Драгоценные закладки

      Профессора Некрасова не стало. Трудно было поверить, что его седую клочковатую бороду, орлиный взгляд темно-карих глаз уже не увидишь ни в институте, где его хорошо знали все – от директора до уборщицы, – ни в экономическом университете, где он читал лекции по статистике. Он поскользнулся на обледенелой ступеньке, получил сильную черепно-мозговую травму. Врачи боролись за его жизнь целый месяц, но застарелые недуги, не долеченные вовремя, давали новые и новые осложнения. Все закончилось в солнечный день начала мая, когда весь воздух был пронизан лучами возрождения, надежды, радости, - а его не стало!
     Миновали похороны. Перед вдовой Викторией Степановной прошла вся очередь лиц товарищей и учеников мужа, все помогали ей, как могли, она всем была благодарна, но растерянность перед внезапным изменением всей жизни осталась. Хотелось побыть одной, перебрать вещи мужа, вспомнить все, что нужно знать в таких случаях, чтобы самой как-то жить дальше. И все не хватало на это времени. Приходила дочь с внучкой – дедовой любимицей, и вместо него приходилось читать ей сказки, приходили товарищи мужа в поисках всяких срочно требуемых бумаг, книг, и она находила все что нужно. Да это и не удивительно: за долгие годы жизни вдвоем она изучила все его дела, почти забыв о своих собственных, и во многих стопах бумаг только она теперь могла сориентироваться.
     Некрасов был выдающимся ученым, энциклопедистом.  Не только в своей узкой области геофизической науки, где он публиковал в среднем два десятка научных   работ в год, но и на стыках научных направлений – с биологией, астрономией, географией, - находил он свои особенные интересы  и соавторов. Созданное им похоже было на огромный причудливый дом с окнами на все стороны и входами со всех направлений, но фундамент этого дома – здоровье Некрасова – подмывалось водой времени, и в итоге дом рухнул.
     Причина, заставившая Викторию Степановну заняться переборкой вещей, и в особенности книг, была прозаической и неизбежной: поиск денег. В острой нужде они прожили последних лет десять. Она заставляла Некрасова заниматься преподаванием, заключением различных договоров. Один раз случилась в их жизни удачная полоса.  Некрасову удалось устроиться преподавать в экономический университет на довольно выгодных условиях.  Это дало возможность даже откладывать «на черный день». Поначалу они вложили изрядную сумму в Русско-Азиатский банк, и даже получили приличный годовой процент. Однако банк  обанкротился и их деньги «сгорели». Тогда они стали складывать банкноты в коробку из-под конфет  и засовывать поглубже в платяной шкаф. Однако по их дому пошла эпидемия ограблений  - даже соседнюю квартиру обчистили, когда все были на работе, - и от идеи с конфетной коробкой пришлось отказаться.
     - Послушай, Иван, это так страшно – остаться вовсе без денег! Придумай что-нибудь, – сказала она мужу.
      На следующий день, когда она пришла из магазина, Некрасов объявил своим «кремневым» выразительным голосом:
    - Ну, голуба, я припрятал денежку, - попробуй-ка, найди!..
     Вспомнив тот приятный момент своей жизни, она зашла в рабочий кабинет мужа, больше похожий на склад книжных неликвидов. Книги были везде – в стеллажах во всю стену до потолка, стопами на двух письменных столах, в высоких пирамидах на полу, между которыми оставались лишь узкие проходы.
     Тогда, в тот вечер, она зашла в книжный «трюм», чтобы попробовать найти деньги, а Иван Тимофеевич, сидевший за письменным столом, где лишь малый прогал был свободен от книг, - дымил трубкой и с хитрым прищуром смотрел на нее, улыбаясь. Она растерялась, взяла наугад одну книгу, но ничего не нашла, а он вскрикнул своим фальцетом:
     - «История» Соловьева, том десятый, страница триста пятьдесят первая!
       Она взяла том, открыла нужную страницу, и такой яркой и желанной показалась ей вложенная между страниц сотня!
     - Вот видишь: какой же вор найдет в этой квартире деньги?! – довольно воскликнул он и засмеялся своим дребезжащим голосом.
      Так и повелось: получив зарплату, он вкладывал излишек в книги и торжественно объявлял ей, в какие книги и сколько. Она была этому рада, но запомнить названия книг и страницы ей не удавалось. У него же, напротив, была феноменальная память, и когда требовались деньги на поездку или лечение, он вспоминал и находил их…
      Виктория Степановна присела за письменный стол, пропахший трубочным табаком, оглядела стеллажи, стопы книг. Где искать деньги? А искать надо: пенсию она получила десятого числа, прошла неделя – и ничего не осталось. У внучки был день рождения, – потратилась на подарок, потом попросила дочь – пришлось дать, попросила соседка, которая всегда обычно занимала у них деньги.
     Она подошла к стеллажу и начала с левого верхнего угла, пролистывала книги и ставила их на место. Ничего не было. Потом она подобрала картонку, вкладывая ее после очередной просмотренной книги, чтобы не пропустить ни одной.
     Раздался звонок в дверь. Пришел Красильников, ближайший друг и товарищ Ивана, высокий осанистый мужчина семидесяти лет. Он прошел в комнату, сел за стол, взял чашку с налитым чаем, задумался и, глядя на кружащиеся в горячей жидкости чаинки, сказал:
     - Вот она, задача Эйнштейна: почему чаинки собираются в центре чашки? Помню, спорили с Иваном до хрипоты. Оригиналы мы были… Я хочу спросить про книги: меня интересуют некоторые из библиотеки Ивана, по механике сплошных сред. Если никто из молодежи не претендует, конечно. Никто не спрашивал?
     - Да нет, никто больше не спрашивал. Хорошо, возьмете, только… позже. Я наведу порядок, пыль вытру.
     Красильников посмотрел на нее непонимающим взглядом:
     - Да я пыли не боюсь! Напротив, помогу протереть вам целый стеллаж, если нужно.
     - Я понимаю, но… я еще не могу.  Позже, пожалуйста!
     Он ушел, а она вернулась в комнату, полную книг, пыли и табачного запаха. В конце концов, удача улыбнулась ей. В толстом медицинском томе о почечных заболеваниях она нашла сотню и три купюры по пятьдесят рублей. Как раз столько ей не хватало до пенсии! Ободренная успехом, она нашла полку с книгами по механике сплошных сред, протерла их и унесла в другую комнату. Потом набрала номер Красильникова, перечислила ему названия книг и, узнав, что это те самые, которые он хотел взять, пригласила его зайти завтра.
     Так и потекла ее жизнь. Она не могла полностью переключиться на разбор книг, потому что не могла долго вдыхать пыль, закашливалась, да и было много других дел, но и отложить это занятие не могла: оно приносило находки. Еще ее тревожили воспоминания, и после каждой разборки она подолгу не могла уснуть.
     «Надо же, прочитывал столько книг по медицине, а лечиться основательно не хотел», - думала она, перелистывая очередной том. Вспомнила, как он восхищался деканом физического факультета, сохранившим способность работать и профессором, и деканом до восьмидесяти лет. Декан перенес тяжелую операцию по удалению части легкого. До операции он прочитал все, что написано в медицинских книгах о своем недуге, и имел серьезный разговор с хирургом и терапевтом. Он убедился, что их план операции правилен и только тогда дал согласие на хирургическое вмешательство.
       «Только так и надо делать! Человек сам отвечает за свое здоровье, а врачи лишь помогают ему!»- говорил Иван Тимофеевич.
     «Так-то оно так, - подумала она грустно, - но если бы он при этом серьезно занимался своим лечением!»
     Она вспомнила один вечер, когда, придя из поликлиники, Некрасов сказал за ужином:
     - Предлагают ложиться. Только знаешь, голубушка, я не хочу. Эта сфера порядком коммерциализовалась. Уйдет много денег, а результат…
     - Почему много денег? У тебя же страховой полис.
     - Полис полисом, но ты будешь приходить ко мне, и покупать все лекарства, которые они назначат. А лекарства-то дорогие!
      И теперь, находя в медицинских томах деньги, она думала:
     « Господи! Подлечился бы уж лучше на них, а мы бы как-нибудь перебились».
     И у нее тоскливо сжималось сердце, и без радости она складывала эти деньги в кошелек.
     Эти ценные закладки так и остались тайной супружеской четы Некрасовых.
      Всему на свете приходит конец, и когда через полгода Виктория Степановна перелистала и протерла последнюю книгу, из Санкт-Петербурга к ним приехал внук, сын старшей дочери.  Он закончил сельхозакадемию и решил начать работу в Сибири. Разместившись в кабинете Ивана Тимофеевича,  он сразу начал перелистывать книги, и видно было, что он тоже склонен к энциклопедизму.
     «Вот и славно, - подумала Виктория Степановна, - может быть, его судьба сложится лучше, чем наша. Может, страна, использующая добытые Некрасовым результаты, поймет, что ученый не должен получать меньше водопроводчика. И она наставительно сказала внуку:
     - Книги эти теперь твои. Ненужные - отдадим. Только ты обещай мне их беречь, не загибать листы, ничего в них не вкладывать, ладно?