Просто удивительная дура

- Отвали! – заорала Даша на нерусского мальчика, просящего милостыню
около киоска с едой.
Да, сейчас она была явно не в духе. Даша Поляк шла, высоко подняв голову, заглушая шум оживленного проспекта музыкой в плеере.
- Заколебали, - радостно думала она.
И еще бы ей не радоваться. На тумбочке возле кровати лежал билет до Глазго. В один конец на этот раз. Оставалось только собрать сумку и помахать этой земле. В последний раз.
В подъезде привычно пахло мочой, и скрипел лифт. Где-то ругались соседи, и кто-то включил телевизор на полную громкость, наверно чтобы  заглушить ругань. Даша поднялась к себе на этаж и открыла дверь, когда-то своего дома. Вроде все осталось на своих местах, не хватало только шикарной коллекции колокольчиков, которую начала собирать еще мать, да шкаф с укоризной смотрел на дверь. Все Дашины вещи влезли в одну сумку. Не так уж и много нужно, чтобы уехать. Не так уж и много сил нужно, чтобы бросить мир, в котором жила. Она присела на край кровати, со свежесваренным кофе и задумалась. Ее мысли прервал настойчивый писк мобильника.
- Але!
- Але, привет это Я.
- Привет Кирилл, что-то случилось?
- Нет. Я просто подумал, что ты захочешь попить кофе сегодня вечером.
- Извини, у меня самолет.
- Все-таки уезжаешь?
- Да.
- Таки не скажешь куда?
- Нет.
- Мне приехать?
- Не стоит. Пока.
Дала отбой. Тишина. «Тишина, которой можно умыться». Предательская мысль закралась в голову: «А может можно пока все остановить и остаться тут с Кириллом?»
- Нельзя! - закричала Даша.  – Ни за что. Я все для себя решила.
Ее крик разнесся по комнате и утонул на кухне.
Не успела дать отбой мобильнику, как ожил дверной звонок.
- Наверно такси, - вслух сказала она, - хотя что-то рановато. И медленно поплелась к двери.
В красивую импортную дверь уже долбились ногой.
- Полечка, открывай. – Кричали одновременно 3 голоса.
Перед распахнутой дверью стояли Алька, Светка и Филька.
Как всегда они были вместе. У Даши поплыло перед глазами.

                * * *
Подружившись в университете, Дашка, Алька, Светка и Филька никогда не расставались. Вместе сдавали сессию, ходили просить друг за друга в деканат и учебную часть, выручали из неприятностей, подставляли жилетку… В общем, были лучшими друзьями. Это была единственная компания, которая не распалась после выпуска. Сейчас Светка и Даша работали на одном телеканале. Они были стрингерами. Светка корреспондент, Даша оператор. Аля вышла замуж еще на 3 курсе. На 5 развелась. Через полгода опять вышла замуж. Родила прелестную дочку и работала редактором. Фильке в плане работы повезло меньше всех. Звезд с неба не хватал и трудился на одну из заштатных газет. Сколько ни пытались девчонки его устроить на работу, все равно не получалось.
                * * *
- Дашка, что стоишь столбом? Принимай нас! - заорал с порога Филька.
- Да-да, конечно проходите, только у меня через полтора часа такси.
- Все – таки уезжаешь? -  тихо спросила Светка. – Пойдем в офис, перекурим и там спокойно переговорим.
Офисом девчонки называли лестницу на чердак в Дашином доме. Дом старый, и лестница в нем была большая и темная. Там почти не ходили жильцы, поэтому можно было спокойно разговаривать.
- Я увела Дашку в офис, когда верну не знаю. -, проорала Светка Альке и Фильке.

В офисе, казалось, было темнее и прохладнее, чем обычно. Пахло чем-то жареным, приближением Рождества и немного корицей. Так пахло дома у Никиты, когда Даша там оказалась в первый раз. Она невольно вздрогнула и зажмурилась.  Перед глазами стояла эта странная, несуразная квартира: зонтик вместо абажура для лампы, плакат Мориссона на кухне, раскрашенная гуашью стена. Тогда это произвело неизгладимое впечатление. Тогда, в 16 лет, казалось, что так и надо жить… А сейчас… Светка тоже не торопилась говорить. Она медленно и с удовольствием курила, ожидая, видимо,  чего-то…
- И зачем ты это делаешь? – наконец спросила она.
- Свет, понимаешь, мне кажется, что все это уже было.
- Полька, не дури. Ты хоть понимаешь, на что идешь? Это другой мир, другие люди, другая жизнь.
- Я все для себя уже решила!
- Даш, хорошо, но подумай хотя бы о нас. Мы же еще в универе договорились всегда быть вместе. Помнишь?
- Ставра, я все помню. Извини. Я так решила. Не отговаривай меня.
- Да никто тебя не отговаривает. Просто прошу подумать еще раз. Всегда можно что-то отменить.
- Но не на этот раз! - почти крикнула Даша.
- Хорошо, как скажешь. Только позвони, как долетишь. Я за тебя волнуюсь. – Внезапно погрустнела Света. – Алька, Филь… Пойдемте. Аж умираю, как хочу кофе.
- Они не знают, что ты уезжаешь. Я им не говорила.  – Тихо проговорила она.
- Спасибо, Свет. Я как устроюсь, обязательно дам знать.

Оставались последние полчаса в этом доме, в городе, в этом мире. Завтра начиналась новая жизнь. Даша присела на подоконник и закурила. «Все это уже было». Подъезжающее такси она увидела из окна и помахала водителю, чтобы он не звонил. Не хотелось никого слышать. До отлета оставалось еще 5 часов, но Даша твёрдо решила провести это время в аэропорту. Наверно, боялась, что передумает. 

Такси медленно ехало по ночной Москве.
- Попетляйте, пожалуйста, по переулкам. Я доплачу.
- Как скажете.
- И остановите, пожалуйста, в Милютинском.
- Хорошо.

«Исповедоваться и улететь» подумала Даша.
Стены костела встретили ее приветливо. Сколько воспоминаний связаны с этим местом. Сюда Полька пришла впервые в 15 лет. Приняла первое причастие, крестилась. Все было родным и знакомым, только не хватало сил или решимости пройти вперед.
- Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил Дашу подошедший святой отец.
- Да, пожалуйста. Понимаете, я сегодня уезжаю отсюда. Насовсем. Просто хочу начать новую жизнь.
- И виноват в этом, наверно, один человек.
- Да! Не могли бы вы за него молиться. Его зовут Никита. Я не могу с ним увидеться, но он обязательно поймет, что я его помню.
- Конечно, дочь моя.
Из костела Даша вышла окрыленная.
- А теперь поехали в Шереметьево.
- Больше остановок не будет?
- Нет. -, улыбнулась Даша.

В аэропорту было шумно и безлико. Пассажиры, ждавшие вылета, сметали все с полок в «Дьюти - фри». В ожидании рейса, Даша присела на холодный пластиковый стул и вытащила из сумки том любимого Кортасара. Почему-то когда грустно ей хотелось читать именно этого аргентинского писателя. Рядом присел тучный мужчина, окруженный несколькими детьми.
- Муравьище и муравьи. -, подумала Полька, - совсем как в «Книге Мануэля».
Стало как-то не по себе. Такое же ощущение она испытывала в Чечне, куда поехала в командировку сразу после Рождества.
               
                * * *   

За месяц до Рождества Даша Поляк познакомилась с Никитой. Знакомство было достаточно банальным. Она зашла на факультет журналистики пообщаться со старыми преподавателями. В вестибюле, около большой лестницы, она впервые обратила на него внимание. Высокий худощавый молодой человек, повернувшись спиной к урне, пытался попасть в нее стаканчиком из-под чая. В профиль он показался ей красивым. А потом пошла, играть со 2 курсом в волейбол и забыла. Она вышла с факультета вся красная, но довольная. На памятнике около журфака кто-то знакомый что-то пил, и Даша пошла к ним. Вот там то ее и познакомили с Никитой. Сашка его очень нахваливал. Говорил, что фотограф, достаточно известный. А Полька на него смотрела и понимала, что падает куда-то глубоко и выбираться ей совершенно не хочется.
- Пойдем пить пиво! – предложила она.
- Пойдем, только подождем остальных. -, ответил он.
- Пойдем сейчас, а остальные нас догонят. Я им сказала, где мы будем!
И они пошли пить. В баре они разговаривали, Никита облил Дашу пивом, потом Даша облила пивом Никиту, они поспорили, только для того, чтобы подержаться за руки, а потом он поехал ее провожать домой. К слову сказать, Полька жила тогда на краю света, в Ново-Переделкине и желание Никиты проводить ее домой вызвало здоровое недоумение. Свободных мест в метро не было, поэтому они сели прямо на пол. Держались за руки, болтали, смеялись. В автобусе Полечка положила голову на Никитину шинель и уснула. Как он разбудил ее на правильной остановке непонятно. Потом поцелуи в подъезде, обещание перезвонить, как доберется и ощущение безграничного счастья.  На следующий день Даша не пошла на работу, а поехала к Никите в гости. Тогда то она и узнала, что он женат, но сейчас они в ссоре. К этому моменту много Полькиных друзей развелись, поэтому она не обратила на этот факт внимания. Роман развивался по всем законам жанра: горячо и стремительно, так же быстро он и закончился. Никитина жена  решила помириться с мужем, и последние 2 месяца были пыткой для всех троих. Никита порывался вернуться к Девочке С Говорящим Енотом, но и не мог оставить Дашу. В конце декабря Полька не выдержала и сразу после рождества уехала в Чечню. Но даже любимая работа не смогла ее отрезвить. Ставра не понимала, что с ней творится. Даша все время плакала, на вопросы отвечала невпопад и рвалась обратно. Потом был Новый год, проведенный вместе, Дашин день рождения, а потом…. Она улетела в Германию по делам, вернулась и узнала, что он помирился с женой. Все кончено. Тогда казалось, что жизнь остановилась. Воспринимать реальность адекватно она уже не могла. Чуть не потеряла работу, друзей… Холодная ядерная зима, когда не выжил никто. И каждый день непереносимая боль, сводящая с ума. Стараниями Светы Даша свыклась с болью и вернулась к привычному ритму жизни, но в голове все время билась мысль «убежать»…                Воспоминания плыли перед глазами, как кадры из фильма. Это и был фильм, без конца. Оператор и режиссер монтажа Дарья Поляк не могла придумать лучшего финала, кроме как уехать. Бросить все и записать свою жизнь заново. Уже без этой боли.

                * * *      
… Объявляется посадка на рейс Москва-Глазго. Всем пассажирам просьба пройти в gate 17…
Даша вытряхнула воспоминания из волос и пошла к терминалу.   
- Это все? – спросил хмурый таможенник.
- Все. -, ответила она.
- Счастливого пути.
- Thanks.
Даша прошла в салон.

                * * *
 Почему – то ей всегда доставались места у окна. Все последние 10 лет как она летала в самолетах, она всегда сидела у окна. Самым замечательным было путешествие в Прагу, куда Даша ездила на новый год с мамой. За полчаса до посадки стали видны крошечные домики и шпили церквей. Дарья Поляк была счастлива. Тогда еще не было Никиты и не было Светы. Тогда она жила с замечательным человеком, которого тоже потом не стало.

                * * *

- Слишком много людей ты потеряла, Полька! -, сказала она сама себе…

                * * *
В Праге жила хорошая Дашина подруга Стелла, с которой они провели всего несколько часов. Стелла устраивала свою личную жизнь и ей было не до приезда любимой подруги. Но Дашу это не смутило. Слишком хорошо было в городе одной. Прага – маленькая страна, по всем ощущениям на краю света. Там было все, что нужно Польке для отдыха: маленькие кафе-кофейни, маленькие пив бары, старинная архитектура, ну и конечно, церкви и церквушки, соборы – и все такое, что не хотелось уезжать. Даша изучила город за 2 дня, а после могла уже почти любому туристу рассказать  куда ему нужно пройти.

                * * *          
Наверно, ей нужно было ехать в Прагу, а не в Глазго, но в Чехии ее могли найти. Слишком много людей знали о ее невероятной любви к этой стране. У Ставры была любимая Черногория, у Альки Франция, а у Даши Чехия и наверно, немного, Ирландия.
- Девушка, вы не могли бы поменяться с моей матерью. Она очень любит сидеть у окна. – Вдруг спросил сидящий рядом молодой человек.
- Sorry sir, but I don’t speak russian.
«А ведь я говорю по-русски. Боже, зачем? Ну, чего мне стоит уступить место этой старушке.… Хотя да пошла она в задницу, эта старушка. Могла бы попросить и ей бы дали место там, где ей нужно.… Отстали, слава богу…» Полечка закрыла глаза.… Снова нарезка из фильма… Наверно, продолжение…

                * * *
Совсем недавно Даша взяла отпуск. Фактически первый отпуск на этом месте. Весной ей было совсем плохо. Ни Ставра, ни работа не могли ей помочь. В марте начались галлюцинации,  она потеряла сон и аппетит. Эдакий апофигей внечеловеческого маразма. Жестко ошиблась, апофигей наступил потом, но об этом позже.  А тогда мать предложила поехать в Египет. Давно они вместе не путешествовали. Еще на третьем курсе журфака Полька отказалась ездить куда – либо с матерью, а тут вдруг согласилась и поехала.  Как прошла эта неделя уже никто не помнит. Но вроде было здорово. Даже навязчивая мысль о Никите, которая преследовала последнее время отступила, на время, правда, но стало легче. Даша почти поверила, что она вылечилась, что мания отпустила и теперь можно нормально продолжать работать, но…. Первый человек, которого она встретила в Москве, был именно Никита. Полечка ехала к своему другу смотреть футбол, как вдруг на станции Новокузнецкая встретила его. Знакомая шинель, на которой она заснула в первый раз, любимые малиновые клеши. Все было как в тот раз, только, наверно, изменилось место дислокации. Дарья радостно подлетела к нему…
- Привет! Пойдем пить пиво. Денег навалом. Пойдем.
- Привет, не ожидал. Меня  дома ждут, извини.
- Все-таки пойдем. Хрен его знает, когда мы в следующий раз увидимся. Очень тебя прошу, пойдем. Пожалуйста, пожалуйста.
- Ну, пойдем.
Пиво пили по старинке в каком-то из подъездов на Третьяковке. Там то он и сказал, что Она беременна. БЛЯ, ЗВУЧИТ КАК В ДЕШЕВОМ ЛЮБОВНОМ РОМАНЕ. Но было именно так. Нет, никакого нового витка депры у нее не было. Тогда Даше было слишком хорошо, что она просто вытряхнула грустные мысли из волос. Тогда казалось, что так и надо. Это потом стало грустно.
«А это чертово мое благородство! Я не могу ее оставить. Конечно, Никита ты не можешь. Давай вместе подумаем, как вас помирить. Мать моя, Полька ты дура. Ты просто удивительная дура».

                * * *
  Фильм опять был плохо смонтирован и прерывался пивом, виски и ужином.
- А ведь, я единственный оператор на канале, который себя сам монтирует. Нас двое, только я и Светка. Но она всего лишь корреспондент.

- Уважаемы пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту Глазго. Температура за бортом +12 градусов С, местное время 3 часа утра. Просим вас пройти к выходам  № 1, 3 и 6.

В аэропорту никто ее не встречал. Даша поймала такси.
- Magga Fraim, please.
- 30 pounds.
- OK
А ведь могла и поторговаться. Да и зачем все это. Все уже было…
На Магга Фрам было снежно, но красиво. Маленький, никем не занятый домик. Даша нашла его, когда умерла Фэй. В тот раз нужно было куда-нибудь скрыться от всех, и вот ей подвернулся маленький домик, без отопления. Там она провела неделю. Самую долгую неделю, длинной в жизнь.

                * * *
  Чтобы добраться до этого домика нужно было пять сорочьих перелетов идти по тонкой натянутой нити, или ехать по млечному пути, что больше нравилось. Справа должен был находится невесть как попавший зонтик, а слева дорожная сумка, с тремя пустотами. Тогда Полька попала туда пешком. Нить больно врезалась в ноги, а в голове была боль всего человечества. Если кто-то в тот момент ссорился и был расстроен Даша чувствовала это, если кто-то дрался и был  расстроен Даша чувствовала это, если кто-то негодовал и был расстроен Даша чувствовала это, если кто-то плакал (пусть ребенок во сне) и был расстроен Даша чувствовала это… Она чувствовала всю боль и скорбь мира. Эта боль пригибала к земле и мешала идти, но не было времени прилечь и не было аптеки, чтобы купить спасительный Solpadeine. Это был тот путь, который каждому нужно было. В тот день они с Фэй только познакомились. Она была олицетворением мечты, почти таким как Никита. Тоже без царя в голове, наученная жизнью, а не высшими образованиями. Человек, который бросил семью, только потому что там ей запрещали быть такой какая она есть. Муж и дети остались в далеком Лондоне, а сама Фэй путешествовала по миру уже несколько лет и наконец то добралась до родных островов. В прошлом – модный и хороший дизайнер, а в настоящем – человек обладающий миром. Как она сама призналась – поиск был единственной истиной ее жизни. Больше не было ничего. И это было правильно. Даша, Фэй, Дэниел, Дэйв, Доннел и Доэрти провели вместе замечательную ночь. Они курили травку на Бойне, а утром, когда кончились деньги нанялись в ресторан мыть посуду. Этих денег как раз хватило на завтрак, а потом… Потом Полька предложила всем подбросить их куда им было нажну. Окаазалось, что ребята ехали в Инишмор, Даше было надо в совершенно другой конец Ирландии, но она все-таки решила их подвезти. Там то это и случилось. Фэй попросила высадить их на пустой трассе недалеко от реки, и когда Дарья прощалась с cеthare D утопилась. Она так для себя давно решила. Это был смелый поступок… В тот день Даша бросила машину и уехала первым же рейсом в Глазго. Оттуда она пешком долго шла куда-то. Куда, так и не узнала. Да и не важно это. Казалось, что именно в этом пути и есть весь смысл существования. Вот она идет по своим венам, приближаясь к сердцу, чувствует как оно выскакивает из груди, поэтому обходит его, затем по пищеводу приближается к лицу, а дальне попадает в мозг. Интересно путешествовать по закоулкам мозга. Тогда – то она и почувствовала как болит голова. Как ей это мешает.
«Опасно здесь ходить. Гибелью грозит любой неверный шаг. Пропасть зияет и с той и с другой стороны, пропасть настолько глубокая, что взгляд может падать в нее целую вечность. Никто еще не слышал, чтобы что-нибудь ударилось о ее дно. Может быть, дна даже и нет. Дорога узка. Она шириной с нить. Трудно держать равновесие, мешает дорожная сумка в левой руке и неизвестно как попавший к ней зонтик. На первом перекрестке нужно повернуть налево, потом немного попетлять, а после этого все время прямо – пока не попадешь на поляну, заросшую корявыми кустами и пожелтевшей травой. Идти можно только миллиметровыми шагами. Смотреть не стоит, да и что увидишь – бесконечность всего и ничего.    Слушать не стоит, ничего, кроме хриплого скрипа вечности, не услышишь. Нужно  только идти, миллиметр за миллиметром. Тончайшая дорожка перламутрового цвета больно врезается в ступни. Тело коченеет, особенно вытянутые руки. Но точка все ближе и ближе. Подтверждает это и большая сила притяжения к ней. Подтверждает это и все большее натяжение нити пути.»
Это все… Тогда то она и набрела на Магга Фрам. Там было тихо и никто ни в этой вечности, ни в последующих не появился бы. В этом домике Даша скатала все свои воспоминания в клубок, но не хватило сил их выбросить. Так она их и спрятала под старой кушеткой.

                * * *
 И вот опять Дарья Поляк в Магга Фрам. Ничего не изменилось с того момента, как она в последний раз была здесь. Даже воспоминания остались лежать под кушеткой, только они немного постарели и запылились, но их можно было и почистить.
- Дура ты Полька. Ты просто удивительная дура! – в который раз повторила она себе.
Даша свернулась на старой кушетке и уснула. Уснула без сновидений, наверно, потому что слишком много вспомнила за этот день.

Утро началось так же внезапно как и закончилось. Захотелось есть, пить и помыться. Вот он первый день новой жизни. Начинается как и все предыдущие. Тогда тоже хотелось есть и в душ. К тому же кончались сигареты. Нехотя Даша поднялась с кровати и отправилась в городок. В таких маленьких шотландских городках ее больше всего радовало то, что все принимали тебя за друга, но никого не интересовало твое прошлое. Только там ты мог скрыться от прошлого. Только там, если конечно были сил и решимость. Силы были, в от решимости… Полька зашла в маленькое кафе, где ей предложили в качестве завтрака домашний джем и тосты, а так же кофе или чай на выбор. После еды нужно было отправится за покупками. Купить свечи для света и уголь для камина. В доме не было даже элементарных бытовых удобств. На одной из маленьких улочек самого маленького Магга Фрам на свете; а  ведь в мире было еще много таких же Магга Фрам, просто о них никто не догадывался, Даша заинтересовалась чашками, которые долго сохраняют тепло. Нечто подобное она видела в детстве, только не могла вспомнить где. Там то она и увидела его… Нет… Она не могла ошибиться… Те же длинные волосы, та же потертая шинель и малиновые клеши.
- Никита!
Он не спеша обернулся.
«Да, он. И смотрит так же. Смесь любопытства, удивления, и чего-то еще. Те же немного грустные глаза. Его взгляд застоялся у меня. Я так и не смогла вернуть его ему, а он мне мою душу, но какая разница. Никита, здесь в Магга Фрам??? Да быть такого не могло.»
- Привет Маша… ой прости Полька. Я все время думал о тебе как о Маше. Я дописал тебе сказку, а потом узнал, что тебя нет в России. Поэтому решил не звонить и отправился путешествовать. Ты то здесь как оказалась???
- Привет. Не ожидала тебя тут увидеть. Может, пойдем попьем пиво? Тут его просто замечательно варят.
- Пошли.
Он опять на нее так же смотрел. Он совсем не изменился.
- Так все-таки, что тебя привело в Магга Фрам? Мне казалось, что тебе больше по душе закоулки Лондона и Парижа. – спросила Даша прищуриваясь.
- Я тут случайно. Меня один водитель подбросил. Они все здесь как то странно говорят, я почти ничего не понимаю. Несколько раз вспоминал тебя, с твоим знанием языка, но  на этот раз воспоминания мне не помогли. Пока я здесь, а потом я там. Ты же все, наверно помнишь… Или забыла…
- Нет, Никит, я все помню.
- А ты сюда надолго?
- Не знаю. Может на неделю, а может и на всю жизнь. Столько всего произошло.
Тут ей захотелось рассказать ему все. Как она любит его, как не может с этим жить, как чуть не попала в психиатрическую клинику, как мечтала встретить его в метро и нарочно возвращалась с работы пешком, хотелось рассказать ему все… А потом… А потом развернуться и пойти. Больше к этому добавить было ничего нельзя. Нужно было ставить точку, но, БОЖЕ, как этого не хотелось делать.
- Что случилось, Даш? – и он опять облил ее пивом. – Как там Светка? Вы все еще вместе?
- Ты же помнишь, что я всегда хотела убежать… «… через несколько часов мне нужно будет вставать, и идти на работу, а потом вечером встречаться с друзьями и подругами: пить чай (в мыслях пиво), курить (в мыслях траву), и разговаривать разной ерунде, вовсю блистая эрудицией.
- Повторять слова «ипостась», «квинтэссенция», «катехизис», «догма» по несколько раз за вечер. Интеллектуалы, Бля!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Бежать, бежать, бежать прочь от них, куда угодно, неважно, сколько, чтобы потом долго отмываться в душе, отпаивать себя чаем и вновь задаваться вопросом: «неужели я могла стремиться к подобному когда-нибудь?…» Что я, в принципе и сделала, «…я легла на пол, но боль не унималась, а наоборот нарастала. Казалось, что она занимала все свободное пространство и поднималась как дрожжевое тесто. Это тесто прокалывали тысячи иголок в тысячах мест с разной силой. Болел каждый волос, а движение воздуха мучило как испанская инквизиция. В конец, обессилев, я провалилась в небытие…» уже не хочу вспоминать, когда точно это случилось, но «… Ты знаешь, до настоящего момента еще не изучена до конца пропускная способность души. В то время как у одних, словно через трубу выливается все, что вошло, не оказав никакого воздействия на душу и мысли, у других все впитывается, никогда не просачиваясь наружу, будто закрыто гранитной плитой.  Некоторые человеческие души пропускают только что-то определенное и ничего другого, причем эта особенность не объясняется  какими-то закономерностями. Некоторые выпускают наружу только сущность, ревниво оберегая в себе совершенно не  важные детали. С помощью многочисленных синтезов, анализов что-то пропускают через с6ебя, а что-то задерживают. Пропускная способность души делает людей отличными друг от друга…» я так и не узнала какая она у меня. Да и все равно мне было. Не помню уже, чего хотелось. Наверно, спрятаться. Но мы со Ставрой…
- С кем?
- Со Светкой. Мы команда. Я не могла ее бросить.
- А теперь сумела?
- А теперь пришло время. Ни Алька, ни Филька, никто так и не знает зачем я уехала.
- А зачем? Зачем ты уезжала?
- Не знаю. Мне показалось, что все это уже было. Что все, что со мной произошло уже когда-то случилось. Я так и не стала чемпионкой Европы, я не достигла ничего. Нужно было что-то менять.
- Не говори, что ты веришь сама в то, что ты мне сейчас говоришь.
- Я и не говорю… У тебя тогда пахло корицей и прошлогодними листьями. Я так и не смогла забыть.
- Даш, мне жаль, но ты же помнишь как все было. Ты же не забыла ни одного слова. Ты помнишь все. Твоя память феноменальна. В северном зеркале ты видела настоящее, а в западном будущее. Да загляни ты туда опять, ёб ты…
Зазвонил телефон. «Опять забыла его отключить.»
- Але!
- Привет, Полька, - из трубки раздался ровный голос Светы, - Как ты там? Долетела? Устроилась?
- Да. Спасибо. Все хорошо. Сижу в кафе.
- Ты так и не хочешь сказать где ты?

                * * *
Между Светланой Ставрогиной и Дарьей Поляк была феноменальная связь. Когда одной из них было плохо, другой становилось тоже нехорошо. «Недаром мы родились в один день!» шутили девчонки. Ставра была на год старше, но Даша испробовала в жизни практически все, поэтому они были почти наравне. Вот и сейчас Ставра звонила Даше, потому что почувствовала, что с той не все в порядке.

                * * *   
- Свет, ты же знаешь, что и не скажу.
- У тебя там все хорошо?
- Да! – впервые соврала Ставре Даша – у меня все нормально.
- Ну тогда пока. Если что звони. Ты помнишь, что ты мне обещала?
- Помню. Пока.
И положила трубку… И выкинула мобильник… Не хотелось никого видеть… Не хотелось говорить… Наверно нужно было просто уткнуться в шинель Никите и опять уснуть, но даже на это не было сил. Он внимательно смотрел на нее…
- Ты дура, Полька. Ты просто удивительная дура! Ты думала, что можешь ворваться в жизнь проливным дождем, сделать там революцию и исчезнуть… Не вышло. В очередной раз у тебя не получилось. Вот адрес, по которому я остановился. Обязательно зайди. Мне тебе нужно рассказать сказку, которую я тебе обещал…
Он повернулся и вышел из кафе. Даша молча сжимала салфетку в руке. Слез не было, появилась непонятная тяжесть…


Вечером Дарья Поляк поставила батарейки в плеер и вышла на улицу. Люди готовились в Рождеству. Двери домов украшали венки из омелы и остролиста, в окнах светились свечками наряженные елки. «Красивая открытка»…
Она встала и пошла. Вдоль домов, по мостику, и ушла в маленькие старые переулки, чтобы после них войти в новые старые, а потом еще и еще. Чтобы бесконечно кружить по ним, разговаривая с Ветром, сама с собой; ходить до тех пор пока не откажут ноги и не кончаться батарейки в плеере; жить пока есть сигареты.
- Идти! Идти пока не набреду на ту самую нужную мысль или улицу или ощущение или понятие или… или… или… Пока не пойму и не принесу… Пока не донесу… Пока не прочитается она в моих глазах… Мало кто умеет читать мои мысли, но те кто умеют поймут. Может тогда я узнаю что такое счастье?
Узнала уже, только не заметила. Не всегда надо мыслить широко. НАДО! Странное слово!…….. Рука нестерпимо болела, а ноги не двигались, кончились сигареты и сели батарейки…