, сознание смазанное, на капельнице.
- Что врачи говорят?
- Колят антибиотики и надеются. Может пообщаешься с ним?
- Пробовал. Трудный мужик. Неподатливый. Есть идея, сержант. Рогожский и его банда знают что их мужик в третьей градской. Не очень ясно откуда, но знают. Видимо от эскулапов скорой. Если парень с акульей улыбкой снова там мелькнет, пусть увидит милиционера охранника и узнает, что приходил следак допрашивать раненного бандита. Пусть узнает, что трясут их мужика и вполне могут расколоть. Бандит мол в бреду какого-то химика поминал. Как мыслишь, что в этом случае предпримет главный пират? Пользы от однорукого инвалида нет, а вред бизнесу может быть смертельный. Начал он королевский гамбит. Жертва фигуры в его стиле.
- Попытается убрать бракованного валета. Пришлет киллера. Ну возьмем мы киллера и что?
- Тут вариант двоится. Киллер может оказаться знающим и податливым. А если нет, то мы его покажем инвалиду и расскажем с каким заданием он был послан. И объясним, что этого мы взяли, а другого можем не заметить.
- Молодец Феликс. Острая игра. Надо продумать инсценировку и обезопасить Боцмана. Киллер может начать со сторожа.
Петр Лукич Спивак, недавний сторож третьей градской, в тяжеленном казенном тулупе ушанке и валенках, сидел на присыпанной снежным пухом скамейке перед хирургическим отделением. Он вынул кисет с душистым "капитанским" табачком, набил короткую трубку и внимательно посмотрел на зеленый пикап, стывший на морозе перед больницей. Похлопав по карманам, он встал, неспешно подошел к машине и заглянул в приоткрытое окошко водителя.
- Что папаша, замерз? - парень радостно улыбнулся, - глотнешь? - он достал из бардачка фляжку и отвинтил крышку-стопку, - и я с тобой. Мороз.
- Ты же за баранкой. Что у тебя?
- Нарзан. Не разбавленный.
- Не балованный, - поправил Петр Лукич, - наливай.
- Да ты садись, - пригласил водитель и гостеприимно раскрыл дверь.
- Не положено. Сторожем я тут, - он, однако, обошел машину и трудно протиснулся рядом. Спирт горячим комочком скользнул в желудок, - хорош!
Водитель тоже глотнул стопку, крякнул и достал из бардачка цветастую коробку.
- Заешь, - в коробке оказались шоколадные фигурки зверюшек.
- Лишнее, - отказался Петр Лукич, - огонек у тебя найдется? Закурю я, - он ткнул трубкой в коробку, - гостинец небось кому из наших?
- Брату. Думал у вас лежит, бедняга. В справочной сказали, нет такого, - водитель щелкнул зажигалкой, и по салону поплыло серое ароматное облако.
- Какого такого?
- Юдин Иван. По скорой взяли. По телефону сказали в третью.
- Давно?
- Часа два прошло.
- Не оприходовали еще. В справочную сведения не пришли. А в какое отделение?
- В хирургию. Резать его надо срочно. Желчный пузырь вырезать. С приступом взяли. Мне бы с хирургом поговорить. Папаша, может поможешь в отделение пройти? Я пробовал, но там баба не пускает. Говорит, не приемные часы.
- Ну ты по телефону поговори.
- Лично хотел. Может заплатить? Зарежут мужика.
- Это могут, - флегматично подтвердил Петр Лукич.
- Папаша, очень прошу помоги. Заплачу за помощь.
- Это лишнее, - Петр Лукич остро глянул на водителя, пыхнул трубкой, - ладно. Пошли.
Сняв тулуп и шапку в гардеробе, сторож облегченно вздохнул, подождал водителя и прошел к турникету. Там на страже стояла полная дама в синей униформе.
- Гражданин со мной, - веско сказал ей Петр Лукич. Дама кивнула и отодвинулась.
- Ну, папаша, ты здесь в авторитете, - восхитился водитель.
- В ординаторскую тебя провожу. Там с сестрами сам разберешься. Они тебе врача покажут, который пузыри режет.
В нестерпимо душистом туалете хлорка, несмотря на ее обилие, терпела сокрушительное поражение. Привыкшими к суровой морской работе пальцами Петр Лукич медленно тыкал кнопки мобильника.
  - Боцман из гальюна докладывает… Ну в туалете я для конспирации.
Акуленок тут. Провел я его в отделение… Впечатление? Впечатление гнусное. Килька наглая. Врал неосмысленно. Брата он ищет… Видел. Все он видел. Пойду я… Турнут его сейчас, хочу поглядеть… Ну, как договорились.
Выйдя из больничного корпуса, Петр Лукич закурил, стараясь выгнать из себя мерзкий дух. Водитель зеленого пикапа был хмур, растерян и озабочен.
- Нашел брата? - спросил его Петр Лукич.
- Нет. Сюда не привозили. Напутали в скорой.
- Бывает.
- Строго тут у вас. Милиция зачем-то. Украли чего?
- Нет. Бандита сторожит милиционер.
- Бандита? Откуда же у вас бандит?
- С рынка. Перестрелка там была. Ранили его в руку.
- Сильно ранили? Да ты садись, папаша, садись. Может еще по стопочке?
- Нерв перебили. Считай, руки нет. Инвалидом будет. Да поначалу вообще концы отдавал. Врачи и не надеялись. Оклемался малость. Сейчас показания по своим бандитским делам дает.
- Милиционера приставили. Сторожат. Сбежать что ли может? Какие же у него дела могут бвть?
- Не могу знать. Сестры болтали, химические.
- Какие? - изумился водитель.
- В бреду он мелил про какого-то химика. Да зачем он тебе? Ты брата должен найти. Только конфетами его не корми. Больная печень, парень, конфет не терпит. Диета нужна.
За зеленым пикапом увязался выехавший на перекрестке серый джип с тонированными стеклами.
Ева Блюменталь прихмурила смоляные брови и сняла трубку телефона.
- Рагнеда Львовна? Здравствуйте. Это Ева, ваша недавняя гостья. Раиса вернулась в клинику… По-моему вполне здорова. Не знаю. Возможно Феликс захочет с ней побеседовать?... Ну как я могу ее удержать? Она, похоже, никуда не собирается. Воркует с Любочкой… Хорошо, буду ждать.
Через двадцать минут Феликс вошел в ее кабинет. Глубоко вздохнув, Ева молча обняла и прижалась к нему. Феликс посмотрел на узкий диванчик, поцеловал ее в губы, улыбнулся.
- Потом. Проводи к беглянке.
- Прейдешь ко мне в спальню?
- Да.
- Рая со своей пассией.
- Ясно. Можешь привести ее сюда?
Вошедшая в кабинет беглянка была бледна до синевы. Щеки ее ввалились, углы губ скорбно опущены.
- Зачем я тебе Игорь-симулянт?
- Меня зовут Феликс. Я ищу сволочей, которые травят таких, как ты. Найду и без тебя. Возможно ты, если захочешь, сумеешь мне помочь. Так будешь помогать?
- Забавный ты парень. Замочат тебя. Не знаю. Чем я могу помочь?
- Ты больна?
- Язва. Жрать не могу. Молоко только, а я его ненавижу. Да и от него корчит.
- Героин?
- Нет. Не колюсь давно.
- Язва - пустяк. Подлечишь. Ты где была ?
- У Володьки Денисмана в "коте". Я ему стриптиз работала вместе с пухлой телкой. Для контраста. Иногда клиентов обслуживала, если кто по пьяни захочет.
- Лечится надо, а ты клиентов.
- В койке, если повезет с мужиком, забываешься. Тебе, гражданин начальник, этого не понять.
- Ошибаешься, девушка. Понимаю. В "коте" и жила? Там обыск был, тебя не видели.
- Обыск днем был. Я спала у Володьки. Он меня прятал от вас.
- Кто тебе дипломатик дал?
- Миша. Земля ему пухом.
- А ему?
- Не знаю. Влас наверное, который порошок Володьке поставлял.
- Влас? - Феликс положил на стол фотографию рыночного бандита, - он?
- Он, - удивилась Раечка, - а где это он?
- В больнице. Подстрелили его.
- Уж не ты ли? - на щеках Раечки появился румянец.
- Не я. Он ко мне в объятия упал после ранения. А кто подорвал дипломат?
- Влас скотина лютая. Лихие вы мужики. Подстрелили-то как? Убить надо было.
- Если выживет, останется инвалидом.
- Может сдохнуть? - Феликс промолчал. - Влас и подорвал наверное. Он у меня пультик взял.
- Какой пультик?
- Игрушечный. Я такой в магазине видела. От пластмассового танка. Продавец сказал, действует на сто метров.
- У Канонца под подушкой кастет нашли с оставшейся кровью. Кого это он?
- Без понятия. Да у него чуть не каждую ночь разборки были. Псих он был. Врежет пару стаканов, звереет и в койку тащит. Любил он меня. Защищал, как мог. После того, как его шлепнули, у меня язва открылась.
- Сейчас к Любочке вернешься?
- Пойду. Тебе-то что?
- В третьей градской больнице найдешь доктора Гурвича. Он тебя подлечит. Я с ним договорюсь.
Феликс подошел к часам и повертел тугой завод. В это утро дикие стрелки разошлись по горизонту.
- В этом городе Власов не много. Всех посмотрели. Влас не имя, а блатная кличка. По фамилии. Я поднял протоколы суда над Свирем. Пару раз там мелькнула фамилия Власенков. Он был прорабом на фабрике Свиря. В цеху держал работниц в страхе. Возможно опекал и героиновую лабораторию. Искали его тогда, но не нашли. Да не трогай ты эти чокнутые куранты! - сержант хотел спать и был раздражен.
- Не бесись. Если этот лютый дядя был подручным Свиря, он должен знать всех. Козырной валет. - Феликс посмотрел в окно. Большое кровавое солнце низко висело над горизонтом, - помочь надо Боцману. Не податься ли тебе в санитары к доктору Гурвичу?
- Утки таскать из под дистрофиков? Удачная мысль. А ты?
- Меня он возьмет операционной сестрой.
Клим Иванович Власенков, бывший менеджер самого Свиря, грозный Влас, которого боялись все знавшие его, лежал на железной койке отдельного бокса и потел от ярости и страха. Удача покинула его. Отвернулась капризная девка и ушла. Он здоровый и злой мужик не смог ее удержать. Когда же это случилось? Когда эти щенки повязали неуемную похотливую тварь, она была еще с ним. И в падении Свиря он чувствовал удачу. Грамотно ушел от них и спрятал Химика. Потом нашел жирного фраера и поставил на него. Фраер нашел малинничек, дал башли, и этот городок уже ложился под него. Был фарт пока фраер не решил покончить с мальчишкой-гипнотизером. Дался ему этот циркач! Именно тогда все пошло набекрень. Скособочило судьбу. Влас вспомнил, как он жал кнопку перед темным домом строптивого портняжки, а дом стоял, как заговоренный. Он зашел в пустую клинику и догадался, что их успел увезти этот сын Рагнеды. Поехал и нажал кнопку перед агентством. Пластида было много, и он уже видел, как расцветает проклятый дом огненным цветком, но жутко ахнул гараж, чуть не перевернув его тачку. Не было уже фарта. Надломилась судьба матерого зверя. Когда он увидел гипнотизера на рынке... Влас скрипнул зубами и задохнулся от ужаса и злобы волка попавшего в капкан. Капли стекали по лбу, слепили и ели глаза. Задастый, в снежном халате, врач сидел рядом с койкой и прикладывал холодную дрянь к его обнаженной груди.
- Частит, - недовольно проворчал он, - сильно частит. Тахикардия и потливость… Нервничаете, батенька?
- Батенька? - пациент широко раскрыл глаза и посмотрел на врача. Тот вынул из ушей трубки тонометра.
- Вот что, милок. Ты на меня зверем не сверкай. Мне твоя шакалья прыть безразлична. А вот пять кубиков антидепрессанта ежедневно я тебе назначу. Извини, вынужден. Сердце может не выдержать твоей лютой психики.
- Руку починишь? - спросил пациент.
- Нет, - твердо ответил врач, - привыкай.
Пациент вдруг тихо завыл, выбросил из-под одеяла левую руку и охватил горло врача. Тот, не вставая, твердыми пальцами хирурга стиснул запястье хищной руки и отбросил ее.
- Ты, дурачок, оставшуюся руку побереги. Я ведь могу и осерчать. Жрать будет нечем, - врач нажал кнопку в изголовье койки и сказал вошедшей сестре: - пять кубиков амитрептилина внутримышечно. Первую инъекцию сейчас. Я потом запишу. Кидается, - он кивнул на пациента, - будем загружать.
После укола из него тихо выползал и уходил зверь. Страшный Влас становился вял и покоен. Дрема плюшевой лапой наступала на веки, прикрывала глаза. Вечерами зверь возвращался, злобно ворчал, не давал спать. Зверь утомлял его и он стал ждать укола. С каждым днем зверь приходил все позже, почти не ворчал, становился ручным.
Через четыре дня в бокс вошел парень-гипнотизер, к которому он почему-то не почувствовал ненависти. Парень весело улыбнулся ему. С парнем вошли еще трое. Мужик, который прострелил ему руку, старик в кителе с золотыми пуговицами и парень с фингалом, от которого заплыл глаз. Они расселись на принесенных стульях и, глядя на него, молчали. Вязкие комья мыслей тяжело ворочались в голове Власа. Вечер. Должен вернуться зверь. Он смотрел на их лица и в нем нарастала тревога. Зачем они здесь? Добить? Сейчас это просто. Он дотянулся и нажал кнопку вызова сестры. Все посмотрели на дверь.
- Лишнее это, - поморщился старик в кителе, - нет никого на этаже. Врачи ушли, сестры чай пьют, дежурный с ними. Слушай сюда, парень. Списать тебя решили твои пираты. Мне заплатили, чтобы я тебя кончил. Сторож я тут, решили, что мне удобно. Инструмент вот дали, - старик порылся в кармане, достал коробочку и вынул оттуда маленький шприц с резинкой на игле. Шприц был заполнен темной жидкостью, - я, как положено, торговался. Но больше трехсот баксов вот этот битый хмырь за тебя не давал. Такая, парень, твоя цена. Хмырь меня инструктировал. Колоть велел в больную руку. Обещал, что агония будет не дольше десяти секунд.
Влас всмотрелся в оставшийся открытым бегающий глаз инструктора и вдруг успокоился. Не убьют.
- Перегрузили мужика. Спит, - с досадой сказал гипнотизер.
- Деньги взял? - спросил Влас старика.
- Аванс. Сто баксов.
- Будешь колоть?
- Нет.
- Кто инструктору врезал? Гипнотизер?
- Меня зовут Феликс, Клим. А резвого парня из твоей кампании утихомирил Константин.
- Ясно. Как их дед назвал? Пираты? Похоже.
- Не дед я тебе. Боцман я на полном пенсионе.
- А сторож зачем?
- Тебя дурака сторожил. Жизнь твою зловредную охранял от таких вот акул мелких.
- Зачем же ты ее, Боцман, охранял?
Боцман хотел ответить, но промолчал, махнул рукой и спрятал шприц в коробку.
- И почему, старик, я тебе должен верить? Может ты туда чифирь засосал.
- А ты не верь, - взвился Боцман, - ты…
- Не кипятись Петр Лукич, - перебил его Феликс, - он тебе верит. Почему ваньку валяет не знаю. Он уже понял зачем мы пришли, но сдавать Рагожского не хочет. А ведь это Химик шприц наполнял. Думаю, там цианистый калий. В лаборатории проверят. Химик - жадный подонок, но убивать тебя, Клим, решил не он. Кто-то ему приказал. И ты знаешь кто. Мы и без тебя эту сволочь вычислим, но можем не успеть. Он тебя боится очень и очень постарается убрать. Этого красавца мы в зону отправим на долго, но ведь он другого пришлет, а Боцмана здесь уже не будет. Он теперь профессионала наймет, экономить не станет. Первый этаж, охраны нет. Решай. Многого обещать не могу, но от колонии постараюсь избавить. Оставлю до поры в больнице. Возможно в другой. Инвалид. Помощь оказал следствию. Решай, но решай быстро. Сегодня Боцман со своей командой уйдет, а до завтра ты можешь и не дожить.
Из сказанного гипнотизером Влас уяснил три вещи. Фраер ему не верит и, если сможет, убьет. Порошковые дела накрылись, да теперь ему и не до них. И главное. Про заначку они не знают. Никто не знает. Зверь вернулся, ворчал и грыз мозг. Подыхать в этом дрянном городке он не хотел. А на заначку можно долго жить под пальмами и ласковым солнцем. В голове поплыли и туманили сознание какие-то странные пиратские веселые слова. Бунгало, бриз, мулатки, креолки… Влас глубоко вздохнул, выгнал из головы смуглых обнаженных баб, открыл глаза, облизнул пересохшие губы, сказал:
- Улица Свободы семь. Подвал. Химик и его химия там. Вначале возьми фраера. Уползет гад. Абрамян Сурен Акопович. У мэра он в команде. Жильем заведует.
Окно бокса стало черным и в нем высветилась золотая луна. Влас задыхался и опять потел. Зверь бесновался в нем и рвался под пальмы к солнцу.

КОНЕЦ.