Попытка понять

                Ауи не очень задумывалась о жизни. Вернее, она не знала,
                задумывается или нет, - все, что было вокруг, было всегда, и
                она тоже. Холод всегда сменялся теплом; а один раз было и
                такое, когда холодно было нескончаемо долго, почти не было еды
                и приходилось все время бегать еще и потому, что стоять на
                одном месте было невозможно. Но, хоть это было только один
                раз, Ауи временами смутно догадывалась, что это может
                повториться, и ее охватывало что-то похожее на голод и холод,
                даже если она была сыта... Тогда и раздавался этот звук
                непонятно откуда, звук, в котором она была вся - "ауи..." Ауи
                привыкла, что звук - тоже она, хотя уже знала, что те, кто
                часто движутся мимо, могут испугать ее за это. Однако сделать
                ничего было нельзя: звук являлся сам, напрягая тощую грудь
                Ауи, и затем немного облегчал ее собой, хотя, как правило, не
                удавалось сделать нового вдоха без того, чтобы не убедиться -
                надо убегать...

                Очередное маленькое тепло уходило. Ауи пошла туда, где обычно
                проводила время очередного маленького холода и могла забыться,
                оставив какой-то кусочек себя на страже... Это было
                углубление, поместившись в которое можно было сравняться с
                землей. Мимо, поодаль, двигались другие разные, в основном
                поперечные земле и высокие,- правда, разной высоты. А были
                среди них и подобные Ауи, и даже очень похожие на нее,- Ауи
                уже помнила, что они могут отнять у нее еду, и не стремилась к
                ним, хотя те, случалось, проявляли к ней интерес даже когда
                еды у нее не было. Но место сейчас у Ауи было хорошее, в
                сторонке, она уже не раз пережидала в нем маленький холод и
                поводов для особого беспокойства оно не вызывало.
                Беспокоило другое. Свет померк, стало холоднее - и звук опять
                напряг горло Ауи. Он появлялся и тогда, когда еды попалось
                недостаточно или вообще не попалось и приходила глубинная
                память о вкусной теплой непрозрачной воде и нежном
                прикосновении чьего-то языка потом... Ауи сжалась в комок -
                каждый раз после этого тонкого звука, в котором она была вся,
                со стороны двигавшихся других раздавался резкий громкий звук,
                а частенько вслед за ним в сторону Ауи мог лететь камень или
                еще что-нибудь опасное... Приходилось захлебываться, вжаться в
                ложбинку и замирать...

                Но вот движение вдалеке стало понемногу уменьшаться и
                постепенно иссякло. Изредка доносился нарастающий, а затем
                утихающий шум со стороны далекого гладкого места, но здесь он
                не был опасен. Этот шум не мешал наступившей тишине, она даже
                становилась слышнее, когда он исчезал... а с тишиной сильнее
                чувствовался холод. Долго сдерживаемый звук опять стал
                проситься наружу - ему давно уже пора было облегчить грудь
                Ауи... но неожиданно, и теперь, казалось, почти рядом опять
                раздались эти мерные стуки, сопровождавшие всех, кто всегда
                двигался мимо. Недавно их было много и они смешивались, сейчас
                они были одиночны, негромки и легки, - но это было все равно,
                угроза камня возникла опять, когда вроде бы уже ничто ее не
                предвещало!... Неодолимая быстрая сила подхватила Ауи, вынесла
                ее из убежища и ткнула во что-то, так легко поддавшееся зубам.
                Это была моя нога.