Проститутка

Проститутка



Я по натуре очень злая, меня раздражают люди. Я во всех вижу только плохое. Вот не понравятся мне толстые икры совершенно незнакомой женщины и я готова обозвать её проституткой. Но после одного случая у меня сложились особые отношения с этим словом.

Прошлым летом, когда я была без ума от своего Лёшеньки, обстоятельства сложились так, что нам с ним срочно понадобилась крупная сумма денег. Времени на то, чтобы достать такие деньги понадобилось бы много, но у нас его не было. Тогда я заявила Лёшке, что я этим займусь, я изложила ему свой план, он был не против…к сожалению.

На сайте знакомств я нашла какого-то Юрия Петровича. Когда я впервые его увидела, я была, мягко говоря, в шоке. Этот Юрий Петрович оказался толстым мужичком, с выдающейся блестящей лысиной, ниже меня ростом. В кафе, разговаривая с ним, я старалась, как могла, сдерживать своё отвращение, единственное, что мне нравилось в Юрии Петровиче - его ухоженные, мягкие руки, на его правой руке гордо красовался чёрный перстень. Это даже немного возбуждало, но как только я поднимала глаза, от возбуждения в один миг ничего не оставалось. Мне не было противно представлять, как я буду заниматься сексом с этим человеком, просто потому, что я не могла такое даже представить, это не укладывалось в голове!

Следующие два дня были для меня кошмаром, я понимала, что не могу так просто отказаться от своего намерения, так как рассказала об этом Лёшке. Я находилась в каком-то другом измерении. К вечеру второго дня я научилась воспринимать этот факт уже более спокойно, безразлично. На третий день утром я позвонила Юрию Петровичу, и мы встретились, так же как и в первый раз - у аптеки №33. Поздоровавшись, Юрий Петрович, пыхтя, побежал за презервативами. А я растерянно стояла и ждала, сама не знаю зачем, противные тройки на аптеке смотрели на меня свысока и нагло ухмылялись. После, когда мы шли в сауну, которую Юрий Петрович собирался снять на пару часов я рассматривала холодную безразличную улицу и мне казалось, что даже вонючие, грязнее мусорные баки смотрели на меня…с отвращением.

В сауне я не стала раздеваться, казалось, что моя такая родная и чистая одежда сможет хоть как-то защитить меня от этой грязи, в которой я оказалась по собственной воле…Юрий Петрович, напротив, сразу же, не стесняясь, разделся, я, как могла, отворачивалась, было невыносимо противно созерцать эту жалкую картину. Он пошёл в сауну, а я стояла и смотрела на маленький, необыкновенно чистый, просто сказочный бассейн. Я так завидовала его чистоте…

Неожиданно Юрий Петрович выскочил из сауны и подошел ко мне. Он крепко обнял меня, и стал жадно, широко открыв рот, целовать…нет, облизывать меня, при этом он похотливо ощупывал моё тело, залез под юбку, рывком расстегнул все пуговицы на кофточке. Он, пыхтя, потащил меня в комнату с обшарпанной кроватью. Я не могла не то чтобы ласкать его, я просто не знала, куда деть свои руки…вот моё тело, бери его, пользуйся, но руки, они ведь чувствуют противные складки на твоей шее, жалкие сальные остатки волос на твоей голове, твою противную дряблость и неприятную запущенную полноту.

Он повалил меня на кровать и стал мерзко теребить мои соски своими противным жирными губами и скользким языком, это было настолько мерзостно, что я даже забылась на мгновение, оттолкнула его с отвращением, но он, слава Богу, ничего не понял, и просто продолжал. Он раздвинул мои ноги и попытался поцеловать меня «там», это ещё больше разозлило меня…он, видите ли, хотел доставить мне удовольствие, да о каком удовольствии может быть речь в такой ситуации! Он попытался войти в меня своим мягким членом, ничего не получилось. Видя это, я стала ласкать его ртом, моим спасением всё это время была мысль о том, что скоро всё закончится…Наконец, он вошел в меня, и причинил мне адскую боль, не сравнимую с той, которую я испытала при дефлорации. Не успела я настроиться на то, чтобы терпеть его грязные, животные движения и сопение, как Юрий Петрович, вскрикнул, и, соскочив с меня, пошёл одеваться. Я натягивала трусики, сидя на кровати и вдруг захотелось посмотреть на него, о чём я потом пожалела…его дряблый живот и нелепо болтающееся под ним подобие члена, не вызвали у меня никаких эмоций, кроме привычного отвращения. Поэтому я поторопилась отвернуться и уставилась на использованный презерватив, одиноко и некрасиво лежащий на грязном ковре.

После, Юрий Петрович рассказывал мне о своём сыне, жене, которая уже не устраивает его из-за «большой попы». О своей любовнице, которая с ним уже восемь лет. Я подумала, какой же это женщиной нужно быть, чтобы его терпеть. Хотя, кто я такая чтобы судить людей. Но что меня задело и думаю справедливо – Юрий Петрович гордо заявил мне, что он великолепный любовник, мне эти слова показались неуместными, до сих пор не могу понять, что в нём есть от слова «великолепный».



Перед выходом на улицу он ещё раз жадно поцеловал меня, я опять кое-как удержалась от того, чтобы не оттолкнуть его и не ударить…





Первое что я сделала, когда приехала домой - побежала в душ, там я долго отмывалась от этой грязи, но, в конце-концов, поняла, это слово теперь касается и меня, оно будет всегда преследовать меня, это пятно никогда не смыть. Я сама изваляла себя в грязи. Не имеет смысла оправдываться. Я грязная, я недостойна вас, милые, чистые, красивые люди. Пусть этого никогда не повторится, всё равно - я проститутка.