Осеннее утро

Мишура. Повторяю – мишура. И когда, интересно, я уже встану и поем. Надоело, каждый день одно и то же. Сейчас открою глаза, а там белый потолок с аленькими цветочками. Потом буду лежать и смотреть на линии цветочков, если посмотреть прямо – строгие ряды, если чуть-чуть слева, то уже диагонали, а можно вообще смотреть на каждый, тогда – поле непаханое. Тупо уставлюсь в потолок и уйду в медитацию. Йоги отдыхают, какой там Тибет, пусть приедут в мою квартиру и посмотрят на потолок.  Мыслей нет, желаний нет, ничего нет. Я  проснулся или еще сплю? Я  вообще живу или нет?
Все-таки нужно встать. Прибраться в комнате, побриться, приготовить чего-нибудь, перекусить, а там глядишь, и мысли какие-нибудь появятся, конструктивные мысли. Нет, ну это такая мишура. Не хочу вставать, зачем? Но и спать уже не хочу, просто раствориться бы в этом утреннем свете, стать независимым и свободным, как он. Не хочу ничего. Это же так естественно – ничего не хотеть. Надоели все. Мишура.
Так, еще пару минут, и подъем. Лучше всего с радостным криком – "Пошли вы все!", тогда и бодрость, наверное, появиться и остервенелое, тошнотворное рвение. Забегу в ванну, с криком долой паразитов, сорву майку и трусы, залезу в ванну и крутану кран с синей полоской. Ледяная вода, обжигающая, иголки в тело, в голову, в мозг, - на хрен, к черту все! И заору матом - "хорошо то как, мать вашу!" Давайте еще, больше, глубже, холоднее, когда уже нельзя совсем, значит нужно больше. Сольется с меня это раздражение, скажу уже спокойно – уроды, и покажу  себе в зеркало пальчик. Потом открою рот до предела, закрою глаза и представлю, что я в поле, что я ору, сокращая всю диафрагму, рвя связки, выворачивая легкие, разрывая гланды. Я изнанка себя, я укор вам, обвинение брошенное в ваши мерзкие лица. Я нерв, страсть, крик вопиющего в пустыне. А потом представлю, как меня тошнит в поле, и все вдруг успокаивается, я уже тих и мертв. Мой прах разносится ветром, и я так качаюсь на нем, как на лодочке, он куда-то меня несет, теплый и ласковый. Все, теперь мне все по барабану. Вытру себя досуха полотенцем, выйду из ванны, глотну холодного коридорного воздуха и остановлюсь на минутку. Именно в эту минутку я осознаю, что весь этот день будет очередным парадом бреда, лжи и отвращения, и что еще хуже будут, наверное, такие минуты, когда я вдруг подумаю, что жизнь прекрасна и полна, поем, к примеру,  выпью кофе, выкурю сигаретку, поулыбаюсь солнышку, но тут обязательно подвернется какой-то урод и спросит что-то типа – как дела с работой?
Потихоньку – отвечу, или еще хуже – нормально. А потом они будут называть меня безрадостным, поникшим тормозом и будут правы. Только они то кто? Кто они?
Какая работа, зачем, надоело, мишура, абсурд, ненужность, почему бы тебе не пойти на хрен и не оставить меня в покое! – вот как  надо было ответить.
Попытаюсь, наверное, поработать, но меня тошнит от работы, меня тошнит оттого, что я это делаю потому, что надо. Надо – это слово, убивающее и уничтожающее, его бы исключить из языка, а употребивших расстреливать на месте, убийцы они. Думают можно на двух стульях сидеть, можно и гранит долбить головой и солнышку радоваться искренне. Лицемеры, что с них взять, кроме анализов. В общем, пошлю я их всех, и буду упиваться собственным бесцельным, бессмысленным, одиноким существованием. Буду убивать время и буду прав. Обидно конечно, но что делать.
 Вот такое обычное осеннее утро.