Василий ювенальдович и его записная книжка

ВАСИЛИЙ ЮВЕНАЛЬДОВИЧ И ЕГО ЗАПИСНАЯ КНИЖКА

Когда нынешний Василий Ювенальдович был ещё совсем маленьким мальчиком и учился в младших классах средней общеобразовательной школы, а звали его просто Вася, – он отличался страшной рассеянностью. И из-за этого он постоянно попадал в разные неприятные для себя истории (почти как знаменитый персонаж известного маршаковского стихотворения). От этих злоключений, выпадавших на Васину долю, самому Васе порой хотелось плакать – причём, очень громко!..
Главной напастью Васи было то, что, по рассеянности, он то и дело что-то терял или где-то забывал. Однажды он потерял собаку, когда повёл её выгуливать. И  тогда пришлось на всех столбах в районе на уровне собачьего роста расклеивать объявления, чтобы собака могла узнать из них свой точный домашний адрес и вернуться к хозяевам. (Собака вернулась).
В другой раз Вася потерял левый ботинок и был вынужден прыгать домой на одной правой ноге, чтобы его левая нога при ходьбе не простудилась.
Вася часто терял ключи от дверей – и слесарь дядя Петя, которому приходилось в этих случаях менять замки в Васиной квартире, в конце концов, стал другом Васиной семьи.
Вася терял пуговицы, футбольные мячи, бутерброды, варежки, школьные принадлежности – ручки, пеналы (с особой регулярностью терялся дневник), сам ранец. Он оставил в троллейбусе скрипку, когда возвращался из музыкальной школы, и однажды забыл в парке коньки.
Васе пророчили, что однажды он и голову как-нибудь потеряет. (И это, конечно, случилось, но – когда Вася уже учился на 2-ом курсе в институте, и – совсем по другой причине!)
Наконец мама нашла очень простой и действенный способ выхода из ситуации: она научила сына подписывать свои вещи. И тогда многие из них стали возвращаться. (За исключением дневника).
Мама даже всерьёз задумалась: а не написать ли ей на всякий случай непосредственно на Васе – где-нибудь на видном месте – несмываемыми чернилами: «Мальчика зовут Вася. Если он потерялся, а вы его нашли – верните, пожалуйста, по такому-то адресу. Вознаграждение гарантируется». Но потом мама отказалась от этой мысли, испугавшись, что ребёнка могут намеренно похитить и потребовать выкуп.

Ныне же, когда Вася вырос, защитил докторскую диссертацию, имеет семью и называют его уважительно по имени-отчеству – Василием Ювенальдовичем, – он перестал быть таким рассеянным, как в детстве. Напротив, нынешний Василий Ювенальдович всегда очень собран и аккуратен. Однако добрую привычку помечать своим автографом все принадлежащие ему вещи, он сохранил до сих пор.
На всех книгах в библиотеке Василия Ювенальдовича оттиснут его экслибрис. На носовых платках выстрочены инициалы «В. Ю.». Он носит часы с именной надписью, пьёт по утрам чай или кофе из чашки с логотипом «ВАСЯ», а на дверях его квартиры висит выгравированная табличка, сообщающая: «Здесь живёт Василий Ювенальдович Мухин и его семья».
И, может быть, если бы не эта, привитая заботливой мамой ещё в детстве, привычка, с Василием Ювенальдовичем никогда бы не произошла вот такая история…

Заменив прежнюю свою записную книжку  новой, Василий Ювенальдович сразу же сделал характерную для него запись на первой страничке: «Принадлежит В. Ю. Мухину; при утере вернуть по адресу…; за вознаграждение».
Когда же последняя чистая страничка исчезла под округлым почерком Василия Ювенальдовича и все записанные  дела и планы были выполнены, – Василий Ювенальдович не раздумывая отправил ненужную более «записнушку» в мусорное ведро.

явление первое

На следующий день в квартиру Василия Ювенальдовича позвонили. Василий Ювенальдович  сам открыл дверь – за нею значилась невидимая в глазок старушка-«божий одуванчик». Старушка опиралась на клюку.
- Вашу книжечку принесла вам, – проговорила бабуся. И протянула опешившему Василию Ювенальдовичу его собственную записную книжку, ту самую, от которой он накануне избавился.
Василий Ювенальдович молниеносно проник в ситуацию, догадался, о чём помышляет старушка, и посчитал неудобным отказываться от собственноручно начертанных слов – о вознаграждении возвратившему записную книжку. И он сказал:
- Да-да, спасибо, бабушка. Одну минуточку…
И он скрылся за дверью, и вернулся, неся полтинник – награда за оказанную услугу.
- Дай вам Бог здоровьичка и помогай во всех делах ваших, – залепетала старушка, приняв подношение и удаляясь вниз по лестнице, на ходу постукивая палкой: два притопа, один туп.
Василий Ювенальдович усмехнулся такому анекдоту, повертел в руках выкупленную записную книжечку и… мимоходом вновь спровадил её в мусорное ведро.

явление второе

На следующий день, возвращаясь в полшестого с работы, Василий Ювенальдович, ещё не достигнув своего этажа, услышал, как кто-то настойчиво звонит в дверь его квартиры. Длинными-длинными звонками.
Поднявшись на свой этаж, Василий Ювенальдович замер на седьмой ступеньке. Его взору предстало нечто совсем далёкое от предположений.
На площадке стоял – прямо на коврике у дверей Василия Ювенальдовича – здоровенный мужик. Неандерталец. При этом со вкусом одетый – правда, не по сезону. Исходивший от него «букет» ароматов заставил Василия Ювенальдовича пошатнуться.
Василий Ювенальдович предпринял попытку не дышать.
Короче говоря, взору Василия Ювенальдовича предстал типичный бомж! И палец этого бомжа нещадно вдавливал кнопку звонка, который заливался внутри квартиры соловьиной трелью.
- Вам что нужно? – собравшись с духом, выдавил из себя Василий Ювенальдович.
- Мухин – вы? – спросил бомж, поворачивая к Василию Ювенальдовичу обросшую щетиной мордяку и обдавая того всё новыми ароматами. Но, не убирая при этом пальца со звонка.
- Ну, я, – признался Василий Ювенальдович, не зная, чем ему это признание грозит. – Ах, да уберите же палец со звонка!.. – почти фальцетом проверещал Василий Ювенальдович.
- Да вот… нашёл ваш «склерозник». Надумал вернуть. Не за просто так – за вознаграждение, как полагается и как там прописано! – зычно  объяснился странный субъект.
- Что, простите?.. Я не совсем вас понял? – снова выжал из себя Василий Ювенальдович, страдая от удушья и спазм.
- «Склерозник», говорю, – ваш? – внятно гаркнул вопрошаемый, и в его огромной длани появилась, извлечённая из широких штанин, хорошо знакомая Василию Ювенальдовичу записная книжка.
Её вид вызвал у Василия Ювенальдовича ряд смешанных чувств (изумление, потрясение, недовольство, отвращение, досаду). Но, тут же взяв себя в руки, Василий Ювенальдович, спеша отделаться от жутковатого видения, торопливо поискал по карманам, нашёл там две бумажки по 10 рублей номиналом каждая, и протянул их бродяге – в обмен на свой «склерозник».
- Благодарствую, – сказал бомж. Посмотрел сквозь червонцы на свет и удалился.

Василий Ювенальдович был крайне раздосадован. Это было уже смешно! Он потратил в общей сложности 70 рублей из семейного бюджета, вознаграждая сначала старушку, теперь – бомжа за то, что ему вернули совершенно бесполезную для него его собственную записную книжку.
Василий Ювенальдович решил во что бы то ни стало избавиться от чёртовой книжки, вызывавшей теперь столько неприятных воспоминаний, и… Вы подумали, что он опять бросил её в мусорное ведро?.. Зачем же так плохо думать о людях!
Он положил свою записную книжку рядом с удочкой и прочим багажом, который намеревался завтра взять с собой на дачу, – с тем, чтобы там предать её огню. И все дела.

череда явлений

Приезд на дачу погрузил Василия Ювенальдовича в самое благодушное и радостное расположение духа. Свежий воздух, ароматы лета!.. Василий Ювенальдович с удовольствием  позанимался обычными дачными делами, выполол на грядке последний одуванчик. А ближе к ночи разжёг в камине поленья, пустив на растопку ту самую записную книжку, и, щурясь на огонь, блаженно сидел в кресле, думая о разных незначительных, но приятных пустяках.
Он уже стал задрёмывать, как вдруг что-то заставило его округлить глаза и рот и уставиться в чрево камина. Сперва он решил, что всё же спит и ему снится сон… Но тут же усомнился в этом.
Из огня на Василия Ювенальдовича словно бы смотрели две красных бусинки-глаза. Вскоре он стал различать как будто и тельце маленькой огненной ящерки
Ящерка дёрнула хвостом, выбросив наружу горсть раскалённых угольев. От удивления очки на переносице Василия Ювенальдовича подпрыгнули на лоб, да там и остались.
Высокоучёный ум Василия Ювенальдовича тут же выдал ему справку, что, согласно поверьям, в огне живут огненные чудовища, называемые саламандры, олицетворявшие у средневековых алхимиков дух огня.
«Но это же мифы!» - выдвинул аргумент Василий Ювенальдович своему мозгу. На что получил следующий ответ: «Мифы. Но где гарантия, что за ними ничего не кроется?!»
Тем временем, огненное чудовище выпрыгнуло из камина и направилось прямиком к креслу оцепеневшего Василия Ювенальдовича. В пасти чудовище держало… злополучную записную книжку того самого Василия Ювенальдовича!
Не соображая, что он делает, Василий Ювенальдович механически потянулся за своим портмоне, вытащил оттуда, не глядя, купюру и положил её на пол рядом с креслом, поспешно убирая руку.
Ящерка выпустила из пасти целёхонькую записную книжку, обвила языком купюру – и преспокойно удалилась обратно в камин, зарывшись там в перегорающие поленья.
«Это был сон, это был сон, – повторял про себя Василий Ювенальдович. – Нет, я или сплю, или брежу!» Но неоспоримым доказательством того, что это был не сон, была записная  книжка Василия Ювенальдовича, которая лежала перед ним в целости и сохранности. Василий Ювенальдович взял её в руки – ни одной подпалинки!
Огонь в камине, тем временем, затухал. В пепле нет-нет, да и вспыхивали красные звёздочки дотлевающих угольев, в которых Василию Ювенальдовичу мерещились бусинки-зрачки саламандры.

На следующий день Василий Ювенальдович взял лопату, удалился в укромный уголок сада и, озираясь с таким видом, будто боялся шпионов, принялся копать яму.
Решив, что глубины в полметра будет достаточно, Василий Ювенальдович, отбросив лопату, вновь огляделся, заглянул на всякий случай через забор. Затем достал свою записную книжку, положил её на дно ямы – и засыпал землёй. Сверху положил камень и прикрыл дёрном.
…Глубокой ночью, когда Василий Ювенальдович сладко спал на своём дачном диванчике, дуя во сне в ус, странный шум заставил его проснуться. Сев, Василий Ювенальдович прислушался. Шум доносился, если не обманывала ночная акустика, из-под пола. Он нарастал и был похож на топанье множества приближающихся ног. Вдруг наступила кратковременная тишина. В углу комнаты зашевелилась половица, скрипнула, откидываясь, дверца в полу и через неё, освещаемые луной, в комнату Василия Ювенальдовича один за другим начали выкатываться маленькие человечки с длинными бородами и в колпачках с бубенчиками на головах! Их оказалось так много, что они заполонили собой  целую комнату. Человечки громко что-то лопотали на непонятном наречии, их голоса сливались в один сплошной гул.
Василию Ювенальдовичу показалось, что он теряет рассудок. Подтянув свои выглядывавшие из-под одеяла пятки, Василий Ювенальдович, охваченный ужасом, попытался с головой укрыться одеялом, только бы ничего не видеть!
Но одеяло с него тут же поползло, и Василий Ювенальдович, уцепившись за него обеими руками, вынужден был высунуться наружу. Человечки, окружив его со всех сторон, продолжали настырно о чём-то своём лопотать.
Высокоучёный ум Василия Ювенальдовича и тут оказал ему услугу, напомнив, что маленьких человечков в народе называют гномами или кобальтами, а в Германии ещё и Gartenzwerg, что означает “садовый гном”. По поверьям, гномы живут под землёй, где охраняют несметные сокровища, и превыше всего ценят золото.
Наконец один из карликов, сделав знак остальным, выступил вперёд. В своих маленьких пухленьких ручонках он держал некий предмет, который, судя по всему, и привёл эту свиту сюда.
Василий Ювенальдович зажмурился. Он уже знал, что сейчас увидит в протянутой к нему руке гнома! –
Свою записную книжку!
Василий Ювенальдович не пожелал её видеть. Он не разжмуривая глаз снял с руки свои именные часы с позолотой и  осторожно протянул их гному.
Гном принял часы, и вскоре дверца в полу вновь скрипнула, и топот множества маленьких ножек сделался тише, потом ещё тише… Наконец воцарилась полная тишина.
Василий Ювенальдович встал, на цыпочках подошёл к тому углу, из которого вышли гномы, откинул половицу, но никакой дверцы в полу не было и в помине.
«Это был сон?..» - размышлял Василий Ювенальдович. Всё говорило в пользу этого. Всё, кроме одного аргумента – лежащей на краешке кровати записной книжки Василия Ювенальдовича.

Рано утром, по первой зорьке, Василий Ювенальдович, собрав всё нужное для похода, закинул на плечо удочки,  подхватил за дужку котелок – и направился к плескавшейся неподалёку речушке.
День обещал быть жарким и безоблачным.
Дойдя до речки, Василий Ювенальдович перешёл её вброд и  продолжил идти камышами вдоль бережка, пока не достиг тех дальних мест, где, если верить слухам, на реке таились самые глубокие омуты.
Здесь Василий Ювенальдович огляделся, примерился, и – его записная книжка, от которой Василий Ювенальдович имел страстное желание раз и навсегда избавиться, неопознанной леталкой  пролетела над рекой и бултыхнулась в воду.
Василий Ювенальдович ходко припустился наутёк!
Перебравшись через камыши, откуда с кряканьем вылетела пара лысух, Василий Ювенальдович добрался до речного переката, где перевёл дух и начисто забыл обо всём, что хоть сколько-то мрачило его мысли!
Река манила! Не отказывая себе в удовольствии, Василий Ювенальдович проплыл на спине от одного берега до другого. После чего, как положено, попрыгал по песку сначала на одной ноге, а потом на другой, вытряхивая из ушей воду.
И лишь затем Василий Ювенальдович, счастливый и безмятежный, предался рыбалке!
Солнце поднималось всё выше и припекало в обнажённую спину Василия Ювенальдовича. Поплавок подрагивал на речных волнах и время от времени какая-нибудь рыбёха соблазнялась наживкой.
К полудню в садке трепыхалось с десяток окуньков, пара лещей и попавшаяся на мормышку щучка. Мелких карасиков Василий Ювенальдович царски миловал и кидал обратно в реку.
А спустя ещё время в подвешенном над огнём котелке Василий Ювенальдович заварганил такую уху, что аромат от неё плыл над рекой, и у дежурившего в тот день на реке работника рыб. охраны  на глазах выступали слёзы: он очень любил уху!
И вот в тот самый миг, когда Василий Ювенальдович зачерпнул из котелка юшицы на пробу и, вытянув губы трубочкой, дул, остужая, на ложку, – до его слуха донёсся странный звук: хлюп-хлюп, шлёп-шлёп. Василий Ювенальдович поначалу не предал этим звукам значения. Но вот уже за его спиной раздавалось всё явственней: шлёп-шлёп, хлюп-хлюп! К Василию Ювенальдовичу очевидно кто-то приближался.
Василий Ювенальдович обернулся… О Боже! От открывшейся взору Василия Ювенальдовича картины редкая растительность на его голове встала дыбом!
Если бы это был проголодавшийся работник рыб. охраны, державший нос по ветру и пришедший отведать ухи – это было бы куда лучше, чем то, что увидел Василий Ювенальдович!
Если бы это был работник рыб. охраны, решивший арестовать Василия Ювенальдовича за якобы браконьерство – и это было бы куда лучше, чем то, что увидел Василий Ювенальдович!..
Если бы это снова были давешние гномы – даже это было бы куда лучше, чем то, что увидел Василий Ювенальдович!.. В конце концов, гномы всего лишь маленькие человечки, безобидные и не такие уж и ужасные!..
В то время как в эту минуту на Василия Ювенальдовича надвигалась самая настоящая жуть!
Обвешанный бурыми водорослями, ядовито блестевшими на солнце, при свите из лягушат и жаб на Василия Ювенальдовича шёл, заслоняя солнце, натуральный водяной!..

Василий Ювенальдович в миг утратил способность ко всему сразу, даже к бегству! Разум Василия Ювенальдовича хранил молчание, отказываясь понимать происходящее. И только вытаращенные, иногда моргающие глаза Василия Ювенальдовича свидетельствовали о том, что он не до конца обратился в соляной столб.
(В котелок с варившейся ухой плюхнулся лягушонок, недавно переведённый из головастиков, – и тут же выскочил, поменяв зелёный цвет на непривычный красный. Его сородичи, судя по разразившемуся кваканью, нашли это очень оригинальным и смешным).
… Грозный, будто сам Посейдон, не хватало трезубца, водяной стоял, сложив на груди руки, и безмолвствовал.
Василий Ювенальдович, таращившийся доселе непосредственно на водяного, неожиданно заметил приближающегося к нему парламентёра: по земле к Василию Ювенальдовичу направлялся завидных для гурмана размеров рак.
В клешне рак волочил записную книжку Василия Ювенальдовича!..
Оставив злосчастную книжку перед её очумевшим владельцем, рак медленно отшевствовал обратно, забрался в перевитую кувшинками бороду водяного и повис там, уцепившись клешнями.
Водяной, не изменяя своему величию, сделал шаг вперёд, очутившись прямо перед Василием Ювенальдовичем. Подцепил с огня котелок – и вместе с котелком семимильными шагами  удалился. За ним упрыгала и вся свита.

Василий Ювенальдович был вне себя! Растрёпанный, как галичье гнездо, он бегал по дачному участку, бегал по дому, бегал по чердаку дома. Он не мог остановиться!
… Нет, это было уже чересчур! – обобрать его до нитки, лишить именных часов, а теперь ещё и оставить без его ухи – это  был явный перебор!..
Василий Ювенальдович был страшно зол!
Наконец он перестал бегать – когда нашёл всё, что искал: какую-то жестянку, дачные химикаты, кусок проволоки и верёвку.
Сотворив из химикатов гремучую смесь, из жестянки Василий Ювенальдович, как это делали в детстве, соорудил ракету. Положил в неё свою записную книжку, залил в «бак» горючее, примотал проволокой верёвку, отошёл на безопасное расстояние – и поджёг её конец.
Когда фитиль догорел, раздался оглушительный хлопок – и ракета ушла в далёкий космос!
Если расчёт Василия Ювенальдовича был правильным, то заряда должно было хватить на то, чтоб вывести её за пределы ионосферы, а там – пусть кружит на орбите хоть до скончания веков!
(Василий Ювенальдович хоть и допускал существование инопланетян, да только вряд ли они – при их-то предполагаемом уровне IQ! – соблазнятся обещанным вознаграждением!.. В конце концов, это было бы даже любопытно…)

явление финальное

Прошло два месяца. Как-то под вечер  в квартиру Василия Ювенальдовича позвонили.
Василий Ювенальдович, отложив читаемую им газету и отставив чашку, из которой он только что пил клюквенный кисель, пошёл открывать дверь.
- Good morning! Ви есть мистер Мухин? – осведомился неожиданный визитёр, судя по всему – иностранец, как только предстал лицом к лицу с Василием Ювенальдовичем.
Василий Ювенальдович не нашёлся, что ответить и лишь утвердительно кивнул головой.
Больше, чем сам по себе визит  незнакомца, интересовавшегося его персоной, больше, чем обращённое к Василию Ювенальдовичу слово «мистер», поразило Василия Ювенальдовича то, во что был одет этот незнакомец – ибо на нём был самый настоящий скафандр, а шлем от скафандра он держал в руках.
- Well. My name is Peter. I am an astronaut. Зве-здо-лётчик, - попытался дальше изъясняться на русском незнакомец. Василий Ювенальдович ещё раз утвердительно кивнул, и попробовал радушно изобразить на своём лице такую же улыбку, какой озарил его, представляясь, визави.
- Я был некоторое время находиться на орбитальной станции «Мир», мы совершали совместный полёт – русские и американцы. Когда я выходил в открытый космос, мимо меня пролетал какой-то предмет небольшого размера. Это оказался… notebook… тетрадь для записей, в которой указан ваше имя. Как только ми сегодня есть возвращаться на Землю и совершать посадка недалеко отсюда, я, располагая временем, сразу же спешить к вам, поскольку я думать, что для вас это может быть очень важно! – с замечательным йоркширским акцентом объяснился далее незнакомец и извлёк откуда-то из скафандра записную книжку  Василия Ювенальдовича.
Василий Ювенальдович так и рухнул, растянулся во весь свой рост, прямо на глазах у изумлённого астронавта!..

Когда врачам «Скорой помощи» удалось привести Василия Ювенальдовича в чувство, Василий Ювенальдович открыл глаза и слабым голосом спросил:
- Где она?
Доктор, подумав, что речь идёт о супруге Василия Ювенальдовича, пропустил её к кровати, на которой лежал Василий Ювенальдович.
Тот посмотрел на жену и вновь спросил:
- Где она?
- Кто «она», Васечка? – спросила растерянная и испуганная супруга.
- Моя записная книжка, - сказал Василий Ювенальдович.
- Ах, книжка!.. – и все дружно бросились искать записную книжку – которая, впрочем, быстро нашлась, поскольку астронавт Питер всё ещё оставался здесь.
Как только Василий Ювенальдович увидел перед собой записную книжку и убедился, что это именно та самая записная книжка, – он вновь впал в обморок, и на этот раз надолго.

*****
В то время как Василий Ювенальдович вполне мог представлять собой загадку для медицины и пребывал в состоянии летаргического сна, ни на что не реагируя, самому Василию Ювенальдовичу  снились разноцветные сны – мало чем, впрочем, отличавшиеся для него от яви. В них он вновь видел то водяного, то гномов, то саламандру; свою супругу, своих детей и астронавта Питера. Себя самого маленьким мальчиком… Ему было весело, и все были счастливы!

… Однажды доктор зашёл в палату к необычному пациенту и увидел, что тот выходит из комы.
- Доктор, - обратился Василий Ювенальдович к нему, приподымаясь на постели, - доктор, скажите, где она, моя записная книжка? Мне бы хотелось её увидеть.
Доктор, то ли догадываясь, то ли будучи осведомлён, что именно в этой записной книжке кроется причина заболевания его пациента, и, боясь, как бы не случился рецидив, ласково, как обычно в подобных случаях, сказал:
- Не волнуйтесь. Ваша записная книжка в надёжном месте, захотите увидеть – увидите, не захотите… Сейчас вам нужно поправляться и набираться сил.
- Доктор, я совершенно здоров! – сказал Василий Ювенальдович.
И доктор увидел, что он и в самом деле совершенно здоров!

*****
Больше Василий Ювенальдович не пытался избавляться от своей записной книжки; может быть, когда-нибудь, как семейная реликвия, она будет передана потомкам. А пока ей уютненько храниться в «кармашке» на стене, не тревожимой ничьим излишним любопытством.
Василий Ювенальдович пробовал послать в газету свой рассказ, правдиво им описанный, но люди из газеты не поверили, сочтя эту историю слишком невероятной. Ну и Бог с ними...
Зато теперь в гости к Василию Ювенальдовичу  каждый год приезжает настоящий астронавт Питер – разумеется, когда ему случается бывать на Земле. А Василий Ювенальдович приобрёл себе телескоп и вечерами в ясную погоду блуждает взором по небесной тверди. 
И – вы сначала удивитесь! – часто захаживает тот самый бомж, который теперь вовсе не бомж, поскольку числится дворником на том участке, где прописан и Василий Ювенальдович, и живёт в сторожке. По утрам он добросовестно метёт вверенные ему дворы, а по вечерам, если по спортивному каналу идёт футбол, он, не отказываясь от любезного приглашения Василия Ювенальдовича, заходит посмотреть матч, всей душой уповая, на то, что, может быть, в этот раз «Real» проиграет «Спартаку».
Вместе они пьют чай с брусничным вареньем… 
И все счастливы! 

А от привычки подписывать свои вещи Василий Ювенальдович всё же не отказался. Сознательно. Стоит ли изменять своим привычкам… 
11-13 июля 2003