Дом

По чье-то нелепой прихоти,в глубине долины был выстроен дом. Ветхое кирпичное строение нависло над заросшим злым терновником, упругим откосом. Окружающая этот компауд месность не отличалась разообразием. Пологие холмы со скучным однообразием сменялись оврагами, укрывавшие на дне безьимянные могилы пастухов. Берега обмелевшей речушки оккупировали замшелые от страрости низкорослые дубы, окунавшие узловаты корни в стоячую воду. Между деревьями сновали юркие рыжие белки.
  Весь этот строго выверенный хаос во всем своем великолепии предстал перед девочкой и ее отцом 10-го мая. "Форд", заскрипев тормозами, остановиляс подле кромки некогда ухоженного крохотного садика. Теперь кустарник разросся, хищные зеленые побеги выпирали между плипами подьездной дорожки, звонко захрустели под колесами.
  Из "Форда" вышли двое. Мужчина лет сорока и девочка-подросток.
  -Тебя нравиться наш новый дом, Анюта? - спросил мужчина у девочки, беря ее за руку.
  Та кивнула.засмеялась,и,ловко вывернувшись из его обьятий.убежала.
  Мужчина сплюнул :
  -ведьмино отродье!
  Анюта вихрем пронеслась по цветнику, безжалостно круша ломкие стебли. Она проворно нырнула под переплетение плюща, обвившего западную стену. Тут, за массой одичавшей листыв. притаилась беседка. Коническая крыша павильона, поддерживаемая четырьмя резными столбиками, обвалилась, едва Анна прикоснулась к ней. Кирпичный склеп, недобро поблескивая уцелевшими стеклами, наблюдал за ней. По ветвям прошелестел легкий ветерок, ПЛЕТИ ПЛЮЩА УГРОЖАЮЩЕ КАЧНУЛИСЬ ЕЙ НАВСТРЕЧУ...
  -Анюта, ты где? - голос отца нарушил гармонию, и плющ вновь стал обычным плющом.
  Они наскоро поужинали; мужчина успел растопить камин. Из утробы нелепого, сложеннго из цельного камня, чудовища, струилось расслабляющее тепло.
  За стенами подкрадывался вечер.
  Отец зашелестел газетой. Девчонка оказалась предоставленной самой себе. Она схватила стоявший около ножки кресла фонарик и поспешила наверх,в сырую неухоженность залов. Каменый пол обжигал холодом через подошвы кроссовок, повсюду гуляли сквозняки. Анюта брела ощупью, точно слепая, задевая ладонями осклизлые стены, обросшие бородой мха. С каждым шагом тишина копилась вокруг нее, превращаясь в нечто почти осязаемое. Нсколько фамильных призраков устроившись на стропилах, подальше от дрожащей точки, ползающей у их ног, удивленно пожимали плечами, негромко перешептывались, покручивая пальцами у виска.
  -Анютя, уже поздно! Немедленно спускайся вниз!
  Девчушка выронила погасишй фонарик, задрожала. Но голос отца все настойчивей звал ее, и она покорно вернулась к камину.
  Отец переоделся. Анюта встала у начала лестницы. Ее трясло.
  Мужчина молча взял ее за плечо и подвел к походной кровати, с которой предварительно убрал матрац.
  -Раздевайся! - приказал он.
  Зашелестела юбка, вслед за ней на подушку упала футболка. Узкие запятья девчушки укращали шрамы от веревок. Спина исполосована ...кнутом?
  Отец. Худощавый и нестарый еще мужчина, с хищными серыми глазами, жестом фокусника извлек откуда-то длинные ремнию его руки действовали согласно раз и навсегда утвержденному сценарию. Вскоре девушка, надежно спутанная сыропятой кожей, затихла.
  Мужчина поглядел на часы и размашисто перекрестился. Время давно перевалило за полночь. С первым ударом невидимого колокола тело девушки дернулось, как от удара током. Она выгнулась дугой, так, что пятки коснулись затылка, чсквозь стиснутые зубы прорвлся стон. Отец откупорил бутылку виски - впереди длинная ночь со всеми своими ужасами и подкрадывающими призраками. А сколько их было! Он. Как сторожевой пес чутко наблюдал эти странные метаморфозы. Мать просто сбежала, не пожелала иметь ничего общего с подромшим зубастым выродком, и он не винил женщину за ее слабость. Их дочь росла не по дням, а по часам, странным угловатым подростком с обстренной потребностью в сексе. Иногда Анна исчезала на несколко дней, а когда она возвращалась, мужчина нещадно полосовал спину дочери плетью. Много позже он узнал более страшные подробности, когда стали пропадать люди, ее путешествий по пустошам...
  Тут существо, распятое вдоль жесткой металлической рамы, зашевелилось. На мужчину глядеил красные буркалы,где горел один призыв-убивать.вспороть нежную плоть своими острыми,как бритва,зубами!
  Призраки, наблюдавшие процес перерождения, словно зрители в кинотеатре, радостно заулыбались. Девчонке, конечно, потребуется их помощь.
  Мужчина увидел, как стал затухать огонь, и холл погряз в мороке. Какой-то странный звук заставил его прислушаться,а прислушавшись-задрожать от ужаса.
  Треснув, порвались столько лет служившие верой и правдой кожаные ремни. В отстветах потухших угольев смачно клацнули белые клыки.
  С первым лучом, на рассвете все закончилось.