Двое под столом

«ДВОЕ ПОД СТОЛОМ».

 Фантазия для единственной постановки на Авиньонском фестивале.

Посвящается родственникам, друзьям, соседям и другим малознакомым людям.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

О Н.
О Н А.
П О Р Т Ь Е.
О Ф И Ц И А Н Т.
Люди в форме официантов, мужчины, женщины, старухи, музыканты, животные.

Действие может происходить где угодно. Возможно, оно происходит в США, как в одной из самых идиотских стран.

СЦЕНА 1.

Пустая сцена, ОН, ОНА, танцуют под «Je T`aime Moi Non Plus» Сержа Гинзбура.

О Н А. Мы знакомы уже почти три часа, а я даже не знаю, как Вас зовут.

О Н (смотрит на часы). Позвольте, мы знакомы всего три минуты.

О Н А. Не важно, полчаса прошли очень быстро. Может перейдём на «ты»? Не возражаешь? Отлично! Я бы не отказалась пойти куда-нибудь завтра.

О Н. Завтра я непременно должен присутствовать на одном важном мероприятии. Мне никак нельзя его пропустить.

О Н А. Дорогой, я так хочу пойти туда с тобой.

О Н. Но это похороны!

О Н А. Я безумно хочу пойти с тобой на похороны!

О Н. Что ж, почему бы и нет. Я познакомлю тебя с моей женой. Мне кажется, вы станете хорошими подругами. У неё есть уже взрослый сын. Не беспокойся, по-моему, он не мог быть от меня. Я вообще не помню, откуда у меня появилась жена. Не знаю, возможно, она перешла ко мне по наследству. Но я её очень люблю.

О Н А (с восхищением). Ты очарователен!

Они останавливаются, ОНА картинно запрокидывает голову, ОН картинно её целует, а затем в танце они удаляются вглубь сцены.


СЦЕНА 2.

Из правой кулисы под траурную музыку несколько мужчин медленно выносят гроб. За ними выходит процессия людей в траурной одежде (ОН и ОНА где-то среди них). Мужчины со скорбным видом проходят молча, женщины – плача, старухи – причитая. Ставят гроб на возвышении около левой кулисы. Стоят, плачут, причитают, скорбно молчат.

Из правой кулисы несколько человек в форме официантов втаскивают большой длинный стол, быстро накрывают его. Почти вся траурная процессия перемещается за стол. Мужчины – быстрее всех. У гроба остаются лишь несколько старух.

Из-за стола встаёт один из мужчин, поднимает бокал, смотрит в сторону гроба. Полная тишина нарушается усиливающимся плачем женщин, затем снова все затихают. Мужчина молча пьёт, через несколько секунд все следуют его примеру. Закусывают, пьют. Шум тарелок, соприкасающейся посуды, питающихся людей, работающих вилками. Плач и причитания слышны реже, иногда – отдельные всхлипы. Начинают появляться отдельные смешки. Пьют, едят, шумят. Вдруг раздаётся высокий женский хохот, за ним – грубый мужской. Поют грузинские или итальянские песни. Подшучивают над старухами и женщинами, стоящими у гроба, машут им руками. Те постепенно переходят за стол. Время от времени прорезается противный старушечий смех, и противные старушечьи голоса слышны в нетрезвом хоре поющих. Двое или трое мужчин спят на полу около стола.

Входят несколько музыкантов, играющих весёлую цыганскую музыку. Некоторые подпевают им и танцуют, под шум, хохот и разбивающиеся бокалы. Мужчины без необходимой осторожности берут гроб и, немного раскачиваясь, несут его обратно, к правой кулисе. За ними сумбурно выстраивается хаотичная процессия. Кто-то спотыкается, гроб роняют, крышка открывается и  из него вываливается покойник (его изображает манекен). Общая неразбериха. Быть может, в гроб засовывают кого-то из спящих на полу. Манекен остаётся лежать. Траурная процессия и музыканты покидают сцену.

Появляются люди в форме официантов со швабрами и помойными вёдрами. Они смахивают со стола объедки вместе с посудой и скатертью в вёдра, моют пол, а затем уносят стол, не держащихся на ногах мужчин и манекен.


СЦЕНА 3.

Минималистические декорации, изображающие улицу. Посередине сцены стоит скамейка. Входят ОН и ОНА.

О Н А. Похороны были восхитительны, вся церемония прошла великолепно. Только я не совсем поняла, - а кто умер?

О Н. Всё произошло так неожиданно, я даже не успел ничего сказать. А уж поверь, – мне всегда есть, что сказать.

О Н А. Конечно я верю!

О Н (оглядываясь по сторонам). Мы так долго ходили и осмотрели много всяких мест, а до наступления темноты ещё очень много времени. Не знаю, чем занимаются люди в полярный день? С другой стороны, полгода там вообще не восходит солнце…

О Н А. Ты о чём, дорогой?

О Н. Я говорю, хорошо, что мы не эскимосы, и не живём в Гренландии.

О Н А. Наверное, нам просто повезло. Может, пройдёмся ещё?

О Н. Я устал (садится на скамейку).

О Н А. Тогда давай посидим (садится рядом).

Пауза, сидят обнявшись, смотрят в разные стороны.

О Н А (мечтательно). Как приятно иногда, просто так вот, сидеть, ни о чём не думать и смотреть на звёзды!

О Н (с недоумением смотрит на часы, затем на небо, слегка пожимает плечами, глядя в сторону).

О Н А. Я бы просидела так всю жизнь, наслаждаясь этим чудесным мгновением! Как ты думаешь, можно прожить всю жизнь, сидя на лавке? Я глупа?..

Пауза, ОН продолжает смотреть в сторону.

О Н А. Хотя мы можем пойти в музей или картинную галерею, если тебе не нравится просто сидеть.

О Н (поворачивается к ней). Не правда ли, залы музеев и театров, в основном, заполнены парочками, которым нечем заняться в светлое время суток?

О Н А (хихикает). Ты это серьёзно?

О Н. Только представь, все эти творения великих мастеров современности и прошедших эпох созданы только лишь для развлечения скучающей публики, чтобы в удобной обстановке они могли спокойно переварить ужин и довольными отправиться в постель.

О Н А. Забавно. Кстати, мне нужно присмотреть себе простыни для спальни и новые полотенца для ванной, а также туалетную бумагу.

О Н (озирается). Мы как раз недавно прошли такое большое, помнишь, многоэтажное здание, там наверняка должен быть превосходный магазин.

О Н А. Как это я не заметила?! Что же ты мне раньше не сказал, наверное, меня целиком поглотила беседа с тобой.

О Н (встаёт). Надеюсь, ты не жалеешь об этом?

О Н А. Нисколько (уходят).


СЦЕНА 4.

За деревянной стойкой находится человек в форме портье. Входят ОН и ОНА. Мимо быстрым шагом проходит человек в форме швейцара с большим чемоданом, слегка толкает ЕЁ, не замедляя шаг проносится за кулисы.

О Н А. Ты видел?! Такое хамство можно встретить только в этих супермаркетах (подходят к стойке)!

П О Р Т Ь Е. Добро пожаловать!

О Н А. Странно, я не вижу ни одного ценника. Интересно, чем здесь торгуют?

О Н. Добрый день, нам нужны новые полотенца для ванной и несколько рулонов первоклассной туалетной бумаги.

П О Р Т Ь Е. Бумага находится в туалетах, а полотенца – соответственно, в ванных комнатах.

О Н. Полагаете, эти факты были скрыты от меня?

П О Р Т Ь Е. Разумеется нет. Но мы не в праве давать их вам с собой.

О Н. Извините, я бы хотел поговорить с ведущим менеджером-консультантом. И что вы здесь делаете в форме портье?!

П О Р Т Ь Е. Однако вы вполне могли бы поселиться у нас и беспрепятственно пользоваться туалетами.

О Н. Но я живу дома с женой, и я и так могу беспрепятственно пользоваться, и не только туалетами. Мне вообще не нужны ваши первоклассные рулоны!

О Н А. Рулоны и полотенца нужны мне, вы очень непонятливы. Что это у вас тут вообще (пренебрежительно осматривается)? Как я погляжу, похоже на дешёвенький третьесортный мотель.

П О Р Т Ь Е. Уверяю вас, это не так.

О Н. К чему эти загадки?

П О Р Т Ь Е. Это приличная гостиница.

О Н А. Тогда дайте нам ключи от нашего номера.

П О Р Т Ь Е. К сожалению, я не могу этого сделать, сударыня.

О Н. Это ещё почему?! Мы невероятно устали, так как долго ходили по городу и изучали его достопримечательности.

П О Р Т Ь Е. Но в этом городе нет никаких достопримечательностей.

О Н. Не важно. Мы хотим подняться к себе и немного поспать.

П О Р Т Ь Е. Я позволю себе заметить, сударь, что обычно люди спят ночью, а сейчас (смотрит на часы) только слегка перевалило за полдень.

О Н А. Уже почти восемнадцать часов, по-вашему, это «слегка перевалило»?!

О Н. Не вмешивайся, дорогая. Это возмутительно! Мы немедленно съезжаем! Я распоряжусь прислать за вещами позже!

П О Р Т Ь Е. В таком случае, всего доброго.

О Н А (уходя). У этой прислуги полностью отсутствует какая бы то ни было внутренняя культура.

О Н. Соглашусь с тобой в том, что этим беднякам, безусловно, не хватает твоего врождённого аристократизма.


СЦЕНА 5.

На стене висит экран. В углу стоит старенькое пианино. На сцене – ряд стульев с силуэтами людей, вырезанными из фанеры. Звучит фонограмма людского гвалта. В середине ряда стульев два места свободны. К ним очень долго пробираются ОН и ОНА. Наконец, они садятся, свет гасится, шум затихает. На экране разворачивается действие немого чёрно-белого фильма, снятого в стиле кинокартин начала 20 века. За пианино садится тапёр и играет незамысловатые весёленькие мелодии или нагнетает напряжённую атмосферу, в зависимости от сюжета. В фильме играют те же актёры, что и в сцене похорон.

«КРОВАВАЯ СВАДЬБА».

Церковь, венчание, множество приглашённых гостей. Говорит священник.

ТИТРЫ: Объявляю вас мужем и женой.

Между новобрачными происходит слишком длительный, по-настоящему страстный поцелуй, который был бы уместен в другом месте.
В церковь вносят огромный длинный стол люди в одеяниях священнослужителей. Все быстро садятся за него, священник – между молодожёнами. Люди в одежде церковных служителей разных санов ходят за спинами гостей, подливая им вино и предлагая закуски. Поднимается мужчина с бокалом, долго и темпераментно выступает.

ТИТРЫ: За здоровье молодых!

Все встают, чокаются.

ТИТРЫ: Ура!!!

Невеста поворачивается спиной, бросает свадебный букет прямо за столом. Его ловит довольно улыбающаяся беззубая старуха (крупный план). Встаёт дородная тётка с влажным лицом, взволнованно кричит.

ТИТРЫ: Горько!

Все кричат. Долгий поцелуй взасос.
Танцы в ускоренном темпе. Снова садятся за стол, едят.
Жених неожиданно давится костью рыбы, начинает задыхаться, бьётся в конвульсиях. Всеобщее бездействие, переходящее в панику. Наконец, священник достаёт сотовый телефон и звонит.
В церковь въезжает машина «скорой помощи», врачи кладут жениха на носилки и увозят.
Невеста в волнении отходит за колонну. Вокруг продолжается переполох. К ней подходит элегантно одетый мужчина с чёрными усами, утешает её. Она повисает у него на плече, плачет. Мужчина нежно гладит её по голове, затем по плечу, груди и по ягодицам. Невеста внезапно перестаёт плакать, отталкивает его руку и отвешивает пощёчину. Элегантный мужчина в белоснежном костюме чуть-чуть отступает, а потом ещё более настойчиво и пылко что-то говорит ей. Невеста в смятении, мужчина всё ближе к её губам, она делает последнюю неуверенную попытку освободиться от объятий, а затем сладострастно закрывает глаза и откидывает голову.
В этот момент их застают три брата жениха. Мужчина отпускает невесту, она падает на пол и в слезах убегает, стыдливо прикрывая лицо. Завязывается драка, в результате которой на полу в крови лежат элегантный черноусый мужчина и один из братьев.

В больничной палате из жениха достают гипертрофированных размеров рыбью кость. В палату заходят оставшиеся в живых братья, и что-то очень эмоционально объясняют ему. Он в ярости поднимается с больничной койки, берёт хирургический скальпель и выходит из палаты с сомнамбулическим взглядом.

В церкви, где происходило венчание, стоит стол с недоеденными блюдами, подле него – на коленях молится невеста, до сих пор в свадебном платье, больше никого нет.
Открывается дверь, появляется разгневанный жених со скальпелем и братьями, которые тщетно пытаются его удержать. Невеста резко оборачивается (крупный план)…

О Н А (взвизгивает).

О Н. Уйдём отсюда (встают).

Недовольный шум, ОН и ОНА долго стараются выйти, шум усиливается. ОН сбивает кулаком одно фанерное изображение, и оно падает вместе со стулом. ОН и ОНА покидают кинозал, шум тут же затихает.

В их отсутствие на экране жених убивает  невесту, жестоко искромсав её вместе с платьем, а потом перерезает себе горло, хватается за скатерть и медленно сползает под стол, сверху на него летят тарелки, бокалы и столовые приборы. Неожиданно входит священник, резко останавливается, и вместе с братьями молча взирает на трупы, лежащие у стола.
Финальные титры.

КОНЕЦ ФИЛЬМА.

В зале звучит фонограмма довольных возгласов, вздохов и громовых оваций, не прекращающихся три минуты.


СЦЕНА 6.

На сцене пять столиков, заставленные едой, со скатертями до пола. За ними расположены плоские фанерные изображения, которые имитируют весёлых питающихся людей.
ОФИЦИАНТ с помойным ведром и фанерным изображением направляется к правой кулисе. Оттуда появляются ОН и ОНА. Проходят к единственному свободному столику, садятся. ОФИЦИАНТ с недоумением смотрит им вслед, уходит.

Во время всего действия в этой сцене приглушённо звучит музыка эпохи барокко.

О Н (удовлетворённо). Дорогая, вчера мы побывали на замечательных похоронах, сегодня мы совместно гуляли по улицам, смотрели кинематограф, снова гуляли, а теперь я привёл тебя в шикарный ресторан, где нам предложат изысканнейших моллюсков и редчайших членистоногих.

О Н А. Фильм был просто отвратительный, зря мы не досмотрели его до конца.

О Н. Да, да, этот фильм что-то неуловимо напомнил мне…

Подходит ОФИЦИАНТ, небрежно бросает на стол меню, стоит рядом, переминаясь с ноги на ногу (каждый раз при его появлении музыка акцентированно играет чуть громче).

О Н. Я хотел бы заказать редчайших моллюсков и изысканнейших членистоногих. Вы не могли бы…

О Ф И Ц И А Н Т (раздражённо). Читайте быстрее. Сегодня много посетителей.

О Н А (начинает смотреться в зеркало и подкрашиваться, не обращая внимания на разговор).

О Н (извинительно). Да, да, конечно. Один момент. А вот (тычет пальцем в меню), - что это?

О Ф И Ц И А Н Т. Это осьминоги. Но их уже съели.

О Н. Ладно, тогда может быть… (указывает на другое название).

О Ф И Ц И А Н Т. Я же говорю, – всё съели. К тому же, я бы вам не советовал…

О Н. Отчего же?

О Ф И Ц И А Н Т. Один посетитель недавно подавился костью этой рыбы, и его увезли в больницу.

О Н А. (внезапно отрывается от зеркала и косметики). Какой ужас!! (продолжает краситься, как ни в чём ни бывало).

О Н. И что же произошло дальше?

О Ф И Ц И А Н Т. Там он умер, и вчера его похоронили.

О Н (после некоторой паузы). А… как насчёт этого?

О Ф И Ц И А Н Т. Был плохой улов, не было смысла везти. Рыбаки всё съели сами.

О Н (разозлившись). Но омлет-то у вас можно заказать?!

О Ф И Ц И А Н Т (невозмутимо). Я же вам говорю – много посетителей. Не хватает сковородок. Да и яйца закончились.

О Н. (сникнув). Тогда я теряюсь…

О Ф И Ц И А Н Т. (с готовностью). Я бы порекомендовал мсье «севрюгу в томате с грибами» и отварной картофель в качестве гарнира. Но придётся ждать.

О Н. Хорошо, если нет другого выхода…

О Ф И Ц И А Н Т (доброжелательно улыбаясь). А это для хорошего аппетита (достаёт из-за пазухи большую бутыль водки и два стакана). Аперитив (наливает до краёв).

О Н. Но мы и так хотим есть.

О Ф И Ц И А Н Т (продолжая улыбаться). За счёт заведения. А пока я принесу вам чёрного хлеба. Десять кусков хватит?

О Н. Вполне. Вы очень любезны (ОФИЦИАНТ  мгновенно убегает, забирая меню). Я же говорил тебе, что это шикарный ресторан; видела, как этот француз ловко управляется, несмотря на такую загруженность.

О Н А (перестаёт краситься, кладёт свои принадлежности в сумочку). Мне показалось, что это турок или араб. Или… я не знаю, чем они отличаются, по-моему, в этом ресторане одни корейцы. Предупреждаю сразу, я не стану есть собак. У меня дома живут три очаровательных волкодава, я бы не смогла после этого смотреть им в глаза.

О Н. Но здесь не подают собак, дорогая. Это заведение для гурманов, для людей с таким же безупречным и утончённым вкусом, как у тебя (нежно смотрит ей в глаза, держит за руку). И я хочу поднять этот тост за твою утончённость и безупречность (чокаются и пьют).

О Н А (кокетливо улыбаясь). Ты такой милый. Кстати, мы знакомы уже три дня, а я до сих пор не знаю, как тебя зовут.

О Н. (отрешённо смотрит на часы). Но где же наш заказ? (озирается по сторонам). Однажды с женой мы плавали на яхте по Кикладам.

О Н А. (с непониманием) …

О Н. Ну, это в Эгейском море, э-э… около Греции. В Европе.

О Н А. Да, да, я знаю. Там ещё жили Наполеон и Гитлер. Я как-то читала в одном журнале.

Появляется ОФИЦИАНТ с большим красивым подносом.

О Ф И Ц И А Н Т. Ваш чёрный хлеб (стоит рядом, пауза). Ваш черный хлеб, сеньор.

О Н. Ах да, большое спасибо, благодарю Вас.

О Ф И Ц И А Н Т. (стоит рядом).

О Н А. И я… я также от всей души…

О Ф И Ц И А Н Т. (недослушав, молча уходит, косо поглядывая на них).

О Н (наполняет стаканы). Так вот, потом мы зашли на Крит, и там посетили такой же роскошный ресторан, где мы отведали отменных хтаподаков.

О Н А. Чего?

О Н. Дорогая, хтаподаки по-гречески значит осьминоги.

О Н А (с восхищением). Ты говоришь по-гречески?

О Н. Я даже читал «Илиаду» без словаря. В переводе.

О Н А (с непониманием) …

О Н. Понимаешь… Гомер, подвиги Геракла, Эдипов комплекс, Фрейд.

О Н А. А… Я недавно была у своего психоаналитика, и он сказал, что нами управляют иррациональные психические силы, а интеллект, сказал, - всего лишь аппарат для маскировки этих сил.

О Н. Он так и сказал?

Человек в форме официанта подходит к соседнему столику и уносит плоские картонные фигуры, изображающие питающихся людей.

О Н А. Да. Это последнее, что он произнёс, поэтому я всё точно запомнила.

О Н. Но что всё это значит?!

О Н А. Не знаю, дорогой, но мне показалось это занятным.

Человек в форме официанта приносит три новые фигуры и устанавливает их за соседним столиком.

О Н (саркастично). Ей показалось это занятным… Это ужасно! Если всё это правда… (пьёт) то это просто ужасно! Поняла?! (срывается на крик).

О Н А. Милый, я не хотела тебя расстраивать. А вот и наш заказ!

О Ф И Ц И А Н Т. Сожалею… право, мне так неловко… картофель только что закончился.

О Н (с опасением). Но что же нам делать?

О Ф И Ц И А Н Т. Могу предложить вам в качестве гарнира рис. Риса много, его должно хватить.

О Н (с облегчением). Слава богу!

О Ф И Ц И А Н Т. Наш повар просил передать, что ваше блюдо будет готово совсем скоро, он уже доделывает свой фирменный соус (весело подмигивает, убегает).

О Н. Напомни мне оставить ему побольше чаевых. Посмотри, как он старается из-за лишних пяти долларов.

О Н А (не отвечает, закрыла руками лицо).

О Н. Что с тобой?

О Н А (плача). Ты так щедр, умён и великодушен и даже читал «Илиаду» без словаря. А я… (всхлипывает) Я – никчёмность, полное ничтожество (пьёт). Я нигде не была и ничего не читала, даже словарь. Скажи, посмотри на меня и скажи, - что ты во мне нашёл?

О Н (пьёт).

О Н А (пьёт). Посмотри, и скажи!

О Н (смотрит). М-м…ну, у тебя красивая грудь, и фаланги пальцев. И вообще, ты похожа на ангелов с репродукций Рафаэля – изгибы линий, полусферы…

О Н А.  Ну вот, опять! Я не видела этих ангелов, а тем более – репродукции (плачет, ОН подаёт ей носовой платок, ОНА размазывает косметику на лице). Я несчастна.

Медленно подходит О Ф И Ц И А Н Т, хочет что-то сказать, они не обращают на него внимания, ОН пьёт, ОНА утирает слёзы. ОФИЦИАНТ думает, говорить или нет, наконец, уходит.

О Н А. Знаешь, по-моему, я никогда ещё никого так не любила. По крайней мере, я не помню.

О Н. Я тоже тебя люблю. А ещё я люблю мясной фарш, жену и футбол. А также просматривать утреннюю прессу в туалете и малосольные огурцы… Но тебя и футбол конечно больше, чем мясной фарш.

О Н А. У меня отличная память, такого я ещё не помню, со мной это впервые. Но ты же не сочтёшь меня слишком навязчивой. Не подумай, что я какая-нибудь там…

О Н. Что ты, как можно. Дай спокойно поесть!

Они выпивают и едят чёрный хлеб. Появляются ОФИЦИАНТ и богато одетые мужчина и женщина.

М У Ж Ч И Н А. Но я же забронировал столик ещё на прошлой неделе.

О Ф И Ц И А Н Т. Сожалею, но Вы сами видите, как много публики. Я ничего не могу поделать.

Ж Е Н Щ И Н А. Это возмутительно!
М У Ж Ч И Н А. Мы очень голодны.

О Ф И Ц И А Н Т. Что ж, я могу проводить вас на кухню, там наверняка что-нибудь осталось. Я в прекрасных отношениях с нашим шеф-поваром (конфиденциально-доверительно).

Ж Е Н Щ И Н А. За кого Вы нас принимаете?!

М У Ж Ч И Н А. Любимая, но мы же не будем портить этот восхитительный вечер из-за таких пустяков. (ОФИЦИАНТУ) Будьте любезны, замолвите словечко перед поваром (уходят).

О Н (доедая последний кусок хлеба). Видишь, как нам повезло, что мы едим за столиком, а не на кухне.

О Н А. Это всё благодаря тебе. Ты такой находчивый.

О Н (ложно смущаясь). Не преувеличивай. Моя находчивость меркнет перед твоим интуитивным мышлением.

О Н А. Ты заставляешь меня краснеть. Я хочу произнести речь и выпить. Я поднимаю этот стакан за все твои начинания. Чтобы они когда-нибудь заканчивались.

О Н. Великолепная речь! (чокаются, пьют)
 
О Н А. Я люблю тебя. Я тебе уже говорила?

О Н. Естественно.

О Н А. У меня отличная память.

О Н. Несомненно.

О Н А. Но если ты спросишь меня, сколько планет в Солнечной системе, я тебе не скажу.

О Н (возмущённо). Это ещё почему?!

О Н А. Потому что у каждой женщины внутри обязательно должна быть какая-то загадка.

О Н. Ты прелесть. Может, потанцуем?

О Н А. Извини, в другой раз. По-моему, я немного пьяна. Ты не проводишь меня?

О Н. Конечно, (пытается встать, падает) я провожу тебя. Подними меня.

О Н А. Я не могу, меня тошнит.

О Н. Ты не говорила, что беременна. Всё выясняется так неожиданно (заползает под стол). Смотри, что это?

О Н А (вскрикивая). Это моя нога.

О Н. Ты непременно должна это увидеть. Иди сюда.

О Н А. Иду, дорогой! (сползает под стол)

На сцену выходит небольшой оркестр. Музыканты во фраках рассаживаются на стульях.
Появляется ОФИЦИАНТ с подносом, озирается по сторонам. Из-под стола доносятся неразличимые звуки, и угадывается какое-то движение. ОФИЦИАНТ наклоняется и просовывает две тарелки с «севрюгой в томате с грибами» под скатерть. Собирается уходить, но тарелки возвращаются обратно. ОФИЦИАНТ проталкивает их ногой, результат тот же. Тогда он ставит тарелки и стаканы на поднос, стряхивает хлебные крошки на пол, берёт бутылку и делает несколько глотков из горла.
Музыканты начинают играть отрывок из оперы «Король Флавий» Генделя, или его же кантату «Моё трепещущее сердце». Появляется женщина в изысканном концертном платье. Поёт арию, излишне артистично двигаясь по сцене.
Выходят люди в форме официантов со швабрами и помойными вёдрами. ОФИЦИАНТ, проходя мимо них за кулисы, не глядя подбрасывает вверх две тарелки. Люди в форме ловят их в вёдра. Затем они моют пол, из-за чего певица постоянно перемещается по сцене, собирают остатки пищи со столов в помойные вёдра, жонглируют бутылками и тарелками, отправляя их туда же. Наконец, они сдёргивают скатерти и уносят их вместе с плоскими фанерными изображениями питающихся людей. Под столом, где сидели ОН, и ОНА находятся две собаки, грызущие кости. Под другими могут быть овцы, куры, гуси, свиньи. Певица и оркестр продолжают самозабвенно исполнять арию из оперы Генделя.
Появляется ОФИЦИАНТ в больших рукавицах, с огромным ведром, одетый в грубые штаны и телогрейку. Разбрасывает животным неприглядного вида корм, сочувственно смотрит на них и что-то ласково приговаривает.

О Ф И Ц И А Н Т. Ешьте, милые. Ешьте…

ОФИЦИАНТ поворачивается лицом к публике и кидает корм в зрительный зал, в пространство между сценой и первым рядом.

ЗАНАВЕСА НЕТ.