Обыкновенное дежурство

НЕБОЛЬШАЯ  КОМНАТА,ТЕЛЕФОН У КРОВАТИ,
МАЛЕНЬКОЕ ОКНО, В КОТОРОЕ ДЫШЕТ ХАМСИН, ИГРАЯ КРАСНОЙ ЗАНАВЕСКОЙ.
ЖАРКО. НАТУЖНО РАБОТАЕТ СТАРЫЙ ВЕНТИЛЯТОР. ЗАКРЫВАЮ ГЛАЗА И РОКОТ ВЕНТИЛЯТОРА СОЗДАЁТ ИЛЛЮЗИЮ ПОЕЗДА,
ЗНАКОМЫЕ ЗВУКИ.КУДА-ТО ЕДУ,ЕДУ.
СОСТОЯНИЯ ПАССАЖИРА, А ЗНАЧЕТ ВРЕМЕННОСТИ. Все  мы пассажиры. Следующая остановка- «Надежда».
Надежда, что кончится безумие в России, этот психоз.
Думаю, им нужен не генеральный прокурор, а генеральный психиатр и чтобы по четвергам, бывшим рыбным дням, всё население прослушивало психотерапевтические беседы.
Как раньше были политинформации. Когда партия - наш рулевой,
вот зарулили.
  И внушать надо простые вещи:
человек – человеку,уходя в бизнес - оставайся человеком.
И так каждую неделю. Или, ещё например, твой сосед татарин или еврей,они тоже человеки  и пусть каждый молится своему богу.
И его дети, как и твои, хотят кушать, хотят играть в футбол во дворе, и не бояться. Нужны простые вещи простыми словами.

Ликбез человеческий. Прежде нужна приватизация души, а потом предприятия. 
Нужна собственность на душу населения. И чтобы туда не плевали, не лезли с лозунгами, с грязными галошами, или со свинцом.

 Звонит телефон- срочная операция. Переключаю мысли.
Встаю со скрипучего дежурного дивана. Операция- кесарево сечение. Иду слабо освещенным коридором, вхожу в прохладную операционную. Проверяю дыхательную аппаратуру, готовлю лекарство, включаю мониторы. Слышу лёгкий шум в конце коридора, это сонный санитар везёт кровать,на ней стонущая от схваток молодая, светловолосая женщина.
-Какие показания к операции?, – спрашиваю врача - акушера
-Страдает ребёнок, уряжается пульс, нужно оперировать срочно.
Время для региональной анестезии нет. Смотрю историю болезни:
Коваленко Лена, совсем недавно из России.
-Откуда?, - спрашиваю.
-Я с Урала, из города Бирска.
Вот тебе на! Я же там родился! Лютой зимой сорок первого.
Значит землячка. Но ей не до воспоминаний.
Проверяю ларингоскоп, инфузию.
- Леночка, не волнуйся, сейчас я введу тебе лекарство и ты заснёшь, всё будет хорошо.
-Да – тихо говорит она и вдруг спрашивает
 -А вы, доктор, откуда?
-Я из Ленинграда».
Но она уже спит. Через 5 минут извлекают мальчика, который был зачат в Башкирии,
А рождён здесь, в Афуле.
Оперирует врач, араб – хорошая техника, грамотен. Ассистирует еврей, рожденный здесь в Израиле. Анестезиолог – русский еврей. Всё смешалось в доме Яхве.

-Откройте глаза, дышите, дышите глубже.
Смотрю на мониторы, проверяю показатели, вынимаю трубку из трахеи.

Дышит ровно, адекватно.
Перевожу женщину в послеоперационную палату.
Три часа ночи, пью крепкий чай, закуриваю. Стаю у окна своей дежурной комнатёнки.
Яркие, мерцающие звёзды. В дали холм с красивыми ёлочными огоньками.
Всё спит. Дежурство скоро закончится – завтра выходной.
Мысленно переношусь в Ленинград – как там у них.


 1990 год