Рождественское

За вечерним зимним окном морозило. В такие колючие январские вечера Диме нравилось сидеть, подопря щеки руками, опустив их на ладони, упершись локтями в подоконник. Смотреть сквозь оконное стекло, дышать на него ровно и будто нечаянно. И теперь он – погасил в прихожей свет, прошел коридором, залез зачем-то коленями на табуретку и уставился в окно.
Темно. В голубом свете фонарей искрился разноцветный снег. Намело его на днях – ужас сколько. Закутало приземистую ограду двора ватными сугробами. Нетронутый, снег лежал чуть воздетыми волнами. По дорожке вдоль дома громоздились машины соседей. Редко шел мимо заплутавший прохожий. В доме напротив, как всегда вечером, горели бесчисленные окна. Бездвижно стояли голые деревья.
Дима оторвал взор от двора. Взгляд его устремился к небу. Дима смотрел изучающе, не моргая. Рот его, немного выкривившись, приоткрылся. Наверно, посторонний улыбнулся бы при виде завороженного юноши. А Дима всё смотрел в небо. Темно-ясное, морозное, звездное. Здесь – ни ветерка, а там, в выси проносились порой быстрые обрывки облаков. Почему-то Диме припомнилось детство. Мальчиком, гуляя по улице, он тоже смотрел на январское вечернее небо и останавливался. Всматривался в летящие поверху облака. Тогда ему казалось, что это – вот-вот улетает прошлое, а на смену ему несется стремительное будущее, которое обязательно будет лучше. Почему, – объяснить он не мог, но был твердо в этом уверен. И тогда на душе у него становилось радостнее. Теперь то «будущее» само давно обратилось прошлым. А Дима всё выходил январскими вечерами на кухню и мерил глазами морозное небо. Чаще он думал просто о затянувшейся зиме и вычислял, сколько дней осталось до календарной весны. Становилось почему-то тягостно. Тогда он пробовал угадать, когда же наступит весна настоящая. В этом году ранняя Пасха …
Диме вспомнилось, что подступает Рождество, а в сегодняшний вечер – сочельник. Глаза стали искать самую яркую на небе звездочку. Увидев, опустил глаза и улыбнулся. Христос родился. Маленький безгрешный мальчик, Спаситель мира явился свету на скотном дворе. К Нему пришли волхвы и принесли дары … Вспомнились какие-то поверья и гадания, перед глазами восстали кадры «гоголевского» мультфильма. Свечи, елка, песни, хоровод мыслей … Диме стало вспоминаться сегодняшнее: день, мороз, поиски подарков. Людные улицы. Здание вокзала, площадь. Почему-то хотелось выкурить сигаретку …   
Дима оделся и вышел на улицу. Прошел двор, зашел за соседний дом и зачем-то забрел на стройку. Здесь возводилось новое кирпичное «чудо», строительство которого вот-вот должны были завершить. Наверх, в высоты двадцатых этажей, теряясь в еле уловимых очертаниях стрелы башенного крана, били лучи прожекторов. Поодаль сновали рабочие. Диме вспомнился старый уютный садик, еще пару лет назад шелестевший на месте теперешней кирпичной махины. Повернувшись к ней спиною, Дима снова увидел темно-синее январское небо. Иногда по нему пролетали обрывки мохнатых облаков. Всё кругом так виделось, будто и не было давнего глубокого вечера.
Мороз усиливался. Дима, поежившись, поплотнее запахнул куртку и зашагал обратно.
Дома он молчаливо шелестел листами старого блокнота, занося на них какие-то мысли.
В этот вечер застучало во Вселенной еще одно сердце.

25-26 января 2004 г.