Привал

Странник пребывал в глубокой прострации. Это был день его откровений, день, когда у него не оставалось сил бороться или, даже, просто держаться. В такие дни он опускал руки и следовал каждой своей прихоти, которых, к его несчастью, было совсем немного. Главная же прихоть была всего одна – раствориться и исчезнуть, однако удовлетворить её он никак не мог. В такие дни он терял последние крупицы смысла своего существования. Он улетал вверх, в ночную тьму, оставляя внизу своё бренное тело, но и там был в полном одиночестве. Всё не так. Он не там и не тогда. Зачем же, зачем он здесь и сейчас?! Он не знал. Он искал ответа каждый раз, когда на город спускалась ночь, и каждый раз возвращался с пустыми руками. Может ещё не пришло время, но придёт ли оно вообще? Сражаться за Свет, за Тьму, за себя, за других, за "мир во всём мире" или за всеобщее уничтожение, так красочно и разнообразно обрисованное в каждом втором современном фильме? Ему было уже всё равно… Ведь нет и никогда не было ни Света, ни Тьмы так же, как не возможен Армагеддон или "мир во всём мире". Есть только "мировой терроризм" и псевдоборцы с ним же. Есть только ложь и серость. Вечный вечер и застывшие, как на фотоснимке, фигуры, окутанные туманом. Серость густая и липкая, затягивающая – баланс "добра" и "зла", простая сумма мыслей и поступков, константа человечества. Солнце сжигает остатки своего топлива, но всем плевать – в запасе ещё несколько миллиардов лет. Нашим пра- в десятой степени -внукам ещё хватит его тепла, но их дети просто и безвозвратно умрут в свете красного гиганта. Мы не полетим к звёздам. Останемся здесь, в так любовно обустроенном и совершенно опустошённом склепе. Только сырые камни и мох останутся с нами до конца вечности, напоминая о нашем "величии".
Странник стоял, сомкнув руки за спиной, прохладный ветерок нежно касался его лица, ни один мускул не выдавал своего существования, и только сердце отмеряло ход времени. Никакая птица не отличила бы его от рельефа, но не было птиц там, где он странствовал. Там не было ни души – только камни и тьма, и огонь, пылающий в сердце его, огонь, горящий дольше звёзд, язычок пламени от костра, пылающего в сердце Вселенной. Странник знал, что ему нельзя сдаваться и знал, что не отступит. Он знал, что будет скитаться и искать, пока горит этот огонёк, хоть и мечтал о том моменте, когда всякий свет померкнет, уступая место Свету в душах. А он потеряется в сумраке теней, оставшись навсегда с такими же странниками, как он сам. Но это будет не скоро и не близко. Привал завершён и ему пора в путь.

Ушло отчаяние и забылись сомнения.
Мы живём вечность ради мгновения.