Она сворачивается в клубок

Она сворачивается в клубок. Она не знает, куда ей бежать, что делать. И вообще, стоит  ли куда-либо бежать или что-либо делать? Нет, наверное, нет - что толку?..
Она одинока. Одинока до появления серо-фиолетового оттенка, что просто убийственно для такой тонкой, как она. Она хочет плакать, но, не видя в этом никакого смысла, она проглатывает собственные слезы, смешивая их тем самым с кровью, что неминуемо приведет к отравлению ее же. Но она это делает, ибо плач не разбудит никого, ибо плач не будет услышан, ибо плач не принесет никакой пользы, ибо она понятия не имеет, что ей еще можно делать, кроме как отравлять себя своими слезами… И она не плачет, ведь она сильная… когда-то была, и воспоминание об этом иногда врывается в ее форточку, что заставляет ее еще яростнее давиться слезами…
Она стремится к другой такой же, но та, другая ее не понимает, не ждет, не хочет разделить с ней ее серо-фиолетовое одиночество. Та, другая, ее отбрасывает за ненадобностью, смеется прямо ей в лицо, разбивает ее подобно старой фарфоровой чашке, каких много в бабушкиных сервантах. Она, та, о которой  я пишу, хочет не обращать на такое равнодушие внимания, но у нее это  не получается, ведь никто не научил ее в свое время быть равнодушной. Вот она и сворачивается в клубок…
В ней столько всего хранится! Она просто переполнена нежностью, в ней залежались, подобно платьям в сундуке, вера, надежда и безграничная, размером с небо, любовь. Она полна облаков. Но кому это подарить? С кем поделиться? Она приоткрывает дверцу в свою кладовую чувств – ее захлопывают обратно. Опять-таки за ненадобностью…
Да, она не такая, как все. Но с каких пор это стало неприемлемым? Ах, да, так ведь было всегда…
И вот она сворачивается в клубок. Так она себя и развлекает, и пытается поддержать. Сама себя же… И так во всем: она сама, она сама, она сама……
Да, кстати, она – это душа……………