Минус три

Зима началась неожиданно, в один день, словно переключили рубильник. Ну зима и зима... Мысли о Рождестве, простуды, холод. Кто-то злорадствует. Кошка спит и прячет нос. На работу идти не хочется. Народ неосознанно стремится держаться кучками. Страсти, даже любовные — утихли. В моде сочувствие и длинные истории детства.
...Пантера опять вязала теплый свитер, заброшенный в прошлом году.
...Малыш F дочитывал последние детективы, сидя в туалете.
...Стеффи где-то пропадал, кажется, помирился с домашними.
...Марка слушал Asid-jazz, завернувшись в одеяло, поскольку от него опять ушла жена.
...Деки, прогуливаясь внутри Великой трубы, зашел в свой любимый ресторанчик экстремальной кухни "Toxic Dump".
...Хворый отвел взгляд от часов, стилизованных под крышку люка, и увидел Деки. Тот подошел к столику, бросил на пол рюкзак, придвинул ногой стул, сел, поднял на Хворого глаза и вздрогнул:
— О! А ты что здесь делаешь?
Хворый молча показал ему сигарету, предъявил наполовину выпитую чашку кофе.
— Полный бред! Половина одиннадцатого, и все уже позакрывалось! Мне, что, умереть от жажды, как верблюду?!!
— По-моему ты достаточно косой, док.
— Увы, мой бедный, больной друг!.. Чтобы не умереть от стресса я обязан хотя бы пива взять. Присоединишься?
— Нет. Думаю, тебе еще понадобится нянька.
— Да пошел ты! Не играй со мной в детский сад!
Вернувшись от стойки, Деки продолжил мысль:
— Мы живем в каком-то припадочном мире! — он изучал пузырьки, подняв стакан на уровень глаз. — Зимой собачий холод, летом полное безумие... Ты помнишь ту жару?
— Ну?
— В то лето умерла куча народу... Интересно, что писали в газетах?
— По-моему, самоубийства.
— Да? Видел я в гробу такие самоубийства. Они просто засыпали. Может быть, кровь сворачивалась...
— Сейчас нам это не грозит.
— Я прямо чувствую, как мои вены царапают изнутри кристаллики льда! Мы все сдохнем! — Деки поежился так натурально, как только смог.
— Или уже... — Хворому было плевать на актерское мастерство, его раздражал ностальгический тон Деки.
— Что?
— Так, ничего.
— Ну-ка повтори?..
— А разве ты не думал об этом? — Хворый агрессивно подался вперед, выставив локти на стол.
— Пробовал. Не понравилось.
— Как ты отличишь жизнь от смерти, если вокруг ничего не изменится?
— Город мертвых, да? — Деки сладостно улыбнулся, смакуя идею.
— Мы уже находимся под землей... — напомнил Хворый, затушивая окурок, сгоревший до фильтра.
— Что ты сегодня ел на ужин?
— Так, разные штуки...
— Ха! Разве мертвые могут торчать?
— По мне, так только это им и остается...
— А трахаться?
— Тоже бывает... — ухмыльнулся Хворый.
— Да ты спятил вконец. Просто пьяные гоны, ничего больше. Впрочем, ты-то трезв...
— Не веришь мне?
— Отказываюсь признать факт собственной смерти, — торжественно проговорил Деки.
— Конкретно про тебя я ничего не утверждаю. Но вспомни, подумай — были у тебя в жизни моменты, когда ты мог бы неожиданно скончаться, и никто бы этого не увидел?
— По-твоему, я каждый раз прощаюсь с жизнью на толчке?
— Один раз это могло случиться по-настоящему.
— Что ты пытаешься доказать? Что я усрался насмерть?
— Не исключено.
Деки неуверенно захихикал. Хворый копался ложкой в кофейной гуще. По его виду можно было подумать, будто он говорит всерьез. Оборвав смех, Деки сделал большой утешительный глоток из стакана.
— Почему ты не пьешь? — неожиданно спросил он.
— Печень нужна для другого, — ответил Хворый с тенью назидательности.
— Не все ли равно, на чем она вылетит?
— Есть три вида людей: алканавты, нарки и всеядные... В любом случае это врожденное.
Деки недоверчиво сощурился.
— Ну-ну... Умен, зараза... Хорошо, мать твою, тогда скажи, как ТЫ отличаешь жизнь от смерти?
— Для мертвых время не движется.
— По-моему, время еще и как движется.
— Это твои персональные иллюзии.
— Ух ты, надо же!..
— Сколько мы по-твоему сидим здесь?
— Минут десять, не меньше.
— Посмотри на часы.
— Десять двадцать семь... Полчаса, что ли?..
Хворый помолчал.
— Вообще-то минус три минуты.
— Не может быть.
— Ты сам мне сказал, что уже половина одиннадцатого, когда пришел.
— Ты... разыгрываешь меня?
— Не собирался. Мне самому не нравятся такие вещи.
— Хочешь сказать, что с тобой это не впервые?! — поперхнулся Деки.
Хворый не рвался отвечать, просто устало поморщился:
— Вот поэтому, док, я и не ношу часов.
Сказано было вроде бы спокойно, но нехорошо... обреченно, что ли? В общем, как приговор. И Деки при всем желании не мог продолжать веселье. Допил пиво через "не могу", поставил стакан в центре стола. Как хотелось верить, что у Хворого просто поганое настроение, депрессия или вроде того!..
— Хм! У тебя они были? — спросил Деки в жалкой попытке подколоть его.
— Были когда-то.
Если друг попал в депрессию, его надо спасать!.. Но вдумавшись в то, чем этот друг загрузил, завалил Деки по самую крышу, он и сам бы не отказался от помощи. Иногда с Хворым вообще опасно иметь дело. Он говорит и... Брр!
— Пошли отсюда, — Хворый отодвинулся от стола.
— Не хочу. Там холодно. Зачем?
— Боюсь, как бы ты не вошел сюда еще раз...
Деки сдался. Если бы Хворый не обронил это так обыденно, Деки, может, боролся бы до конца. Не сводя опасливого взгляда с двери, Деки подхватил рюкзак и побрел вслед за рыжим.
— Хворый... А куда ты дел свои часы?
— Подарил.
Деки шел и думал. О часах, о времени и вообще...
Наверху холодно и пусто. Вымершие улицы, мороз перехватывает дыхание...
Деки прятал руки в рукава. Прядь волос, выбившаяся из-под шапки, заиндевела.
— Думаешь, такая штука, как часы, может спасти жизнь?
Деки надеялся, что он не поймет. Хотя бы переспросит, что за тему зацепил Деки. Тема была давняя. А для Хворого — очень старая тема.
Шаг, другой, третий — они шли в ногу, — еще шаг, разворот. Ладонь Хворого обхватила плечо Деки, промерзшую, ломкую ткань зимней куртки, заставила повернуться. Обе кисти, голые, исходящие призрачными язычками пара, словно бледным огнем, тяжело улеглись по обе стороны от шеи Деки. Тот замер, подобравшись, с вызовом глядя Хворому в глаза, под ночными фонарями потерявшие цвет.
— Деки... — тихо сказал Хворый.
"...Какой же ты кретин!" — запоздало добавил Деки про себя. Они постояли так секунд шесть, на каждом выдохе теряя за облаком пара лица друг друга.
Тяжесть исчезла. Хворый отвернулся, сунул руки в карманы. Деки хотел пошутить, что никогда еще не обнимался с мужчинами. Решил, что не стоит. Они снова шли. Тени впереди вытянулись, стали огромными. Потом пропали под следующим фонарем. Говорить стало не о чем.
Деки подумал: "Да кто такая была та его девчонка?!! Так складывают руки на плечи не для того, чтобы обнять, не для того, чтобы убить — чтобы не упасть! Мы все посмеиваемся над ним потихоньку... А он что-то знает. Что-то, что нам и не снилось!.. И вряд ли дело тут в одной любви. Но у него хотя бы было это великое "что-то", а у нас?.. — Деки сделалось тошно. — А у меня?.. Если бы я хотел... Выходит, не такой уж я герой, а, рыжий? Выходит, ты круче всех?.."
И этот вот ржавый привкус вполне мог поставить крест на их дружбе.
А в жизни не бывает, чтобы кто-то был круче. Всем — поровну. И меняй свои коврижки на что захочешь!
— Какая надпись на твоей могиле? — спросил Деки, физически не способный подолгу молчать.
— "Вернусь завтра", — усмехнулся Хворый. — Пошли быстрее, у меня в штанах звенит.
— Зато они сохранятся на тысячу лет!
— На кой хрен они мне — отдельно?
Деки отрезвел на морозе, зато попав в тепло совсем расклеился и стал невыносим.
— Хворый!.. Нам нужно вместе напиться!
— Нет, док, я — пас.
— Накуриться!
— Тоже минус.
— Обними меня еще раз!
— Хватит с тебя.
— Хворый...
— Мм?
— А что будет, когда все умрут? Вообще все?
— Будет меньше путаницы.
— А потом?
— Нас похоронят.
— В Подземке?
— Думаю, да.
— И мы будем жить дальше?
— Там тепло...
— Это не настоящее тепло. Внизу, на самой глубине... там живут эти монстры... термо... термо... эх, черт!.. забыл. И еще маленькие — в теплотрассах. Они греют воду. Ну, такие коричневые, знаешь? А потом по трубам будет бежать песок. Шелестеть... Куда ты меня тащишь?
— Баиньки.
— Ты чего тут сидишь на кухне?
— А какого хрена ты не спишь?
— Я твои колеса съел.
— Ну-ну. Зачем?
— Есть хотел.
— Господи Боже!.. Ты что, всерьез?
— Не парься, у меня еще есть.
— Траванешься, идиот! Марш блевать!
— Не парься. Я пошутил. Твоих колес я не ел. У меня...
— Так. Ты додергался. Кроме шуток — иди. И чтоб я слышал!
— Вот слушай, я сейчас блевал и думал... Расскажи еще про мертвецов?
— Какой ты зелененький — глаз радуется. Сядь. Дались тебе эти мертвецы...
— Пытаюсь привыкнуть.
— С каких пор ты перестал врубаться в шутки?
— Ты не шутил.
— Совсем плохо парню...
— Стой. Дело в том, что... Короче, ну его на фиг, объяснять! Ты расскажи. Я утром все равно все забуду.
— Сказки на ночь?
— Да провались ты в задницу!!! Будешь рассказывать?
— Уймись.
...Он рассказывал, как живут мертвецы, чем занимаются. Что они не умеют говорить. Что у них есть Дерево Мертвых...
— Они там счастливы?
— Может быть. Не знаю.
— Я... однажды…
— Что?
— Ничего. Спать пойду.
Хворый кивнул, посмотрел ему вслед и неслышно прибавил:
— Я тоже.
И продолжал думать о том, чего Деки не отважился сказать вслух.
(c) FFF RAR
 19.04.2003
All rights reserved!