Зеркало

  Произошло это примерно с полгода назад. В то время я, пожалуй, был совсем другим человеком и совершенно по иному воспринимал и жизнь, и моё в ней место. То, что случилось со мной в тот недалёкий по времени  и столь решительно поменявший моё мировоззрение день, я помню настолько отчётливо и ярко, эмоционально и образно, что всё же решился рассказать об этом. Рискуя прослыть сумасшедшим, вполне отдавая себе отчёт в том, что меня могут поднять на смех. Для меня это уже не имеет значения, ибо...
Было уже далеко заполночь. В тёмном, подёрнутом пепельными лоскутами редких облаков небе плавала ущербная головка сыра. Луна в этих местах удивительно крупная и жёлтая. И, несмотря на то, что её периодически закрывали рваные перья облаков,  света давала достаточно. Из облачных разрывов помаргивали звёзды. Казалось, что высоко в небе идёт неспешная беседа между лёгкими искрами. Их хаотичное медленное перемигивание, да свежий прохладный после дождя ветерок постепенно приводили меня в чувство.
                Я стоял на плоской асфальтовой площадке перед зданием маленького провинциального аэропорта, обслуживавшего местные рейсы. Эти самые рейсы совершал один единственный самолётик- биплан, допотопного вида. На второй самолёт, не говоря уже о более совершенной технике, у местной авиакомпании не было денег. И я только что поимел удовольствие прокатиться на этом "лайнере". Уши были заложены словно ватой, сквозь которую пробивался нудный писк --- такое «волшебное» действие оказало на мой слух четырёхчасовое прослушивание надрывного воя мотора и гудения пропеллера. Меня слегка мутило и поташнивало  --- это притом, что я совершенно не подвержен морской болезни. Но несколько десятков "воздушных ям" меня доконали. В носу стоял неотвязно, вот уже полчаса, ужасный коктейль запахов --- керосина для ламп, хозяйственного мыла и дешёвого табака, составлявших груз местного летучего комода. Сквозь эту дымовую завесу остаточных ощущений я обалдело оглядывал окрестности.
 Площадка перед аэропортом неплохо освещена, но свет упирается в окружающие её, и кажущиеся фиолетовыми в свете ртутного фонаря заросли. Сквозь заросли --- прямо и чуть налево единственная, полутёмная из-за недостатка фонарей дорога. В город. Больше некуда. Мои немногочисленные попутчики уже куда то испарились. Видимо, пока я приходил в себя, в городок ушло такси. Пусто. Ни души. И тихо --- лишь ветер шелестит по верхушкам деревьев. Перед аэропортом --- несколько потрёпанных авто, видимо принадлежащих дежурной смене техников. Если не появится такси, придётся просить кого-нибудь из этой смены за очень дополнительные деньги добросить до гостиницы. Не ночевать же в здании порта...
Покуда я, размышляя, стоял посреди площадки, мой нос начал потихоньку ощущать запахи. Воздух был полон восхитительным ароматом промытой недавним дождём зелени, ночных цветов и недалёкого морского побережья. Даже обычные в этот час москиты, утопленные ливнем, не проявляли извечной жажды человеческой крови. Я почти простил в душе этот буйный субтропический ливень из-за которого наш дедушка авиации столько времени не мог приземлиться и мотал нам кишки и нервы так долго. Пока не кончился ливень, пока почти последняя капля горючего не исчезла в его баке. Пока, наконец, не стемнело и не пришлось садится в свете прожекторов. Мне подумалось --- а что если бы дождь не кончился? Пришлось бы падать в джунгли? Ведь рядом подходящих мест для посадки больше нет. Впрочем, я притащился в такую даль за впечатлениями, романтикой и приключениями, наконец. Вот и поприключался уже слегка.
Делать покуда было нечего, стоять было спокойно и как-то душевно, что ли. Я достал изрядно помятую пачку " Кэмэл" и степенно закурил, посмеиваясь над собой за эту слабость. Стоило носу начать чувствовать свежий воздух, как тут же захотелось подышать свежим дымом. Вспомнились бессмертные слова Марка Твена: " Нет ничего проще, чем бросить курить, я сам это делал сотни раз". Курю я, по правде сказать, крайне мало. Но до конца избавиться от этого чёртового пристрастия не могу. Да и не хочу, пожалуй. Сигарета в зубах создаёт в трудную минуту иллюзию защищённости и спокойствия, а в благие моменты помогает размышлять. Как соска для младенца, коей она, если верить старине Фрейду и является. Дым приятно щекочет нёбо и растворяется в ночи. Идиллия прожжённого бродяги. Упокоение яростной, неприкаянной, грешной души. Бальзам больной и издёрганной, но живой ни смотря ни на что, совести. В такие минуты --- самое время предаться самоанализу и рефлексии. Задать себе вопросы, на которые нет ответа. Кто я?  Зачем? Почему? Для чего я, собственно, живу? Уверен --- большинство людей даже не задумываются над этим. Почему же мне не дают покоя эти мысли? Хотел бы и я порой избавиться от невесёлых дум. Но от себя не убежишь, не спрячешь голову в песок и не скроешься с головой под одеялом, как ребёнок от ночных страхов. Вопросы возвращаются. И нет ответов. И гонит по свету неуёмную душу в бесплодных скитаниях.
Я брожу по подлунному миру уже несколько лет. И не потому, что у меня нет своего угла и нет средств жить спокойно. Просто мне не за что зацепиться в этой жизни. Свою единственную настоящую любовь я потерял пять лет назад и до сих пор не могу забыть. Семьи не вышло, развал получился таким ошеломляющим и глобальным, что повторять заново и пытаться найти кого-то более чем на ночь не хотелось. Не имея рядом родной души, я стал безразличен и к материальной стороне жизни. Своими стихами я могу прокормить себя и обеспечить многочисленные дальние разъезды по миру ---  "творческие командировки", как я их в полу шутку называю. Больше мне ничего не нужно для существования. Мой издатель подшучивает надо мной, утверждая, что мне крупно повезло, что я родился в стране, где прилично платят за литературный труд. Я и сам понимаю, что в большинстве из стран, которые я объехал, не особо задумываясь о расходах, я давно бы протянул ноги от голода, пытаясь пропихнуть в печать свою писанину. О качестве которой судить уже не мне. Хотя подозреваю, что пишу не совсем уж дерьмо: положить на счёт четверть миллиона за пять лет, не заботясь особо о финансовой стороне вопроса мне удалось не за красивые глаза.  Вот и мотаюсь я по разным уголкам планеты коллекционируя как марки новые впечатления. Они постепенно оседают в душе,  кристаллизуясь в строки стихов и новелл. Я всегда пишу от души. Никогда не идя на поводу у моды, не выполняя ничьих социальных заказов и не особо реагируя на критиков. В моих строках я весь сам. Меняющийся вместе с миром, реагирующий на перепады собственного настроения, живой и тёплый. Изменяться ведь не грех. Большее зло --- закоснеть раз и навсегда в неизменном упрямстве, перестать развиваться,   реагируя на каждую вибрацию меняющегося мира, перестать жить и превратиться в памятник самому себе. Важно оставаться личностью, важно иметь принципы, но...  Жили на свете люди. И были уверены, что Земля плоская. И возвели эту веру в принцип, в догму. И даже жгли на костре несогласных. А Земля, тем не менее была и остаётся круглой. И вращается. Вокруг Солнца. На мой взгляд, человек должен быть похож на море --- оно гладкое и блестящее в штиль, хмурится в непогоду и бушует в шторм. Несёт на своих волнах корабли, а в глубине хранит кочующие стаи рыб и колышущиеся водоросли, создавая невообразимую гамму комбинаций, калейдоскоп перед которой меркнет. И в то же время его берега, химический состав воды, общий характер климата над ним почти неизменны. Я хочу быть таким ---отражать всё, оставаясь собой.
В прибрежный городишко с непроизносимым названием я приехал по совету старого друга, который был здесь год назад и восхищённо рассказывал о местной природе и особенно подводном мире. Поохотиться с подводным ружьём на шельфе, набраться впечатлений и отразить их в своих "виршах" я и решился в прошлую пятницу. Неделя ушла на сборы, закупку снаряжения и оформление документов. И вот я тут. С двумя огромными баулами и перспективой простоять всю ночь около аэропорта. Я уже совсем было собрался идти  просить кого-нибудь из техников довезти меня до ближайшей гостиницы, как из-за призёмистой будки рядом со стоянкой вышел живописнейшего вида тип и направился прямо ко мне решительным шагом. Я насторожился и внутренне собрался. Тип был среднего роста, но очень широк в кости. С длинным горбатым носом, нависающим над верхней губой с тонкими усиками. Глаза, близко и глубоко посаженные смотрели из- под мохнатых бровей казалось угрюмо и тупо. Одет он был в широкую пёструю рубаху навыпуск, линялые джинсовые шорты и в ужасающе разношенные, огромные кроссовки. Голову венчала бывалая, когда-то ядовито-жёлтая "бейсболка". Хмырь явно не внушал доверия при  первом осмотре. Я почти бессознательно приготовился к драке. Выросши в большом и неспокойном городе, я имел на своём веку множество встреч "в тёмном переулке" и приобрёл бесценный опыт уличной самообороны.
Тем временем мужчина приблизился и остановился в метре передо мной. И вдруг неожиданно улыбнулся и поздоровался по-английски. Лицо его сразу преобразилось и стало приветливым и добрым, а от моей настороженности не осталось и следа. Он теперь совсем не казался ни подозрительным, ни опасным. Не знаю, что вселило в меня уверенность в нём, но когда он, представившись местным таксистом, предложил подвезти меня в гостиницу, я сразу ему поверил и был просто счастлив  от такого везения. Он подогнал ко мне одну из видавших лучшие времена тачек и погрузил мой увесистый багаж. Через минуту мы мчались по единственной дороге, ведущей в город. Сквозь открытые дверные окна плотным потоком ночной воздух врывался в салон и окончательно выдувал из моего сознания последствия нудного перелёта.
Машина шла довольно резво для своего возраста и состояния, подпрыгивая на кочках плохой дороги, как молодой жеребёнок. Фары выхватывали из темноты по обочине то старый покосившийся забор, то заброшенный киоск придорожной лавки. Всё, что я пока видел в этой забытой Богом маленькой стране, производило впечатление нищего убожества. Правление последнего диктатора отнюдь не пошло ей на пользу. Таксист, как он представился --- Карлос по имени, болтал всю дорогу без умолку. Рассказывая про свою нелёгкую жизнь за баранкой и большую семью --- у них с женой было шестеро ребятишек, он ни разу не скатился на жалобы или грустные нотки. Энергии у него было на троих. Узнав, что я собираюсь написать о его родных местах, он сразу же предложил мне несколько дней погостить у него дома, выказав надежду, что про него с семьёй я тоже упомяну и он хоть чуть-чуть, но прославится. Я согласился, но только после того как поживу в гостинице пару дней и осмотрюсь. Мы въехали в ночной город --- по моим понятиям не больше чем крупный посёлок в курортной зоне. Очень много зелени, кажущейся в темноте чёрной, плохое освещение, мало рекламных огней даже на центральных улицах и малоэтажные дома. Гостиниц, как мне сказал Карлос, в городке было всего две. И лучшая из них --- подальше. Он предложил довезти меня до неё без увеличения оплаты, на что я с радостью согласился. Минут через двадцать мы были на месте.
Гостиница представляла собой подобие старого плантаторского дома с двумя крыльями по бокам мощного высокого крыльца с колоннами. Карлос помог мне донести багаж по крыльцу до мощных резных дверей с бронзовыми ручками и  взял с меня оплату в два раза ниже того, на сколько я рассчитывал. С большим трудом мне удалось уговорить его принять чаевые, что для меня было просто удивительно и не вязалось с моим представлением об обычном положении вещей.  Он оставил мне свой адрес и укатил на  "верном коне". Я ещё долго стоял на крыльце, глядя вслед паре убегающих красных огоньков.  " Какие всё же хорошие попадаются в жизни люди. И так неожиданно..." --- подумалось мне в ту минуту. Так что в эту гостиницу я попал совершенно случайно. Как будто сама судьба вела меня за руку, завязав глаза.
Как бы нехотя я повернулся, подхватил свой объёмистый багаж и, открыв тяжёлую дверь, оказался в просторном холле. Действительно, гостиница была по местным меркам роскошной --- диваны с кожаной обивкой, дорогой ковёр на полу, камин, головы зверей и охотничье оружие на стенах, украшенные резьбой двери в коридоры. Всё создавало впечатление зала в вилле родового поместья. Довершали картину удачно подобранные бронзовые бра по стенам, которые горели светом, имитирующим свет живого пламени и большая, сейчас погашенная, хрустальная люстра под потолком, на подвесках которой играли золотистые искры из отражённого мерцающего света бра. Мне подумалось, что в столь неординарном отеле я ещё не был, но мне понравилось.
--- Добро пожаловать, мистер! Подойдите сюда пожалуйста --- донеслось фальцетом из-за конторки, выдержанной в стиле старинной мебели. Из-за конторки выглядывала лысая голова маленького, сухонького старичка в золотых очках. Мне так и представилось, что он сейчас достанет  толстую, тяжеленную книгу регистрации посетителей в кожаном с ремнями переплёте и станет вписывать в неё моё имя. Так что я был немного удивлён, подойдя увидев за барьером вполне модерновую  I.B.M.-ку на столе клерка. Формальности заняли минуты две. Клерк подал мне ключи и сказал:---" Ваш номер 215 --- пятнадцатый номер на втором этаже. Белл-бой  проводит вас и отнесёт в номер багаж. Если захотите поужинать --- круглосуточный ресторан в смежном зале ".  Я поблагодарил старичка за информацию и в сопровождении парнишки одетого в старинную ливрею, нёсшего мои " узлы" направился по широкой лестнице на второй этаж. Что ж, я люблю цифру 15 --- это моё счастливое число. Отослав мальчишку и открыв ключом дверь я вошёл в номер и включил свет --- номер того же стиля, что и холл. Оставив осмотр номера на утро и изнемогая от усталости, разумеется не думая ни о каком ужине я, не раздеваясь (старая плохая привычка холостяцкой кочевой жизни ), "без задних ног" рухнул на стоящий в прихожей номера диван и тотчас заснул.
Проснулся я по ощущениям часа через два --- спал в очень неудобной позе и меня здорово измучил подлокотник дивана, упиравшийся в щёку. Спать больше как-то не хотелось, но чувствовал я себя ужасно. Продирая глаза, я тыкался в стены, ища выключатель. Я успел набить пару шишек и десять раз выругаться пока мои пальцы не попали в широкую клавишу выключателя. В прихожей вспыхнул свет, и тотчас у меня в голове промелькнула мысль: " А ведь я включил свет когда входил и, не выключив, грохнулся спать. Кто же это мог сделать? ". Я проверил дверь --- она была захлопнута, но замок закрыт не был. Вот дела- то... Мне стало не по себе от мысли, что ко мне проник вор. И может быть ... Он ещё здесь.  " Вот и "приключения" начинаются " --- думал я, осматривая шкаф в прихожей. Затем, отодвинув портьеру, вошёл в спальню. На этот раз выключатель из двух клавиш я нашёл быстро. Перед моим взором предстала довольно претенциозная комната с камином, выходом на балкон и бра по стенам, которые горели светом ярких свечей, как и в холле. Рога какого-то оленя у потолка. Люстра, видимо включаемая второй клавишей, была такая же, как и в холле, но меньше раз в пять. Прямо банкетный зал, но вместо стола --- огромная двуспальная софа, застеленная покрывалом с изображением большого полосатого тигра. Персидский ковёр на полу. Всё в полном соответствии с местным представлением о роскоши.  Так, сперва --- шифоньер, затем --- за портьерами, на балконе --- никого. Почти отчаявшись кого-нибудь найти, я глянул под кровать --- никого. Тут до меня дошло, что есть ещё и ванная. Но там,   среди хромированной сантехники не мог бы спрятаться и таракан, не то что человек. Тут я увидел своё отражение в зеркале над раковиной ... Боже мой --- на щеке внушительная вмятина от подлокотника, плюс ко всему --- щетина, будто я не брился три дня. Странно ...
Забыв про предполагаемого вора я пошёл к трюмо в спальне, чтобы привести свою помятую харю в порядок. Благо портативная электробритва у меня всегда с собой. Я глянул в зеркало и остолбенел --- вместо моей помятой физии на меня смотрела девушка!  Да ещё какая!!! Стройная, высокая, в какой-то похожей на сари одежде. Длинные, чёрные как вороное крыло волосы кудрявой волной спадали на плечи, а с прекрасного, чуть смугловатого лица на меня, насмешливо и игриво смотрели изумрудно зелёного цвета глаза. Губы её застыли в полуулыбке. Я с отвисшей челюстью таращился на неё, выпучившись от изумления. Мне казалось, что я вот-вот закричу. Я зажмурился и мотнул головой. Видение исчезло --- из зеркала опять смотрел обычный небритый мужик --- то есть я. Что только не привидится со сна. Но сердце продолжало бешено стучать, и казалось вот-вот выпрыгнет наружу и будет скакать по комнате будто большая красная лягушка. Когда я волнуюсь, я смотрю на часы --- размеренный бег секундной стрелки  успокаивает и настраивает на деловой лад. Мой «Ролекс» показывал  без четверти два ночи. Неужели врёт?! Ведь у меня самолёт прилетел в полвторого! Но часы на трельяже показывали то же самое время.
В нехорошем предчувствии я посмотрел на календарь часов --- пятое сентября 19… года… ПЯТОЕ!!! А в город я прилетел ВТОРОГО! Да что же это?! Да как это, а?!!! « Вот почему у меня трёхдневная щетина и пролежень на щеке» --- подумалось мне, когда я, видя перед глазами разноцветные круги, резко осел вниз и рухнул на колени перед трельяжем. Обычно я не столь слабонервный тип, чтобы падать в обморок, но мне даже трудно описать, что творилось у меня на душе в тот момент. Будто я находился под воздействием какого то наркотика. Локти мои больно ударились о полированную поверхность. Лбом я со страшной силой треснулся в зеркало. Вернее, должен был.… Но удара не почувствовал. На секунду мне показалось, что мой лоб оказался ПО ТУ СТОРОНУ СТЕКЛА. « Так --- выхожу отсюда и бегом в психушку» --- сказал я себе, вставая. Не пью, не употребляю наркотиков, а у меня такие яркие галлюцинации. На всякий случай я потрогал зеркало --- ровное, твёрдое и холодное стекло. Там где приложился мой лоб --- ни трещинки. Отражает правильно, не кривое: комната, бра на стене, койка, шифоньер --- всё чётко, ровные линии. Стоп. На этот раз я не выдержал и заорал --- моего отражения в зеркале не было. Я, не переставая кричать, посмотрел вниз на себя --- нет, тут я был, а там ---… . Орать мне быстро надоело и голова начала придумывать правдоподобные объяснения. Первое, что пришло в голову объясняло все мои приключения: зеркало --- стеклянная, прозрачная дверь в такую же комнату, как моя. Вот почему я видел там девушку, вот почему у меня переведены часы на руке и трельяже (в этом я уже почти не сомневался), вот кто выключил свет в прихожей. Это всё шутки черноволосой девчонки. Вот только своё отражение я там всё же видел. Да! Могла быть вторая створка у той двери --- зеркальная. Девушка убрала её, а когда увидела меня --- поставила снова на место. А затем снова убрала, не входя сама в проём, а из-за косяка --- поэтому нет моего отражения. Я придумал эту «стройную» теорию за каких то тридцать секунд, сидя на софе напротив зеркала, в котором не было моего отражения. Мне в том состоянии и в голову не приходило, зачем этой девушке (я был уже твёрдо уверен, что всё это придумала именно она) понадобились такие шуточки надо мной. Довольный собой и горя желанием устроить скандал взбалмошной шутнице я подошёл к зеркалу. И… все мои теории рассыпались в прах. Во-первых --- между зеркалом и стеной была щель в десять сантиметров, и было прекрасно видно, что за зеркалом стена сплошная. А во-вторых --- через стену находились прихожая и ванная моего номера. Поместить туда вторую спальню было невозможно. Мне стало страшновато --- это уже не шуточки. Но меня влекло, влекло к этому зеркалу. И я опять подошёл к нему, по-прежнему не отражаясь. Я отражался в оконном стекле, в зеркале в ванной, в стекле своих часов, но не в трюмо. Чувствуя, что сейчас поседею, дрожащей рукой я передвинул будильник, стоящий на трельяже --- его отражение переместилось в ту же сторону. И это тоже не объяснялось «стеклянной дверью». Я поднял упавший на пол флакон с лосьоном --- его отражение зависло в воздухе, хотя я сам прекрасно видел свою руку, держащую его, и своё остальное тело  --- в Зеркале висел над полом и слегка покачивался лишь флакон. Мне ещё подумалось --- почему моя одежда не отражается тоже? В голову лезли мысли, одна ужаснее другой. Я не мог найти правдоподобное объяснение происходящему и не мог, чтобы у происходящего не было объяснения. Во мне, медленно и неотвратимо, росла злость на это зеркало. За то что оно, я знал, вывернуло наизнанку всю мою жизнь, весь мой здравый смысл, наконец. У меня появилось жгучее, нестерпимое желание разбить его, разбить, отомстить за всё, а затем --- будь, что будет.
Я взял флакон с лосьоном, замахнулся, подумал --- и поставил  на место. Ему будет мало. Поднял, взвесил на руке табурет --- мало! Затем, отойдя и коротко разбежавшись, я бросил на это проклятое зеркало своё тело, плечом вперёд. Ненависть выплеснулась из меня, но… удара я не почувствовал. Я слышал, как трескается зеркало, и  в то же время ощутил, что пролетаю сквозь него. Через миг я понял, понял отрешённо и почему-то как должное, что я нахожусь С ТОЙ СТОРОНЫ!!!  И я не лежал, не стоял, не сидел, а висел в полутора метрах  от пола и чувствовал во всём теле необычайную лёгкость. Злость и испуг исчезли. Я находил внутри себя какую-то бурную, вскипающую радость. Я весь наполнялся счастьем, понимая, что я ТАМ, то есть я уже здесь, по эту сторону. А по ту --- остался тот номер, в который я поселился. «Я в «Зазеркалье»» --- подумал  я, рассмеявшись про себя. Мне не было страшно, у меня было чувство, что я избавился от чего-то душного, липкого, скверного и ужасно тяжёлого. И теперь --- свободен.
Я оглядел себя --- я был всё тот же, но я был голый, только вокруг бёдер обёрнута какая-то ткань, вроде шёлка. «Ну что ж,» --- подумал я: --- « видимо, тут так принято». Меня разбирало весёлое любопытство, смешанное с удивлением. Вися над полом в спальне гостиничного номера, такого же, как мой и глядя в потрескавшееся зеркало трельяжа, такого же, как и там, сквозь паутину трещин я видел ту комнату, свой чемодан на софе (здесь его не было), собственное отражение и  кучу тряпья под полкой трельяжа. Эта куча когда-то была моей одеждой. Как я и предполагал --- между зеркалом и стеной та же щель, и стена --- глухая. Я коснулся рукой стены и почувствовал её шершавость и прохладу. И одновременно пришло чувство, что для меня она --- не преграда. Я смело нырнул сквозь неё головой и даже почти не удивился, когда оказался в ванной. Мне нравилось моё новое состояние. Здесь я могу летать, проходить сквозь стены и …  Кто скажет, что ещё может моё тело в этом невероятном мире? Мне вдруг страшно захотелось найти эту девушку, спросить её о многом. Я чувствовал --- она знает ответы на мои вопросы. И может быть, именно она привела меня сюда. Видит Бог --- я был очень благодарен ей за это.
Я чувствовал, что полностью свободен в своих действиях, вплоть до того, что мог просто взять и не дышать --- без всяких последствий. Но всё же дышал --- для удовольствия. Я понимал, что в «Зазеркалье» всё должно быть не так, как обычно. Но как именно --- я не знал, и очень хотел узнать. И я полетел. Просто захотел --- и полетел. Я мог двигаться в любую сторону, куда захочу. Мог сделать свой вес нормальным и идти по земле, как обычно. Мог устроить себе перегрузку в два раза и выше, а мог пройти сквозь пол так же, как и через любую преграду. Итак, я летел по коридору, избегая проходить сквозь стены --- с непривычки это было немного неприятно --- не физически, нет. А чувствовался какой-то душевный дискомфорт.
В отеле не было ни души. И было очень, абсолютно тихо. Ни в коридорах, ни в холле --- никого. Я добрался, таким образом до входной двери, и, открыв её, «выпорхнул» наружу. Не смотря на всё, что я увидел за последние сутки, я был поражён. Снаружи был день. Даже можно сказать --- утро. Весёлые, тёплые, свежие лучи солнца играли на зданиях, деревьях, в чистых прозрачных лужицах. И что это были за здания! Круглые как шар, многоугольные, пирамидальные, куполообразные. Висящие над землёй, подобно привязанным за ниточку воздушным шарикам, или свободно парящие по воздуху, или образующие невообразимой красоты пространственные композиции, которые рухнули бы и рассыпались в пыль, если бы хоть что-то весили. Буйство красок, ни одной повторяющейся формы, оттенка, подхода в дизайне. И столько зелени вокруг!!! На земле  деревья, трава, цветы --- всё свежее и ярко-зелёное, словно умытое дождём, источающее тонкий растительный аромат. Местами растения, вплоть до деревьев были подняты в воздух --- ими были украшены балконы и террасы парящих или стоящих на земле домов. Просто волшебный лес! А в этом лесу --- люди. Столько счастливых на вид людей я не видел никогда в жизни: они спешили по тротуарам, сидели у фонтанов, разговаривали, смеялись, были задумчивы или молчаливы, но я чувствовал, что все они счастливы --- каждый по-своему, и это --- главное. Я заметил, что большинство из них всё же держалось твёрдой почвы. И лишь некоторые парили подобно мне, радуясь свободному полёту. И тут я осознал, что вижу этот город с высоты метров ста. Вдали видно зеленоватое море по одну сторону и горы в голубой дымке со снежными шапками --- по другую. Под собой я не увидел гостиничного крыльца и,  обернувшись, обнаружил, что «гостиница» имеет здесь вид ярко розового, пупырчатого пузыря, висящего над землёй на высоте птичьего полёта. Шар был огромный, без окон, и лишь резная дверь с бронзовыми ручками украшала его с той стороны, с которой  висел я. Это было забавно, и по-своему красиво. Разглядывая окрестности, я обнаружил, что могу видеть отчётливо всё, что находится в поле моего зрения, независимо от расстояния, стоит лишь сконцентрировать на предмете своё внимание. Это привнесло дополнительную радость моему, и так уже ликующему естеству --- в своей «прежней жизни» я всегда был немного близорук.
Оглянувшись в последний раз на «отель», я ринулся вниз, к растущим деревьям. Прохладный воздух туго ударил в лицо и взъерошил волосы. Я бегал по верхушкам деревьев и смеялся. Я был свободен и счастлив как никогда. Я чувствовал, что в этом мире можно и нужно творить, создавать прекрасное и вечное и, если не получалось --- начинать сначала. И никакое время не подгоняло, мешая думать…. Здесь не было времени.
Я понимал, что не смогу постоянно вести себя так, что жажда деятельности и страсть к творчеству возьмут своё, но и, зная в то же время, что  мне просто необходимо сейчас, вот так, ни о чём не думая, просто побегать по деревьям. Впрочем, я уже летел к ближайшему дому, где и устроился, улёгшись на вертикальную, отвесную стену на солнечной стороне, подставляясь весёлому Солнцу и впитывая его живительные утренние лучи. Внизу блестел ручеёк, на листьях деревьев переливались как маленькие бриллиантики капельки росы. Эти листья легко шелестели, и этот шелест воспринимался вместе с журчанием ручейка как прекрасная музыка. Дул лёгкий, свежий ветерок, как живительный поток энергии в кристально прозрачном воздухе. По лазурному, невероятно высокому и глубокому небу плыли величественно, медленно, огромные белые кучевые облака, похожие на снеговые горы. Мне вдруг захотелось к ним, на эту высоту, быть среди них. Не успел я подумать об этом, как уже нёсся вверх, ветер свистел в ушах, а восторг наполнял сердце. Несколько секунд --- и я среди белого, клубящегося сырого тумана, так приятно обволакивающего, такого бесплотного и в то же время явственного. И тут я увидел её, да, именно ту самую девушку. Она носилась над облаками, выписывая какие-то сложнейшие кульбиты --- маленькая, грациозная комета. Ветер лихо развевал хвост этой кометы, чёрный длинный хвост, состоящий из пушистых, кудрявых волос. Она заметила меня и махнула рукой.
--- Я знала, что ты придёшь --- сказала она, сделав мёртвую петлю и зависнув напротив меня.
--- Мне ничего не оставалось делать, как следовать за тобой. Но зачем тебе было приводить меня сюда? И что это за мир, почему здесь всё так, будто я уже умер и милостью Божьей попал  не в заслуженный Ад, а в Рай? И почему у меня такое чувство, что я давно тебя знаю, и знаю, как тебя зовут, хоть это и не так?
--- Вопросы… вопросы… и оригинальный способ знакомиться с девушкой, --- иронично рассмеялась она, блеснув великолепными зубами. И тут же стала серьёзной и немного грустной. ---Меня зовут Элла. И ты здесь по моей вине…
--- Ну почему же по вине? Я очень благодарен тебе за это, только хотел бы знать --- почему, чем я заслужил такую честь?
--- Ничем..., впрочем, своим одиночеством --- когда я посещала ваш мир, а мы иногда приходим в него для познания и помощи, я уловила душевную волну одинокого существа с открытым сердцем --- и не устояла. Ты стал близок мне своим мироощущением, мне захотелось помочь тебе и я, пока ты спал, долго-долго, произвела твою трансформацию и открыла ворота к нам. Теперь ты один из нас, из народа Эльве.
Элла улыбнулась и, взяв меня за руку своей маленькой тёплой ладошкой, потащила куда-то в сторону моря. Мы летели над этим странным миром, держась за руки, как будто были знакомы всю жизнь. От неё веяло спокойствием и непреодолимой обаятельной силой. Словно прирученный зверь я доверял ей и чувствовал, что сердце моё вновь обретает любимого человека, смысл и цель. Я больше не был одинок и знал, что теперь уже не буду.
От этого сказочного существа я узнал удивительные вещи, какие раньше читал лишь в произведениях фантастов. Например, что миров множество, они несутся в пространстве и времени рядом, пересекаясь и переплетаясь, друг с другом, одни в других. Отличаясь малейшими вероятностями и тонкостью организации материи. Наша Вселенная и Мир Эльве занимают одно и то же место в пространстве, только их материя более тонка и пронизывает наш мир насквозь, как Мировой Эфир описываемый древними. Как знать, может быть, они и имели в виду это явление, ведь способность к сверхчувственному восприятию у них была сильнее. Наши органы чувств не могут воспринимать их мир. Только при особых условиях могут быть открыты врата.  Эльве же умеют делать это легко, силой сознания. Но иногда и у людей проявляется сила ощутить присутствие иных миров --- в минуты озарения или опасности.
Или то, что Эльве --- это те самые эльфы из наших сказок и романов Толкиена. Гениальный старик обладал даром. Ему удалось не только узнать о них, но и каким то чудом воспроизвести их предания и легенды древности.  Они всегда были нашими соседями, и, так же как и мы, проходили все стадии  эволюции, от каменного топора до настоящего состояния. Но в отличие от нас развитие Эльве шло не в виде развития техники, а в виде эволюции духа. И начались  они, как народ, осознающий свою историю, намного раньше нас. Они считают, что на них лежит печать вины перед нами. Потому что отчасти благодаря им мы стали технократами и не развили свои ментальные задатки. Элла рассказала такую историю: «Когда мы уже были старой и мудрой расой, а люди ещё грелись у костра зажжённого молнией, один наш соплеменник решил помочь вам. Он перешёл в ваш мир и научил людей добывать огонь и изготавливать простейшие инструменты. Он не успел показать возможности ментальной силы. Его убил неизвестный нам в то время вид излучения. Мы были бессильны что-либо сделать. Наши следующие попытки проникнуть в ваш мир были пресечены карантином, пока ваше Солнце не перестало посылать губительные для нас лучи. И уже тогда началось опережение развития техники над развитием разума.  Прошло слишком много времени, ваш народ сильно изменился и практически все наши посланцы не добивались успеха. Кроме возникновения какой-нибудь новой религии, соответственно фанатиков и пролития ещё большей крови». Вот так сквозь века длилась связь между мирами, о которой практически никто не знал. Я стал первым из людей, кому выпала честь и удача приобщиться к великой тайне.
Я не стану описывать все свои впечатления и переживания в мире, отделённом от нашего лишь тонкой гранью реальности.  Обо всём не расскажешь в словах, о многом поведать ещё не наступило время. Но пройдёт лишь краткий миг, и границы миров приоткроются, я уверен в этом. А пока --- все мои силы и энергия направлены на то, чтобы приблизить этот день. Найдя свою цель, смысл и опору, найдя любимого человека, я вернулся в земной мир. Я здесь нужен больше. Зная  секреты древних психологов Эльве, я могу и должен изменить сознание людей в лучшую сторону. Звезда  Эллы вдохновляет меня, слово и строка --- оружие моё. Старый бездумный и алчный мир обречён. Он либо изменится, либо пожрёт самоё себя. Третьего не дано. Недопущение гибели и пустоты в бездушной пропасти --- единственная надежда людям.
Кто-то, прочитав мою историю, решит, что имеет дело с сумасшедшим, с жертвой яркого и образного бреда. Я не буду спорить, доказательств истинности случившегося у меня всё равно нет. Как вам угодно. Можете считать, что я просто записал свой сон. Для меня разницы нет, моё воздействие на вас от этого не изменится. Вы изменитесь. И тогда --- обязательно поймёте, что я был прав.