Два тысячелетия спустя

Он шёл за мной, он шёл за мною по пятам. И дёрнуло меня остановиться перед ним, на выходе из церкви! Их много там стояло, как всегда, - просящих, раздражающих, - но этот... Он был похожим на Христа, каким Его изображают на иконах. На редкость удивительное сходство, бывает же такое! А я ещё ведь после службы, благодать не расплескал. И умилился, и подал, - не так, чтобы уж очень, но всё же ощутимо. Последним поделился. Но зато - блаженство-то какое, радость, праведность. Идущий за Христом! А дальше...
Дальше я пошёл по улицам, по городу и по делам. В прекрасном настроении. И вдруг почувствовал неладное. Остановился, обернулся... Он! Он шёл за мной, как будто бы преследовал, следил за каждым шагом. И что ему могло быть нужно, ведь я же дал ему, и так немало! Пойти спросить и отогнать? Но что-то как бы останавливало. И я решил не обращать вниманья. И больше он не приставал, не беспокоил. А тут как раз моя маршрутка подошла, и все рванулись занимать места, и я как все. И вдруг... Вдруг по спине как обожгло. Я оглянулся... Он смотрел, не отрываясь. Боже! Через мгновение я снова вклинился в борьбу за место, но было поздно. Всё заняли. Теперь ждать не знаю сколько, на морозе. А я опаздывал. И на машину не хватало, - как раз то, что ему отдал. И так досадно стало, такая злость взяла. Вот сделаешь добро, пожалуйста, - ещё терпи и жди, когда отстанет. А не отвяжется, - что, так и будет жить мешать? Изводит, издевается. Я резко развернулся... Но он исчез, как будто бы и не был. А может, его и в самом деле не было, и мне лишь показалось, и начинается болезнь воображения? Да, тогда уж ещё хуже. Плюс к этому ещё какой-то оборванец привязался, наружность отвратительная. Ну, так и есть, - и ночевать-то ему негде, и кушать нечего, и помоги чем сможешь. Откуда столько их таких взялось, куда правительство-то смотрит! И я раскрыл уж было рот, чтобы послать его подальше, как между мной и ним вдруг появился он, - тот самый, похожий на Христа. Вдвоём они приблизились ко мне, и я, вскипев от ярости, с размаху, изо всех сил ударил...
Очнулся я от нестерпимой боли. Удар пришёлся по стене. Я и не сразу понял-то, что это мне приснилось. И что во сне я закричал, и, развернувшись корпусом, обрушил страшный свой удар на стену. Я лёг на спину, стал приходить в себя... Всё в доме было тихо. И только я в этом ночном безмолвии никак не мог уснуть. Мой сон закончился реальностью: реальна боль, реально пробуждение. И Слово стало плотью.