Если я скажу просто
- Если я скажу просто «**** в разрезы, проколы на теле», то никто ничего не поймет. – начал свой рассказ Пустоте, пожилой мужчина, севший пять минут назад напротив меня, на этой полупустой пивной планете. – Но я хочу рассказать историю любви. Настоящей любви!
Он надолго задумался, с головой погрузился в кружку с пивом.
Я сидел молча. Меня он не видел.
Наконец, вынырнув, мой сосед продолжил свое повествование:
- Как я ее любил! Прерывался на мгновение, успевал отдышаться. И снова – любил!
Красота ее тела заставляла гаснуть звезды. Изгиб спины, неясные тени белесоватых волосков, раскрытая раковина солнечной ****ы, шоколадка ануса, груди, задорно прыгающие в ла-ла-дони! – старик шмыгнул носом. - Конечно, мы ****ись. Сначала – бурно и страстно, по пять раз за ночь. Затем, страсть поутихла, но любовь никуда не делась, она разгоралась все сильнее. Все эти банальности, прилипающие к днищу кораблика любви – пустые разговоры, недомолвочки, лень!
Он говорил страстно и убедительно, как умеют говнорить мужчины, живот которых наполовину разбавлен пивом. Я не перебивал. А зачем? Я и так знал, что будет дальше.
Речь его становилась все громче, а слова, при нарастающей невнятности – убедительней. Слюна слов летела во все стороны. Один мудак попробовал залупиться, но заплесневел под моим не-на-видящим взглядом.
Наконец, выговорившись-выгоревавшись, или, как говорят земляне, «просравшись слезами любви», старик мешком с костями свалился со стула, и как-то не по-людски, как не должно быть, уподобившись букве π, раскорячился. Прямыми, как единица-вздор, руками, он уперся прямо перед собой в замусоренный пол уебищного заведения. Перекладина спины нервно подрагивала от неземного натяжения. Не по стариковски стройные ноги, были готовы к последнему прыжку.
Повернув голову куда-то на бок и немного вверх, он вертикальными прыжками, не распрямляя рук и ног, словно его поддергивали на божественной резиночке, стал суетиться в пространстве помещения.
- Да! Да! Да! – глухо орал он. – Любил! Любил, еб вашу мать! Но не по вашему-скотиньему, а по глубокому! По глубокому! По истинному, по возвышенному! Принес домой, положил в кровать, напротыкал чарующих отверстий! В животике, в щечках, в попочке! Она кричала, разговаривала со мной на одном языке: « Бо-бо-бо! Ау! Бо-бо!» А я ей – в щечку *** засунул, ву-у-у-у-у-у-у живо-о-о-о-о-о-отик! Зубки красные блестят! «Люблю! - говорю. – Бо-бо!!! Бо-бо!!! Бо-бо!!! Бо-бо!!! Бо-бо!!!»
Так и кричал он, один, один на пустынной планете. В бескрайней пустыне, под палящим солнцем одиночества.
Кричал долго, пока не умер.
•
25превращение.doc
Свидетельство о публикации №203113000064