Странные дни

    Декабрьские сумерки изменили привычную картину. Фонари не горели. Снежные хлопья мягко опускались на голову, плечи, землю. Лишь следы автомобильных покрышек выделялись бороздками на фоне всеобщей белизны.
    Кладбище, укутанное мерзлым саваном, дремало в окружении безмолвных сосен. Пробираясь по колено в снегу к знакомому до горечи надгробью, с сожалением отметил, что погост прибавил в размерах. Тех участков с краю не было. Люди мрут – никуда не денешься.    
    Гранитный постамент замело основательно. Поискал спрятанный у ограды веник, не нашел. Сбил снег перчаткой, высвободив из ледяного плена фарфоровый овал с нанесенным фотопортретом. В сумерках лица не видно. Впрочем, оно и так оттиснуто в памяти каждой своей черточкой. 
    Внезапно налетевший ветер швырнул в глаза горсть снежной пыли. Точно привет из небытия. 
    Мысли скомкались, пропитались слезами. Прошлое вновь стало осязаемым. Вытер ладонью влагу с лица. Пальцы коснулись холодной глыбы гранита, ласково погладили на прощанье. 
..............................
    Принципиально не стал включать радио. Хотелось тишины. После месяцев тревог, сует, встреч, обильного общения хотелось просто остаться наедине с собой.
    Разобрал постель. Чистое белье: пододеяльник, наволочка, простынь. От всего веет холодом.
    Вода в отопительном котле не успела нагреться. Плевать. Он залез в ванную и с каким-то извращенным наслаждением встал под ледяные струи. Кожа моментально порозовела, тело наполнилось бодростью. Улыбнулся отражению в зеркале. Вышло не слишком весело.
    Постель молча, без единого стона приняла в объятия. Сна не было. Просто лежал, закинув руки за голову, вперясь  в непроглядную муть. Мысли витали рядом, не спеша оформляться в четкую мозаику.      
                Тишина – мелодия пространства.
                Все уйдет, останется она.
                Обретая злое постоянство,
                В землю прорастает тишина...
................................
    На чердаке отыскал старый подсвечник с приличным огарком. Часа на три хватит.
    Когда вечер сгустился, зажег фитиль и водрузил свечу в центр кухонного стола. В оконном стекле появилось озаренное пламенем лицо. Огонь избирательно выхватил из темноты надбровные дуги, крылья носа, подбородок, наполнил пляшущими искрами потухшие было глаза.   
    До полуночи осталось чуть-чуть. Он заставил себя подняться со стула, достал из морозильника припасенное заранее шампанское. Принес хрустальный фужер. Что ж, праздник так праздник.
    - С Новым Годом, - произнес, приветственно кивнув отражению в стекле. – С новым счастьем.
    Мир тихо внимал покрывшимся сединой фразам.

январь 2001