Почему я не выйду на улицу голым

Почему я не выйду на улицу голым? Потому что не хочу… Вы только представте себе… Я выхожу  на улицу голый. Спускаюсь по лестнице и выхожу из подъезда. Свежий ветерок обдувает мои члены, воздух ещё холодный и сырой после прошедшего недавно дождя. Пока что на улице никого, потому что ещё слишком рано. Я выхожу на Садовое кольцо. По Садовой–Самотёчной проезжает такси. Я вдыхаю грудью прохладный, свежий воздух, и поворачиваю в сторону метро. Первый кто мне встречается, это созывала ресторана «Тарас Бульба» наряженный сердюком. Сначала «сердюк» удивлённо  на меня  смотрит, а потом сзади меня раздаётся оглушительный смех. Я перехожу под мостом, останавливаюсь на красный свет светофора, а сзади всё ещё слышится хохот созывалы, который уже начинает хрипеть от смеха. Я стараюсь не обращать внимания и прохожу мимо кафе «Солей Экспресс», которое временно закрыто на ремонт. Внутри копошатся рабочие. Увидев мою фигуру, проплывающую мимо кафе, они все прижимаются к окну и молча, с серьезным видом смотрят на меня, сдвинув брови. Я невозмутимо проплываю мимо и сворачиваю на Цветной бульвар. Улица пуста. Только где-то  вдалеке женщина открывает ларёк «Крошка Картошка». Я шлёпаю босыми ногами по сырому, жёсткому, грязному асфальту. Пока что всё спокойно, никого нет. Я приближаюсь к женщине. Она на меня не смотрит. Вот я уже поравнялся с ней. Женщина поворачивается и, увидев  меня, замирает секунд на двадцать. Я со спокойным, добродушным лицом смотрю ей прямо в глаза. Вдруг продавщица приходит в себя и с визгом убегает в палатку. Слышится звук запирающегося замка, она закрывает окошко и пригибается. А я невозмутимо продолжаю свою прогулку. Я подхожу к метро. Там народу уже больше: возле колоны пристроился бомж, рядом продавщица раскладывает цветы, к метро направляется пожилой человек в черном плаще. Я вхожу в арку и громко кашляю, чтобы посмотреть реакцию людей. Бомж смотрит на меня спокойным, «пьяным» взглядом и закрывает глаза, бормоча какие-то бессвязные речи, продавщица не оборачивается, человек в плаще холодно и зло на меня смотрит, закатывает глаза и исчезает в здании метрополитена. Я, довольный результатом, захожу в метро. У кассы толпятся люди.  Уже знакомый мне человек в плаще, женщина с ребёнком и девушка с плеером. Я невозмутимо встаю в очередь и, заложив руки за спину, начинаю насвистывать «Жаворонка» из Детского альбома Чайковского. Женщина с ребенком, увидев меня, молниеносно надвигает малышу на глаза шапочку, хватает его на руки и, окинув меня испуганным и в то же время возмущённым взглядом, выбегает из метро. Человек в плаще, увидев меня, слегка краснеет и, взглянув на меня злыми глазами, быстро хватает билетик и огромными шагами  идёт к эскалатору. Девушка, ничего не слыша и не видя, стоит у кассы, кивая в такт музыке. Тут я вспоминаю, что у меня нет мелочи. Я подхожу к девушке и собираюсь попросить у неё денег на метро. Девушка удивлённо смотрит на меня, потом хихикает и убегает. Я растерянно стою около кассы, не замечая удивлённого взгляда кассирши, которая таращится на меня, открыв рот. Делать нечего. Я разбегаюсь и перепрыгиваю через турникеты, больно ударяясь  нижней частью спины о закрывающиеся створки турникета. Раздаётся свист разбуженной бабки, которая всё это время мирно храпела у себя в будке, и под крики старухи «Стой, засранец!» Я вхожу на эскалатор и быстро начинаю спускаться по лестнице, ожидая погони. Я спускаюсь с эскалатора и, слыша чертыханья продавщиц журналов бегу к поезду. Сталкиваясь с выходящими из вагона людьми, не замечая царапанья их молний, пуговиц и ремней я забегаю в вагон. Двери закрываются перед двумя молодыми милиционерами, которые с запыхавшимися, усталыми лицами прильнули к стеклу, тупо смотря на меня, но тут поезд тронулся, и служители закона, размахивая руками, падают на пол. Я оглядываю вагон. В самом конце, прижавшись к окну, спит студент, напротив него сидит группа девушек, примерно в середине сидят две старушки и очень полный рыжий мужчина, и рядом со мной сидит дед, который первый меня заметил и смотрит на меня с широко открытыми глазами, открывая рот. Больше меня никто не замечает. Я прохаживаюсь по вагону и сажусь рядом со спящим юношей. В вагоне сразу же начинается оживление. Бабушки  перешептываются, показывая на меня пальцами и качая головой, рыжий толстяк заливается краской, быстро идёт в другой конец вагона и начинает внимательно изучать карту метрополитена, прикрываясь книгой Дарьи Донцовой, Я смотрю на лампы, стараясь не слышать хихиканья девушек и не замечать, куда они смотрят. Вдруг в противоположном конце вагона кто-то орёт «Караул!» Это  дед, который видно оправился от первого впечатления проведённого мной и выкрикнул первое, что пришло ему в голову. Все вздрагивают и кричат. Молодой человек рядом со мной просыпается. Сначала он трёт глаза, потом потягивается и только потом оглядывается. Увидев меня, он издаёт непонятный звук и шарахается на другую лавку, стукнувшись головой о перекладину. Тут объявляют Чеховскую и я медленно и невозмутимо становлюсь у дверей, пока все орут и бегают по вагону. Двери открываются, и я гордо выхожу из вагона сопровождаемый взглядами и шушуканьями людей дожидавшихся поезда. Двери уже закрылись, а люди забыв про поезд, застыв на месте, провожают меня совиными глазами. Я спокойно подхожу к эскалатору,  у которого толпятся люди. Увидев меня толпа расступается. Под ропот людей я захожу на эскалатор и в полном одиночестве перехожу на Тверскую. Станция полна народа. Люди с серьёзными, сонными лицами идут, кто влево, кто вправо, сталкиваясь и не извиняясь.  Я медленно иду налево, люди начинают оглядываться, я становлюсь на платформе, сзади меня образуется шумная толпа. Кто-то смеётся, кто-то кричит, кто-то просто молча стоит и качает головой. Вдруг в толпе я замечаю двух милиционеров, пробирающихся со злыми лицами ко мне. Я медленно начинаю пятиться вбок. Милиционеры это замечают и начинают проталкиваться ко мне ещё яростнее. Слышится звук приближающегося поезда. Я быстро разворачиваюсь и бегу в другую сторону зала. Толпа трогается с места и милиционеры, едва удерживаясь на ногах, перестают продираться ко мне, заботясь только о том, что бы не упасть и что бы их не растоптали. Поезд останавливается. Двери открываются. Я, расталкивая выходящих людей, которые, не замечая моего внешнего вида, начинают на меня орать, что я такой сякой не даю им выйти, забегаю в вагон. «Осторожно! Двери закрываются. Следующая станция Театральная». Поезд тронулся. Я, запыхавшись от тяжёлого бега, сажусь на пустую лавку, смотря на изумлённую шумящую толпу с двумя служителями закона впереди. Я вижу, как один из них достаёт рацию и быстро начинает что-то говорить. Дальше я не успеваю заметить. Поезд разогнался и въехал во тьму.
Только тут я решаю осмотреть себя. В нижней части спины у меня уже образовался синяк, на руке  царапина, рана на плече, и ещё вдобавок я умудрился порезать ногу. Осмотрев свои «ранения», я оглядываю вагон. Людей не много: в одном конце вагона сидит женщина лет пятидесяти, которая испуганно смотрит на меня поверх очков, а в другом группка молодых людей. Они (молодые люди) показывают мне непристойный знак и громко начинают хохотать. Я улыбаюсь и встаю к дверям. Молодые люди тоже встают и, потирая кулаки, становятся сзади меня. «Эй, парниша!»- начинает один. Я не оглядываюсь. «Эй ты, лох!» Поезд останавливается. Самый высокий берёт меня за плечо. Двери открываются. Я вырываюсь и бегу к выходу. Навстречу мне бежит группа людей в форме. Я останавливаюсь. Милиционеры и молодые люди тоже. Вдруг я резко сворачиваю направо и забегаю на эскалатор, который едет вниз. Я, перепрыгивая через две ступеньки, несусь к выходу. Сзади слышится крик погони. Выбегая на улицу, я быстро сворачиваю влево и прячусь за ларьком с билетами. Я слышу топот ног и крики: «Куда он побежал?.. Кто?.. Ну этот ненормальный!.. По-моему в переулок!.. «. Звуки толпы утихают. Я выхожу из своего »укрытия» и бегу по Моховой в сторону университета. Прохожие оглядываются, смеются, охают, но мне уже всё равно, я бегу. Меня замечает милиционер, свистит и машет мне рукой, но я забегаю в переход, не обращая на него никакого внимания. Я забегаю во двор университета им. Ломоносова. Юноши и девушки удивлённо на меня оглядываются. Я врываюсь в здание и шлёпаю босыми ногами по мраморной лестнице на второй этаж, не слыша криков охранников. Я подбегаю к аудитории №232 ,но меня хватают две пары сильных мужских рук и волокут прочь. Дальше всё как в тумане. Приезжают какие то люди. Меня сажают в полицейскую машину и куда-то везут. Я сижу перед усатым мужчиной, который с красным, плюющимся лицом,  орёт на меня, что я нарушил статью 2.11.11., и что он мне ещё покажет…Я проснулся…Ну и приснится же такое!