Русская акула или обезьяна с гранатой?

«Русская акула» … или обезьяна с гранатой?

     День Военно-морского флота, который традиционно отмечается в последнее воскресение июля, в прошлом году прошел более чем незаметно. На Главном телеканале он был означен настойчиво анонсированным всю предыдущую неделю документальным фильмом «Русская акула» да юбилейным концертом Газманова, который демонстрировали уже неоднократно. Последний был привязан к празднику, по-видимому, из-за знаменитой «Морячки» и пафосной «Господа офицеры». Что ж, оно и понятно, устраивать праздник в этот день было очень сложно, да и не с руки. Накануне в дружественной Украине демонстрация военно-воздушной мощи закончилась страшной трагедией, да и в сам праздник в Шереметьево рухнул наземь очередной лайнер, который по какой-то необъяснимой пока счастливой случайности оказался без пассажиров.
     Традиционные морские парады с бесконечными кильватерными колоннами ушли в прошлое. Сегодня нет ни кораблей в таком количестве, да и горючего не напасешься, каждый выход в море уже ЧП или томительное ожидание этого ЧП.
     Я не специалист по флоту, но, посмотрев фильм о самом большом в мире стратегическом подводном атомном крейсере, был поражен и раздавлен страхом ожидания неотвратимой катастрофы, который остался после фильма. Мне показалось, что авторы фильма очень талантливо и откровенно показали, какую угрозу всему миру несет этот монстр, который только и мог быть рожденным  воспаленным воображением конструкторов в агрессивной тоталитарной стране, угрожающей всему миру, такой как фашистская Германия и Советский Союз. Текст, который сопровождает весь фильм, совершенно не мешает увидеть безумие самой этой идеи – исполинского подводного корабля длиной в два футбольных поля (!), высотой в девятиэтажный дом, с экипажем в 189 (!) человек и с 200 (!!!) ядерными боеголовками на борту, способными уничтожить целый континент. И это чудище собирается маневрировать в Баренцовом море, которое местами в два, в три раза мельче длины этого корабля. И это все нам показывают с необъяснимой гордостью сразу через несколько дней после того, как закончено следствие, по делу о гибели атомохода «Курск» вместе со 118 членами экипажа, длившееся без малого два года и не нашедшего ничьей вины в катастрофе! Стечение случайных обстоятельств, повлекшее за собой…? «Беспрецендентное по масштабам расследование», которое констатировало, что виноватых нет, многозначительно обещает, что подобное может произойти еще и не один раз с любым другим таким крейсером. А ведь «Северсталь», которую так любовно назвали «русской акулой», еще больше, и экипаж там намного больше, а значит, по простой логике, и стечение случайных обстоятельств там значительно более вероятно.
     Трудно представить, сколько может стоить этот титановый монстр, начиненный ядерной силовой установкой и ядерными боеголовками, в котором, как я понимаю, вся вычислительная техника, управляющая автоматика и прочая «тонкая аппаратура», наверняка, отечественного производства времен уже забытой «холодной войны». А сколько стоит каждый выход такого корабля в море? Не говоря уже о моральных издержках, с которыми связан страх, что может произойти, если и в этот раз случайные обстоятельства стекутся и произойдет очередная катастрофа, только с еще большими последствиями, так как в этот раз может не повезти с заглушкой реакторов или произойдет самопроизвольный взрыв ракеты с ядерной боеголовкой. Ведь и в том случае, как и в случае с Чернобылем, мы сможем только посыпать голову пеплом, оплакивая сотни тысяч пострадавших.
     Но вернемся к фильму. Вот иллюстрируя, как сложно передвигаться в узких люках лодки, нам показывают, как член экипажа пытается пролезть в такой люк вместе с телевизором, который он принес из дома. «Теперь разрешается приносить из дома видео и смотреть домашние записи» - благостно звучит за кадром. На многомиллиардной лодке для почти двух сотен человек, которые по долгу службы должны много месяцев находится в замкнутом пространстве, нет своих телевизоров, нет ничего из современных средств простой психологической разгрузки. Мы видим и убогость камбуза и кают, которые одинаковы и для матросов и офицеров, хотя первые служат несколько лет и уходят навсегда из флота, а вторые, выбрав эту службу, проводят здесь всю свою жизнь. А эпизод с протаскиванием говяжих туш на руках, через все эти люки и многие «этажи»? У меня возник глупый вопрос, а кости, которые остаются после соскабливания с них мяса, выбрасываются через торпедный аппарат?
     А теперь в кадре показывают механиков, и голос за кадром сетует, что денег на ремонт и инструменты не дают и члены экипажа вынуждены приносить их из дома. Пожалуй, я не стану больше расставлять восклицательных знаков, так как они понадобились бы после каждого слова. Трогательная сцена награждения лучших в соревновании по одеванию спасательного костюма, сентиментальный поцелуй головки ядерной ракеты и надпись: «Лети с миром», ужин в кают-компании, причем офицеров вместе с матросами - все это не заглушает мыслей о нелепости и безумии существования такого корабля вообще. Ведь всем понятно, что за эти же деньги можно было построить несколько кораблей гораздо меньших, с небольшими экипажами и с меньшим количеством боевых ракет, но это были бы мобильные, малоуязвимые боевые единицы, которыми легче управлять и значительно легче контролировать, протекающие на корабле процессы, а значит, и вероятность аварии была бы значительно ниже. Понятно, что на таких суперсовременных и суперопасных кораблях должны служить только профессионалы, получающие огромную зарплату, которая все равно никогда не сможет компенсировать опасность и вредность этой профессии. На американских лодках до 80% экипажа кадровые офицеры - профессионалы, а на наших – почти 90% матросы, в лучшем случае имеющие среднее образование.
     Много лет назад было определено, что, устраивая обеденную процедуру среди специалистов одного круга, можно успешно решать сложные задачи, так как люди за едой продолжают общаться и, обсуждая свои проблемы, находят совместно варианты для их устранения. Так и на лодке, на которой проблем всегда не мало, разве не лучше было бы офицерам обедать отдельно, обсуждая вслух то, что не должны знать все остальные полторы сотни матросов. А знаменитая кастовость морского флота? Ведь времена большевистского братания вроде бы прошли? Понятно, что пища с камбуза должна быть одинаковой (хотя организм 19-летнего матроса и 40-летнего капитана, все-таки, разные вещи), но разговаривать за едой лучше в своем кругу.
     Конечно, начитавшись западных бестселлеров типа «Погоня за «Красным  октябрем», в котором описывается быт и порядки на американской лодке, где шумы, улавливаемые сенсорами, обрабатываются суперкомпьютером, стоящим 20 миллионов долларов, трудно без тоски смотреть на работу наших акустиков, мало отличающуюся от работы во время последней мировой войны. А чего стоит фраза о том, что «Северсталь» крупнее самого большого американского подводного крейсера в три раза, что означает, по-видимому, что мы умнее, сильнее и богаче Америки ровно в те самые три раза. Оставлю уже без комментариев курилку на 6 человек, в которую стоит очередь (а служба идет). Но вот заключительные кадры не могу пропустить. Нет сил. Командир самой крупной в мире атомной подводной лодки, способной уничтожить часть света, закончив трудный и многодневный поход, подъезжает к панельному дому (из таких домов состоит почти весь поселок, находящийся за Полярным Кругом). Своим карманным фонариком он освещает обшарпанный грязный подъезд, заходит в свою убогую (даже на цветном экране телевизора) квартиру, в которой его никто не ждет. В первом часу ночи наливает кружку растворимого кофе и, вынужденно улыбаясь, предлагает присоединиться к нему съемочной группе. Это заключительный аккорд. А перед этим, по-видимому, для разрядки, показана сцена семейного скандала, которым встретила жена старшего помощника командира этой самой замечательной лодки.
     Я смотрел этот фильм и думал, что чувствуют сейчас родственники погибших на «Курске», родственники всех этих сотен людей на «Северстали» и на других подводных лодках и кораблях нашей страны, что думают матери молодых ребят, которых заставили одеть форму и взять оружие в руки. Для чего нам вся эта армия, весь этот грозный, прежде всего для нас самих, флот и разваливающаяся от старости авиация? От кого они нас смогут защитить? Ведь даже банда в 60 человек, прорвавшаяся из Панкисского ущелья третий (четвертый) день держит оборону против всей огневой мощи наших славных вооруженных сил. Ведь вся мощь Тихоокеанского флота не может остановить браконьерские суда китайцев и японцев. Наши корабли не в состоянии толком догнать даже рыболовецкие траулеры, мы еще можем их бомбить с воздуха, если горючку подвезут. Для чего опять с такой помпой готовятся маневры на Каспии? Против кого мы собираемся там воевать или от кого защищать свои биологические и минеральные ресурсы? От Ирана и Туркмении, или от Казахстана и Азербайджана? Ведь эти самые экранопланы, которые уже не выходили в море целую вечность, больше создадут «волну», чем повысят нашу боеготовность. Пусть бы выходили в море, пусть бы играли в «войнушку», вот только деньги, потраченные на эти игры, опять окажутся из кошельков нищих учителей и оставшихся еще врачей.
     Можно было раньше верить в миф о могуществе и силе нашей славной Армии, когда все, что в ней происходило на самом деле, считалось самой главной государственной тайной. Но сегодня, когда ежедневно всеми СМИ сообщаются детали и подробности катастроф, аварий, побегов дезертиров с оружием, факты продажи оружия и взрывчатых веществ тем же самым боевикам, когда генералы гибнут группами в вертолетах, вылетавших ресурс, или в автомобильных конвоях, о маршруте которых заранее сообщено боевикам, невозможно больше сохранить даже иллюзию существования здорового организма, называемого армией. Сегодня сама армия представляет огромную опасность для жизни страны, для ее граждан, как ядерный реактор, вышедший из-под контроля и входящий в режим самопроизвольной реакции. Это особенно четко видно по соседней Украине, отличающейся от нас только размерами, которые, прежде всего, и делают ее такой прозрачной. Ведь мы еще совсем недавно были одним целым, и по большому счету отличаемся теперь так же, как будут отличаться после следующего акта деления Брянская губерния от Рязанской. Все к чему прикасаются «шаловливые ручонки» военных несет гибель и разрушения: стрельбы ракет – и попадание в жилой дом. Мало? Сбивают пассажирский самолет суверенного государства, которое по сей день делает вид, что ничего не произошло. Демонстрируют летное мастерство – 83 человека убитых, две сотни раненных, даже на современных фронтах не бывает таких потерь. Наши тоже хороши – при таких же стрельбах ракета по ошибке попадает в казахстанские степи. Благо там не оказалось людей. Все это наши люди, обученные в одной системе, и не столько уже люди виноваты, сколько система, которая по сей день не изменилась. Техника стареет, ветшает на глазах, ведь последние годы все, что в армии делалось – это только подкрашивание бордюров и дисков на колесах.
     Понятно, что для нашего президента, еще совсем недавно бывшего офицером, очень близки все эти военные штучки. Ему по-мальчишески хочется прокатиться на МИГе, спуститься под воду в атомном крейсере, прокатиться с ветерком на торпедном или ракетном катере. Повышая сегодня зарплату (если так можно ее назвать) военным, даже ценой перегрева и надрыва хрупкого экономического состояния страны, он руководим, прежде всего, благими намерениями, но сегодня уже всем известно, куда такие намерения ведут.
     Сегодня, наверное, всем понятно, что ни одна страна мира, ни даже само НАТО, не угрожают России, ее границам. Появился новый общий враг – международный терроризм, но в борьбе с ним бесполезна миллионная армия слабо обученных, нездоровых и неудовлетворенных людей, а тем более бесполезны, такие сверхкорабли, как подводный атомоход «Северсталь». Наоборот, они, скорее всего, могут стать объектом нападения или диверсии, так как в этих случаях крушение Башен 11 сентября просто померкнет по последствиям. Почему же сейчас, когда нет борьбы идеологий, когда разрушены все преграды и мы больше не противостоим всему миру, мы увеличиваем военные расходы, мы постоянно муссируем тему реорганизации  армии, которой на самом деле необходимо только одно – сокращение в разы? Почему каждую субботу нам показывают заседание небольшой группы озабоченных людей вокруг президента, среди которых только глава правительства и министр иностранных дел - мирные люди, а все остальные соратники президента – силовики. Разве наша страна находится в состоянии войны? Разве мы готовимся отразить агрессию или аннексировать чужие земли? У меня складывается такое впечатление, что руководство страны действительно замышляет что-то, а иначе о чем можно говорить при выключенных микрофонах в такой компании и каждую субботу без пропусков? Пожалуй, мне надо еще заречься расставлять и вопросительные знаки. Вообще, знаки не в чести в нашей стране. Меньше эмоций, смотрите спокойно, представьте, что все это происходит не с вами. Если бы это действительно происходило бы не с нами! А так, каждый выход «Русской акулы» в море можно назвать игрой в «русскую рулетку» или рейдом обезьяны с гранатой.
     А пока закончить хочу цитатой из повести Вячеслава Пьецуха:
     «Не понимаю,  чего  Толстой  так  восторгается  народным характером  войны  1812 года?! Какую-то дубину приплел, которая погубила французское нашествие,  --  черт-те  что!..  Народ  не должен  иметь  навыка  убийства,  иначе  это  уже будет сборище мерзавцев, а не народ, он должен трудиться,  обустраивать  свою землю,   а  защищать  национальную  территорию  обязана  армия, которую  народ  содержит  из  своих  средств.  Уж  так  исстари повелось,  что  народ  созидает  и  отрывает  от  себя кусок на прокорм жертвенного сословия, военных, которые в военное  время убивают,  а  по  мирному  времени учатся убивать. Так вот, если война принимает народный характер, то  это  значит,  что  армия никуда   не   годится  и  по-хорошему  ее  следует  распустить. Спрашивается: чему тут радоваться, чем гордиться,  если  народу приходится   делать  за  армию  ее  дело,  бросать,  фигурально выражаясь, мастерок и брать на  себя  страшный  грех  убийства? Стыдиться  этого  надо  по  той  простой  причине,  что  если у государства никудышная армия, то это срам!»
     Так было не только в Отечественную войну 1812 года, но и в Отечественную Войну, которую назвали Великой. Боюсь, что так было бы, не дай Бог, и в следующий раз.