Волынка глава 7

Волынка
глава 7

– «В голове ни бум-бум, малолетка, дура-дурой...» – пропел лорд.
– Что?
– М-м, – песня такая. «Хорошая» очень.
– Хорошая? – Диана искренне недоумевала. – Странные у тебя вкусы и у вас песни... Мне не нравится.
– Да мне тоже не очень-то. Просто первые места хит-парада, и все такое... Короче, действительно, странные вкусы у нас тут. То есть песни, – лорд не знал, как объясниться.
– Хит-парад?
– Ну да... это, в общем, составляют такой сборник песен, то есть список – какая песня понравилась большему количеству людей, в порядке убывания.
Диана задумалась.
– И что же, эта песня – лучшая? Она больше всех всем понравилась?!
– Да как сказать. Видишь ли, людей, музыкальных каналов и хит-парадов у нас много – вот, в каких-то из них, когда-то – она и занимала первые места, я то, конечно, такую бы песню на первое место не поставил.
– А может, стоит лучше сделать один «хит-парад», большой, но чтобы первое место заняла действительно лучшая песня?
– О, пожалуй, надо будет сказать им, не то сами они не догадаются.
– Кому им, – Диана начинала схватывать, когда лорд говорит несерьезно, подшучивает над ней, – что ты имеешь в виду?
– Ей-Богу, не знаю даже... Кому бы им сказать... Хотя вот – знаю, надо президенту сказать, он у нас за все отвечает, – пусть разбирается.
– Вопрос о составлении списков, какая песня лучше, будет у вас решать глава государства? Ему есть до этого дело и время? Даже в Бэмере отец не стал бы этим заниматься – он и так слишком занят государственными делами.
– Да нет, это я пошутил. Но, вообще, ждать решения всех вопросов от высшей власти – это у нас традиционно.
– Плохая традиция.
– Ты прелестный критик. Тебе так не нравится этот мир или так нравится критиковать все и вся?
– О нет, здесь очень много хорошего! И безумно интересно! Просто действительно неправильно ждать решения всех проблем сверху. У нас даже поговорка такая есть... Да, а песня – ты же сам говоришь, что она и тебе не нравится,.. – желая выпутаться из этого разговора «с наименьшими потерями» Диана, обняв лорда за шею, приникла к нему долгим поцелуем.
Разговор этот происходил в обычной панельной десятиэтажке, находившейся в одном из российских областных центров, в квартире, обставленной богато, по любым меркам. Правда, компьютер, современная мебель и техника соседствовали здесь с антиквариатом непродуманно, да и царил в квартире сейчас полнейший беспорядок. Последнюю неделю Диана и лорд Байрон – вообще, он, не «отказываясь» от титула лорда, сказал, что зовут его Олег, графиня продолжала называть его Байроном, а тот не возражал, – проводили в этих четырех комнатах «медовый месяц» – пожалуй, это наиболее точное определение. В «замке», в спальне лорда, через несколько дней после «объяснения» в беседке, пребывая даже и не в пылу, – именно что в угаре – страсти, после многочисленных рассказов и упоминаний лорда о «моем мире», Диана спросила:
«А мы могли бы перейти туда вдвоем?» «Конечно». – Ответил лорд. «Тогда, может быть, сходим?» «Пошли... Ты когда хочешь?» «Сейчас!»
И они пошли, ибо не только Диана пребывала в пылу и угаре, лорд Байрон тоже «угорел».
Романо-язычные – они все располагались более или менее «компактно». При переходе из одного мира в другой, между ними лежали примерно схожие миры. Мир, в котором поселился лорд Байрон (будем именовать его покуда именно так; тем более, что Диана согласна была воспринимать его только под этим именем), где располагался его «замок», был как раз из таких. А вот, между миром с жилищем («замком») лорда и его родным миром лежали такие страны и местности, что их классифицировать лорд затруднялся. Впрочем, и родной его мир странностью своей тоже весьма отличался.
Вообще, по объяснениям лорда Байрона, он получил возможность путешествовать между мирами только благодаря той трех-кошачьей голове, которую он носил на цепи, на шее. Как и от кого он ее получил, лорд умалчивал. Путешествовать же он мог с некоторыми трудностями, ограничениями. Имея на себе эту «голову», он знал дорогу, знал, куда и как идти, либо только исключительно в один конкретный мир, а именно – в мир, где находился сейчас «замок» лорда, в этот мир он мог попасть хоть откуда, с «головой на шее». Куда точно выйдет, лорд не знал, но всегда – не очень далеко от замка; либо же из этого мира с «замком» – тоже, исключительно из него – в другие миры, или в те, где он уже бывал – выбирал и путешествуя в них целенаправленно, или в неизвестные ему доселе. Выбрав «направление на авось», он попадал, естественно, в миры случайные, каковые миры, впрочем, тут же и становились известными ему. Нужно было только запомнить, и потом он мог попасть в них; но никогда не напрямую – путешествовал между другими мирами лорд Байрон всегда и только через мир с его «замком» – никак не минуя его. Именно такую способность получил он в дар вместе с украшением в виде кошачьей головы несколько лет назад.
На пути из «Ньюбердского замка» (лорд был родом из другого, большего города, но с городком по имени Бердск были связаны у него особенные воспоминания) в окрестности большого российского города времен рубежа тысячелетий на лорда и Диану, шедших вдвоем, напала «стая маленьких драконов» (как их окрестила Диана). Лорд сказал: «Какие-то мелкие стадные динозавры, хищные. У нас тоже такие раньше жили, я в кино видел». Стая – голов около дюжины – двухметровых примерно «задне-приводных» (бегающих на двух ногах задних) «шилозубых» (шило не шило, а выглядели ряды острых, покрытых твердой эмалью «шипов» весьма устрашающе) выбежала и понеслась на путешественников между мирами из небольшой рощицы, когда шли они по сухой саванне (степи, или как ее там...). Лорд подпустил их слишком близко, не рассчитав бешеной скорости этих «пресмыкающихся страусов» (не хотели бы мы когда-нибудь соревноваться в скорости – не дай Бог еще и убегая! – с такими «пресмыкающимися»), и расстреливая их очередями из АКМСа, едва-едва успел свалить всех на минимальном расстоянии, в двух-трех метрах от себя. Тупые твари не могли связать ранения, гибель, крики боли своих сородичей позади с громкими звуками, изрыгаемыми предметом в руках намеченной ими жертвы и шли напролом до последнего. Места упавших занимали те, что бежали рядом, а сбитые с ног, они вскакивали и брали вновь направление на «жертву», и бежали сколько могли. В общем, несмотря на то, что лорд был весьма искусным стрелком, магазина с автомата ему не хватило, менять его он не успевал, и последних атаковавших его хищников лорд застрелил из «Дезерт Игла» – благо мощность «нехилого» этого пистолета позволяла валить и более тяжелых животных, чем Homo sapience и эти ящеры.
Диана с надменным интересом наблюдала за тем, как ее рыцарь, ее мужчина, ее собственный принц расправляется с дюжиной «маленьких драконов». Неделю назад она и подумать не могла (потому что и не размышляла всерьез на подобные темы), что может просто, без брака и родительского благословения, отдаться полностью мужчине, только из любви к нему, – сегодня же она твердо была убеждена в исключительности своей, в исключительности лорда, в исключительности их истории. Графиня Бэмерийская и мысли не допускала, что ее избранник – великий воин и могущественный путешественник между мирами  (ну, скажем, маг – так ей было привычнее думать) может не справиться с кучкой, пусть и очень опасных на вид хищных животных. Между тем, лорд вздохнул с облегчением, остановив последних из нападавших ящеров в нескольких метрах, выстрелами уже из пистолета. Потом он сказал: «Поразвелось тварей... Ни пройти, ни проехать. Раньше их столько не было».
Диана спокойно вступила в диалог – за «маленьких дракончиков» и кино о динозаврах – после этого лорд с графиней благополучно достигли окрестностей нужного им города, и чуть позднее – из-за манипуляций с переодеванием на «промежуточной базе лорда» – в упомянутой квартире в десятиэтажке.
В отличие от летнего «замка» и осенней Скарландии в этом мире стоял апрель. Серый, рычащий и газующий, толпящийся и гомонящий грязный город с потоками разноцветных сверх быстро движущихся машин, непривычный и непонятный на вид, режущий слух и обоняние, он поразил и «прибил» Диану. Она отошла только в квартире, в объятиях лорда, и на вопрос, какое все увиденное произвело на нее впечатление, юная графиня Бэмерийская ответила, что: «Если честно, я испугалась», а точнее было бы, что она растерялась, потерялась даже.
Потратив больше суток (правда свободного от основных для «медового месяца» занятий времени оставалось не так много...) на то, чтобы Диана по крайней мере не пугалась, оставшись одна в квартире, и хоть немного ориентировалась в ней – без проблем добывая себе воду и пищу, удовлетворяя другие свои надобности и даже по мере возможности развлекаясь, лорд объявил, что у него срочные дела, так как весьма долго он не был «дома», и что его не будет целый день. Проявленное после этого беспокойство о том, как Диана справится здесь без него, было встречено с обидой – она давно уже взрослая и вполне способна позаботиться не только о себе, но и о своем мужчине. Расстались, впрочем, любовники на взаимных самых лучших и искренних заверениях в самых лучших и искренних чувствах.
Уходя из квартиры, лорд надел под пиджак неизменный бронежилет; сменил неудобный из-за своих размеров «Дезер Игл» под мышкой на в два раза менее массивную 92-рую Беретту; заткнул за пояс сзади – в ножнах, под левую руку – лорд уже не представлял себя без холодного оружия – длинный стилет из булатной стали; подумал и прицепил к брючному ремню же небольшую лимонку размером со средний мандарин.
В городе он некоторое время передвигался пешком и на общественном транспорте, причем впечатление создавалось, что двигался он бесцельно и бессистемно, по крайней мере в ГСК, в котором он в конце концов сел в не выделяющуюся особо внешностью «Субару», можно было попасть гораздо короче и быстрее. Еще покружив немного по городу, он проехался по нескольким действительно нужным ему сейчас адресам, но поначалу никого из надобных ему людей застать на месте не мог, телефоном же самозванный князь отчего-то не пользовался. В очередной раз проехав чуть не полгорода от места последнего неудавшегося визита, лорд оставил свою машину в соседнем от нужного ему дома дворе окраинного спального района. Проходя по нужному двору в подъезд, он внимательно просмотрел обстановку, по привычке, и, не заметив ничего подозрительного, необычного, поднялся и нажал на кнопку звонка под требуемым номером. «Карманная» «железная» дверь открылась не сразу.
Открыла ее очень симпатичная девушка, не старше двадцати пяти лет, ниже среднего роста, с темными волосами, короткой стрижкой. Была она в мокром халатике, с мокрыми руками – похоже, девушка до прихода лорда, занималась стиркой.
– Олег! – Она так растянула это короткое слово, что даже не успела до конца его произнести, потому что, бросившись пришедшему на шею, стала его целовать.
Лорд, закрывая двери, внес ее в квартиру. В комнате он еле отбился от нее, отговариваясь тем, что сейчас очень, невозможно просто занят, и то, неизвестно чем бы это окончилось, если бы она, с криком: «Ой, у меня же там вода!» не убежала в ванную. Вернулась она скоро, но лорд уже полностью был готов к обороне.
– Олег, ну ты что, сколько тебя не было?! И ты опять рассказываешь, что у тебя нет времени сейчас?
– Даша, я на днях заеду обязательно...
– На днях?! А сейчас ты зачем приехал?
– Ну, может сегодня еще заеду. Ты не знаешь, где Жеку сейчас искать? А то его что-то нигде нет, а в фирме все такие таинственные – живьем не сдаются, не говорят, где шеф.
– А его и нет в городе, в Эмираты твой Жека уехал, недавно. Так ты что только за этим и заезжал?
– Чего это он сейчас то уехал? Нет, не только за этим...
– Захотел и уехал, дела у него там. Так зачем еще? – Вопрос был произнесен игривым тоном, а в данный момент лорд этого-то и боялся.
– Деньги вот привез. А какие у него там дела?
– Я то откуда знаю! И не надо мне денег! – Обиделась.
– Почему еще?
– Есть у меня!
– Откуда?
– Ты давал...
– Хм, ну так вот еще привез.
Деньги, однако, Дашу сейчас явно не интересовали. Но лорда явно сейчас не интересовала Даша.
– А что, еще кого-нибудь из ребят видела?
– Не видела! Так ты сегодня ко мне приедешь?
– Да, пожалуй...
– Не надо свои «пожалуй», знаю я их... А так-то тебя спрашивали тут...
– Кто?
– Какой-то друг твой из другого города... Не помню, как называется.
– Друг? А зовут как?
– Зовут... Валера зовут.
– Я-ясно. И что ты ему?
– Ничего, сказала, что не видела тебя год. Похоже, скоро и правда так будет, да?
– Ну, ну, Даша, не заводись, – какой год? А «Валере» ты правильно сказала, молодец. Кто бы это был?
– Да, Олег, я тут Сашу еще встречала с неделю назад, он тоже спрашивал за тебя...
– Какого?
– Вы еще с ним учились вместе, кажется. Помнишь, ты меня с ним в парке знакомил?
– А-а, понятно. И что он?
– Просил тебя зайти к нему, как появишься, я обещала передать.
– А где он сейчас... обитает?
– Он сказал – у Андрея, – ты знаешь.
– Да, знаю. Надо зайти.
Лорд встал со стула, на котором сидел «верхом».
– Олег, нам нужно поговорить...
– Вот съезжу к Сане, и поговорим.
– Тогда обещай, что точно сегодня ко мне приедешь.
В результате последовавшего разговора, едва обошедшегося без слез, лорд все же обещал своей подруге, с которой проводил бόльшую часть времени, находясь в своем мире – раньше всегда – что заедет к ней сегодня еще раз. От попыток обольстить его действием, когда лорд вылез из-за спинки стула, он отбился едва и героически – Даша всегда его сильно возбуждала – «отмазался» тем, что еще приедет через пару часов. От таких чувств, мыслей, событий лорд и ушел к неизвестному нам Андрею искать Саню – своего друга и бывшего однокашника.
Лорд знал только одного Андрея, у которого Саша мог бы остановиться, жил тот недалеко, и он решил прогуляться пешком. Также осмотрев двор и посчитав, что все нормально, Олег вошел в подъезд и нашел квартиру Андрея. Дверь тоже была металлическая, без кармана. Лорд позвонил один раз.
Дверь открылась быстро, причем сразу металлическая, хотя за ней была еще и деревянная, стандартная. На пороге стоял незнакомый крепкий мужик в джинсах, распахнутой «мастерке» и кроссовках.
Лорд сказал ему:
– А Василий дома сейчас?
– Дома, проходи, – ответил мужик, «видать попался тоже матерый», подумал лорд.
Лорд скорее почуял, нежели уловил еще чье-то движение и, произнеся:
– Да нет, позови его сюда, – сам вроде как шагнул в коридор, но потом как бы замялся, и все же опять шагнул.
Левой рукой он вогнал незнакомцу стилет в печенку, когда тот уже схватил за правую его. Вырвал руку, выхватил пистолет, а по лестнице снизу уже бухали шаги – бегом поднимались несколько человек. «Лихо работают – промелькнула мысль, – кто ж такие?»
Из коридора квартиры на упавшего заколотого лордом, и на него самого кто-то набегал; оглушительно – в подъезде – два раза хлопнула лордова Беретта, набегавший свалился рядом с первым. С комнаты, расположенной напротив, но наискось от входа, затарахтел какой-то небольшой пистолет-пулемет с глушителем, лорд кинулся убегать в единственном оставшемся направлении – наверх по лестнице. Через пару этажей он на пару минут остановился, прислушался, – судя по звукам, за ним бежали три – четыре человека, – в этот момент в левой руке лорд уже держал гранату с выдернутым кольцом, сжатой чекой. Еще через два-три пролета он аккуратно пристроил мандариновую «лимонку» в уголок ступеньки, – чека отлетела, – и бегом, преодолев еще полтора пролета, остановился, направив ствол вниз. По ощущениям от взрыва можно было подумать, что рухнет дом; лорд же сбежал вниз, выцеливая потенциальных противников, но, – то ли так хорошо рассчитал он время взрыва, то ли ему «подвезло» так, – а три трупа (по виду) двумя пролетами ниже валялись и один, в крови тоже весь, раненый или контуженый, или все вместе, по площадке ползал – сжимая, однако, такой же точно как и у лорда пистолет в руке. Но ничего и никого он не видел, и на пистолет с рукой только опирался, лорд даже не стал его добивать. Этот пистолет лорд положил в свою пустую кобуру, да подобрал, взяв в левую руку валявшийся тут же отдельно (успевший уже и в крови вымазаться) «ингрэм» с глушителем, подивившись про себя редкой в российской провинции «трещётке» игрушечных размеров и быстро спустился вниз, осторожно – держа на прицеле – обходя Андрееву квартиру. По выходе из подъезда он основательно протер от «пальцев» свою Беретту и от крови «Ингрэм», пистолет скинул тут же в подъезде, а «трещётку» сунул за пояс и, основательно таким образом вооружившись, вышел на улицу. Там все было тихо и спокойно. Пока.
Олег быстрым шагом зашел за угол дома и, петляя, направился к «Субару» поближе к Дашиному дому, на ходу прокручивая варианты дальнейших действий, и уже решив при подходе к дому, что по крайней мере до ночи отсидится у Даши. После подобной перестрелки, да еще с взрывом, местные правоохранительные органы – а это вам не хальсгардские стражники – наверняка свою облаву в районе устроят; но во дворе уже, обыкновенно осмотревшись, заметил, что в неприметной бежевой «шестерке», которая стояла здесь и в прошлый его приход, вроде бы как сменились сидевшие там, – два мужика было раньше, два сидело и сейчас, но лица, – лица и одежда были другие. И лорд прошел через двор, не остановившись. Даша видела его из окна.
Сев за руль «Субару», лорд задумался. Если в шестерке ждали его; какие-то «враги» – какие, он не мог и предположить, – то, значит, им известна Дашина квартира. Ей самой вряд ли что угрожало, но следовало бы по телефону вызвать ее на улицу и, оторвавшись от слежки возможной, перевезти ее пока в другое место, чтобы можно было хотя бы видеться в любое время без проблем, да и вообще, пока все не прояснится… По крайней мере, раньше лорд именно так бы и поступил.
Но... Но сейчас его беспокоили новые, для него же самого странные, неожидаемые еще неделю назад, но ставшие сейчас крайне важными для него, обстоятельства.
Посидев в раздумьи недолго, лорд пробормотал невнятно пару фраз, из всего сказанного можно было разобрать только: «разорваться...», завел двигатель и поехал в другой район. Там в четырех-комнатной квартире панельной десятиэтажки, разрываясь между кухонно-бытовыми чудесами и притягательным ярким монстром,  называемым «телевизор», ждала его другая подруга. Там его ждала – аристократичная, изящная красавица, верящая в любовь неземную и единственную – любовь свою к лорду и любви его к ней – хрупкая восемнадцатилетняя девушка, совершенно неприспособленная к самостоятельной жизни даже в своем родном мире, а тем более в современных каменных джунглях, – Диана, графиня Бэмерийская.