Проклятие аспидной королевы

                           Глава II

   На следующий день король распорядился прервать охоту, и двор вернулся в столицу. Последний случай заставил короля Ютилана всерьез задуматься о том, что делать с непутевой дочерью. Она была его единственной наследницей, и нужно было поскорее искать ей подходящего жениха. По обычаю того мира, страной не обязательно должен был править король. Дочь или супруга покойного короля становилась полноправной владычицей. Так, в одном из соседних королевств – Бегалии – правила королева Арида, вдова короля Трода. Арида правила железной рукой, и ее королевство никак нельзя было назвать слабым. К тому же Арида - дочь знаменитого волшебника из Локуэлла - сама владела нелегким искусством колдовства.
   Ютилан, конечно, не собирался скоро умирать, был он человеком далеко не старым, и здоровье его пока не подводило. Но кто может знать, что готовит нам Судьба. Представить же Оливию в роли самостоятельно правящей королевы было очень трудно. Вернее, представить-то было можно, но от подобных мыслей волосы начинали шевелиться на голове короля. Если девочка не может спокойно пройти по дворцу, чтобы чего-нибудь не разбить или не наставить себе синяков о какие-то ей одной попадающиеся углы, то как она будет править страной? Один раз на охоту взял, так едва жива вернулась.
   Король Руаната решил объявить, что желает выдать дочь замуж. И началась веселая круговерть: балы, пиры, состязания в силе, ловкости, остроумии. Недостатка в женихах не было. Оливия, может быть, и не была самой прекрасной принцессой во всем белом свете, но обладала тем очарованием юности, которое пусть и не приближается к Совершенной красоте, достаточно, чтобы нравиться многим. А то, что девушка отличалась прямо-таки фатальной неловкостью, так это не в счет, когда речь идет о наследнице короны.
   Вскоре особое внимание принцессы привлек к себе один из соискателей ее руки. О, это был поистине прекрасный принц! Красив, умен, образован как нельзя лучше, он знал наизусть несколько знаменитых поэм и даже пел любовные серенады. У принца Фэнана, второго сына сиберийского короля, был не только красивый голос, но и хорошо подвешенный язык - на зависть многим другим молодым людям - и еще масса других достоинств. Высокий и статный, он был великолепен также во всем, что касалось мужских доблестей: владения оружием, верховой езды, охоты.
   Все в нем вызывало восхищение. Оливия влюбилась без памяти.
   Девушка ужасно стеснялась своей неловкости. Когда принц и принцесса танцевали вместе, она постоянно наступала ему на ноги, а Фэнан только улыбался и говорил, что такое хрупкое и воздушное создание, как Оливия, никогда не сможет оттоптать партнеру ноги. Принцесса действительно была не слишком высокой и очень тоненькой, ее можно было принять даже за девочку.
   Заметив по особенному радостное настроение дочери, король Ютилан спросил Оливию, не сделала ли она выбор. Девушка призналась отцу в своих чувствах.
   – Принц Фэнан, дитя мое? – король не был особенно удивлен. – Что ж, по-моему, это достойный выбор.
   – О, да, отец. Он самый замечательный человек на свете! – глаза принцессы светились любовью.
   – Пожалуй, из тех пятнадцати претендентов, что у нас есть… жаль, что тебе не понравился наследник короля Вардека, но я не стану тебя принуждать. Фэнан, так Фэнан. Пусть будет так. Завтра и объявим о помолвке.
   Помолвка состоялась в середине осени, по обычаю свадьба была назначена на тот же день ровно через год.
   – Ах, это ужасно долго! – вздыхала Оливия.
   – Я буду приезжать к тебе каждые две недели, любимая, – пообещал Фэнан.
   И он сдержал свое обещание: принц регулярно навещал невесту и в осеннюю непогоду, и в зимнюю стужу. Наступила весна, и теплое солнышко осветило счастье влюбленных. Летом король Ютилан пригласил будущего зятя на Большую охоту. Оливию отец на этот раз твердо решил оставить в столице, и никакие уговоры не смогли изменить его решения.
   Сначала принцесса была очень расстроена, ей так хотелось быть рядом с любимым, ведь охота длилась обычно больше месяца. Но потом ей в голову пришла одна мысль. Когда речь зашла о Большой охоте, Оливия вспомнила о своей встрече с «чёрным» незнакомцем, про которую совсем позабыла. Спаситель посоветовал ей тогда прочесть книгу, которая могла бы помочь справиться с досадной неловкостью и неуклюжестью. Вся поглощенная любовью и мыслями о будущей свадьбе, Оливия последнее время редко заходила в башню к старому Маркиусу.
   Теперь королевский замок почти опустел, двор уехал вместе с королем. Остались только слуги, да несколько пожилых придворных дам и охрана.
   Оливия поднялась в башню к волшебнику.
   – А, вспомнила, наконец, о старике! – заворчал Маркиус.
Он был очень-очень стар, никто даже не знал, сколько ему лет, может, сто, а, может, и двести.
   – Здравствуй, Маркиус. Я не забыла о тебе, просто, ну, мне было некогда, – виновато опустила голову девушка. – Ты же знаешь, я скоро выхожу замуж.
   – Знаю, знаю. Вот и в твоем замке праздник, неумеха, – беззлобно подтрунил старик.
   – Вот то-то, что неумеха, – подхватила Оливия. – Скажи, у тебя случайно нет книги Рассеяния и Слияния? Может, я бы перестала спотыкаться на каждой ступеньке.
   – Откуда ты знаешь про эту книгу? – спросил волшебник.
   – Так, слышала, – отмахнулась принцесса. – Скажи же, есть или нет?
   – Не торопись, егоза. Есть-то она, есть. Кто сказал тебе про нее? – настаивал он.
   – Не помню уже. Да и какая разница!
   – Э, нет. Меня не проведешь. Выкладывай все, как есть. Про эту книгу только волшебник может знать, настоящий волшебник, а не всякий там любопытствующий желторотик. Так-то вот, девочка.
   – Ну, так и быть. Разве я могу обмануть тебя? – сдалась Оливия. – Только ты никому не рассказывай, ладно. Я обещала.
   – Не скажу, – заверил волшебник.
   Им двигало не праздное любопытство: защита королевства от враждебных колдовских чар была основной задачей волшебника по договору. Маркиус точно знал, что в Руанате нет сильных волшебников, владеющих серьезными знаниями, так ведьмочки деревенские, колдуны-целители средней руки. Книг, как та, о которой спрашивала Оливия, они отродясь не видывали. Поэтому тревога Маркиуса, которую он, впрочем, ничем не выказал принцессе, имела веские основания.
   – Помнишь, на прошлой Большой охоте, Игривый унес меня в лес? – начала свой рассказ с вопроса девушка.
   – Так-так. Сам унес и сам назад вывез. Вся прислуга месяц потом судачила, – усмехнулся в бороду Маркиус.
   – Да. На самом деле было не совсем так, – призналась Оливия и поведала волшебнику всю историю.
   – Ага, вот оно что! – отчего-то довольно потер руки волшебник, когда принцесса закончила свою повесть. – Покажи-ка мне эту дудочку, деточка.
   Он называл Оливию «деточка», когда бывал чем-то особенно увлечен. Принцесса достала дудочку и протянула Маркиусу. Он долго вертел ее в руках, щурил глаза, принюхивался и едва не попробовал на зуб.
   – Настоящая вещь, волшебная. И чистая, – заключил он.
   – Что значит «чистая»? – не поняла Оливия.
   – Чистая, значит без вредных заклятий, порчи или еще чего. Не поскупился Хозяин и наивность твою не обернул для каких-нибудь дурных целей.
   – Ты его знаешь? – спросила она.
   – Слышал.
   – И он про тебя сказал: «Слышал», – вспомнила Оливия.
   – Ишь ты. Расписался, стало быть, в миролюбии. Силён Чёрный тролль. Значит действительно Хозяин, а не пугало чащобное. Я-то еще сомневался, что народ болтает, будто он духами лесными верховодит.
   – Какой тролль, какое пугало? И почему ты его хозяином называешь?
   – Тот тролль, что коня твоего дурного на краю Изельской пропасти остановил и из леса своего вывел. Там в лесу он и Хозяин, добрый Хозяин, – серьезно сказал волшебник.
   – Ты надо мной смеешься, Маркиус. Думаешь, если давно к тебе в башню не заглядывала, так и все уроки позабыла? Трехголовый тролль, – начала она цитировать по памяти книгу Существ, – существо злобное и мало разумное. Имеет речь примитивную, натуру жестокую. Роста тролль в полтора человеческих, плечи имеет широкие, такие, что прямо на них умещаются три его головы. А на спине у него горб. Ноги у тролля короткие. Руки же длинные, и висят те ручищи ниже колен, на руках и ногах когти медвежьи. Весь он покрыт густой шерстью, запах имеющей отвратительный. По окраске шерсти делят их на серых, чёрных и коричневых. Головы же тролля безволосы и вида безобразного. Кожа серая, грубая в порах и пупырях как у чудного зверя трирога, глазки свиные, уши большие к верху заостренные. Носы у тролля большие, загнуты вниз, изо ртов торчат страшные зубы. Теми зубами поедает тролль свои жертвы. А питается он крупным зверьем и человеком. Потому, кто увидит вышеописанного тролля, должен не мешкая сказать заклинание Отвода третьей ступени из книги Ограды, – с торжеством в голосе закончила Оливия. – Хорошо ли я помню, учитель?
   – Хорошо, девочка. Про трехголовых троллей все верно. Только ты забыла, что написано перед разделом «Трехголовый тролль», – покачал головой волшебник.
   – Разве там что-то было? Картинка только, по-моему, – неуверенно протянула Оливия.
   – Верно, – снова согласился Маркиус, – а под картинкой подпись: «В основном тролли бывают трехголовые».
   – Ни о каких других троллях там не сказано.
   В этом девушка была совершенно уверена.
   – Не сказано, и тут ты права. Но бывают и другие тролли, Оливия.
   – Какие другие?
   – А вот такие, с одной головой, вроде как и на людей похожи. Редко бывают. Случается, что и живут они среди людей, по дальним деревням, вблизи от глухих мест. Такого детину безобразного порой за деревенского дурочка принимают: сила немереная, а ума чуть. Тролли эти горбаты, тяжеловесны и неуклюжи, однако могут и не шерстью быть покрыты, а так волосом, и даже без когтей. А глаза у них обычно человеческие, только пустые, бессмысленные. Если такой тролль не людоедствует, его и не трогают. На тяжелую работу ставят, – рассказал девушке старый волшебник.
   – Надо же, – изумилась она. – Но незнакомец из леса совсем не походил на тролля. Не такой уж он был здоровенный, просто высокий. Примерно как Либро. И не горбатый вовсе, нормальная человеческая фигура… Мы же разговаривали всю дорогу. Неужели деревенские тролли разбираются в колдовстве?
   – Да, нет. Они слабоумные. Твой спаситель, как видно, из самых редких троллей – тролль-волшебник. И разум у него, как у человека, не только фигура. Да ведь люди тоже разные бывают, у кого душа какая, сказать трудно, – покачал головой Маркиус. – Дудочку ты эту храни, Оливия. Вреда от этого никакого не будет. Но помни: воспользуйся ей только в самом крайнем случае. Лучше пусть такого случая никогда в твоей жизни и не приключится.
   – Почему, Маркиус? Что такого страшного в том, чтобы попросить помощи? Не съел же он меня. Сам проводил, сам дудочку дал, ни о какой награде слушать не захотел, – недоумевала принцесса.
   – Понимаешь, девочка, правило есть такое непреложное. Если вольный колдун, который никому не служит и договора, как у меня с твоим отцом, например, не имеет, окажет кому-нибудь услугу или помощь по своей воле, то можно с ним и не рассчитываться, тем более, когда сам отказывается. А вот если ты у него помощи попросишь, то должна будешь выполнить любое его условие, чего бы он ни потребовал. Иначе – смерть. Не он убьет, силы Влияний. Оттого к чужому, незнакомому волшебнику обращаться по пустякам не следует, тем более, к троллю, – строго предупредил старый маг принцессу.
   – Хорошо, Маркиус, я поняла. А как же книга? – напомнила она.
   – Какая книга? Ах, да! Книга. Старый стал, забываю. Про книгу эту он тебе правильно сказал. Коли разберёшься, совсем другой станешь. Но тут терпения надо много и прилежания. Да. Сейчас поищем.
   Старик поднялся из глубокого кресла, где сидел все это время, опершись на толстую палку с головой грифа вместо рукояти. Он долго копался в своих шкафах, бормоча себе под нос что-то вроде: «Куда ж я ее поставил, старый дурень, совсем позабыл». А Оливия ходила следом за ним и держала тома, которые он вытаскивал, когда рылся на полках. При этом она несколько раз роняла книги на пол.
   – Ага, нашел, хвала стихиям! Вот она, – он протянул принцессе небольшую по величине, но толстую книгу в потрепанном переплете.
   – Спасибо, Маркиус! Я так хочу измениться, чтобы Фэнану никогда не приходилось краснеть за меня. Он любит меня и такой, но я хочу стать лучше.
   – Беги, беги, занимайся, пока еще есть время, – улыбнулся ей на прощание волшебник. – А я, пожалуй, прилягу, устал я что-то.
   Оливия чмокнула старика в морщинистую щеку и убежала в свои покои.
   Кряхтя и охая, Маркиус взобрался на кровать с высокой периной, откинулся на подушки, но сон не приходил к нему. Он думал о Чёрном тролле, о том, что может затевать неизвестный волшебник, поселившийся у самых границ королевства. Впрочем, может быть, его тревога была совершенно напрасной: ведь дудочка, подаренная принцессе Хозяином Дурного леса, была не только «чистой», но и «теплой». Он не стал говорить этого девушке, чтобы впредь была осторожнее. «Теплота» или «холод» волшебной вещи, когда та преподносилась в качестве подарка, вовсе не означала того, что вещь такова на ощупь. Такая вещь могла быть хотя и «чистой», но «холодной», то есть подаренной с задней мыслью, тайной корыстной целью. «Теплая» вещь – от чистого сердца. Определить это качество подарка было очень трудно и под силу лишь опытному магу. И далеко не каждый волшебник знал, что намерение определимо, другое дело - вредоносные заклятия. Скрыть же специально характер намерения от того, кто умел его определять, было почти невозможно. И все равно на душе у волшебника-стража было неспокойно. Непросто защищать целое королевство от враждебного волшебства.
   Тем временем Оливия с надеждой и трепетом погрузилась в изучение книги Рассеяния и Слияния. Книга оказалась не из легких, большинство страниц приходилось перечитывать по несколько раз, снова и снова возвращаясь назад. Целый месяц принцесса просидела над книгой и осилила только треть. Все же она начала понемногу понимать, что же следует делать, чтобы «рассеяться». Предстояло еще овладеть этим искусством на практике, но Оливия уже чувствовала, что сможет сделать это, и тогда перед ней откроются поистине волшебные возможности.
   До свадьбы оставалось еще около четырех месяцев, у нее было время, чтобы удивить всех, за этот срок она надеялась постичь и тайну Слияния.


                               Глава III

   Вернулись в столицу король и двор, а вместе с ними и принц Фэнан. Оливия была счастлива снова видеть его, разговаривать, держаться за руки, утопать глазами в его красивых карих глазах. Он пробыл в Руанате еще несколько дней, потом уехал на родину. Принц по-прежнему приезжал каждые две недели, но теперь время между его визитами пролетало для Оливии незаметно, тогда как раньше тянулось медленно и мучительно. У нее была тайна, прекрасная и светлая.
   Все было так чудесно. Но вдруг неожиданно для всех скончался старый Маркиус. Никто не думал о том, что волшебник может когда-нибудь умереть. Оливия была потрясена этим нежданным горем. Она долго плакала и не могла прийти в себя, наверное, целую неделю. Было так ужасно приходить в опустевшую башню, где больше не было мудрого и доброго хозяина, знавшего обо всем на свете. И все же девушку тянуло туда, тем более, что Маркиус завещал своей воспитаннице все свои волшебные книги.
   А вскоре после смерти старого волшебника в королевстве начали происходить странные вещи. Ржавчина стала разъедать железные предметы: страдали рыцарские доспехи, оружие, конская сбруя, рассыпались ворота и наковальни. Происходило это с такой невероятной скоростью, что все уверились в злом колдовстве, неизвестно кем насланном на беззащитный Руанат. Король Ютилан спешно разослал депеши всем известным волшебникам с приглашением занять место Маркиуса.
   Не так-то просто найти хорошего мага, способного оборонить целое королевство от колдовских напастей, на это требуется время. Несчастье разрасталось как снежный ком. Загадочный мор напал на коней, бедные животные издыхали сначала десятками, потом сотнями.
   В народе пошел слух, что беда нагрянула из Дурного леса. Говорили, будто Чёрный тролль разгневался за то, что на последней Большой охоте люди нарушили границы установленных им владений. Неизвестно, были ли они в самом деле нарушены, или преступление заветной черты существовало всего лишь в воображении досужих кумушек. Король Ютилан только хватался за голову, не зная, где искать помощи от этого бедствия.
   Оливия не могла понять, как такое зло мог сотворить тот, кто рекомендовал ей книгу Понимания малых. Девушка нашла ее в наследстве старого волшебника. Бессмысленное уничтожение живых бессловесных существ в ней безоговорочно осуждалось, как и жестокое обращение с ними. «Весь мир – одно, и все, что в нем – ты. Живое не может жить, не поедая живое же. А потому одно живое существо может напасть на другое, и ты можешь стать жертвой. Тогда защитить себя – твое право. Но в других случаях сверх того, что необходимо в пищу, или несет гибельную заразу, не предавай смерти», – гласила книга.
   Ужас охватил королевство, когда вслед за животными стали заболевать и умирать люди. Прежде всего, смертное поветрие пронеслось в королевском войске. Железной косой косила страшная старуха лучников и копейщиков, оруженосцев и благородных рыцарей.
   Мучительные сомнения терзали сердце принцессы. Подуть ли в проклятую дудку? Пусть Чёрный тролль возьмет ее жизнь, но прекратит этот кошмар. Но что-то удерживало Оливию от такого шага. Ей было страшно. Скоро должен был приехать принц Фэнан, его как раз не было уже две недели, за которые все и случилось. Раскрыть ли тайну любимому? Он что-нибудь посоветует.
   Тем временем в замок прибыл измученный гонец, было видно, что этот человек не смыкал глаз не одни сутки.
   – Войска Бегалии вторглись на наши земли, мы бессильны остановить их, – прохрипел он и потерял сознание прямо перед троном короля Ютилана.
   – Арида. Верно, ведь она – колдунья, – ни к кому не обращаясь, вполголоса произнес король. Он был оглушен известием о нападении враждебной армии.
   – О, да, Ваше Величество. Недаром ее называют Аспидной королевой, – подтвердил кто-то из советников.
   – Ах, ядовитая змея! Ну, я с тобой посчитаюсь, – гнев словно пробудил короля, растерянности как ни бывало, глаза светились решимостью и отвагой.
   Король собрал всех рыцарей и воинов, кого только пощадил мор, кое-как вооружил и снарядил армию. Вместо железных наконечников стрелы и копья оснастили медными, собрали все оставшиеся чугунные булавы и навязали ременные пращи для метания камней. Увы, это был лишь безумный порыв отчаяния. В первом же столкновении с бегалийцами войско Руаната было разгромлено.
   Это была чудовищная бойня. От медного оружия было не много проку, тем более, что доспехи воинов Аспидной королевы оказались защищенными каким-то колдовством. Бегалийцы были практически неуязвимы. Половина армии Руаната была истреблена на месте, другую захватили в плен, лишь немногим удалось спастись. После гибели короля Ютилана, доблестно сражавшегося плечом к плечу со своими рыцарями, граф Либро сумел увести небольшой отряд с собой. Им пришлось отступить к границе с Сиберией, так как путь на столицу Руаната уже был отрезан.
   Спустя несколько дней все королевство было во власти королевы Ариды. Бегалийцы захватили королевский замок так же легко, как расправились с армией Руаната. Потеря отца, гибель тысяч людей, разорение королевства бегалийскими войсками ввергли принцессу Оливию в полубесчувственное состояние какого-то транса, она уже почти не воспринимала и не понимала того, что творилось вокруг.
   Принцесса очнулась только тогда, когда ее привезли в Бегалию, в замок самой Аспидной королевы. Сюда же пригнали и пленников, захваченных в том злополучном сражении.
   – А вот и наследница покойного короля Ютилна, – с издевкой в голосе приветствовала Оливию бегалийская королева.
   Королева Арида была настоящей красавицей. Высокая, стройная, черноволосая и черноглазая, с тонкими, выточенными чертами лица и белой кожей, в свои за сорок она выглядела едва ли на тридцать лет.
   – Не дурна, право, не дурна, - продолжала насмехаться завоевательница. – Я слышала, Ваше Высочество вскоре собирается замуж. Это замечательно. Надеюсь, ваш жених до одури влюблен в вас. Я предложу ему выгодный обмен: полкоролевства за возлюбленную. Это честная сделка. Что же вы молчите, Оливия?
   – Мне нечего сказать вам, Ваше Величество, кроме того, что вы – злобная ведьма, – огрызнулась принцесса.
   – Уведите ее, – приказала королева.
   Оливию заперли в одном из покоев замка, ей прислуживали две служанки. Королева предоставила пленнице мягкую постель, тонкое белье, красивую одежду и приказала кормить принцессу от своего стола. Слова королевы дали бедняжке надежду, Оливия не сомневалась, что Фэнан скоро освободит ее любой ценой.
   Спустя дней десять пленницу привели к королеве. Повелительница Бегалии была явно не в духе.
   – Не повезло нам с вами, Ваше Высочество, – заявила королева. – Мужчины, они все одинаковы. Ну, да ладно, я свое еще получу. Сиберия от меня никуда не денется. Немного времени, год или два, и у меня будет достаточно сил, чтобы разделаться с ней так же, как с вашим милым Руанатом. А вот вам … вам теперь придется не сладко, милочка. Следует отвечать за свои слова.
   Оливия поняла, что случилось что-то ужасное и непоправимое, сердце замерло, как на тоненькой ниточке, вот-вот готовое оборваться.
   – Вы не спрашиваете, что случилось? Я сама скажу, так и быть. Ваш драгоценный возлюбленный принц Фэнан отказался обменять вашу жизнь и свободу на пол-Сиберии. Более того, он рассмеялся в лицо моим посланникам, заявив, что без королевства в приданом ему совершенно не нужна эта нелепая, неуклюжая девчонка. То есть вы, Оливия, – Аспидная королева расхохоталась до слез.
   – Вы лжёте! Этого не может быть! Фэнан не мог сказать такого, он благородный и храбрый, он освободит меня, – искренне возмутилась девушка.
   – Наивная дурочка. Твой возлюбленный – трус и подлец, охотник за приданым. Ты еще должна сказать мне спасибо, что не заполучила его в мужья. Ты была прекрасной партией, ведь у короля Сиберии три сына - на всех одного королевства маловато. Теперь ты – ничто. Ты никому не нужна. Отныне эта девушка – моя рабыня. Оденьте ее в лохмотья, обрежьте волосы и отправьте на кухню скрести котлы, – распорядилась королева.
   Жизнь принцессы превратилась в сплошной кошмар: ее почти не кормили, постоянно били за неловкость, спала она на охапке соломы в каменной коморке рядом с кухней. Первое время Оливия почти ничего не чувствовала и не замечала, как с ней обращаются. Она не могла опомниться после слов Аспидной королевы. Девушка верила и не верила в предательство жениха.
   Если это правда, то стоит ли жить на свете? Ничего не осталось в жизни: ни отца, ни любви, ни надежды, ни дома, ни свободы.
   Однажды во дворе замка Оливия увидела, как двое воинов королевы волокут окровавленного человека. Принцесса узнала одного из рыцарей отца. Рыцарь был без сознания, как видно, его только что страшно пытали.
   Эта сцена заставила Оливию открыть глаза на окружающее. Принцесса узнала, что с ней Аспидная королева обошлась еще довольно мягко. Другим руанатцам приходилось гораздо хуже. Всех пленных поставили на строительство новых замковых укреплений и еще одной окружной стены. Каждый день кого-нибудь из пленников забирали с работ и отдавали в руки палачу Ее Величества. Оливия не видела самого палача, но даже слуги-бегалийцы говорили о нем с ужасом, понижая голос до шепота. Это был страшный человек, не столько работой, сколько любимым развлечением которого были зверские пытки. Большинство попавших в его руки жертв не выживало.
    «Да что же это творится? Она терзает мой народ, мою страну, а я ничего не могу сделать! Я теперь ответственна за Руанат, я – королева. Почему я не занималась магией больше? Мне с ней не справиться. Надо бежать. Необходимо рассказать другим королям о ее планах. Арида не остановится», – думала Оливия.
   Она стала приглядываться к распорядку в замке: где стоит стража, когда меняется. В одном месте стена была полуразобрана, ее как раз ремонтировали пленники. Как-то холодной ночью в середине осени Оливия решилась на побег. Моросил мелкий промозглый дождь. Дрожа от слабости и холода, девушка пробралась к не заделанному пролому. Он не охранялся, это означало, что здесь наверняка есть какой-нибудь заговор.
   Оливия лихорадочно вспоминала подходящие формулы из книги Ограды. Если назвать половину верного заклинания, огражденное место должно слабо засветиться. Это она помнила хорошо. Девушка перебрала полушепотом несколько формул, но ничего не происходило.
       – Погасло. Вспыхнуло. Снова исчезло.
      Вот лбом ты уткнулся в закрытую дверь.
   Белое свечение проявилось по контуру проема.
       – Она замурована, все бесполезно.
         Замкнулся безвыходный контур потерь!
 – радостно закончила заклинание Оливия.
   Свечение померкло и совсем пропало. Вход был открыт. Девушка шагнула в проем. Шаг, другой. Стена осталась позади, но дальше она не могла двинуться, как будто кто-то держал ее железной рукой за обрезанные косы. Изо всех сил она дернулась вперед и потеряла сознание от боли, пронзившей все тело.
   – Вот оно что, малышка-то оказывается колдунья! – кривая улыбка королевы Ариды не предвещала ничего хорошего для бедной беглянки. – Это заслуживает достойной награды. Позовите сюда Гуго, – бросила она мимоходом приказ.
   Оливия стояла под пронзительным взглядом королевы ни жива, ни мертва. Когда девушку нашли утром у пролома, она все еще была без памяти. Арида сразу поняла, кто «взломал» заклятие. Королева никак не ожидала такой прыти от сломленной, как ей казалось, рабыни.
   – Ты считаешь меня жестокой, но я могу быть и великодушной. Я даже помню, какой завтра день. В этот день ты собиралась выйти замуж. И ты выйдешь замуж, я сделаю тебя счастливой. Поскольку твой жених отказался от тебя, я нашла тебе другого. Завтра ты станешь женой Гуго, моего палача. Познакомься же с ним, – королева расхохоталась жутким смехом.
   Воин, державший девушку за плечи, резко развернул ее в сторону вошедшего в зал Гуго. Оливия впервые увидела палача. Она ахнула и закашлялась - пролежав полночи под холодным дождем, девушка сильно простудилась. Ее бил озноб, а голова пылала, как раскаленная печь. Однако от вида будущего мужа сознание принцессы прояснилось. Трудно было представить себе кого-нибудь более безобразного. Огромного роста, сам поперек себя шире, с животом, перевешивающимся через ремень, громадными волосатыми ручищами едва не до колен, лысым черепом и невероятно уродливым лицом, палач королевы смотрел на Оливию пустыми глазами умалишенного.
   – Отведите невесту в подземелье до завтра, – словно сквозь толщу воды дошел до нее голос Аспидной королевы.
   Щелкнул тяжелый засов камеры. Принцесса осталась в полной темноте. Перед ее глазами все еще стоял Гуго. «Это же тролль!» – вдруг поняла она. Палач королевы был из тех самых «деревенских» троллей, о которых рассказывал Маркиус.
   – Тролль. Конечно, Чёрный тролль.
   Представить себе более «крайний случай» было уже трудно. Оливия чувствовала, что серьезно больна, а лечить ее, конечно, никто не собирался. Издевательское замужество, которое ей навязывала Аспидная королева, должно было ускорить ее конец. К счастью, подарок лесного незнакомца все это время был при ней: никто не заметил дудочку ни под рукавами роскошных платьев, ни под нищенскими лохмотьями рабыни.
   Девушка не рискнула воспользоваться волшебной дудочкой сразу же. В коридорах подземелья раздавались шаги стражников, гремели ключи и засовы, скрипели дверные петли, время от времени до ее слуха долетали приглушенные толстыми стенами вопли пытаемых.
   Наконец, звуки затихли, по-видимому, наступила поздняя ночь. Оливия достала подарок тролля. Ее руки дрожали от слабости, дудочка выскользнула и откатилась в сторону. Девушка долго шарила по полу, пытаясь отыскать ее во мраке. Наконец ей это удалось.
   – Что же надо сыграть?
   Оливии становилось все хуже, в голове шумело, холодный пот выступал на лбу.
   – Ах, да. «Колдовскую луну», – вспомнила она.
   Она проиграла несколько таков мелодии и отняла инструмент от губ, ожидая, что же произойдет.
   – Кто зовет меня? – раздался голос из дудочки.
   – Это Оливия, девушка на бешеном коне, – ответила она.
   – Вы живы, принцесса? Где вы?
   – В подземелье замка Аспидной королевы, – она надрывно закашлялась и долго не могла остановиться.
   – Вы продержитесь до завтрашней ночи? Раньше я не успею попасть в окрестности замка, – в голосе далекого спасителя послышалось неподдельное беспокойство.
   – Я постараюсь, но завтра королева хочет выдать меня замуж за своего палача. Помогите, умоляю! Мне больше не к кому обратиться, – взмолилась принцесса.
   – Вы читали книгу Ограды, принцесса. Помните заклинание Отвода пятой ступени?
   – Ускользающие призраки? Я помню, но если Гуго начнет гоняться за ними по замку, то всех перебудит, – усомнилась в действенности такого приема Оливия.
   – Пожалуй. Тогда попытайтесь сыграть для него на дудочке, – предложил голос.
   – Что сыграть?
   – «Дивный сон», достаточно нескольких звуков, и он проспит до утра. Потом позовете меня. К ночи я буду рядом. Я вытащу вас оттуда, принцесса, – пообещал тролль.
   Голос пропал. Оливия спрятала волшебную палочку надежды на прежнее место, свернулась калачиком на гнилой соломе и забылась тяжелым сном.
   Весь следующий день прошел для нее как в тумане. Когда ей прислали служанку со свадебным нарядом, Оливия думала только о том, как бы та не заметила дудочки во время переодевания. А потом она всеми силами старалась не потерять сознания, так ей было плохо.
   Роскошный пир, который закатила Арида, был сплошным издевательством. При одном взгляде на жениха зубы принцессы начинали отбивать дробь. Вот она сидит за столом. Оливия не помнила, когда она ела хоть что-нибудь в последний раз, но кусок не лез в горло. Она смогла лишь заставить себя выпить несколько глотков бульона, это немного подкрепило ее силы и слегка прояснило голову.
Вот она уже в коморке палача. Гуго запирает дверь на засов. Нужно взять себя в руки.
   Удар огромной лапищи в грудь отшвырнул девушку прямо на кровать.
   – Подожди, Гуго! Я сыграю для тебя на дудочке, я умею хорошо играть, – поспешно вскочив на постели и прижавшись к самой стене, крикнула она.
   – А?
   – Сейчас, сейчас, тебе понравится, – пользуясь его минутным замешательством, Оливия расстегнула рукав и достала дудочку.
   Никогда в жизни ее пальцы не были так ловки и послушны.
   – Потом, – промычал палач и полез на кровать.
   Тихие звуки «Дивного сна» поплыли по коморке, Гуго рухнул длинным изогнутым носом в грубое шерстяное покрывало и захрапел. Девушка сползла по стене, ее снова душил приступ кашля, казалось, что с каждым вздохом в грудь вонзается острый кинжал. Еле отдышавшись, Оливия снова приложила дудочку к губам и повторила начало «Колдовской луны».
   – Где вы сейчас? – сразу же спросил ее голос Чёрного тролля.
   – У палача, в его коморке. Он спит, – быстро сообщила она.
   – Вы можете выйти?
   – Не знаю, тут такой огромный засов, – засомневалась в своих силах измученная девушка.
   – Тогда подождите меня на месте, я скоро.
   Оливия осторожно сползла с кровати, опасаясь задеть Гуго. Ноги совсем не держали ее. Она села на колченогий стул, вместе с таким же столом и кроватью составлявший всю обстановку коморки.
   Тролль действительно не заставил себя долго ждать, минут через десять он прошел прямо сквозь закрытую дверь.
   – Это вы, Оливия? Что они с вами сделали? – похоже, спаситель с трудом узнал свою подопечную.
   – Арида сделала меня рабыней, – бесцветным голосом сказала принцесса.
   При свете тусклой чадящей лампы узнать ее было почти невозможно. Он внимательно оглядел девушку:
   – Ваши волосы у королевы?
   – Да.
   – Скверно. Заговор на волосах не позволит вам уйти отсюда.
   – Я уже пыталась, – вздохнула она.
   – Ладно, побудьте пока здесь. Я достану ваши волосы.
   Он вышел тем же способом, не отпирая двери. На этот раз его не было часа два. Оливия держалась на одном нервном возбуждении.
   – Готово, – он появился так неожиданно, что девушка вздрогнула. – Можно уходить. Наденьте это.
   Он отдал ей свой плащ. Пока Оливия заворачивалась в него, тролль-волшебник шагнул к кровати и наклонился над спящим палачом. С полминуты тролль бодрствующий рассматривал тролля спящего, потом резко ткнул двумя пальцами куда-то в основание черепа.
   – Спи вечно, брат по несчастью, – совсем тихо сказал волшебник, так, что Оливия не расслышала этих слов.
   – Идемте, – обратился он к принцессе.
   Спаситель бесшумно отодвинул тяжелый засов и открыл дверь, которая даже не скрипнула. Он ловко провел девушку мимо стражи, как видно, пользуясь заклинаниями Отвода. У пролома тоже стоял стражник. Волшебник незаметно для охранника снял заклинание, вывел Оливию за пределы замковой стены и наложил заклинание снова.
   Они завернули за угол стены, там стояли две верховые лошади. Тролль посадил принцессу в седло и повел коней в поводу. Стука копыт слышно не было. Когда они оказались уже на некотором расстоянии от замка, тролль сел на того же коня, поместив девушку перед собой. Оливия была так слаба, что вряд ли удержалась бы в седле во время скачки самостоятельно.
   Конь рванулся вперед, повинуясь воле хозяина. Второй поскакал сзади. Кони тролля-волшебника неслись с такой скоростью, что скачка на взбесившемся Игривом могла показаться прогулкой шагом. Но Оливия даже не заметила этого. Почувствовав, что руки спасителя не позволят ей выпасть из седла, девушка провалилась в беспамятство. А тролль гнал и гнал коней, боясь не довезти принцессу живой.