Взгляд изнутри

Сделаю небольшое введение. Дело в том, что этот рассказ-сказка был написан мною по заказу, а точнее - по просьбе. Но после проделанной работы оказалось жалко ее не опубликовать. Итак...

Жил-был мальчик Коля, студент первого курса. И жила-была девочка Саша, тоже студентка. Мальчик Коля был влюблен в девочку Сашу, а Саша, как это часто бывает, ничего об этом не подозревала. Саша была девочкой симпатичной и воспитанной. Коле казалось, что на нее заглядываются все без исключения мальчики. Все-то может и не все, но то, что заглядывались – это да. И между Колей и его Мечтой встала мучительным и непреодолимым препятствием его юношеская стеснительность. Однако он, будучи натурой упорной, решил не сдаваться и шаг за шагом добиваться желаемого.
Он задумался: что нужно современной девочке, чтобы увлечься мальчиком? Нужно, чтобы мальчик был «крутым». Желательно, очень «крутым». Далее нужно было определить составляющие «крутизны». Либо богатые родители и недешевая машина, чего в помине не было, либо стать победителем в борьбе под лозунгом «сила против интеллекта». Конечно, на стороне силы.
Так рассуждал мальчик Коля, студент первого курса. Да, заинтересовать приличных девочек можно, конечно, и общением. Но это уже потом… А сперва – привлечь внимание, заставить думать о себе. К тому же манили всплывающие параллельно фантазии о повсеместном восхищении лиц не только женского, но и мужского пола. Женского – нескрываемого, и мужского – тайно-завистливого. В общем, жизнь поставила перед Колей весьма интересные задачи. А может Коля поставил их перед своей жизнью…
По жесточайшей, однако, как обычно выясняется позже, милосердной, иронии судьбы первокурсник Коля пришел на тренировку в тот же фитнесс-зал, что посещала Саша. В то же самое время. Уж чего-чего не хотелось, так это чтобы Она стала свидетелем его первых творческих мук… Но отступать было поздно. И дабы избежать позора, Коля отказался от помощи тренера и подошел к беговой дорожке. В тот момент он был согласен бежать по ней хоть неделю, лишь бы Она ушла раньше. Он подошел и поздоровался с Сашей, перекинулся, как обычно, парой слов: «как дела», «хорошо», «у меня тоже». По дороге назад к беговой дорожке познакомился, точнее с ним познакомились с громкими возгласами: «Ну что, новичок?! Тут из тебя мужика быстро сделают!» - двое животных. На самом деле эти два парня, студенты четвертого курса, четырех метров ростом на двоих и, наверное, столько же в ширину, были вполне добродушными особями, как наевшиеся собаки-переростки. Они ведь не подозревали, как мучительно стыдно было быть не двух метров ни ростом, ни вширь, перед Ней на их фоне. 
Но – путь до дорожки был проделан и Коля погрузился в спорт. Интересно было, как это люди едут в парк или на стадион, чтобы побегать, а он, Коля, находится на резиновом одноступенчатом эскалаторе и передвигает ногами и тоже бежит. Результат был один, а способы решения задачи не совпадали.
Отдавшись этим мыслям, побывав уже и в буйной зелени парке, и на душном эскалаторе, когда боишься слишком поздно сойти с самой верхней или нижней ступеньки, запнуться и упасть, Коля только через некоторое время сообразил, что смотрит сам на себя со стороны. То есть он буквально вылез из своей шкуры и может спокойно наблюдать за всем происходящим, пока его тело совершает равномерные движения на средней скорости беговой дорожке. Причем новый, вылезший из шкуры Коля, не чувствовал физической нагрузки. Он вообще не чувствовал физически.
Немного свыкнувшись со своим новым состоянием, Коля оглянулся и осмотрел спортивный зал. Он был небольшой, и занимались в этот вечер в пятницу шесть человек, включая его самого. Точнее его шкуру на беговой дорожке. Недолго думая он решил, что сразу же возвращаться в свою шкуру неинтересно, лучше понаблюдать за другими, пока его никто не видит, а еще лучше – побывать в чужих. Казалось бы, не раздумывая надо броситься в другой конец зала – к Саше. В Сашину шкуру! И все понять для себя. Но как же страх? «Это лучше, чем признавшись слышать нет в ответ» - поется в песне. Коле в тот момент казалось, что все, что угодно – лучше. Поэтому он подошел к ближайшим к нему уже познакомившимся с ним животным. Сначала один из них ложился на лавочку, поднимал от груди штангу с железными колесами на ней, равную по весу, наверное, трем грузовикам щебенки, а другой становился сзади лежащего и подстраховывал руками его штангу во избежание падения трех грузовиков ему на грудь. Потом они менялись местами. Это называлось «жим лежа». Было видно, что качки – закадычные друзья. Коле стало страшно залезать в шкуру жмущего и пыхтящего, и он тихонько встал сзади страхующего и шагнул в него. На секунду потеряв сознание, он очнулся уже с чужими мыслями. Он еще чувствовал себя тем старым Колей, но мир вокруг стал совершенно другим. Совершенно неинтересно было, кто находится вокруг, кроме непосредственно лежащего и работающего рядом товарища. Да и смотреть сверху вниз на многие вещи было для молодого мужчины куда приятнее, чем бояться столкнуться с кем-либо плечом в подземном переходе. Увлекшись новым мироощущением, наш первокурсник Коля и не заметил, как подошла его очередь жать. Он похвалил только что отподнимавшего щебенку друга – «сделавшего подход». А паника перед предстоящими ощущениями заставляла сознание спасительно цепляться за мысль о сизифовом труде. Эх – была не была! Это было последнее, что успел подумать Коля, прежде чем хозяин шкуры мощным усилием поднял над собой штангу весом сто пятьдесят килограмм (на самом деле, намного меньше, чем даже один грузовик). Поднял, подержал немного, опустил. Опять поднял. Опять подержал. И так раз десять. Напряжение и работа тела, ощущение своей силы, своего организма, ощущение своего физического тела наполняли хозяина, и все то же самое, только тела чужого – Колю. Это было прекрасно. Все вокруг было хорошо, четко, ясно. Все было возможно. И все достижимо. Открывалась перспектива отжимать от себя грузовики…
Коля вышел из места временного обитания и глянул на другое животное. Почему-то ему показалось, что если он залезет и в это, все равно ничего принципиально нового для себя не откроет, поэтому он оставил их и двинулся к лавочке, на которую опиралась одной рукой очень искусственного вида новомодная секс-бомба, стоя наклонившись задом в обтягивающих лосинах прямо к Коле, и свободной рукой, согнутой в локте, поднимала тяжелую гантель. Кажется, она тренировала спину, хотя зачем ей это… Коля вошел бы в нее и будучи в своей шкуре, тогда он был бы беженцем. Войти – вошел бы, еще и гражданство получил бы. То есть каждый при своей шкуре и при своем интересе. Только один на территории другого. И иногда спорным бывает вопрос, кто на чьей. Но за отсутствием на данный момент шкуры, все еще бегущей по дорожке в равномерном темпе, Коля решил, что можно войти пока и не заботясь о своей шкуре, не получая гражданства – как вынужденный переселенец. Не обязательно же будет ей рассказывать о причине вторжения, не нужно отрицать, что вторжение произошло из чистого интереса – как бы туризм – а не из-за бедствий на родине. Задумавшись об этом, Коля опять неожиданно для себя очнулся с чужими мыслями. Он не помнил даже как терял сознание. И терял ли… Вот только глаза было тяжело открывать и закрывать, как со сна с похмелья. Они были как будто залеплены. Он глянул в зеркало и мысленно ахнул. До него постепенно дошло, что глаза не только накрашены, но еще и в искусственных ресницах. Во время выполнения упражнения этот манекен не думал ни о чем конкретно, как и предыдущие животные, сконцентрировавшись на работе, однако общее ощущение тоски сдавливало Коле то место, которое в шкуре соответствовало груди. Бомба закончила тягать гантель, села на лавочку и отрешенно посмотрела в зеркало. И тут Коля почему-то подумал, что не так-то просто быть секс-бомбой, хотя многие девчонки об этом и мечтают. Нелегко жить, когда можешь в любой момент взорваться. Тебя распирает изнутри, выталкивает  наружу, как поплавок на поверхность воды. И хочется в воду – отдохнуть, а нельзя. И так и давят со всех сторон – и вода, и воздух. И внутренняя сексуальность, и внешние притязания других на нее. И кроме взрывов – ничего у тебя нет. Казалось, что она как раз приходила в себя от очередного. Наверное, все хорошо в меру.
Последним на пути Коле к Саше был мальчик, который учился в девятом классе. Коля узнал об этом почти сразу же потому, что он почти не был сконцентрирован на работе. Он поднимал гантели над собой, сидя на лавочке, опираясь на вертикально поднятую спинку, но почти так же отсутствовал в своей шкуре, как и Коля. Поскольку после жима лежа такое упражнение не было особо захватывающим, студент первого курса решил сконцентрироваться на умственной, а не физической грани существования девятиклассника. Плохо учиться в девятом классе, когда тебе нравится девочка из одиннадцатого, при этом быть не очень высокого роста и умным. И ерунда, что тяга железа в столь юном возрасте замедляет рост. Так казалось новому Колиному политическому убежищу. Размах Колиных скитаний был вполне сопоставим с таким официальным термином. Он понял, что есть у него с мальчиком много общего. Но девятиклассник хотел не только девочку, он хотел приобрести себя. А Колины мечты о всеобщем восхищении были мимолетной тенью. Затенили его путь к истинной цели, и он пошел не той дорогой, так как было не разобрать в темноте.
Коля понял, что он – не спортсмен. Не животное, не манекен и не совсем потерян. Он – это он. Вон и шкура его уже целый час бежит без перерыва. Сейчас вернется – и воссоединится с нею. Остался только последний вопрос – входить или не входить в Сашину. Можно сейчас войти и сразу все понять. А можно добиться ее – Сашу, не шкуру – и всю жизнь потратить на ее познание. И вроде все уже будет известно, но всегда оставаться до конца не разгаданным.
Коля развернулся и пошел к беговой дорожке. Он чувствовал прилив свежих сил. Вошел в себя и понял, что сейчас – сей час – он может и должен сделать все, для чего он вообще сюда пришел. Он подошел к лавочке штангистов, медленно повесил на гриф сто пятьдесят килограмм веса, положил на опоры. Лег на лавочку и, удовлетворенно отмечая крики двухметровых друзей, со скучающим видом начал поднимать, держать и опускать на грудь штангу. И так раз двадцать…
Всеобщее внимание было приковано к нему. Он был благодарен судьбе и той самой ее иронии, которые так благосклонно поместили его туда и тогда, что в настоящем времени звучит как «здесь и сейчас». Он не должен был теперь идти домой, еле держась на ногах от проделанных километров, при этом радуясь, что не окончательно опозорился перед Ней. Он уходил с таким видом, мол, да так, зашел сюда от нечего делать, силы былые проверить, где же мне еще быть в пятницу вечером.
И после тренировки мальчик Коля, студент первого курса, многое понявший о себе во время волшебного странствия из шкуры в шкуру, встретился возле выхода с девочкой Сашей, тоже студенткой. И проводил ее до дома – не идти же девушке одной в пятницу вечером? И у них была вся жизнь на то, чтобы познать друг друга.