Фигура по мотивам старого анекдота

Федор Инподистович Сопельников в своей жизни всего добился сам.   Когда вся страна с головой окунулась в ажиотаж дикого рынка, Федор, работавший после института простым инженером на заводе, понял, что вот он пришел его час. Появилась надежда и совсем не призрачная возможность кардинально изменить свою жизнь и благосостояние. Оглядевшись вокруг и оценив свои возможности, он уволился с завода, и храбро ринулся в кооператоры.
Рискнув всеми семейными накоплениями, которые они с женой собирали на покупку кооперативной квартиры, а также заложив под кредит в банке старую двухкомнатную хрущевку и доставшийся по наследству от отца запорожец, Федор приобрел несколько станков по производству женских и детских колготок и занялся своим бизнесом.
Пройдя сквозь страхи административных препонов, разборки с бандитами и ещё кучу всяких препятствий, он через два года не только погасил выданный банком кредит, но ещё остался с приличной прибылью, позволившей ему расширить свое дело. Благодаря уму и деловым качествам, он научился ладить со всеми: и с официальной властью, и с неофициальной. А пройдя такой курс современной дипломатии постепенно стал уважаемым всеми человеком.
За десять лет упорного труда он расширил свою мастерскую до размеров средней фабрики, скупив постепенно у разоряющегося предприятия станки и производственные помещения. Став владельцем фабрики, он не пожалел средств в реорганизацию производства, в вот бывшее убыточным предприятие, стало приносить хорошую прибыль. Федор не только сохранил все рабочие места, но даже создал новые, чем заслужил у пролетариата уважение, как и у властных структур. Рабочие, получавшие вовремя приличную зарплату, когда на соседних предприятиях её не выплачивали по несколько месяцев, готовы были пойти за своим хозяином в огонь и в воду.
Видя прекрасное положение на фабрике Сопельникова, к нему зачастили делегации рабочих других заводов с просьбой взять их предприятия в свои руки. Не сразу, но вскоре Федору стал принадлежать почти весь промышленный район города. Теперь он уже не разбирался с каждым рабочим отдельно, а назначал на свои предприятия директоров и других ответственных лиц. Бывший кооператив развился в мощную корпорацию, воздвигнувшую недалеко от городской администрации современное офисное здание, куда стягивались все нити управления всеми производствами Сопельникова. Достигнув таких высот в бизнесе, Федор, тем не менее, не забывал о рабочих, регулярно посещая все свои фабрики, заводы, мастерские и магазины. В общении с ними он частенько узнавал о неблаговидных делах администрации и безжалостно увольнял провинившихся, восстанавливая или социальную справедливость по отношению к обиженным рабочим, или предотвращая потери прибыли от действий нерадивых начальников.
Четыре детских сада, два детских летних лагеря, дом отдыха и санаторий для рабочих, которые содержала корпорация Сопельникова, в значительной степени добавляли ему авторитета и уважения. Вскоре Федора избрали в городскую думу, а на очередных выборах он с легкостью обошел всех своих соперников и стал обладателем кабинета в Государственной Думе России, став фигурой государственного масштаба.
Прозвище «Фигура» он заработал ещё на заре своей коммерческой деятельности. Этому способствовала не только его энергичная деятельность, но и могучее телосложение. С ростом баскетболиста и мускулами Шварцнегера он действительно выглядел впечатляюще. Комплексовал Федор из-за своего отчества. Ещё в школе, а потом в институте или на заводе, все как-то быстро и легко начинали вставлять в его отчество дополнительную букву «р» после буквы «д» и за глаза величали его таким неблаговидным словом. Фамилия тоже оставляла желать лучшего. У самого Федора, стоило только задуматься, она вызывала ассоциации с вечно сопливыми мальчишками, что неизменно портило настроение.
Прознав про свое прозвище, Федор даже обрадовался. Уж лучше пусть «фигурой» величают, чем по отчеству или ещё как. А чтобы и в дальнейшем пресечь всякие бяки, Федор изменил свои отчество и фамилию, став Федором Ивановичем Фигурновым. Теперь никто в городе его иначе, как «Фигурой» не называл. Это ему импонировало и даже доставляло удовольствие – чувствовалось, что он – не последняя фигура в этом мире.

Одевался Федор Иванович Фигурнов, как и вся его семья, в соответствии с последней модой. В родном городе был очень неплохой портной, который шил всем им модную и современную одежду. Это устраивало всю семью. Жена, правда, иногда летала в Москву к столичным кутюрье и оставляла там бешеные деньги за какой-нибудь сногсшибательный наряд, но Федор снисходительно относился к этим маленьким капризам супруги. Его самого устраивал его персональный портной. Иногда вместе с женой Федор посещал модные магазины – положение обязывало появляться на публике вместе с членами семьи и вести всем привычный образ жизни. После каждого такого посещения охранники спешили к машинам нагруженными разными коробками и пакетами – большинство всех этих покупок делала жена, Федор же, не торгуясь, расплачивался с продавцами, сохраняя на лице милую и доброжелательную улыбку.
Но вот однажды в один из таких походов взгляд Федора зацепился за отрез ткани, который ему сразу же понравился. Поговорив с ужом вертевшимся вокруг него менеджером отдела, Федор выяснил, что этот отрез попал к ним в отдел прямо из Великобритании всего два дня назад. Приглушенным голосом менеджер поведал, что из этого материала сшит последний костюм английского короля. Это ещё больше разогрело интерес Федора к отрезу, который стоил, надо сказать, совсем не дешево – пятьсот долларов за метр.
- Дорогая, - обратился Федор к супруге, - Что ты думаешь, если у меня будет костюм из ткани как у английского короля?
- Я думаю, - с милой улыбкой ответила супруга, - Что ты у меня совсем не хуже какого-то там короля.
Поцеловав жену в щёчку, Федор распорядился упаковать отрез и расплатился за него, приказав сопровождавшему в этом походе по магазинам секретарю вызвать на субботу портного на дом.

Константин Петрович Одинцов, личный портной семьи Фигурновых, пришел в восторг при виде отреза. Он с супругой Федора обсудил модель костюма, который предстояло пошить и быстро снял все мерки с хозяина, пообещав закончить работу в самые короткие сроки. Уже перед уходом, он на всякий случай измерил отрез ткани и озадаченно нахмурился.
- В чем дело? – поинтересовался Федор.
- Понимаете, Федор Иванович, на костюм ткани не хватит, - покачал головой портной.
- Почему не хватит?
- По Вашим размерам не хватает сантиметром тридцать. Вы же не хотите чтобы брюки или рукава пиджака были короткими. Я Вам со всей ответственностью заявляю, что этого отреза на костюм не хватит.
- Точно не хватит?
- Не хватит. Вы же, извините за каламбур, вон какая фигура! Человеку пониже Вас ростом хватило бы вполне, а Вам, извините… надо ещё сантиметров тридцать или, лучше, пятьдесят, чтобы с запасом.
- Хорошо, я распоряжусь, чтобы привезли, - согласился Федор.
Он уже привык считать, что не решаемых проблем для его подчиненных не существует. Дав секретарю задание, он сразу же забыл о проблеме.

Прошла неделя. На утреннем докладе, когда все бумаги были подписаны и текущие вопросы решены, секретарь смущенно затоптался на месте, не решаясь о чем-то доложить.
- Ну, что ещё? – доброжелательно поинтересовался Федор.
- Федор Иванович, - нерешительно начал секретарь, - Я насчет ткани…
- Какой ткани?
- Той, что Вам на костюм не хватает…
- А! Ну что там, нашли?
- В том-то и дело, что нет… Куда только не обращались – ни у кого такой нет.
- Вот как!? – удивился Федор. – Выяснили, кто поставщик того магазина?
- Так точно! – по военному ответил секретарь. – Не только выяснили, но и связались с англичанами.
- Молодцы! И что же?
- Такой ткани больше нет даже в Англии. Она была изготовлена по специальному королевскому заказу. Вам достался весь остаток… Повторно такая ткань не производится…
- Так что же? Неужели нигде нет каких-то несчастных полметра? У того портного, кто шил костюм королю, например?
- К сожалению, нет. Англичане удивились, как этот отрез вообще попал в Россию. По их правилам остатки неиспользованной ткани королевской семьи должны вообще быть уничтожены, чтобы больше ни у кого в мире не было подобного костюма. Сейчас там местная служба безопасности всполошилась производит расследование этой утечки.
Сообщение секретаря удивило и ещё больше раззадорило Федора. Теперь он во что бы то ни стало захотел обязательно иметь костюм из именно этой ткани. Плевать ему, что в Англии такие порядки – он ничем не хуже Английского короля!
Срочно вызванные прямо в рабочий кабинет жена и портной, начальники отделов и службы безопасности несколько часов обсуждали возникшую проблему и пути возможного её решения. Но как ни крути, а люди, не сведущие в портновском деле, мало что могли посоветовать. Единственно возможный вариант, предложенный Константином Петровичем и супругой – обратиться к знаменитым кутюрье. Через пару часов Федор с супругой, личным портным и охраной в собственном самолете летел в Москву.
Вячеслав Зайцев, выслушав Федора и его свиту, разложил на столе привезенный отрез и долго прикидывал со всей своей командой выкройку костюма, но в итоге был вынужден огорченно развести руками:
- Извините, уважаемый Федор Иванович, но ничего не получится. У Вас, действительно, вон какая фигура! Мы ничего из этого отреза по Вашему вкусу сделать не можем…

Личный самолет Федора Ивановича Фигурнова приземлился в парижском аэропорту имени Шарля де Голля уже ночью. Кавалькада из трех посольских машин доставила всех прибывших в один из лучших парижских отелей и до утра дожидалась их на стоянке неподалеку. Служащие отеля, завидев могучую фигуру Федора Ивановича восхищенно цокали языками и качали головами – такое впечатление производил на них господин Фигурнов из России. Непременный атрибут всех отелей мира – путаны – в истерике бились головами о стены, когда Федор проследовал мимо не заметив их. Кипучая деятельность сопровождавших русскую «Фигуру», как тут же окрестили французы Федора, лиц несмотря на ночное время, озадачила персонал отеля. А так как русские умеют заряжать энергией деятельности, если им это необходимо, всех кого угодно, то вскоре весь персонал принял участие в кипучей ночной работе. Так или иначе, к утру удалось договориться с самим Пьером Карденом, что он непременно встретится с господином из России, как только явится в свой офис. Мало того, русским удалось договориться, что в офис свой французский король моды явится в шесть тридцать утра, а не в десять, как обычно.
В половине седьмого утра не только сам Карден был на рабочем месте, но и все его служащие – как это удалось сделать русским не знает никто. К тому времени, как посольский лимузин с русским триколором подкатил к мастерской Пьера Кардена у окон собрался весь персонал, чтобы посмотреть на важную русскую фигуру, из-за которой всех подняли и привезли сюда ни свет ни заря. Французы шепотом передавали друг другу слух, что к ним приедет сам русский Президент.
В сопровождении жены, личного портного и охраны Федор Иванович проследовал прямо в рабочий кабинет Кардена. Через некоторое время туда же были вызваны все французские закройщики. А ещё через час сам Пьер провожал до машины хмурого Федора и его свиту и сокрушенно извинялся. Переводчик перевел его лепет как извинения за неудобство в том, что фирма Кардена не может помочь такой замечательной русской Фигуре в его деле, и что у господина Фигурнова действительно такая фигура, какой в Париже не найти. В общем, Пьеру жаль, но…
В последующие дни самолет Фигурнова посетил Рим, Вашингтон, Нью Йорк, Мадрид, Токио, Пекин, Анкару и много других стран и городов. Кроме Лондона. В Великобританию Федор Иванович не полетел из принципа. Но везде, где он ни был, сокрушенно разводили руками и качали головами – никто не мог из предоставленного отреза сшить костюм. Все показывали на Федора Ивановича и говорили, что на такую фигуру материала недостаточно. На перелете из Турции в Россию Федор с горькой усмешкой пожаловался жене, что он теперь стал «Фигурой» не только в городском или российском масштабе, но и в мировом – их турне стало достоянием вездесущих журналистов и куча мировых газет не преминула поведать о русской «Фигуре» своим читателям. Жена и секретарь как могли попытались утешить Федора, говоря, что можно обойти английского короля в чем-то другом – например заказать производство эксклюзивного материала на той же английской фабрике, но только исключительно для него самого. Выпив стаканчик виски, он стал размышлять над таким решением проблемы и с легкостью согласился с предложением пилота сделать посадку для дозаправки самолета топливом в аэропорту города Одессы.
Пока самолет заправляли и проводили профилактический осмотр, решили прокатиться в ресторан и пообедать.
Обслуживающий их официант узнал Федора Ивановича по фотографиям в газетах, которые не обошли славный город Одессу. Он с уважением оглядел своего клиента и его сопровождающих и обслуживал столик на высшем уровне. Подавая счет за трапезу, он не удержался от вопроса и учтиво поинтересовался, достиг ли господин цели своего путешествия.
- К сожалению, нет, - горько усмехнулся Фигурнов. – Никто не может мне сшить костюм из того отреза королевской ткани. Все говорят, что у меня слишком большая фигура для этого отреза.
- Могу я Вам посоветовать? – спросил официант.
- Мне уже столько советов давали, что ещё один вряд ли что изменит.
- И тем не менее?
- Говори, чего уж там!
- Обратитесь со своим вопросом к Моисею Перельману, он Вам непременно поможет.
- Кто это такой?
- Наш одесский портной. Моисей Абрамович Перельман – у него небольшая пошивочная мастерская на Дерибасовской улице. Смею Вас заверить, для него неразрешимых проблем не бывает.
- Юноша, - с сомнением покачал головой Федор Иванович, - Мне лучшие портные мира не смогли ничем помочь! Что может сделать какой-то там Абрам Моисеевич!?
- Моисей Абрамович, с Вашего позволения. Я так думаю, что ещё одна попытка не займет у Вас много времени, ведь Вы уже приехали в Одессу. Так почему бы не попробовать?
- Хорошо, - обменявшись взглядами с женой и своими сопровождающими, решил Федор Иванович. – Говорите адрес.
- Я могу Вас проводить туда, если Вы решите вопрос о моей отлучке с моим начальством. Мастерскую Моисея Абрамовича найти непросто…
Кивнув начальнику охраны, Федор вместе с официантом направился к поджидавшей их у входа в ресторан машине.
Следуя указаниям официанта, водитель привез их во двор старого, типично одесского дома. Поднявшись на второй этаж по наружной лестнице битого временем дома вместе с учтивым юношей и женой (охрана осталась внизу), Фигурнов с сомнением дернул за шнурок старинного колокольчика.
- Открыто! Заходите! – раздалось за дверями.
Толкнув обшарпанную дверь, Федор Иванович с супругой оказались в небольшой комнате, большую часть которой занимал длинный стол с разложенной на нем тканью, над которой склонился с мелом в руке и портновским метром невысокий старичок. Вид старичка соответствовал классическому виду еврейского портного. Голова с залысинами, подтяжки, старинные очки, больше смахивающие на пенсне.
- Я вас умоляю, вытирайте ноги! – с непередаваемым одесским акцентом сказал старичок. – Сарочка уже старая, чтобы за всеми пол мыть.
- Моисей Абрамович, - уважительно сказал официант, - Я Вам клиента привел, у него проблемы с костюмом.
- Лёнечка, сколько раз я тебе буду говорить, что проблем с костюмами никогда не бывает, если обращаешься к старому Перельману, - улыбнулся старичок. – Эти проблемы выдумывают плохие портные, да?!
- Поэтому уважаемый господин к Вам пришел…
Старичок бросил быстрый оценивающий взгляд на стоявших у двери Фигурнова с супругой.
- В чем проблемы, молодые люди?
- Вот, - протянул Федор Иванович пакет с отрезом старичку. – Хочу костюм из этого материала как у английского короля.
- Обязательно как у английского, да? Хотите нос утереть Его Величеству?
- Хочу! – смутился от таких слов Фигурнов.
- И правильно делаете! Перельман таких людей уважает и всегда рад помочь. Перельман поможет господину. Действительно, чем господин хуже Его Величества? Приходите послезавтра, все будет готово.
- Как послезавтра? – удивилась жена Федора Ивановича.
- Раньше не могу, - покачал головой старичок. – Мне ещё надо платье Розе Исааковне до завтра доделать. Послезавтра к обеду – пожалуйста, а раньше никак не могу. До свидания.
Официант поспешил вывести обескураженных супругов за дверь, шепча им, что все будет в порядке.
Уже внизу Федор спохватился, что портной даже не снял с него мерку и хотел вернуться, но официант сказал, что в этом нет необходимости и Моисей Абрамович свое дело знает.
Всё это заинтриговало супругов до такой степени, что они решили не возвращаться сегодня домой, а провести некоторое время в Одессе, благо сейчас было лето и курортный сезон в самом разгаре.

В назначенное время супруги Фигурновы снова оказались перед обшарпанной дверью мастерской старика. С замиранием сердца Федор Иванович потянул за шнурок колокольчика.  Дверь распахнулась и на пороге возник старичок в том же самом виде, в котором они видели его позавчера.
- Наконец-то! – заявил старик. – Я уже сомневаться начал, придете Вы за своим заказом или нет, деньги то я с Вас забыл вперед взять.
Федор Иванович посмотрел на свои часы – они пришли точно в назначенное время.
- Забирайте свой заказ, отдайте мне мои деньги и не мешайте работать.
Откуда-то из-под стола старик достал завернутый в бумагу и перевязанный шпагатом сверток, протянул его Фигурнову.
- Как же без примерки?! – удивилась супруга Федора Ивановича. – К тому же Вы даже мерку не сняли.
- Мадам не доверяет старому Перельману? – обиделся старик. – Старому Перельману все доверяют. Перельман шил костюмы самому Никите Сергеевичу и Леониду Ильичу – и они никогда не выражали претензий. Пожалуйста! Можете делать примерку!
Старик развязал узел шпагата и выдернул из свертка брюки, бросил их прямо в руки Федора Ивановича. По тому, как он это сделал, было видно, что старик раздражен и возмущен недоверием к своей работе.
Брюки оказались впору. Именно по фигуре заказчика и именно такие, какие он хотел иметь. Старый портной между тем бросил стоявшему у зеркала Федору жилетку.
«Вот в чем дело! – понял и одновременно огорчился Фигурнов, - Вместо пиджака, он сшил жилетку!»
Жилетка оказалась тоже словно по мерке сшитой. Повернувшись к старику, Федор Иванович хотел было открыть рот, чтобы сказать, что такой костюм из брюк и одного жилета ему мог сшить любой портной, но не успел, так как старик бросил ему пиджак.
Когда и пиджак оказался в самый раз, он с недоумением посмотрел на жену, которая была обескуражена не меньше его самого. «Как!? – появилась в голове мысль, - Как старый еврей смог это сделать!? Ведь самые лучшие специалисты мира разводили руками!?»
Вдоволь насмотревшись на свое отражение в большом старинном зеркале, Федор Иванович, преисполненный благодарности, важно повернулся к старичку.
- Большое спасибо, Моисей Абрамович! – сказал он, доставая внушительное портмоне и не считая отдав его старичку. – Превосходная работа! Костюм замечательный!
- Старый Перельман давно не делает брака, - важно сказал старик. – Перельман брак делать не умеет вообще, не то что современная молодежь, которая только считает себя хорошими портными. Перельман делает всё только хорошо!
- Но, послушайте, ведь отрез был маловат для костюма, - не давал покоя Федору Ивановичу вопрос, из-за которого он объездил столько стран мира. – Мне об этом говорили и в Москве, и в Париже… Фигура, говорят…
Старый еврей усмехнулся, в глазах его проскочила хитрая улыбка:
- Что ж! Возможно, что для Москвы или Парижа Вы действительно какая-то «Фигура», но для Одессы Вы, извините, д... собачье… Кепку мерить будешь?