Желтое сердце Тристана Корбьера

  Валерий Коростов

Желтое сердце Тристана Корбьера

1.
Как это ни странно, Тристан Корбьер до сих пор остается неизвестным поэтом, да простят меня знатоки и ценители, по крайней мере, у нас. За работу о Тристане Корбьере можно, например, легко получить «отлично» на экзамене в Литературном институте по курсу литературы Х1Х века только в награду за одно упоминание об этом замечательном поэте (так, по крайней мере, случилось со мной). А между тем Поль Верлен назвал Корбьера «старшим братом Артюра Рембо» еще в конце позапрошлого столетия. Метр французского символизма «открыл» Корбьера и издал его впервые во Франции в 1885 году в своей обзорной книге «Проклятые поэты», посвященной Корбьеру, Рембо и Малларме. «Проклятые» по Верлену, - значит непризнанные, безвестные… Корбьер справедливо стоял там на первом месте, поскольку и умер раньше всех, и первым сполна узнал тяжелую десницу судьбы и непризнания. Впрочем, если судить по его стихам, он особо о славе и не беспокоился...

2.

…«Ночь ледяная и немая,

Пески и скалы берегов.

Тяжелый парус поднимая,

Рыбак идет на дальний лов».

     Это не оригинальные стихи Корбьера, - это Иван Бунин, описавший в 1916 году во время своего путешествия родину поэта, Бретань. Эдуар-Жоакен, позже взявший литературное имя Тристан в качестве псевдонима, увидел свет именно в скалистой и сумрачной Бретани в 1845 году. Его отец был неисправимым романтиком, атеистом, вольтерьянцем и довольно известным литератором. После многих лет странствий, приключений, стычек с правительством и церковью и отсидки в тюрьме, неугомонный папаша поэта обосновался в Морле, женившись в свои пятьдесят с лишком лет на восемнадцатилетней девушке и произвел с ней на свет троих детей, из которых Корбьер был самым старшим.
   Успешная учеба Тристана в лицее была рано прервана начавшейся чахоткой, осложненной суставным туберкулезом, что, по сути, и решило всю его дальнейшую судьбу. Отныне, больной и одинокий, он превращается в отщепенца и изгоя в мире здоровых, жизнерадостных и жизнестойких, а поэзия становится его единственной возможностью поквитаться со смертью. Назло костлявой, Корбьер обживает одномачтовую яхту «Невольничье судно», подаренную отцом и названную так в честь его самого популярного романа, и становится тоже моряком, хотя и ненадолго. Жители побережья, часто встречавшие Корбьера, быстро дали ему прозвище «Ан Анку», что на бретонском диалекте означает «Призрак смерти». В самом деле, Тристан выглядел весьма красноречиво: худоба, высокий рост, всклокоченные волосы…Точь в точь как позже у шарлевилльского гения Рембо. Все-таки недаром Верлен свел этих двух поэтов воедино в своем сознании: они и вправду были чем-то разительно похожи и внешне, и по духу, невзирая на разницу в возрасте и происхождении.
       Корбьер уезжает со своими приятелями-художниками в Италию (он, кстати, сам неплохо рисовал), а оттуда, влюбившись в актрису, по пятам за нею в Париж, - на Монмартр.
       Быстро развивается нехитрая канва его короткой жизни. Роман не слаживается, итальянка уходит от больного поэта. В 1873 году он издает на деньги отца свою первую и последнюю книгу, которая становится безоговорочно провальной, однако вовсе не из-за качества содержавшихся в ней стихов, а потому что тогда еще не пришло время Корбьера. Так часто случается. Трудно было тогдашней читающей публике принять нового поэта, поскольку он не вписывался ни в одну привычную традицию: ни в романтизм, ни в искусство ради искусства, ни в кружок «Парнас», возглавлявшийся блестящим Леконтом де Лилем. Скорее, Тристана Корбьера можно было бы причислить к некоему поэтическому «панку», только без обезьяньих выходок, а замешанному на подлинной человеческой боли, которой медленно умиравшему поэту всегда за глаза хватало. Именно это, а также вполне понятную грубоватость и шершавость и трудно было принять прекраснодушным легкомысленным парижанам, и, невзирая на все холодные усилия молодого таланта попасть хотя бы в одну из легальных литературных тусовок, попытки найти общий язык закончились безрезультатно. Впрочем, Корбьер был настойчивым парнем и непременно добился бы своего, если бы не чахотка, которая наконец свела с ним старые счеты, и в 1875 году тридцатилетнего поэта не стало. От него осталась единственная, но полновесная книжечка под символистским и символическим названием «Желтое сердце», чье второе издание увидело свет в 1891 году. А большая слава пришла к Корбьеру гораздо позже, сделав его классиком французской литературы и национальным достоянием.
      Тот, кто достанет переводные либо подлинные стихи этого замечательного и глубокого поэта, окунется в горькую, как море вблизи Бретани, стихию, полную болезненных парадоксов, надежд и моментальных разочарований, отсветов большой человеческой судьбы и получит изрядную порцию жизнестойкости из рук надежного, рано повзрослевшего мудрого друга.

 

 

Тристан Корбьер 
 
Рондель

Спи, похититель искр: уже совсем стемнело.
Нет ни ночей, ни дней, сливаются года.
Спи в ожиданьи тех, чьи губы то и дело
Твердили: никогда! Твердили: навсегда!

Ты слышишь их шаги? Уходят кто куда.
Есть крылья у любви: вспорхнет и улетела.
Спи, похититель искр: уже совсем стемнело.
Ты слышишь голоса? Или журчит вода?


Спи! Иммортелей груз не тягостен для тела.
Глух подземелья мрак, и не придут сюда
Медведи верные с их дружбой неумелой.
Спи, похититель искр: уже совсем стемнело.