На этом свете

Я не писатель, но все же попробую изложить свои мысли и свои ощущения. Люди сказа-ли, что так мне будет легче. У многих все, что здесь происходит, вызывает чувство недоумения, которое приводит к безумию. Постепенно такое состояние проходит, но пока это случится, лю-ди мучаются и не могут нормально жить.
Вот мне и посоветовали написать эти записки. Ну, что-то вроде дневника. Это для то-го, чтобы как-то адаптироваться к новой жизни. А жизнь здесь совсем не такая, как там, не такая, как прежде у меня была. И люди тут не такие. Там они бегают, суетятся, нервничают. А здесь все спокойны. Наверное, потому, что знают свое будущее и знают, что их ждет. А будущее здесь бесконечно. Все одно и то же. Но это и хорошо. Есть уверенность, что не случится ничего неожиданного. Здесь не нужно думать, что, может быть, вскоре тебя вы-швырнут на помойку, потому что тебе не на что жить. Здесь не появится навязчивая мысль, что ты вскоре обязательно влезешь в долги, и тебя посадят или убьют. На этом свете никто уже не помнит, что где-то есть жизнь, в которой ни шагу не сделаешь, ни вздоха, пока не заплатишь деньги. И чем дальше, тем больше. Все это жутко пугает, когда живешь там. А здесь все по-другому. Но мне к этому надо еще привыкнуть. Я так неожиданно попал сюда оттуда, где страх крадется за тобой и вселяется в твое тело, вытесняя душу.
Здесь совершенно иначе. Мне и в голову не приходило, что здесь так. Да и откуда могла взяться такая мысль, если я думал, что там, то есть здесь, нет абсолютно ничего. Думал, что че-ловека ждет лишь черная пропасть, пустота… Был человек и нет его. Хотелось бы верить в рай и ад. Может, это и есть рай? Но я не так его представлял. А может, это ад? Тоже не похоже. Ка-кое-то пространство без названия. Как его назвать? Не знаю.
Да, здесь есть те, кто когда-то вместе со мной жил, те, кто встречался со мной. И еще ка-кие-то знакомые люди, но я не помню, где я их видел. Мне сказали, что это теперь не важно, что можно все забыть и начать сначала. Но мне как-то не по себе стало, когда я после суматош-ной безумной жизни с ее бешеной скоростью начал безмятежное существование, которое течет еле-еле, и возможно из-за этого никогда не кончается. По крайней мере, здесь так говорят.
Не знаю, давно ли я здесь. Мне кажется, дня три-четыре. Но не могу точно сказать, может и больше. Здесь нет смены дня и ночи. Я спрашивал у людей, сколько прошло времени, но они не знают, что такое время. Здесь его не существует. То есть оно есть, но только как бесконеч-ность.
Люди здесь могут не спать подолгу, но все же спят иногда. Я уже три раза спал, но не знаю, долго ли. Может час, а может все десять. Поэтому я и не могу сказать, сколько дней про-шло.
Когда я сплю, меня мучают кошмары. Снится, как будто я все еще живу там. И это кажется мне таким реальным, что когда я просыпаюсь, не могу понять, где нахожусь. Мне многие говорят, что такое у всех бывает, и нужно время, чтобы адаптироваться. Вот, значит, они все-таки знают, что такое время! Но есть ли время здесь? И сколько нужно? День? Неделю? Год? И что значат эти промежутки здесь, в этом непонятном пространстве? Где оно существует? На Земле? Или на дру-гой планете? Или в параллельном мире? Не знаю. Я спрашивал, но они делали удивленные лица и уверяли, что забыли, что такое день и год. А я еще помню. Значит, не так давно я попал сюда.

Асфальт был кое-где покрыт слоем снега – тонким, но достаточным для того, чтобы спря-тать под собой лед. Толпы людей окружали меня. Они все куда-то спешили – каждый в свою сторону, толкаясь, поскальзываясь и бормоча себе под нос ругательства. Я тоже бежал, на-сколько позволяла толпа и лед, торопясь на поезд. Сегодня я должен уехать к своей бывшей жене, чтобы навестить сына. Но я опаздывал на поезд, а толпы людей, хаотично двигающихся по привокзальной площади, все больше и больше замедляли мое продвижение к цели. В боль-ших меховых шапках и в бесформенных пальто, люди со скрытыми в воротниках лицами бежа-ли, не замечая никого вообще. Наталкиваясь, они отшвыривали меня, сбивая с прямого пути, и продолжали бежать.
Наконец мне надоело такое медленное продвижение и, не обращая внимания на людей, я побежал, натыкаясь на них и сбивая некоторых с ног. Я сначала останавливался, чтобы изви-ниться, но они поднимались с земли, даже не посмотрев в мою сторону и не отряхнув снег, и продолжали свой путь. Странные люди…
–Во избежание безбилетного проезда в пригородных поездах действует пятерная система контроля: при входе на перрон через турникеты, при посадке в электропоезд, контролером в те-чение следования поезда, при высадке из поезда и при выходе с перрона, – предупреждал лас-ковый голос, распространяясь над привокзальной площадью.
Но меня не волновали электропоезда. Я спешил на поезд дальнего следования, где не так жестко следили за безбилетными пассажирами. Снег, летящий с неба, попадал мне в глаза, за-бивался в ноздри, мешая дышать.
–На вокзале в летнее время, с первого июня по первое октября, цены на льготные билеты снижены на двадцать процентов, – говорил голос.
К своему удивлению я быстро добежал до поезда и даже успел пройти в свой вагон и за-нять место. Сняв пальто, шапку, и сев рядом с толстым мужчиной лет сорока, я посмотрел в ок-но.
–Что такое? Десять минут назад должны были отправиться, а все еще стоим, – заметил мой сосед по купе, взглянув на часы, и спросил меня: – Вы не знаете, почему поезд все еще сто-ит?
Я молча пожал плечами.
–Да вы поставили бы свои вещи под сиденье, – сказал он, кивнув в сторону.
Я посмотрел туда и увидел неизвестно откуда появившиеся четыре чемодана. Поднявшись, я взял два из них и обернулся. Мой сосед уде стоял и держал открытым сидение, чтобы мне удобнее было ставить туда вещи. Я поставил туда все четыре чемодана, ничуть не усомнившись в том, что это были именно мои вещи.
Сосед опустил сиденье и сел. Но ему не сиделось спокойно. Он то смотрел в окно, то по-глядывал на часы, пальцами барабаня по столу.
Поезд резко тронулся. От неожиданности я покачнулся и упал на сиденье рядом с мужчи-ной.
–Наконец-то! – воскликнул он. – Куда вы едете?
Я удивленно посмотрел на него, но ничего не ответил.
–Мне кажется, мы с вами земляки, – продолжал он. – И, кроме того, вместе работали. Не помните?
–Нет, извините, не помню, ответил я и взял газету, которая лежала на столе.
–Может, я и ошибся. Ну, не важно, – сосед зевнул. – Ладно, я, пожалуй, посплю немного. – Он поднялся и, закрыв дверь купе, влез на верхнюю полку.
Я развернул газету, мельком взглянув на первую полосу. «Городские новости» – так она называлась. Больше меня там ничего не интересовало. На второй полосе крупными буквами бросался в глаза заголовок: «Кое-что о бомбе».
–Опять они про то же самое пишут. Вот, мусолят, мусолят одну и ту же тему, как будто никаких событий больше нет, – сказал я вслух.
Мне в ответ раздался храп с верхней полки.
На других полосах красовались похожие заголовки: «Захвачен поезд», «День ночью, или Взрыв на железной дороге», «Анонимный поджигатель», «Где дно у банка?» с подзаголовком «Налет на центральный городской банк».
–И это все городские новости? – пробормотал я, посмотрев на последнюю полосу, где разместился большой кроссворд.
Зевнув, я отложил газету и включил радио, забыв о спящем соседе.
–…предположительно, большая часть из них – москвичи. От волнения водитель не спра-вился с управлением, автобус упал с моста и взорвался. Все пассажиры и сами террористы, за-хватившие автобус, погибли. Это были главные новости этого часа, – донесся спокойный голос. – А теперь программа, оставленная по вашим заявкам. Сегодня мы посвятим этот час отечест-венной музыке.
Я уселся поудобнее и закрыл глаза. Мне хотелось насладиться поездкой. По радио зазву-чала какая-то песня, но она была прервана экстренным выпуском новостей. Передавали репор-таж с места событий. Какие-то люди ворвались в здание вокзала, из которого он только что уе-хал, и захватили находившихся там людей в заложники.
–О! – простонал я и, выключив радио, улегся на сиденье.
Вдруг дверь купе резко открылась, и туда ворвались люди в масках. «Террористы», – мелькнуло в голове.
–Быстрее, пошевеливайся, – закричал один из ворвавшихся и, схватив меня за руку, по-тащил к двери.
–Кто вы? Что вы хотите? – спросил я.
–Потом будешь вопросы задавать. Живее!
Прежде чем меня выволокли из купе, я оглянулся. Мой сосед продолжал спать на верхней полке, но к нему уже тянулись руки двух террористов.
–Давай, давай! – кричал человек в маске, подталкивая меня дулом автомата и руками к началу вагона.
К моему удивлению, двери всех купе, мимо которых меня вели, были закрыты. Никто из пассажиров не выглянул на шум. Случайно посмотрев себе под ноги, я заметил на полу кровь.
Не успел я опомниться, как человек в маске подтолкнул меня к открытой двери поезда и, ткнув автоматом мне в спину, спросил:
–Сам прыгнешь или помочь?
Я отчетливо видел, что поезд мчится с бешеной скоростью, и умирать мне совсем не хоте-лось. Увидев, что я не решаюсь, террорист подтолкнул меня, и я полетел с поезда на землю. Что было дальше, не знаю, потому что в этот момент я проснулся.

Странный сон. Надо же! Находясь на этом свете, я вижу сны! Люди сказали мне, что это просто старая привычка, что скоро сны не будут меня мучить и вообще перестанут сниться. Не знаю.
Иногда мне снится полная чушь, то, чего в жизни не было и быть не может. А иногда с неве-роятной точностью мне снятся события моей жизни. И тогда я переживаю их снова. К тому же мне снятся не самые приятные вещи. Мне становится больно, как будто все это происходит на самом деле. Я даже кричу во сне, как мне сказали. Странно, я думал, здесь все отличается от той жизни.
Я уже перезнакомился с теми, кого увидел в первый раз. Они сказали, что рады меня ви-деть здесь, но сказано это было с какой-то грустью. Я вообще редко вижу здесь радостные лица. Я спросил их, есть ли здесь еще люди. Они сказали, что есть, но мне незачем идти к ним, пото-му что мне должно хватить общества тех, кого я знал там, на Земле. Я пишу с большой буквы, потому что я подозреваю, что нахожусь на другой планете. Почему? Сейчас постараюсь объяс-нить.
Здесь другая растительность. Скудная. В основном трава, кое-где хилые деревья с вечно-зеленой листвой. Листья похожи на земные, но слишком гладкие. Ветра здесь нет. Всегда теп-ло. Из живых существ только люди, животных нет. Я пытался узнать, почему, но никто не зна-ет. Они даже не задумывались над этим.
Кое-кто хотел вначале узнать, почему здесь нет смены времен года, дня и ночи, но не на-шел ответа, потому что его нет. Нет и все. Вот и мне посоветовали не искать ответы на свои во-просы, потому что ответов не существует. Они объяснили, что никто мне не скажет, почему во-да в озерах теплая, почему нет рек и небо не голубое, а желтое.
Люди живут прямо на улице, спят на траве, потому что здесь нет домов. Никому и в голо-ву не пришло их построить, да вообще-то их и строить незачем. Еда нам не нужна, одежда не изнашивается. Зачем жить? Наверное, чтобы жить.
Впервые, когда я попал сюда, люди бросились меня приветствовать, но далеко не все. Неко-торые стояли и с равнодушием смотрели на меня. Моему появлению рады были те, кого я знал там, на том свете. Но лица у них были грустные, они радовались, наверное, думая, что я смогу чем-то скрасить их существование.
Если честно, я не в восторге от жизни, которую здесь веду. И не вижу причины жить здесь. Тогда что здесь делают люди? Почему они оказываются здесь? Для чего они существу-ют? Кому это надо? Им? Что-то не верится в это. По-моему, им тоже не нравится такая жизнь.
Если подумать, то и на том свете многие не видят смысла жить. Но там можно чем-то заняться, найти цель, к которой можно стремиться всю жизнь. А здесь нет. Всего, что имело ценность там, здесь не существует. Нет ничего, что могло бы быть целью, смыслом продол-жать жить. Для чего тогда все это? Для чего людям надо жить в этом месте? Ведь ничего не изменится, если здесь не будет людей. Наверное, люди живут, чтобы жить. Просто чтобы жить. А мне что делать? С чем мириться? Или тоже жить, чтобы жить?

Тучи на горизонте становились все чернее, предвещая ураган. Спокойствие в лучах летне-го солнца было обманчивым. Никто не обращал внимания на это, потому что все куда-то спе-шили. На привокзальной площади опять было полно народа, и мне показалось, что людей стало еще больше.
–Молодой человек, у вас не найдется десяти копеек на хлеб? – раздался какой-то старче-ский голос у меня за спиной.
Я оглянулся. За мной шла довольно быстрым шагом старуха в замызганном пальто, с грязными седыми волосами. По ее лицу трудно было что-либо разобрать из-за синяков и спу-танных волос, которые скрывали половину лица.
–Нет у меня, – пробормотал я и ускорил шаг.
Но она не отставала.
–У меня дочка в больнице, сын недавно умер, два месяца назад. Пенсию три месяца не получала, а тут еще двое внуков кормить надо.
«От такой бабы-яги внуки быстро сбежали бы», – подумал я, но ничего не ответил.
–Молодой человек, ну хоть пять копеек… – не отставала старуха.
–Нет у меня, говорю же! – крикнул я и, приложив билет к турникету, прошел на перрон.
Старуха не успела проскочить за мной.
Электропоезда, нужного мне, не было. Вместо них недалеко стояло несколько автобусов. Я подошел к ним и убедился, что они едут тем же маршрутом. Войдя в автобус, я нашел сво-бодное место и занял его. Тут же несколько человек обступили меня, загородив все, кроме окна. Туда я и посмотрел. Люди бежали куда-то. Наверное, многие спешили на этот автобус.
–Люди! Втяните животы. Тут еще троим место надо освободить, – раздался чей-то голос.
Я посмотрел вокруг. Автобус был битком набит людьми.
Наконец двери закрылись, и автобус рванулся с места. Но тут же затормозил. Кое-кто по-падал.
Внезапно из дальнего конца автобуса раздался жалобный старческий голос:
–Люди добрые! Пожалейте бедную женщину и помогите, кто сколько сможет. Дочка у меня умерла, оставив меня с тремя внуками от года до трех лет. Сына убили пять лет назад на войне. Я сама инвалид, работать здоровье не позволяет, а на пенсию прожить трудно…
Я выглянул из-за огромного плеча, принадлежавшего какому-то мужчине в кожаном пальто, за которым я сидел, и попытался разглядеть говорившего – слишком знакомым по-казался мне голос. Двое мужчин расступились, и между ними просочилась та самая старуха с вокзала. Откуда она взялась? Люди, погруженные в свои мысли, казалось, не заметили ее. Она прошла мимо, не узнав меня.
Я посмотрел в окно. Свалка, свалка, еще раз свалка… Разбитые машины, пустые пластиковые бутылки… Вдруг кто-то толкнул меня, я не обернулся. Но меня продолжали толкать, а иногда так сильно, что я чуть не падал на сидевшую рядом со мной пожилую женщину. Я обернулся и увидел, как автобус постепенно пустеет. Необычное зрелище! Кое-где даже освободились сидячие места. Автобус остановился, и из него вышло человек тридцать. Люди продолжали поспешно выходить на улицу, толкая друг друга и тех, кто остался.
–Контролеры, – пронесся шепот по автобусу.
Двери закрылись, и кое-кто не успел выйти. Те, кто стоял на остановке и хотел войти, не успели это сделать.
Я нашел свой билет. За окном темнело, зажгли свет. Внезапно налетевший ураган залил окно водой, и свалки на фоне зеленой травы утонули в ее потоке. Сверкнула молния, и гром не заставил себя долго ждать. Автобус медленно ехал, и вдруг резко остановился, до очередной остановки. Люди не заметили этого. Им было все равно.
В дальнем конце автобуса показался контролер.
–Билетики приготовили, – пробормотал он.
Все полезли в карманы и сумки, не обращая внимания на бурю, которая только набирала силу. Раздался треск, и на соседнее окно упало дерево, разбив его. Откуда-то повалил дым. Не-ожиданно все вскочили со своих мест и столпились у закрытых дверей.
–Успокойтесь, двери закрыты. Вот подъедем к остановке, тогда откроют, – спокойно ска-зал контролер. – Давайте, показывайте билеты.
Но его никто не слышал. Я тоже зачем-то поднялся со своего места и пошел на выход. На-летевшая сзади группа из нескольких человек свалила меня с ног. Падая, я увидел обезумевшие от страха лица, затем десятки ног, бегущих к закрытым дверям. Откуда-то повалил дым, и за-пахло горелой резиной.
–Окна! Откройте окна! – закричал кто-то.
Я поднялся и попытался пробраться к окну. Люди отталкивали меня, стараясь пробраться поближе к дверям.
–Куда вы лезете? Двери же закрыты! – в отчаянии закричал женский голос.
–Водитель! Открой двери! Здесь окно деревом разбило, и что-то горит, – кричал какой-то человек, стараясь пробраться в начало автобуса, к окну водителя.
–Спокойно! – сквозь скрип и хрипы по радио  они услышали голос водителя. – Сейчас разберемся и, если надо, откроем двери. – И добавил: – Первая дверь открыта.
Я растолкал людей, добрался наконец до окна и потянул его вверх изо всей силы. Но оно не поддалось.
–Откройте другие окна! – крикнул я, но меня никто не слышал: все старались пройти к первой двери, чтобы выйти.
Дым постепенно заполнял пространство.

Я проснулся, потому что меня кто-то тряс за плечо. Это был мой брат, с которым я снова встретился здесь. Он от меня сначала ни на шаг не отходил, говорил, что соскучился, расспра-шивал, как живется там, что делают наши общие знакомые и наши родные. Я ему все рассказал, и спросил о жизни на этом свете. Печально улыбнувшись, он сказал, что постепенно я сам все узнаю.
Так вот, он меня разбудил и спросил, что мне снилось. Я рассказал.
–Это правда? Там сейчас так? – удивился он.
–Не совсем, но почти, – ответил я.
Он сказал, что жалеет людей, оставшихся там и людей, живущих здесь. Я не совсем по-нял, что он имел в виду.
–Пойдем, там новый человек появился, – предложил брат, – пусть он нам расскажет, что там изменилось, а то никаких развлечений, кроме этого, нет.
Мы пошли. Но как оказалось, этот человек там, на том свете жил совсем иной жизнью, и мы ничего не поняли из его рассказа. Меня удивило выражение его лица – радостное, с живыми глазами. По всему видно, что он еще не понял, что с ним произошло. Ничего, скоро адаптиру-ется и будет как все.

Проходя мимо площади, вблизи которой я работал, я увидел много народа, столпившегося там. Услышав, как чей-то голос выдвигал лозунги и к чему-то призывал, говоря в микрофон общеизвестные факты, я ради любопытства подошел ближе. На самодельной трибуне выступал какой-то человек. Его лицо показалось мне знакомым, и я вспомнил, что дня два назад видел его по телевизору. Диктор говорил, что его разыскивают за организацию массовых беспоряд-ков.
Я попытался понять, о чем же он говорит, как вдруг люди закричали и ринулись в мою сторону. Не успев сообразить, что к чему, я был затоптан толпой и оказался без сознания на больничной койке.
Как позже я узнал из новостей, этот человек призывал людей разгромить посольство, что они и пытались сделать после того, как сбили меня с ног.
Этот сон приснился мне впервые сразу после того, как я попал сюда. Я рассказал об этом людям, и они мне посоветовали написать эти записки. И вот он снится мне во второй раз.
Я подхожу к людям, но они вдруг оборачиваются и с выражением звериной злобы на лице несутся в мою сторону. Я знаю, что они меня сейчас затопчут, но не могу убежать. Мои ноги словно приросли к асфальту. Я видел их лица, искаженные от злобы, как будто безумие цели-ком завладело ими. И там, во сне, перед тем, как меня свалили на землю, я заметил улыбку на лице человека, призывавшего их к разгрому.

Тут недавно мне снился сон о том, как я развелся с женой. Простая процедура, не хочется ее описывать в моих записках. Снова я пережил потерю. Сначала мне ее не хватало, но посте-пенно я привык к такой жизни. Наверное, человек ко всему привыкает.
Я уже привык к тому, что во сне я как бы живу настоящей жизнью, хотя и повторяю то, что уже делал. Мне хочется во сне исправить кое-что, сделать по-другому, более правильно, что ли. Но не могу. Как будто все это записано на пленку и прокручивается перед глазами.
Бывает, что во сне меня преследуют какие-то нереальные события, пугающие меня своей неправдоподобностью. А иногда снится то, что на самом деле происходило со мной. И это хуже всего. Боль, страх… И полная беспомощность перед судьбой. Здесь, в другой жизни, наверное, нельзя избавиться от ощущений, которые я испытывал там. Хотя люди уверяют меня в обрат-ном.

Я открыл дверь и. оглянувшись, убедился, что меня никто не заметил. Только тогда я вошел. Белые стены, аппаратура. Я оказался в больничной палате. На койке под капельницей лежал какой-то человек, весь в бинтах. Я подошел ближе. Это был мой брат.
Когда я склонился над ним, он открыл глаза и слабо улыбнулся, узнав меня.
–Ты обязательно выкарабкаешься, – сказал я ему.
–Нет, я чувствую приближение смерти. Не говори мне ничего.
–Как это случилось? Кто виноват в этом? – спрашивал я его, не желая оставлять виновни-ка случившегося без наказания. – Скажи, кто.
–Никто. Простая производственная травма.
–Не верю.
Брат ничего не ответил. Он закрыл глаза.
Мне показалось, что жизнь уходит из него с каждой секундой. Я потряс его за плечо, и он открыл глаза.
–Прощай, увидимся на том свете, – сказал мой брат и потерял сознание.
В палату вошла медсестра и, увидев меня, сказала, что посторонним сюда входить нельзя и пообещала пожаловаться главврачу. Мне пришлось уйти.

Когда все это снится, мне кажется, что я живу, как раньше жил, там, на Земле. А то, что происходило здесь, на этом свете, было только сном. Но, проснувшись, в очередной раз пони-маю, что это не так. Жаль. Но может, и к лучшему.
Я уже почти привык к такой жизни. Сначала меня сбивало с толку бездействие, как мое, так и других. Я не понимал, как можно жить, ничего не делая. А теперь понимаю. Как? Просто.
Меня уже не тянет, как в первое время, писать эти записки. Так, иногда найдет что-то – напишу пару строк. В основном, слоняюсь без дела. Слушаю рассказы новоприбывших, смотрю на них как на музейные экспонаты или встречаюсь со знакомыми и по привычке спрашиваю их, как дела. Они мне со свойственным им юмором отвечают:
–Какие могут быть дела?
И действительно. Может, я и смогу жить так, без цели, без смысла. Должен, по крайней мере. Иначе нельзя. Все так живут, по-другому не могут. И я смогу.
Выбора нет. А если бы был выбор? Шутки ради, я спросил, знает ли кто-нибудь, что такое выбор. На меня удивленно посмотрели и сказали, что это когда человек сам решает, жить ему на этом месте, с этими людьми, или идти в другое, к другим людям. Странно как-то мыслят. А вообще-то, что еще делать? Я спросил, если бы был выбор жить или умирать, что бы они вы-брали? Они ответили, что жить, конечно, потому что не знают, как можно умереть и что это та-кое. Здесь вечная жизнь, бессмертие. Интересно, те, кто к этому стремится там, на Земле, имеют в виду такую жизнь или нет?

Машины проносились мимо меня. Я вглядывался вдаль, пытаясь разглядеть в их беско-нечном потоке автобус. Но его не было видно. Люди, стоявшие на остановке рядом со мной, тоже ждали его.
–Вы не знаете, когда придет автобус? – спросил меня нежный женский голос.
Я обернулся и увидел перед собой девушку необыкновенной красоты.
–Не знаю. Но мне кажется, что скоро, потому что его давно не было, – ответил я.
–Разве вы не знаете расписание? – почему-то удивилась девушка.
–Какое расписание? Его не существует. – Я тоже удивился.
–Как же! Совсем недавно его повесили, дня три назад. Но уже сорвали.
Она кивнула в сторону столба, на котором были указаны номера автобусов. Там висели клочки разорванной таблички, как будто та была бумажной.
–А посмотрите, что сделали с остановкой, – продолжала девушка.
Я осмотрелся вокруг и к еще большему удивлению увидел, что вся остановка – стены, скамейка, асфальт под ней – искорежены, как будто человек невероятной силы сломал здесь все, гигантской лопатой вскопал асфальт и разрушил остановку.
–Надо же! – воскликнул я.
–Едет, едет! – закричали все.
Я посмотрел вдаль и различил в пелене гари и пыли автобус. Но, к сожалению, он был пустой и проехал мимо.
–Кому же понадобилось разрушать остановку? – спросил я у девушки.
–Что? – переспросила она.
–Может, здесь уже нет остановки? – сказал кто-то. – Почему все сломано и автобусов нет?
–А может, они уже не ходят по этому маршруту? – сказал другой человек.
–Да вы что, с ума сошли? – закричала девушка.
Все покосились на нее и постепенно стали уходить с остановки. Мы остались вдвоем с ней ждать автобус.
–Почему они ушли? – спросила она меня.
–Наверное, надоело ждать, – ответил я ей.
–Вы не прочь со мной познакомится? Нам здесь, я думаю, еще долго стоять, и удобнее будет, если мы будем знакомы.
–Почему бы и нет? – я представился.
Она тоже назвала свое имя, но я его не запомнил. В этом сне все было не так, как в реаль-ности. На самом деле я просто стоял в ожидании автобуса, а она стояла в двух шагах. Я дейст-вительно был поражен ее красотой и подошел к ней познакомиться. Она представилась, мы раз-говорились. Я уже чувствовал себя самым счастливым человеком, но тут произошло то, что произошло. И я оказался здесь.
И в этом сне все было как в жизни: те же ощущения, я даже чувствовал запах, чего нико-гда не бывало со мной во сне, – запах гари. Так что же мне снилось дальше? Мы познакоми-лись.
–Давайте сядем на скамейку, – сказала она.
–Так она же…
Я указал рукой на то, что осталось от скамейки, и не поверил своим глазам – она была це-ла. Кроме того, вся остановка была как новая, даже табличка висела на столбе, сообщая нам расписание.
Девушка, не заметив моего недоумения, села. Я сел рядом.
–Знаю, вы были женаты. И сейчас скажете, что это было ошибкой, что ваша жена оказа-лась дурой и прочее, – сказала девушка.
–Нет, ни в коем случае! – возмутился я.
–Почему? – Девушка усмехнулась. – Не хотите портить приятный момент?
–Нет. Просто потому что это было бы неправдой. Мы любили друг друга, но решили ра-зойтись. Мы устали от совместной жизни, вот и все. Теперь она поняла, что не может жить со мной вместе, у нее появился другой мужчина. Ей с ним лучше. Что ж, мне остается только по-желать ей счастья. Ну, не сложилась жизнь, зачем же ее обвинять во всех наших грехах?
–Вы жалеете об этом?
–Нет, что вспоминать прошлое!
Девушка посмотрела на дорогу.
–Кажется, автобус идет, – тихо сказала она и встала.
Я тоже поднялся со скамейки и подошел к дороге.
–У вас есть билет? – спросила она.
–Да, проездной.
–А я предпочитаю «зайцем», – сказала она и улыбнулась.
–Не боитесь?
–Чего?
–Дело ваше. – Я пожал плечами.
–Скажите, вы бы женились во второй раз?
–Не знаю, вряд ли.
–А если бы встретили девушку своей мечты?
–Возможно.
–Скажите, я не похожа на девушку вашей мечты? Может, это я и есть?
Она действительно выглядела так, как я представлял себе свою спутницу жизни. Но я ее плохо знал, хотя чувствовал, что это именно она и есть.
Я хотел ответить, но услышал жуткий скрип тормозов. В это же мгновение я увидел, что девушка посмотрела на то, что было у меня за спиной, и ее лицо исказилось от испуга. Она отскочила в сторону, что-то крикнув мне. Я обернулся. И последнее, что я увидел, были две зажженные фары огромного грузовика.

Тут я проснулся и понял, что это был всего лишь сон. Двух смертей не бывает. И я это знал. Но когда я увидел движущийся неуправляемый грузовик в двух метрах от меня, мне пока-залось, что я умираю во второй раз. Той же самой смертью.
Я рассказал об этом сне людям, с которыми уже успел подружиться. Они сказали, что им тоже когда-то давно снилась их смерть. И добавили, что очень скоро я привыкну к этой жизни, и сны перестанут мучить меня.
Хоть бы это произошло скорее! Когда я вижу сон, мне кажется, что я все еще живу там, на Земле, а то, что происходит со мной теперь, мне только снится. И когда я просыпаюсь, мне ста-новится как-то грустно. Если бы я мог уйти из этой жизни так же, как ушел из той – внезапно, безболезненно, не успев понять, что произошло. Но говорят, что это невозможно. Здесь всех людей ждет бессмертие. Нет дороги ни вперед, ни назад.
Недавно среди нас появился какой-то незнакомый человек. Он выглядел очень подавленным. Я спросил его, почему он не радуется вместе со всеми. Он сказал мне, что хотел покончить с кош-маром, но видит, что не получилось – опять его окружают люди, хотя и другие. Мне хотелось его успокоить, объяснить, что здесь все по-другому, что ему не надо так убиваться. Но подошли другие люди, увели его куда-то и больше его никто не видел. Я спрашивал, куда он исчез. Мне сказали, что он ушел обратно. На тот свет. Потому что появился здесь слишком рано, не в свое время.
Я немного скучаю по тому свету, но уже начинаю привыкать. Мне бы хотелось хоть один день снова пожить той, прежней жизнью. Но это невозможно, я знаю. Вот и живу здесь, то есть существую. Разговариваю с людьми, но давно все темы исчерпаны. Мы рас-сказали друг другу о своей жизни на том свете, обсудили некоторые вопросы. Правда, нас это теперь не волнует. А что происходит здесь, ни я, ни они не понимают. Почему все мы здесь? Что мы тут делаем? В чем смысл нашего существования? Они не знают. Просто по-падают люди сюда после смерти, и все. Время здесь бесконечно, а пространство... Мы ходи-ли по земле, но не находили конца. И никто не находил. Может, он где-то и есть, я не знаю. Но скорее всего пространство тоже бесконечно. Никто по-настоящему не задумывается над этим.

Продолжаю свои записки уже  в другом месте. Я отправился путешествовать, чтобы как-то заполнить мое существование. Правда, повсюду все одно и то же. Земля, скудная раститель-ность, люди, бесцельно бредущие куда-то или сидящие на земле. Они живут здесь, сами не зная для чего. Но у них даже мысли не возникает умереть снова. Я спрашивал, а они отвечали: «За-чем умирать? Нам здесь не так уж плохо, да и куда мы потом попадем?» Когда я интересовался, как можно умереть, они пожимали плечами и отвечали: «Никак. Ты здесь бессмертен». И в са-мом деле. Все мы здесь обходимся без еды, утонуть здесь нельзя – наши тела не тонут в воде, да она и не приносит нам вреда, если просто опустить голову в озеро. Сгореть тоже нельзя – нет огня. А он нам и не нужен, потому что здесь тепло и светло, а пищу нам готовить не надо. За-дохнуться тоже нельзя. Я подозреваю, что здесь вообще нет воздуха, что мы можем жить и без него. Что касается убийств, люди не знают, что это такое. А я помню, но ни у меня, ни у них не возникает почему-то мысли убить кого-то. Может потому, что нет причины.
Но я все же узнал. Случайно, во время моего очередного странствия по бесконечной зем-ле, я познакомился с одним человеком. Он сказал, что находится здесь очень давно и знает, что тут живет очень много людей, во много раз больше, чем на Земле, то есть на том свете. Но пока я видел только человек двести-триста, не больше. Значит, где-то живут остальные. Тот человек сказал, что они живут дальше, намного дальше. Он видел их и думает, что кто-нибудь знает, как можно умереть снова. Он продолжил свой путь туда, откуда я пришел. А я пошел его дорогой, туда, где живут незнакомые мне люди.
По пути мне попадались многие, но они ничего не знали, даже не хотели знать. Им было все равно, где они живут и сколько. Но наконец мне встретился человек, который под большим секретом рассказал мне о том, что некоторым людям как-то удается уйти отсюда. И уходят они не куда-нибудь, а на тот свет. Обратно. Туда, откуда пришли.
Мне уже надоело жалкое существование в этом унылом месте. Сначала я свыкся с мыс-лью навсегда остаться здесь, но теперь, когда я знаю, что можно уйти отсюда в мир иной, надо постараться это сделать.
Я предлагал людям присоединиться ко мне, но они опять молча пожимали плечами и от-ворачивались. Наверное, они слишком долго живут здесь и смирились с такой жизнью, а может, просто им в голову еще не пришла такая мысль. Что ж, обойдусь и без них.
Теперь у меня есть цель, а значит, и смысл продолжать жить. Я постараюсь найти способ выбраться отсюда.

2001