Чудо-машина

  ****тес Петрович очень не любил, когда его обманывали. Особенно по телефону, потому что когда разговариваешь по телефону, не видишь лица собеседника. Говорит он тебе одно, а по выражению лица сразу видно, что врет. Звонит, например, Ебантес Петрович приятелю Витьку и говорит:
  - Принесешь мне ту ***ню, которую обещал?
  - Да, - говорит по телефону Витек, а сам ухмыляется – ничего, мол, я ему и не собираюсь нести.
  Потому-то и обрадовался ****тес Петрович, когда узнал из новостей по телевизору, что в Японии изобрели видеофон – телефон со специальной видеокамерой, чтобы видеть человека, с которым говоришь. Но радость Ебантеса Петровича вскоре пропала: продавцы в магазинах электроники крутили пальцами у виска, когда он спрашивал у них про видеофон. Один согласился достать, но назвал такую цену, что Ебантес Петрович аж присел – он такие цифры видел только в американских фильмах про бандитов.
  Поэтому ****тес Петрович придумал такую машину, которая позволяла услышать, что говорит человек после того, как положил телефонную трубку. Долго объяснять, как она действует, но я видел чертежи – выглядит убедительно. На создание этой машины ушло почти полгода и 174 рубля 70 копеек. Правда, Ебантес Петрович ошибся где-то в расчетах, в самом начале, и машина позволяла услышать только одно слово, после того, как человек на том конце провода клал трубку. Самое, конечно, обидное, что слово это было во всех случаях одинаковым.
 
  Это было слово бля.

  Печальнее всего, что слово бля очень трудно произнести с разной интонацией. Если бы люди после телефонного разговора говорили, например, да, то по интонации можно было бы догадаться, что на самом деле имеет в виду человек. Того же Витька можно было бы запросто расколоть: говорит он, что принесет ту ***ню, которую обещал, а после разговора протягивает да-а-а таким тоном, что сразу становится ясно, лучше еще у кого-нибудь хуйню попросить – Витек не принесет. А так кладет Витек трубку, а ****тес Петрович слышит: бля. А как это изволите трактовать? Ни разу, сколько бы ни пользовался Ебантес Петрович машиной, не произносили это слово по-разному. Всегда одинаково: бля. Просто так и коротко.
  Даже актеры и те не смогут, наверное, произнести бля несколькими способами. Ну максимум двумя-тремя. Объясняется это тем, что актеры не тренируются произносить слово бля: на сцене ведь его нельзя говорить. В одном современном театре, правда, я где-то читал, в новой постановке матом ругаются. Но там ***вый режиссер.
  Неделю пользовался ****тес Петрович машиной, а потом уничтожил ее. Надоело ему после каждого разговора слышать бля. Неприятно как-то, когда словом бля завершается разговор. Вот и разобрал Ебантес Петрович свою машину. А выводить заново расчеты и снова строить машину не захотел. К тому же денег не было на какой-то там транзистор-***стор или резистор.