наше или влияние сюрреализма на мою больную голову

Я шел по улице с дедушкой. С так называемым "дедушкой". Непонятно почему, но они все уверены, что я и понятия не имею, что меня усыновили. Мы проходим мимо спасских казарм. Это такое длинно-желтоватое здание с низкими подоконниками. Я занимаюсь наиважнейшим для любого 5-летнего ребенка делом - ставлю отпечаток своей промокшей варежки на каждом заснеженно-нетронутом подоконнике. А дед, как и любой воспитатель 5-летнего ребенка, спешит и торопит.
- ****ь, Дедушка,- говорю.- хули ты так гонишь?
Он пробурчал в ответ что-то. О том, что надо быстрее.
Удивительная вещь - взрослые не замечают, когда маленькие дети ругаются матом. Просто пропускают мимо ушей, не слышат, а если и услышат - то не поверят.
И еще - вечно спешат.
Ладно, идти так идти. спасибо, что хоть в каляску больше не сажают.
Дедуля подскальзывается. Чуть не падает.
Старый, говорит, стал.
Старый, говорю, ты стал.
Опять не слышит. Блин, глухой. Ладна, хрен с ним. Смотрю на небо.
Серое, как всегда.
Думаю, что будь я старше лет на 10-15, я бы сейчас думал о звездах. Смешные мы, все-таки, когда вырастем. Верим во всякую чушь и поддаемся провокации. А пока наслаждаемся особым детским цинизмом с особым детским цинизмом.
Навстречу девушка. Ну или женщина - одно и то же. Жрет гамбургер на ходу. Задевает мое плечо, тупо улыбается.
Оборачиваюсь - идет, виляет задом. Зад, в отместку, с каждым махом становится все больше. Больше и больше. Вот он уже стал больше самой девушки. Теперь, видимо, он ей виляет, а не она им. Зад нагло заполняет собой все пространство, улицу, дома.
Мы успеваем залезть в метро. Входим через противоударные двери. Проходим обыск металлоискателем. Проверяют поспорта. Садимся в бронированный поезд.
Дед достает книгу "Как ужраться в говно и избежать соблазна набить ментам рожи". От создателей книги про четырех сексуально-неудовлетворенных друзей-брюнетов-алкоголиков. По которой сняли сериал, имевший грандиозный успех. С 1-ой по 367 серию, во всех 25-ти сезонах, от начала и до конца каждой серии Друзья сидят и жадно жрут водку, жалуясь на неудовлетворенность. Периодически самоудовлетворяются. Тоже жадно.
Люблю метро.
Выходим на станции. Снова - паспорта, металлоискатели... В углу две девушки-секьюрити целуются.
Я думаю, что хотел бы быть одной из них.
Я думаю, что дед тоже бы хотел.
Я думаю, что с возрастом разучусь думать.
Зато с возрастом я точно буду известным. Богатым. Ленивым. И красивым. Потому что что один из пунктов неизменно влечет и остальные.
Проходим мимо палатки. Дед покупает сигареты. Приму. Без фильтра. Фу.
Рядом музыка. Играет "Високостный год". И "ПИНК". Одновременно.
Слева сидит бабуля и продает марихуану. Хорошую, кстати.
Опять бежим. Спешим.
Дед вот сейчас точно передаст меня кому-нить "из рук в руки" и пойдет нажрется экстази со своими дряхлыми дружками. И будут споминать, как на Вудсток ездили. И причитать, что теперь все не так. Да, теперь уже не ваше время, уважаемые. Теперь - НАШЕ.