Отражение

                Из цикла: « Друзьям подводникам… »



               



            Бойко, капитан-лейтенант с давно просроченным стажем, давил военно-морской харей военно-морскую подушку в каюте ПКЗ.
Он только вчера приехал из командировки и, явившись сегодня на службу, обнаружил, что его лодка ушла на СБР ещё ночью. Вот он и лежал, тихо переваривая два яйца в крутую, съеденных за завтраком.
Дверь каюты резко и шумно распахнулась.
«Ёпт! Так только проверяющие из штаба врываются…» - подумал он и посмотрел в просвет двери.
В дверях стоял начальник штаба дивизии и бешено вращал глазами, изображая всем видом таракана в дихлофосе. Их взгляды встретились, и капитан-лейтенант неспешно сполз с койки. Торопиться он не мог – просроченный стаж не позволял. Начальник штаба хотел рубануть по самые некуда, но, разглядев на погонах каплея янтарные просветы, в которых застыли мухи его лейтенантского детства, передумал.

- Владимир Николаевич, я Вас попрошу, зайдите ко мне через десять минут.

Капитан-лейтенант согласился, не проявляя особого служебного рвения. На том и расстались.

Через восемь минут два яйца в крутую были смяты военно-морским желудком, и ещё минуту военно-морскому организму понадобилось, чтобы растащить их на молекулы. Владимир Николаевич поднялся и на автомате поправил за собой убранство коечки.

У каюты начальника штаба он спешился. Разгладил сивеющую и редеющую гриву и застегнул крючок кителя. Из-за дверей доносился знакомый нахрапистый голос

- Когда вас пользует командир базы – не делайте резких движений… Иначе, будите изнасилованы…

Владимир Николаевич отметил мудрость сказанного нач.штабом и постучал, чтобы засвидетельствовать лично эту мудрость тому, кому она предназначалась. Изнутри каюты несдержанно отозвались – «Да!», и он переступил порог.
Но в каюте, кроме её хозяина, никого не было. «…Странно, - подумал капитан-лейтенант, - такая мудрость… и в одиночку…»

- Владимир Николаевич, - начальник штаба оторвал взор от отражения в зеркале и повернулся к вошедшему, - Вы наверняка знаете маленькое болотце сразу за четвёртым КДП…

Бойко утвердительно мотнул головой.

- Вот и хорошо! Его надо осушить… Оно постоянно раздражает командира базы. Идите сейчас на четвёртый пирс, там Вас ждут десять моряков с лопатами. Будите старшим на рытье мелиоративного канала.  По исполнению моего приказания – доложить лично!

Владимир Николаевич отметив страусиную выправку начальника штаба отображенную сзади в большом зеркале, лихо развернулся кругом, и ответил

- Есть!

«А как же… - подумал каплей, - и мы ещё не индюки!»

Когда, в воды залива был сброшен последний камень, мешающей буро-желтой жиже беспрепятственно стекать в морскую лазурь, поодаль взвизгнули тормоза чёрной «Волги». Из её чрева выскочил командир базы, щетинясь не только адмиральскими звездами, но и всем тем, что когда-то называлось причёской.
Первое его непереводимое слово обратило работающих в застывших истуканов с острова Пасхи. Дальше шёл речитатив, за который даже осуждённым пожизненно – добавляют год… А потом был экзотический танец орангутанга в брачный период над урезом залива… И дико гортанное…

- Суки!!!

Это слово мягко оттолкнулось и понеслось ввысь… Заставляя разжиревших бакланов набрать предельную высоту полёта.
Капитан-лейтенант искренне порадовался за нестареющего душой ветерана. И выждав паузу, представился.
Командир базы, похлопав себя по обветшалому загривку, взмолился

- Суки! Суки! Вот, вот где вы у меня сидите! Мудаки воплоти! И ваш драный штаб… Во что?! Во что – вы акваторию превратили?

Бойко оторвал взгляд от плачущего адмирала и перевёл взоры на гладь морскую…
«Ну и не фа-фа ля!!» Морские просторы переливались радужными кругами огромной величины.

- Бля! Нефтяные залежи, что ли раскопали?! – невольно вырвалось, - Мазут – твою – мать!!

Не переставая удивляться, он был расстрелян на минут десять в упор разгневанным адмиралом. Последний, был в ударе, как Диоген, вылезший из бочки.
Когда патроны закончились, а дверь «Волги» была с силой обжата, как и положено, у подводников, Владимир Николаевич поплёлся на ПКЗ, с докладом.

Проходя по пирсу, мимо раскрытого иллюминатора каюты начальника штаба, Бойко услышал

- Что?! Отодрали!? Как колхозную крольчиху – отодрали!
- Так точно… - останавливаясь, отозвался капитан-лейтенант.
- Осталось, только одно… Пойти в городок… и ужраться вусмерть…

Владимир Николаевич не ожидал столь заманчивого предложения.  «Да, вроде, рано ещё… Обед только…» - подумал он про себя… Но помня, что приказы не обсуждаются, выпалил

- Есть!


Уж чего-чего, а нажраться вусмерть – у нас умеют. А нажраться вусмерть по приказанию – это вообще, дело святое… Редкое, правда. Не додумывают наши начальники до таких приказаний… А тут, …сам начальник штаба! Да, от такого – не то что вусмерть, …в самую что ни наесть – кочерыжку ужраться можно… А то! И к Клаве не ходи…

На утро следующего дня, сразу после подъёма флага, Владимир Николаевич затосковал… Он, как и положено управленцу на проворачивании, сидел на пульте ГЭУ и горестно пытался вспомнить вчерашние события. Но его оперативной памяти хватало только до 16 часов… А дальше… А дальше, как в Мадридском дворце… тайны, тайны накрытые… То ли – чёрной шляпой, … то ли – мраком, …то ли… Тайны! До обидного…  не раскрываемые тайны…

- Пульт.
- Есть, пульт… - пересохшее горло противилось длинным фразам.
- Капитан-лейтенанту Бойко срочно убыть к начальнику штаба дивизии.

За коротким приказанием командира лодки тоже шелестел шлейф таинственности.
«…чо-то, сурово, как - то… - подумал Владимир Николаевич, - А нач. штаба, что? Головой поехал?! …Вызывает. Я ему что, докладывать должен, что ли? Нажрался, мол, товарищ капитан второго ранга… Как и приказывали… Нажрался!»
Вылезая через кормовой люк и глотнув свежего воздуха, тоска удвоилась. «…вот же начальнички! Скотобаза безприкольная! Доклад им… Ты же взрослый человек, целый начальник штаба грозных атомоходов… Марс – почти что! Ну с утра посмотри, посмотри на мою рожу… Посмотри! На ней же всё чёрным по белому… Нет. Обязательно устный доклад нужен! Ох, зверьё… Садисты херовы!» Бойко посмотрел на бескрайние просторы радужного залива.  «…вот, видишь, как мы вчера акваторию разукрасили!? Теперь этот отсвет столетий до осени - глаз радовать будет… Осуши болотце… Осушили! Утопиться противно!»

Коридоры плавучей казармы встретили каплея, как и обычно, застоявшимся запахом сурика вперемешку с запахом пережаренного комбижира с камбуза… Но в этот привычный, был внедрён ещё и сладковато – противный запашище, …коим бледный флагманский медик травил тараканов.

- Максимыч… и не жалко тебе одомашненное стадо? – проходя мимо, поинтересовался Владимир Николаевич.

Доктор опустил зелёный респиратор на подбородок, и заулыбался красными от отравы  глазами.

- Прикажите – набрать ведро?! Говорят, они в супе вкуснее, чем жареный лук!
- Ты бы полечил меня… Максимыч. Организм баланса требует…
- Там, у начальника штаба, тебя двухведёрная клизма ожидает… Он тебе промывание сделает, а потом уж – ко мне… Накапаю.


Бескрайний стаж капитан-лейтенанта, предписывал; - В ситуации экстремального крика старшего, расслабиться и молчать… Молчать, как рыбе об ёпт!
Изнасилованным быть не хотелось. Конечно же, потравленный организм иногда возмущался безобразным образом,… Конечно же! Но поправить начальника штаба дивизии пришлось только единожды… Когда речь зашла о посещении магазина в семейных трусах… Конечно же, помнить Бойко этого уже не мог, но то что он ходил туда в джинсовых шортах, а не в синем сатине, знал однозначно. Конечно же!

- Вы свободны, капитан-лейтенант. А как Вас наказать – я подумаю… - сказал нач. штаба. И повернувшись к зеркалу и поправляя галстук на белой рубашке, обратился к своему отображению – С кем приходиться служить? С кем?! Форменные скоты-с…


Когда в каюте флагманского врача, была выпита вторая мерная мензурка  медицинского  неразбавленного,… и предстояло поставить точку третьей заключительной, Бойко сказал

- Максимыч, ты бы обратил внимание на шизоидную привычку, нашего нач. штаба разговаривать со своим отображением в зеркале… От его паранойи, видишь, как страдать приходится…