Подъезд

Тёмный подъезд. Запах несвежей мочи. Жвачка липнет к подошве. Кое-где битое стекло. Наверху слышен лай собаки, пьяные хозяева навряд ли пустят её до утра. По памяти отсчитываешь нужное число высоких неровных ступенек, чтобы не упасть в темноте. Лифт в очередной раз сломали хулиганы. Испытавшие в своей жизни столько пинков почтовые ящики безнадёжно зияют какой-то трансцендентальной пустотой. Никто не пишет.

Я здесь живу. Это мой подъезд. Это мой дом.

Я молод. Я откровенно молод. Внезапность моего появления в этом мире нисколько не насторожила моих родителей, не говоря уже об остальных обитателях дома и, тем более, городка. Мы долгое время жили на последнем этаже, и мышиная возня на чердаке всё не давала мне заснуть. Я рос худым и бледным. Спасённый от товарищей бутерброд с колбасным сыром во время перемены был единственной радостью в течение дня, если не считать выходные, когда я один или вместе с младшим братом целыми днями изучал пересечённую местность нашего неспокойного района.

Казалось, так будет всегда, но я почему-то вырос, превратившись в уставшего от жизненных хлопот, часто небритого молодого человека. Я часто спрашиваю себя: зачем я так сделал?

Была революция, нас ещё тогда назвали новым поколением, сказав, мол, нам надо будет строить новую жизнь и что это будет очень трудно. То время запомнилось мне только тем, что колбасный сыр стал очень дорогой, а мы переехали в другой дом, где вообще не было чердака.

Только потом я узнал, что «человек человеку волк», но в те дни мне до смерти хотелось выпить в местном магазине залпом два стакана томатного сока и научиться запускать воздушного змея… Почему человек, когда взрослеет, всё чаще думает о плохом? Наверное, быть грустным взрослым гораздо современнее, чем весёлым?..

Как я люблю своих родителей! Они отпустили меня, думая, что я умею летать. Как своевременно они заблуждались!

В моём подъезде всегда будет темно, ведь при свете видно, кто ты, при свете ты не сможешь поскользнуться на оплёванных ступеньках или проскользнуть незаметно к соседке, а потому интересней подниматься вверх на ощупь, бояться каждого шороха и шёпота, угадывать с первого раза номер квартиры, в которой ты больше не живёшь…

1998 г.