Дневник. Начало декабря. Хорошая карма. Рост через себя

- Повезло с кармой. А ведь мог бы и прокаженным
сиротой в средневековом Китае родиться...
(Макс Фрай)
_______________________________________________

 Год, если задуматься, не задался по всем статьям, кроме тебя. В этом фокус. Все мои слабости уравновешиваются тобой. Твоя улыбка, как ей и положено, лечит. Твой взгляд, как ему и должно, вызывает во мне волны различных по своей направленности и природе переживаний. Ух как!

 Чем я все это объясняю? Мне вдруг повезло. Ты прогоняешь прочь воспоминания, которые кружат вокруг этой головы и норовят пить кровь, если свет выключен до утра. Они уже не кусают, только дым, только туман, только мелкая бетонная взвесь. Кончено.

 И я боюсь уже обидеть тебя невольно, и гербовым щитом заслоняю тебе от привносимой мною же в этот мир энтропии. И я глажу тебя по голове, и путаюсь рукой в кудряшках со смехом, и оттаиваю день ото дня. Кап с крыши сосулька на головы прохожих.

 Я читал у Оригена – и был деревом, и рос из себя; и был зверем, и рос от себя; и теперь что-то новое, пускай искалеченное своей собственной волей, но уже растущее через. Приятно, как руки любимой вокруг шеи вьются. Через себя. И вот уже кап - в тысячный раз пишу и ощущаю почти эзотерическую полноту и многоголосие звука. Не ом, а кап.

 Впрочем, все это ты и сама видишь. Ведь видишь? И мы говорим вместе: «Сальса, дамы и господа!» Обыкновенная живая сальса, где техника только предлог, только приглашение к потаенному и такому большому единовременно. Мы так не похожи, что между нами нет различий.

 Ты танцуешь лучше меня? Факт. Меня бывает трудно сдвинуть с места. Ты сдвигаешь – последнее время только ты. Я сдвигаюсь. «Я схожу с ума без тебя» – какая старая изъеденная молью, крысами и поэтами шуба. Ам-ам-ам-ам-ням-ням. А что делать…

 Да, не искать легких путей - губительно и вызывает привыкание. Не в том дело – просто среди легких нет наших. Как-то в сторону они проложены от нас и поэтому…

 Зима падает на город белым мешком, и я одиноко лопаю воздушные пузырьки снежинок. Улетел твой самолет. Мой улетит в другую совсем сторону. И это, как-то печально, и как-то не метафора. На черных очках застывают льдинки. Хорошо, что ты есть, пускай, так далеко пока. Банальность, банальность, банальность! Ам-ам-ам-ам-ням-ням-ням!
Нашим слезам не растопить зимы, но с сосулек рано или поздно закапает. Мы умоемся этой влагой, и посвежевшие поцелуемся, уже полной грудью.

 А пока просто буду.
 «Просто Щелкунчик…просто..........напросто!».