Ну конечно!

Ну конечно. Опять Новый год. Опять пьяные деды морозы, распушенные снегурочки, обманутые дети и круги под глазами. Белые снежинки впиваются в серое вещество, таят в нем и наполняют водой глаза. Так любить можно только чесночно-водочный перегар.
Ну какая разница, ведь эти строки не претендуют на последовательность. Возможно, гений нейролингвистического программирования где-то в мутном будущем посмеется  над простотой фраз и строгостью стиля, но наш полет не прервется этим милым малым.
Мы готовы к великому празднику. Мы уже отпилили батареи и наполнили свои стаканы мутной водой, так поднимем их за последовательность и влажность. Серобуромалиновый снег с ржавчиной. Как думаешь, если сантехник придет в полночь, можно ли ему проспать со мной этот дорогой и долгий год?
Каждая волосинка трепещет. Волны идут по телу, разгоняя кораблик маленькой подкованной блохи. Кто же тот умелец, что в малом видит вечность, а в одной минуте целый год? Что может сделать айсберг, столкнувшись с Титаником? Где он сейчас? Там ли, где спит время, свесив свои стрелки? Забудем.
Вокруг меня бегут минуты, подмахивая своим толстым задом, и хочется соблазниться, но облом. Я хочу часы. Их груди горбатей минутных, а лица спокойней и четче. Я люблю часы, хотя теряю их каждую минуту. CASSIO, ORIENT, SEIKO. Я поставил мобилу на обратный отсчет до нового года. Моя правая рука освободилась от наручника и заняла свое место на органе остановки времени. Новый год…
Хрипотца и шепот, а попробуй разобрать захлебывающиеся в крови стоны. Что ты слышишь? Пение маругаторов или вой экринов? Красиво, не правда ли?
Зачем нам цветы, если можно нюхать тротил? Но где вы видели черный снег? Остатки пыли от ковров на снегу или камни из почек среди желтых каньонов в белой бескрайности?
А я вам говорю – разве это не прекрасно? Этот мир празднующий свое таяние, этот лед расщепляющий кирпичи в моей крыше, эта палитра в погоне за радугой. Где здесь зима?
Я зима. Вьюга га, эге гей.
Блок был прав.
В белом венчике из роз, впереди Исус Христос.