Глава 7. Зло в чистом виде

  Три недели мы с Мирославом странствовали по Камчатке, не покидая физического слоя. Поднимались на вершины вулканов, пили чистейшую, прозрачную талую воду, потоками несущуюся с ледников в долины,  бродили по болотам вблизи океана. Невидимые, проникали  в дома и квартиры. Без особого интереса наблюдали сцены из жизни незнакомых нам людей. Их лярвы и мыслеформы  изрядно досаждали нам. Иногда приходилось сталкиваться с домовыми. Мирослав со шпагой в руках отбивал меня от мелкой нечисти. Чёрный Крест не проявлял себя, но мы всё время были начеку и не задерживались нигде дольше нескольких часов.
 Но однажды мы совершили непростительную ошибку. Нам захотелось вернуться на юг. Мы вышли на астральный план и обосновались в лесу рядом с двойником моего города.  Здесь нас снова нашли колдуны.
Весь день нас преследовали какие-то твари, принимавшие  облик Мирослава, и к вечеру я уже с трудом  могла узнать его среди беснующейся толпы призраков. Передо мной мелькали браслеты, десятки золотых нитей тянулись в разные стороны, скрещивались, путались.
Ночь принесла с собой липкий холодный страх. Я погружалась в него, как в бездонную трясину. Нас осыпали каким-то чёрным порошком. Я не видела тех, кто это делал.  Облака тьмы опускались на нас. Никакая защита не срабатывала. Стоя на коленях среди глубокого, наполненного невидимыми враждебными существами мрака, мы молились и кричали от ужаса.
Внезапно вдали,  на фоне чёрного неба возникла белая точка, затем – две другие, поменьше, и через миг три ослепительно-белые птицы закружились над нами. От их огромных крыльев струились потоки яркого света. Мы оказались внутри серебристого туманного столба, в который не проникало ни одной тени, мечущейся вокруг в ночи. Я обхватила Мирослава за плечи, мы упали в густую прохладную траву, и широкие крылья гигантской птицы укрыли нас, как пушистое тёплое облако. Я провалилась в тяжёлый сон.
Мне снилось, что мы с Мирославом путешествуем по незнакомым городам. В тех местах стояла зима, глубокий снег устилал дороги. Мы ехали с какими-то людьми на двух низких длинных санях, запряжённых маленькими собачками, нисколько не похожими на ездовых лаек. Это было трудное, безрадостное, бесцельное путешествие. Мы почти не виделись: Мирослав сидел в других санях, и я очень боялась, что какая-нибудь непредвиденная случайность разлучит нас.
С этим страхом я проснулась. Было ещё темно. Мирослав неподвижно лежал рядом со мной. Что-то случилось с ним в эту ночь. Я не могла различить обычных цветных излучений его энергетических центров. Все его чакрамы, кроме двух нижних, мерцающих тусклым неживым светом, погасли, на их месте зияли чёрные провалы с обугленными рваными краями. Я смотрела на него, не смея поверить в реальность этого страшного зрелища. Лицо Мирослава изменилось, черты застыли в глубоком безмятежном покое смерти. Моего друга больше не было здесь. Он ушёл этой ночью, и я чувствовала, что никакие мои усилия не вернут его в покинутое им истерзанное тело.
Не знаю, что бы я натворила в отчаянии, но вмешались существа, которые ночью пришли к нам на помощь. Белые птицы оказались ангелами лика мучеников. Их было трое: мужчина средних лет и двое детей – девочка и мальчик.
- Жан Поль, – представился мне мужчина. – А это мои сын и дочь. Не бойся, твой друг не умер. Смерти нет во Вселенной. Он перешёл в другое состояние. Вот он, рядом с тобой.
Я обернулась и увидела Мирослава. Он стоял в оцепенении и  смотрел на сброшенное им тело. Как он изменился! Это был уже совсем другой человек, белокожий, с золотисто-каштановыми волосами, одетый в белую рубашку и светло-коричневые брюки.
- Мирослав! – я кинулась к нему. Мы обнялись.
- Что со мной случилось, Нелька? – недоумённо спросил он. – Я ничего не понимаю.
- Я сама ничего не понимаю, но, по-моему, ты вышел из чистилища, тебе не кажется?
Жан-Поль с улыбкой наблюдал за нами, не вмешиваясь в наш разговор.
Девочка приблизилась к нам и взяла меня за руку.
- Анита, – сказала она.
 На вид ей было лет двенадцать. Её брат казался младше.
- Кто вы? – спросила я. – Почему вы спустились к нам?
- Мы альбигойцы, – ответил Жан Поль. – По воле Божьей мы приняли мученическую смерть за свою веру. Нас сожгли заживо. Мы просили Бога, чтобы нам дано было помогать тем, кто нуждается в помощи. Вы призывали Его, и  мы поспешили  к  вам.
- Не уходите, – попросила я. – Одни мы не удержимся в Свете.
Они остались и оберегали нас до тех пор, пока не истёк срок нашего изгнания.
Глядя на них, беседуя с ними, я ощущала незримое присутствие той силы, которая направила их к нам. Мы не могли видеть мир, откуда спустились эти трое. Он казался мне ослепительно сияющим пространством, наполненным неведомой нам жизнью. Величие и беспредельное милосердие истинного Света впервые коснулось моей души, и как тускло, обманчиво мерцал в сравнении с ним Свет, из которого мы были изгнаны!

***
15 октября мы поднялись в ментальный план. Белый Будда встретил нас лучше, чем мы предполагали. Он рассматривал нас с каким-то новым, пристальным интересом. Мы изменились. Теперь мы были сильны и самостоятельны.
 Я попросила Будду стать нашим Учителем.
- Нет, – сказал он. – Тебе не нужен Учитель. У тебя другой путь.
 Мы обосновались в нашем маленьком Храме Огнепоклонников. Находился он в дикой местности, совершенно отдельно от Храмов Учителей. Вокруг зеленел девственный лес. Ни у меня, ни у Мирослава не возникало особого интереса к исследованию этих дебрей. Если нам хотелось путешествовать, мы просто перемещались  туда, куда желали попасть.
Однажды, соскучившись по своему Коричневому залу, Мирослав потащил меня в чистилище. Мы очутились в одном из подземных  коридоров, ведущих в его замок. Я успела отвыкнуть от этого мира и была неприятно удивлена, когда из смрадной тьмы боковой галереи нам навстречу выполз бурый, гротескно-уродливый крокодил. Мирослав  схватил меня за руку.
- Нелька, бежим!
Мы вылетели из коридора в Коричневый зал. Мерзкая тварь преследовала нас. В зале мы бросились в разные стороны. Крокодил пронёсся между нами, развернулся и ринулся на Мирослава. Мгновенно превратившись в коршуна, мой приятель взмыл к потолку. Я вспомнила о мече, и он возник у меня в руке – существенное преимущество Пятого Неба перед физическим миром. Ничего не надо носить с собой, всё необходимое возникает по мысленному приказу и принимает любые формы.
Крокодил отделился от пола и тяжело поднялся в воздух. Я ударила его мечом, но он даже не глянул в мою сторону. Его интересовал только Мирослав. Я послала луч с острия меча в брюхо твари. Крокодил рухнул на пол и, наконец-то, повернулся ко мне. В его маленьких, горящих алым огнём, глазках была чисто человеческая ненависть. Выставив между ним и собой прозрачный энергетический барьер, я на некоторое время задержала его, и Мирослав успел вырваться из чистилища. Я последовала за ним. В тот миг, когда крокодил прорвал мою защиту, пространство, разделяющее миры,  замкнулось у меня под ногами.
- Что за подлая гадина! – возмутилась я, оказавшись в Храме.
Мирослав, уже в человеческом облике, сидел на полу, глядя на меня с  невыразимым  ужасом.
- Это был твой отец, – сказал он. – Твой бывший отец из семнадцатого  века.  Он  упустил  нас.  Теперь  его  накажут…
Я пришла в негодование, узнав, какая кара ожидала старого колдуна. Ему предстояло довольно продолжительное время существовать в чистилище в образе чёрного козла. Я не могла допустить, чтобы такому унижению подвергся человек, который был когда-то близок мне по крови.
Мирослав умолял меня не делать глупостей, но я, не взирая на его уговоры, отправилась на поиски «папочки» и бесцеремонно вторглась в тёмный мир, о котором мечтала прежде. Не зная, где искать старика, я задала себе программу выйти на него по сохранившемуся между нами кармическому притяжению. Осуществляется  это легко. Главное условие – твёрдая вера в успех. Даёшь себе установку: «Я ищу то-то или того-то и иду прямо к нему». На физическом плане такое программирование сознания позволяло мне находить близких мне людей в многолюдной толпе во время городских праздников.
В Тонком мире всё произошло ещё быстрее. Заметив в одном из мрачных тоннелей, примыкающих к Коричневому залу, косматое чёрное существо с горящими, как угли, глазами, я радостно устремилась к нему. Козёл сделал попытку убежать, но я ухватила его за рога и вытащила к нашему Храму. Мерзавец упирался.
- Не бойся, дорогой, – уговаривала я его, колотя по спине и холке рукоятью меча. – С нами тебе будет лучше. Да не упирайся, ты, вонючая скотина!
Получив от меня изрядное количество пинков и тумаков, дикий красноглазый зверь внезапно  превратился   в  пожилого  человека   с  узким   морщинистым   лицом   и  тёмными,  с проседью волосами. От неожиданности я выпустила его. Он был одет почти так же, как Мирослав, но выглядел не лучшим образом: камзол расстёгнут, кружево белой рубашки измято.
Мы растеряно смотрели друг на друга. Несмотря на преклонный возраст, мой «папочка» оказался привлекательным мужчиной. У моей мамочки из семнадцатого века был неплохой вкус. Возможно, ей просто повезло, так как она вряд ли выходила замуж по своему выбору.
Стоящий передо мной человек явно не питал ко мне родительских чувств. В моей нынешней жизни он был мне чужим и, по-моему, слегка побаивался меня. Оценив ситуацию, я обняла его с «дочерней» нежностью.
- Ну, слава Богу, наконец-то я тебя нашла!
Мирослав ревниво следил за нами издали. Отпускать старика я не собиралась. Он мог многому научить меня.
И опять, как в истории с моей половинкой, мне помешал Белый Будда. В Храме, который он нам подарил, мы не были хозяевами. За нами присматривали, как за несмышлёными детьми, контролировали каждый наш шаг, и в моём наивном стремлении спасать «тёмных» от Тьмы у меня не было союзников в стане сил Света.
- Будда сердится на тебя, – сказала Марина. – Он говорит, что ты очень доверчива. Надо быть осторожнее, общаясь с обитателями других миров. Зачем ты вытащила этого колдуна из чистилища? Прогони его!
Я обернулась. Вместо старика, позади меня стоял громадный чёрный козёл с горящими глазами.
- Это его истинный облик, – улыбнулся моему изумлению Белый Будда, появившись перед нашим Храмом. – Не все люди в действительности являются людьми. Не пытайся переделать этого зверя. У тебя ничего не получится. Его место в зверинце.
Учитель махнул рукой, и козёл исчез.
Мирослав не скрывал радости, а я была огорчена и раздосадована.
Утешение пришло ко мне в образе прекрасной супруги Белого Будды. Она пригласила меня в свой Храм, где до тех пор мне не доводилось бывать, и рассказала мне много интересного о моём будущем. Половине её предсказаний едва  ли  стоило верить,  но ведь всегда приятно, когда тебе говорят именно то, что ты хочешь слышать.

***
В октябре за Лесей приехал муж. Они пришли к нам вместе.
Увидев Андрея, я подумала, что Леся предпочла его не только из-за квартиры в Санкт-Петербурге и хороших денег. Я не предполагала, что у Сергеевой половинки такой симпатичный муж. Он показался мне очень похожим внешне на Александра Абдулова. Пообщавшись с ним, я выяснила, что он, вдобавок, умный и интеллигентный человек. Нашему астральному воину до него, безусловно, было далеко.
Я уже несколько дней находилась на больничном с сильнейшим гриппом. Леся  принесла мне кучу разных гомеопатических средств и подробно объяснила, как ими пользоваться. Я жалела, что она уезжает. С ней мне было интересно. Леся похвасталась, что недавно созвонилась с Сергеем и вдвоём они  как следует «поработали» на бабку, сделавшую ему порчу. Отчитку провели по телефону.
- Представь старуху, – командовал астральный воин своей «половинке», находящейся на другом конце провода. – От неё ко мне тянется блестящий шнур, через который она качает мою энергию.  Обрежь его! Пронзи ей сердце магическим мечом.       
В другой части города, сидя у телефона, Леся мысленно выполняла приказы.
Половины работали слаженно, как прежде, до своей ссоры.
- Теперь ведьме конец! – убеждённо заявила мне подруга астрального воина.
В этом я нисколько не усомнилась, увидев её эскорт. В своей магической практике Леся  явно делала успехи. Три тёмные фигуры стояли за её спиной, охраняя свою повелительницу: сладко улыбающийся мне Чёрный Корректор, Человек-Воронка и существо, похожее на тёмное облако.
После ухода Леси и её мужа свежее, только что купленное молоко в холодильнике свернулось.
Вечером наш отец залез на подоконник в кухне, чтобы открыть форточку. Внезапно резким порывом ветра рама, оказавшаяся почему-то незапертой, распахнулась, и отец едва не вывалился  в окно.
За ужином мы обсуждали это событие. Марина недобрыми словами поминала Лесю.
А  ночью сдох наш хомяк. Накануне он был здоров и весел, бегал по клетке, точил зубы о прутья и совершенно не собирался в лучший мир.
- Будда говорит, что это из-за Леси, – сказала Марина. – Она привела с собой какую-то нечисть.
Мы были очень опечалены гибелью одного из младших членов нашей семьи. Черныш, к счастью, не пострадал. Хомяка положили в коробку из-под туфель и вынесли к мусорным контейнерам. Теперь вся квартира безраздельно принадлежала моему коту, и он тут же начал обследовать незнакомую комнату, куда его прежде не впускали.

***
Марина  вернулась  от  Сергея,  как  обычно,  около  полуночи.
- Мы сегодня познакомились с настоящим демоном! – похвасталась она. – Будда сказал нам, что это один из высших адских чинов.
- Вроде того «генерала»? – лениво поинтересовалась я, расстилая постель.
- Нет, что ты, гораздо выше!
- Ну-ну! И что же вы с ним сделали? Кинули в огонь или отправили в «распылитель»?
- Ничего. Он ушёл от нас.
Я не поверила своим ушам. Это было нечто новенькое. До сих пор от «непобедимого» Сергея никто не уходил живым.
Марина охотно рассказала о том, как они упустили приближённого Сатаны.
Они занимались своим обычным делом – охотой в нижнем астрале. Я улыбнулась, представив эту странную пару, бредущую по тропинкам иного мира в поисках таинственного врага. Бедные духи, встречавшиеся им на пути, в ужасе бросались врассыпную, но Сергей не обращал внимания на эту мелюзгу. Он держал за рожки двух маленьких, зловредных чертят, подосланных к нему каким-то демоном. Поймав этих «лазутчиков», астральный воин приказал им отвести его к их господину.
- Какими-то дебрями они привели нас к болоту, – рассказывала Марина, – и там остановились, заявив, что их хозяин живёт здесь. Навстречу нам вышли ещё несколько чертей и шёпотом сообщили, что их господин спит, и они не смеют его тревожить. «Подумаешь, какая важная птица! – разозлился Сергей. – Ничего, я сам его разбужу. А ну, пошли к нему!»
«Придворные» черти попросили нас следовать за ними, и мы оказались в странной местности, похожей на осенний парк. Силуэты деревьев, покрытых золотой листвой, слегка расплывались в голубовато-серой дымке. Посреди парка находился заброшенный пруд. Возле него на белой ажурной скамейке, закинув ногу на ногу, сидел худощавый брюнет лет тридцати пяти. На нём  был костюм испанского гранда семнадцатого века: узкий чёрный камзол, расшитый золотой и серебряной нитью, высокие сапоги со шпорами, шляпа, украшенная чёрными перьями. Мрачный наряд и густые чёрные волосы потустороннего франта странно контрастировали с сероватой бледностью его кожи. Демон взглянул на нас сверкающими синими глазами, и мне расхотелось воевать с ним. В нём было что-то такое знакомое и близкое! Настоящий капитан Блад! Я смотрела на него с восхищением. Жаль, что Сергей не мог его видеть. Впрочем,  привлекательный облик всё равно не спас бы демона. Сергей считал, что вышел на одного из ближайших сподвижников Сатаны, и горел нетерпением расправиться с ним.
Небрежно откинувшись на спинку скамьи, демон рассматривал нас с лёгким юмором. Под скамьёй я заметила большой перстень с квадратным тёмно-синим камнем.
- Спроси, что это за колечко? – оживился Сергей.
Демон не пожелал ответить, но разрешил нам взять перстень и поэкспериментировать с ним. Пока Сергей разными способами пытался уничтожить кольцо, я говорила с демоном. Он предложил помочь Сергею выиграть в лотерею пять миллионов долларов, с условием, что мы прекратим хулиганить в астральном мире. По-моему, это была пустая болтовня. Демон развлекался. Когда мы наскучили ему, он забрал у Сергея свой перстень, надел на палец и, дружески помахав нам, исчез. Добыча ускользнула! Сергей пришёл в ярость, а я обрадовалась. Мне совсем не хотелось убивать синеглазого демона. Я спросила Учителя, кто это был.
- Вы бы не убили его, – очень серьёзно ответил Белый Будда. – В первый раз вы вышли на настоящего дьявола. В переводе на ваш язык его истинное имя Игла. Он очень высокая демоническая сущность. Зло в чистом виде. С ним бесполезно вести какие-либо переговоры.

***

Игла…
Второй день я нахожусь под впечатлением рассказанного Мариной. Образ демона с синими глазами стоит передо мной. Я знаю его. Я его видела много раз на протяжении всей моей жизни, а возможно, и до земного воплощения. Но почему он пришёл не ко мне, а к Марине и Сергею?
Я иду по своему участку, раскладывая почту по ящикам, прячущимся в самых неожиданных местах за кустами и железными калитками. Я обслуживаю частный сектор. В этот день мы не разносим пенсию, и спешить некуда. В первых числах октября установилась хорошая погода, но прохладно. На мне тёмно-синий плащ с капюшоном, достаточно удобный и тёплый, чтобы чувствовать себя в нём комфортно на улице в течение всего рабочего дня.
Три из четырёх обслуживаемых мною районов уже позади.  Передо мной широкий мост, нависший над шумной автострадой. За ним начинается мой последний район.
Проходя по мосту, я боковым зрением замечаю справа что-то тёмное и резко оглядываюсь. Метрах в двух от меня в воздухе стоит полупрозрачная фигура мужчины, облачённого в старинный чёрный костюм и ботфорты с блестящими шпорами. Узкое бледное, удивительно знакомое лицо, ниспадающие на плечи гладкие волосы цвета воронова крыла, синие глаза с лукавыми изумрудными искорками, тонкие сероватые губы… Конечно, это демон. Ангелы не улыбаются так обольстительно.
Игла!
Нет, не может быть. С чего я взяла, что это именно он? Любой из обитателей нижнего астрала может принять такой облик, зная, что мне он нравится. Но как он хорошо материализовался! Я вижу его физическим зрением, причём настолько ясно, что могу разглядеть даже тонкую сеточку морщин под его глазами и каждую складку его бархатного камзола.
- Я пришёл побеседовать с тобой, Неле, – отчётливо прозвучал в моей голове приятный, знакомый голос. – Я знаю, как тебе трудно. Учитель твоей сестры не захотел тебя принять. Силы Света далеко не так добры и великодушны, как думают непосвящённые. Ты сама убедилась в этом. Тебе одиноко. Ты унижена. Они вмешались в твою жизнь,  разрушили твои планы, отняли у тебя любовь. Брось их, иди со мной. Я твой друг.
- Нет уж, извини, –  решительно отрезала я. – Друзей у меня до чёрта, а толку от них всех, вместе взятых, как от козла – молока. Я решила вытянуть Мирослава из чистилища, и вытяну, а обиду я как-нибудь переживу. Так что привет, дорогой Игла, до новых тёплых…
Демон улыбнулся и исчез. Вот дура, зачем я его прогнала? Из чистого упрямства! Конечно же, мне хочется быть с ним, но теперь поздно жалеть о том, что сделано, и ругать себя за глупость. Может быть, он ещё вернётся? «Тёмные» так настойчивы!..

***
Целый день я не была в Храме Огнепоклонников. Когда я появилась там, Мирослав встретил меня упрёками: я-де совсем позабыла о нём, занимаюсь чем угодно, а он один и ему скучно. Мы немного поссорились, но тут же помирились. Конечно, ему тоскливо. Он скучает по чистилищу. В новом мире мы с ним всё ещё чужие. Нам помогают, но мы чувствуем себя перебежчиками во вражеском стане. Нам неловко в компании святых и ангелов, поэтому мы держимся несколько отчуждённо. К Буддам я обращаюсь только через Марину и довольно редко. Мирослав ужасно стесняется ангельских малышей, гладит их  по головкам, суёт им конфеты и в их обществе тише воды и ниже травы. Мечтает наработать себе достаточно грубое астральное тело, в котором смог бы появляться на физическом плане.
Мне вспомнилось, как Иоанн рассказывал Марине об ангелах. Они умеют материализоваться настолько, что становятся хорошо видимыми физическим зрением, но при этом не теряют духовной чистоты. Что, если попросить Иоанна взять Мирку в обучение и сделать из него моего ангела-хранителя?
- Я и так помогаю тебе, – мрачно заметил Мирослав, когда я поделилась с ним этой идеей. – Не у всех есть ангелы-хранители. Некоторым покровительствует дьявол. Ты и сейчас одержима мной, хотя увела меня из чистилища, но так и быть, я согласен стать ангелом ради тебя.
Позже он устроил мне истерику. Кричал, что я разлюбила его и хочу от него избавиться. Жаловался, что в Храме Милосердия всегда будет чужаком и отщепенцем.  Учителя и Иоанн, пришедшие навестить нас, дружно успокаивали разошедшегося Мирослава.  Я пообещала ему, что буду навещать его каждый день. Убеждала его, что он сможет в любой момент уйти, если ему не понравится в Школе Ангелов. В конце концов, он уступил.
Белый Будда отвёл нас в прелестный уголок ментального плана неподалёку от Храма Милосердия, созданный мечтами тех, кто влюблён в горы, тишину и одиночество. Мы оказались в Швейцарских Альпах. Здесь царила зима. Повсюду лежал глубокий снег.
В тихой безлесной долине стоял Охотничий домик – одноэтажное деревянное строение с остроконечной крышей и тремя небольшими окошками. Открыв тяжёлую скрипучую дверь, мы вошли в полутёмную комнату с камином.  У стены напротив входа располагалась широкая деревянная кровать за кожаной занавеской. Слева от неё –  массивный стол и длинная скамья. На полу лежала шкура оленя – единственная деталь обстановки, которая мне не понравилась. Не люблю, когда убивают животных. По моему мысленному приказу рогатая шкура ожила, вскочила на ноги, и прекрасный олень, живой и невредимый, весело умчался в горы, а Будда постелил на пол пушистый ковёр из искусственного меха под  лису-чернобурку.
- Вы можете остаться здесь навсегда, – сказал Учитель.
Мы очень обрадовались. Где-то внизу, по его словам, проходила канатная дорога, но обследование наших новых владений мы отложили на будущее и, простившись с Буддой, подсели к камину.
- Ты будешь навещать меня в Храме Милосердия? – спросил Мирослав.
Я пообещала, надеясь в душе, что его обучение продлится недолго.

***
Астральный воин ходит мрачный, как в первые дни нашего знакомства. Его братец Сашка привёл к себе очередную «девочку» и живёт с ней, не стесняясь ни родителей, ни старшего брата. Такая уж у него простая натура. «Девочка» – обычная, изрядно потасканная шлюшка.  Родители мирятся  с её присутствием в квартире, боясь разрушить семейное счастье младшего сына. 
«Счастье» действительно хрупкое, как хрустальная рюмка. Ни Сашка, ни его подруга  не работают. До полудня они мирно спят. Продрав глаза к обеду, начинают препираться из-за разных пустяков, идут на кухню, обследуют содержимое холодильника. Ходить за продуктами, а уж тем более, готовить – не их забота. Они – люди  нетребовательные. Им достаточно бутербродов и кофе. Нет кофе, обходятся чаем.
С появлением «девочки» комната Сашки стала ещё сильнее напоминать чулан, куда со всей квартиры снесли старые, ненужные вещи.  Убирать «девочка», видимо, не умеет, зато во всём, что касается секса, она – непревзойдённая специалистка, а что ещё нужно для такого непритязательного парня, как Сашка?
Трахаются, пьют, слушают музыку, иногда балуются наркотиками. Спорят, ругаются и снова трахаются.
Ночами дом оглашается  дикими воплями: Сашка и его подруга выясняют отношения. Бурный диалог прерывается матерной бранью, визгом и звоном разбитого стекла: Сашка в порыве гнева выбрасывает свою «девочку» в окно, благо живут они на первом этаже.  Под возмущённые крики разбуженных соседей «девочка» лезет обратно в комнату. Сашка не пускает. Скандал заканчивается объятиями, поцелуями и  любовными стонами на полу, среди старых телевизоров с вывернутыми внутренностями и колченогих стульев.
Утром Сашка вставляет стекло – до следующей драки. Невыспавшийся, злой Сергей плетётся на работу, медитируя на разлучение брата с его подружкой.
На работе у астрального воина неприятности. Бригадир  недолюбливает его и донимает мелкими придирками. Однажды, в конец распсиховавшийся Сергей швырнул в него конторскими счётами. Бригадир успел увернуться: счёты грохнули о стену, рама треснула, костяшки раскатились по полу. Бригадир обложил Сергея матом.
- Ты, Семёныч, видно давно уже не был на больничном, – с угрозой сказал астральный воин. – У тебя ведь болят почки? 
- Нет, – опешил бригадир.
- Ничего, скоро заболят.
В конце недели бригадир попал в больницу с острым приступом почек.

***
Мне снился Конрад. В первый раз за много дней, прошедших с тех пор, как я, по милости Белого Будды, рассталась с ним, герой моего романа явился ко мне и увёл меня в свой мир. Мы бродили по берегу тихой бухты, окружённой пологими зелёными холмами. Я видела дом с тёмно-красной черепичной крышей и уютный дворик, вымощенный камнем. Здесь, в уединении, жил мой таинственный персонаж после своей смерти в физическом мире. 
История его жизни так и осталась для меня загадкой. Моя книга о нём начиналась почти банально. Мальчик из аристократической семьи, единственный наследник, был заподозрен в колдовстве отцом, владельцем замка Норденфельд в Моравии. Пытаясь спасти сына, отец приказал домашнему священнику тайно провести обряд экзорцизма, но восьмилетний Конрад бежал со слугой-голландцем. По сюжету моего романа, фактически продиктованного мне из иного мира, они отправились в Голландию и жили в Амстердаме, но так ли это было в действительности? 

***

Я сижу перед Белым Буддой. Его гигантская фигура в высоком древнеиндийском головном уборе излучает яркий снежный  свет, озаряющий весь храм. 
Я пришла непрошеной гостьей и не уйду, пока не узнаю то, что должна знать. Правду о Конраде. Я рассталась  с ним, но всё равно вижу его во сне, вижу себя в его облике.  Я – его новое земное воплощение? Но как же, в таком случае, он приходит ко мне, разговаривает со мной? Он давно умер, его не существует. Есть я!
Будда смотрит на меня с улыбкой.
- Есть ты, и есть все твои прошлые воплощения, и будут вечно существовать в памяти Абсолюта. Ничто не исчезает бесследно, но переходит в новое качество. Конрад  жил  когда-то на земле, так же, как теперь живёшь ты. Он умер, но не исчез. Он был и остался одним из воплощений бессмертного духа, чьим новым земным проявлением стала ты. Разве это так сложно понять?
- Наверное, несложно, но, почему именно Конрад? Где все остальные, те, кем я была прежде?            
- Они также существуют в памяти твоего высшего «Я», их образы запечатлены в памяти Абсолюта. Ты увидишь их, если пожелаешь. Но ближе всех тебе Конрад. Он был, возможно, самым ярким из твоих воплощений.
- И в чём же его яркость?      
В голубых глазах Будды – весёлые искорки. Нет, он не скажет мне правду. Он посмеивается  надо мной. 
- Ты сама видишь, чем занимался Конрад. Он был изрядным негодяем и погиб в море.          
Я не верю. Не может быть, чтобы он был обыкновенным пиратом. Будда не хочет рассказывать мне о чём-то, чего, по его мнению, я не должна знать. Но я найду способ проникнуть в память духа и узнаю правду. Мне трудно привыкнуть к мысли, что герой моего неоконченного романа был некогда так же реален, как я сама. В истории его жизни я ничего не могу изменить, потому что она давно записана на небесах летописцем людских судеб.

***

Мёртвый штиль. Море похоже на пыльное голубое зеркало. На его матовой поверхности, словно кусочки малахита, покоятся россыпи островов. На небе ни облачка, но солнца не видно. Оно никогда не показывается над горизонтом. Свет ясного знойного дня растворяется в голубоватом мареве. Паруса шхуны бессильно обвисли. Я стою на палубе и смотрю на острова. Я владелец шхуны. Мои  люди – серые безликие тени, как, вероятно, и я сам.
Мы в чистилище. Окружающая нас красота иллюзорна и утомительна. Чистилище – это плач души по земной жизни, безысходная тоска.
Мир, в котором я жил когда-то, существует теперь лишь в моей памяти. Века, прошедшие со дня моей гибели, безжалостно стёрли всё, что я знал и любил. На неузнаваемо изменившейся земле мне больше нет места, но моё сознание не угасло, я ощущаю себя, моя жизнь продолжается в чистилище, созданном моими воспоминаниями и мечтами.
А в новом, изменившемся мире живёт моё продолжение – женщина, которой суждено сделать то, чего не смог сделать я когда-то: дать свободу своей единственной, вечной любви.