лишь вещи.. шарф

Она прошагала вперёд к трамвайной остановке, где стояло полтора десятка машин. Она обогнула бампер изящным движением и почувствовала запах дыма из выхлопных труб. Он пах печёными яблоками.
Она поднялась на тратуар и уткнулась взглядом в бетонный пол, отражавший тень дерева. Трещинки между побитыми плитами заполняла тёмная субстанция. Теперь частички чьего-то ДНК пристали к подошвам. Старая нищенка лежала в луже грязного талого снега, мусоре и обрывках своего одеяния. Казалось, она вот-вот распахнёт свои глаза, но, пожалуй, так могло казаться каждому, хотя жизнь покинула её не менее часа назад.
Она лежала так просто, так смирно, и это порождало в душе крайне тяжёлые, неперевариваемые чувства.
Люди шли, шли, одинаковые люди как будто водили вокруг хороводы, шли, шли, целые волны моря людей. Шли, не меняя выражения лица, не передёргиваясь. Просто спотыкались взглядами о лежащее на асфальте тело, потом не раз оборачиваясь на девочку, чьи кеды рядом тонули в ручейках крови.
Хлопнула дверь подъезда, и громким звуком разорвало воздух в её лёгком, так как всё это время пространство вокруг обволакивала тишина. Тяжёлая, невероятно густая, непроницаемая тишина.
Лифт в этот раз ехал не так ровно как всегда, или она только сейчас это заметила, или в этот раз по-сташному трясло внутренности.
Она задумчиво поднималась на этаж, и ей казалось, что биение сердца расшатывло и толкало кабину вверх, что с момента на момент лопнет тросс…
И ей не придётся более брать на себя ответственность за свою смерть.
Это было ужасно. В глазах теперь не темнело, а сиреневело(?). Густой, почти осязаемый фиолетовый цвет с непривычным запахом.
Запах смерти?
Ей внезапно показалось, что сегдня именно тот день… , но она не смогла вспомнить, о чём кричали обеспокоенные мысли.
Лифт ехал целую вечность.
…Двери, скрипя, разорвались и, готовые сорваться в любую секунду, зажав её меж лезвий…
С плеча свисал довольно длинный конец полосатого шерстяного шарфика. Что-то, что имело свойство успокаивать, даже немного подбадривать. Он умел лишь неторопливо тереться о шею и нижнюю челюсть. Осталось только мурлыкать при этом. Ни один человек не относился так к другому человеку. Лишь вещи…
– Она встревожила лифт своими мыслями, – сказал позже кто-то, знавший, что произошло на самом деле. А с поверхностной стороны фактов это выглядело, будто двери соскользили с механизма, успев накрепко зажать значительную часть шарфа сзади, а затем действительно оборвался тросс, швырнув лифт прочь и забрав в глубину её жизнь.