Остывшая

Алька шла по зимней. Ночной пугающей тишине и пыталась услышать голос.  Пыталась уловить, поймать  из ниоткуда легкость, тревогу, ожидание – хоть что-нибудь, но не было ничего или просто она этого не замечала, не хотела замечать. Проще быть индифферентной. Ветер бил ее по лицу, пытаясь привести ее в чувства. Он не понимал, что чувств больше  нет. Они растворились  в  духоте бежевых обоев и правильности критики чересчур правильных людей.
Алька закашлялась и села на тротуар. «надо покурить» -   мелькнуло где-то в подсознании – и это было первое ощущение  за последние несколько дней.  Она отбросила прядь волос с глаз, достала старенький потрепанный портсигар. Закурила.  Попыталась почувствовать вкус, попыталась получить удовольствие. Но опять ничего не вышло. У нее никогда ничего не выходило. Все ее маленькое существо настолько устало вписываться в острые углы реальности, что ему просто захотелось затаиться, заснуть прямо здесь на тротуаре, и чтобы  его никто не трогал, не пытался вразумить или наставить на путь истинный -  так модный в последнее время.
И как они не понимают, что она другая! Просто другая – и ее это вполне устраивает, хотя иногда и для нее самой  это довольно сложно.
Она все сидела и сидела, а пустота забрала ее в плотное кольцо. Холод захотел ее заморозить, но у него ничего не вышло. Внутри у нее было холоднее, и ветер не мог поднять эту температуру.
«Остывшая» – прошелестел он визгом тормозов одной из сотен машин  и полетел дальше.