Миссис Поттер

Бывшему мужу

***

Меня зовут миссис Поттер. Мне 24 года. Я рано вышла замуж за старого и одержимого мужчину – мистера Поттера. Он бредил созданием своего зоопарка, и, как вы понимаете, будучи человеком богатым, он его создал. Не буду вдаваться в подробности организационных моментов, развития бизнеса и накопления уникальной коллекции животных. Мы часто бывали в разъездах. Я говорю мы, потому что мой муж сделал из меня заведующую по безопасности зоопарка и вообще всего менеджмента. Он обучил меня многому: нескольким европейским языкам, боевым искусствам, дипломатии, этикету, быть женщиной в конце концов. Последнее мне давалось особенно тяжело. Я – хороший специалист, надежная охрана нашего предприятия.

Было нечто похожее на осень, такую серую, влажноватую и какую-то обещающую. Мы ехали по дороге в специально оборудованных вагонах, снабженных всем необходимым как для людей (нашего многочисленного менеджмента), так и для редчайших животных. Первый вагон был моим с мистером Поттером. Важно и вовремя хочу заметить, что мужа своего я почти не любила, уважала – это да, была благодарна за капиталовложения. Но сладкой мечтой оставалась надежда стать свободной.
Мы ехали долго и поездка эта в моем воображении имела окраску серого. Меня замучили все служащие зоопарка своими криками, когда надо и не надо. Я перестала реагировать на каждый подозрительный звук. Хотелось отдохнуть.
Я знала, что мы находимся где-то в Российской Империи, какая-то жуткая глубинка. Н-и-к-а-к-о-й цивилизации.
Представьте, весь наш обоз двигался с грохотом и скрипом по пустынному подобию дороги. Куда мы ехали?

- Дорогая, грустишь? – спросил мистер Поттер, сильно удивив своим редким вниманием к моей персоне.
- Устала немного. Странная страна, мы еще не встретили ни одной живой души.
- Киска, вот увидишь, у нас будет грандиозный успех в этой империи. Мы подпишем выгодный контракт. Наш зоопарк будут знать на всей планете!!! – сказав это, мистер закурил толстую вонючую сигару и удалился в свой отсек (мы давно, а может и с самого начала, жили по-отдельности, близости не бывало).
Я грустила и мечтала. Только в мечтах я имела свободу и проявляла индивидуальность.
Вдруг скрип прекратился, и я услыхала неразборчивый гомон. Я обрадовалась, решив, что наш рулевой встретил местного человека на пути и заговорил с ним. Дом на колесах вздрогнул. Крики. Женские причитания. Очереди выстрелов. Слюнявая морда мистера Поттера легла мне на плечо: «Киска, посмотри, что там происходит. Наши животные…о…»

Я открыла дверь, и удивительная картина открылась глазам. Пустынная дорога, окруженная бесконечными кустами, деревьями и высокими травами, вдруг ожила и превратилась в базар. Толпились люди черной масти, размахивая оружием в руках. На головах были намотаны грязные тряпки. Они требовали денег и золота. Странно, что они выволокли всех путешественников из вагонов, но про меня и моего «милого» забыли. Мыслительная деятельность обострилась. В кутерьме легко потеряться, заметят не сразу. Я ловкая и быстрая, убегу и не обернусь!
Я смотрела через открытую дверь, моя свобода – это только переступить порог, спрыгнуть и вперед. Листочки многообещающе шелестели и выгибались в разных плоскостях, казалось, они своими красивыми ладошками манят меня.
Мистер Поттер отсутствовал. Наверняка где-то топотал своими крохотными ботиночками с лаковыми пуговками, обильно потел и ужасался от мысли потерять зверей.

Прутики били в лицо, паутина налипала на ресницы и волосы. Ноги перебирали изо всех сил, иногда натыкаясь на пеньки и покрытые мхом кочки. Боли нет! Во всяком случае, не буду думать о ней сейчас, вспомню об этом завтра…
Сумерки разбавили день. Я спокойно шла, уверенная в недосягаемости. Чьи-то голоса отвлекли меня от чудесных мыслей об избавлении. Уточню: в начале я сообщила вам, что владею несколькими европейскими языками, среди них и русский. Спасибо судьбе.
Селение располагалось на возвышении. И представляло собой жуткую мешанину из построек славянских, буддистских и мусульманских.
Церкви, блочные дома, наполовину упавшие облупленные заборы – это славянская часть городища. Пагоды, фонтаны, широкие каменные заборы с проходами внутри, рикши – это буддисты. Мечети, арыки, кишащие играющими чумазыми детишками, мужчины с оружием – это мусульманские прелести. Реальный пример того, что называют арабесками – пестрый рукотворный ковер, в котором руки ткача соединили разные нравы и менталитеты.

- Эй, ты ! Гто тахая? – на ломаном русском спросили за спиной.
Я вздрогнула, но не испугалась. Обернулась, увидела изучающие глаза цвета серебра. Это был молодой человек с бритой головой, какими-то маленькими красными кружочками на лбу, одетый в коричневый балахон натурального волокна. Он повторил вопрос. 
- Я? Никто… Потерялась, ничего не помню.
- Пойшлы зо мной. Я пакажу ты всем.
- Хорошо.

Вначале я была представлена буддистам. Видимо, из-за того, что стала находкой именно их сородича. Они оказались на редкость добродушными людьми. Разглядывали меня, словно инопланетянку. Дотрагивались пальцами, осторожно, медленно. После всего группа мудрейших буддистов мило заулыбалась. Один из них сказал: «Мы все знаем про тебя. Не волнуйся, страха не бывает. Ты придумала его сама. Теперь ты совсем свободна. Наш брат Иссей тебя обучит жить. Мы будем друзьями, если захочешь здесь остаться. А теперь очень важно показать тебя остальным. Запомни, что страха нет».
Впоследствии для общения с буддистами нам не понадобились слова. Глаза – их язык.
Тот, который меня нашел, звался Иссей. Молодое тело имело душу столетнего старика. В глазах ни одной искорки, ни одного бесенка, свойственного юности. В них застыло отражение бескрайнего недвижимого озера.
Он объяснил, что тот, кто находит любое живое существо, просто обязан взяться за его совершенствование, введение в Знания. Также он становится ответственным за все поступки новичка.

Славянская часть поселения безразлично оглядела меня. Женщины зашептались, укололи злобными взглядами. Начали толкать локтями своих щупленьких мужичков. Серьезный импозантный и породистый мужчина, появившийся из толпы, обратился к Иссею:
- Сколько стоит?
- Она не продается. Я ее нашел, она моя. Теперь она – часть меня.
- Крошка, я тебя куплю, ты мне понравилась. А я обычно имею все, что мне нравится. Запомни это, конфетка.
Реакция же остальных потрясала. Люди вели себя, будто хотели отделаться от навязываемой им информации, их не волновало появление нового члена общества.
Иссей взял меня за руку, улыбнулся и сказал, что пора придумывать имя.
Поднял свои славные глаза в небо, вывернул ладони, развел руки в стороны. Прошло мгновение. Он улыбнулся и сказал: «Ты – Таманно`. Это точно».

Мы шли по узкой тропке. Ветер трепал длинные волосы, частенько вздымая их так, что я походила на Горгону. Ощущая руку Иссея, мне было спокойно как никогда, я покорно согласилась стать его ученицей.
- Таманно, приготовься к встрече с неспокойными.
- А кто это такие?
- Их называют мусульманами. Но правильнее называть их неспокойными. Ты убедишься сама.
- С тобой я не боюсь никого, - ужаснулась я от произнесенного. Он может подумать, что я хочу интимных отношений. Только бы он правильно понял.
После брели молча, изредка заглядывая друг другу в «окна души».

Встреча с мусульманами должна была состояться на базарной площади. Людей собралось огромное количество. Они проявляли неподдельный интерес. Подпрыгивали или выглядывали из-за спин более рослых соседей. Гудело. Мне напоминало это рой пчел, прилетевших с работы и обменивающихся впечатлениями.
Иссей встретился с главным «неспокойным» по имени Мир-Баба. Внешность рядового восточного человека.
«Наверное, умен, - подумала я, - иначе быть не может».
Мир-Баба просканировал меня. А во взгляде отразилось: «Хороша! Хотелось бы иметь такую женщину рядом».
Презентация состоялась успешно. Горячие крови обеспечили мне радушный прием. Деталей не помню. Усталость опустилась на плечи, намекая о том, что пора бы поспать.
Иссей снабдил всем необходимым. Я заснула. Сны поражали своим содержанием: привиделся мистер Поттер, молодой, влюбленный, заботливый, добрый. Он ходил из угла в угол, волновался, чего-то ожидал. Позже подошел к коммуникационному аппарату, громко осведомился: «Никаких новостей?» Расстроено опустил трубку…

***

…Жизнь вошла в обычный режим. Появились друзья, преимущественно из буддистов. Иссей обучал меня. Я была занята каждое мгновение. Если я не была в пагоде, то меня можно было найти на женской части дома какого-нибудь мусульманина, осваивающей восточное замысловатое блюдо или читающей по слогам книжки для младшего возраста на языке пушту. От неудачного произношения и громких выкриков этих слогов смеялись все: и дети, и женщины, и некоторые мужчины, проходившие мимо.
Со славянами как-то не ладилось. Как встречный шаг, я начала прогуливаться на их территории, пыталась быть максимально открытой для общения. Очень мне нравилась их музыка, а слов я не понимала (не так легко разобрать песню на чужом языке, даже если сам говоришь). Русские слова для меня были рекой звуков, цепочкой букв.

С каждым днем я постигала новые знания, незнакомые в той старой цивилизации. Иссей делился философией жизни. Буддистские женщины вводили меня в богатый мир традиций и обычаев. Я полюбила свою новую реальность. Позабыла прошлое. Мистер Поттер канул в Лету.
Встречи с Иссеем дарили приятные минуты. Он был добр ко мне, словно отец, хотя и по возрасту младше. В городских (имею в виду жизнь НЕ ЗДЕСЬ) условиях я хотела бы стать с ним поближе. Гораздо. Его глаза меня волновали не на шутку. А знания, которыми он обладал, несмотря ни на какие сопротивления, приворожили мое сердечко.
Теперь я не могла оставаться спокойной в его обществе. Я укоряла себя за возникшее чувство. Он же был безупречен. Вот, он, настоящий мужчина, но без желания женщины. Я – маленькая худенькая дворняжка, голодная, льнущая к дающему кусок колбасы, согласная идти за ним на край вселенной, безлимитно преданная новому хозяину моей жизни. Он накинул на меня «строгий» ошейник. Если бы Иссей заглянул теперь в мои глаза, он бы выгнал меня. Хотя, нет, скорее перестал бы уважать себя за мои мысли, ведь я – это часть его. Мы – одно целое.

Действительность одинакова везде, у нее одни законы, где бы ты ни жил. Река времени медленно текла. В своем чувстве я не призналась Иссею. В обществе с ним стало тяжело находиться. Стыдно признаться самой себе, но я начала избегать любимого. Как удивительно! Самый дорогой человек может превратиться в такой раздражитель. Когда ты видишь и чувствуешь его, это наносит боль сердцу, а если же его рядом нет, боль слегка притупляется, но все же беспокоит. Я старалась оставаться невозмутимой. Беседы с ним вела внутренним голосом. Представьте, смешная взрослая девушка разговаривает разными голосами и довольствуется этим. А Иссей все знал. Как-то позабылось о его чудесной возможности понимать без слов. Стоило ему не вовремя или глубже взглянуть…
Между тем, я стала разбираться во внутренней политике поселения. Поняла, кто чем живет, чего хочет каждая из сторон. Узнала я также и то, что многих буддистов те самые «неспокойные» использовали в качестве рабов. Почему же такая практика процветала? В современном мире в этом самом месте, хоть и отдаленном от цивилизации, что они могут делить?
Мои новые знакомые, как я упоминала, преимущественно буддисты, были членами либеральной организации. Целью было освобождение от рабского самосознания, от заниженной самооценки и пробуждение достоинства великого народа, обладающего Великим Знанием.
Я разделяла их мировоззрение и вступила в партию. Сама занималась изучением их культуры и истории. Мне поручили ответственную работу по ведению разъяснительной работы среди масс особо покоренных, а точнее сказать, порабощенных мусульманами. Агитация предусматривала тематические лекции на родном языке. Пришлось изучить.
Хочу вас предупредить, чтобы не проболтались Исеею о моем участии в повстанческой деятельности.

Иссей обеспечил комнатой, которая располагалась в отдельном домике. Это было довольно небольшое помещение, но подходящее для моего образа жизни. Часто я заходила на территорию мужчин. Там мы занимательно проводили время в беседах о Вечном, Разумном и Светлом. Он рассказывал о сентиментальности, но никогда не было проявлений с его стороны. Я была довольна своей интеллектуально насыщенной жизнью. Все чаще стала пропадать вечерами, которые раньше мы проводили вместе за беседой или чаепитием.

Я заблуждалась, думая утаить свои поздние отлучки от Иссея. Он знал. О работе. О чувствах. О мыслях. О прошлом, настоящем, будущем. Будущее… Он мог бы изменить его, мое будущее, но…

Но продолжу о работе. Я успешно проводила агитацию, мне доверяли и уважали. Я выкладывалась полностью. Весь пыл неразделенной любви нашел выход в работе. Ни на минуту я не играла, все, что делала и что говорила было истинной правдой. Думалось лишь о свободе, но уже не так, как тогда в вагоне. Это желание было несравнимо колоссальнее по масштабу. Получив личную свободу от кошмарного деспотичного старца мистера Поттера, оценив то, что имею, я поняла как это состояние необходимо обычным людям.
Наконец сподвижники из организации вызвали меня для нового поручения.
Им стало известно, что у меня неплохая спортивная подготовка (я и теперь не бросала тренировок; а особенно рядом с желанным мужчиной) и охранные навыки.
Совместные старания во имя благородных целей необычайно действовали на меня. Я ощутила жизнь, как она есть. Впервые отделилась от гармоничного мира моих иллюзий и фантазий. Увидела себя как бы со стороны, взлетев над нашим городком.
Я стала одержима. Одержима и бесстрашна. В методах и инструментах. Я стала близнецом мистера Поттера. Как же долго не получалось понять, что такое быть частью целого. Быть важным звеном. Жить своей жизнью.
Готовность безоговорочно содействовать стратегическим целям организации превратило меня в сумасшедшую. Я позабыла о приятных моментах обывательской жизни. Тренировалась одна. Иссей перестал будоражить мои грезы и сон. Политика и амбиции вытесняли любовь…

Мой друг и учитель отошел на задний план. Мы ни разу не говорили о сложившихся отношениях. Нам и не требовалось.

***

И вот настал тот час. Каждый из патриотов нашей ячейки трепетал. Главная актуальная задача сформулирована. Я подготовила детальный план операции. Нам предстояло невозможное – внести смуту в восточный район. А затем должно было пойти по накатанному. Деморализация мусульманского лидера – это раз. Ажиотаж и паника в рядах тех, кто занимался порабощением, кто культивировал такое унизительное самоотождествление буддистов. Смута, смута и еще раз смута! Таков был мой план в общих чертах. Приверженцев уже было много, согласных помогать тоже хватало, а активистов следовало только воодушевить. Да, мы трепетали. Мы фанатели. Сама идея противостоять возбуждала. Столь смирившийся народ готовит восстание!

Мы готовы! Бесстрашные камикадзе напичканы взрывчаткой. Только не спрашивайте, где мы все это взяли. Каждый патриот имел оружие и гранаты. Выступление намечалось серьезное. На уступки организация не согласилась бы. Только вперед! И только на результат!

***

Наш город поразил беспощадная серия взрывов. Вокруг все взлетало и разрывалось на куски. Летели тряпье, клочья бумаги, огрызки, окурки, теплое мясо. Брызгало в лицо красным. Ребятишки орали. Их матери валялись с дырками в головах. Их отцы безнадежно отстреливались. Тщетно. Весь район захлестнул террористический миксер мщения. Наши соратники не видели ничего кроме сокрушительных ударов. Мы превращались в диких зверей. Мы голодно ревели. Неслись на воображаемый спарринг по головам соотечественников. Глаза наши источали гнев и злобу. Рты наши изрыгали хулу и нечеловеческий посыл. Нас объединила ненависть к собратьям. Свой гуманизм мы смыли потоками крови. Наше Знание мы заряжали теперь в автоматы и пистолеты. Мы опустошались сами и стирали с лица земли этот некогда спокойный город.

О, если бы тогда я понимала себя, если бы на полминуты остановилась от бешеного бега, убрала палец со спускового крючка…
Я глотала хлещущую кровь, ударявшую мне в лицо. Я не чувствовала боли ранений. Я вскормила в себе мстителя. Но мстила я не за народные мучения. Я мстила судьбе за обиду, вскармливала террором и властью забирать жизни свое раненое эго. Колотила его мощи, плевала на все возле меня и во мне.
Каждый мой пошлый лозунг заряжал ошалевших буддистов океаном грязи, которой они поливали мусульман. А потом и славян. В этот наигнуснейший час я возвысилась над Знанием и Богом. Я была генератором зла…

Все, что я увидела потом, не поддается описанию. Скажу одно, наша организация закинула в огромную мясорубку всех, кто попался на пути.
Мои ноги вымокли в вонючей жиже. Мои мысли не несли ничего, кроме вражды и ненависти. Я стала исчадьем ада.

…Я закурила. Каждая затяжка мало-помалу успокаивала.
Наладилась работа умственного центра. И вдруг, так отчаянно что-то заговорило во мне. Как свежий весенний росток, этот голос становился сильнее и тверже. Превращался в тревожный набат. Разобрать слов я не могла. Заболело в голове. Зазвенело в ушах…

И я снова воспарила как в былые времена над самой собой. И вот я уже в белом платье, с чистыми волосами и доброй улыбкой на устах. Я на поляне. Светит солнце. Передо мной мой любимый. Иссей идет ко мне медленными шагами, и несет цветок неповторимой красоты. Он дотрагивается до плеча, затем ласково гладит щеки. Он целует меня так нежно, что я не ощущаю жизни. Или моя жизнь – это только этот поцелуй. Я так долго его ждала. Моя миссия окончена. Моя награда - мой Иссей. Мое наказание – мой Иссей. Мое рождение – только он. Он не отрывается от моих губ. Жадно затягивает всю меня вовнутрь. Я скольжу по языку и падаю вниз. Меня обдает ледяным потоком лазоревой жидкости. Приземление не больно. Мне мягко и уютно. Я вернулась домой. Здесь мне рады. Обнимаю весь мир и кричу в мерцающую даль: «Я люблю тебя, мой дорогой!»…

Окурок опалил мне пальцы. Я увидела Иссея.
- Что же ты теперь будешь делать, Таманно?

Повисло молчание.
Молчание.
Молчание.
Опять молчание. Он читал меня. Он говорил со мной. Только я уже не разбирала слов. Он смотрел своими серебряными глазами так печально. Я поняла одно – он меня любит.
А больше я не хочу ничего! Вы слышите, уроды, мне не надо ничего!…

Иссей взял автомат с моего плеча.
Встал напротив. Мы смотрели друг другу в глаза, не отрываясь.
Защебетали птицы. И дунуло свежим ветерком.
Он нажал на курок. Пуля, медленно, как во сне, вырвалась из черного дула, пустила дымок, завращалась вокруг собственной оси и стала приближаться.
Земля негостеприимно приняла мое тело. Поделилась своим смрадом и холодом. Голова дернулась в последний раз. Боли нет.

Глаза мои и по сей день открыты. Я смотрю на жизнь и ничему не удивляюсь. Мне не больно и не страшно. «Спасибо, мой Иссей. Ты научил меня жить».

***

- Дорогая, как ты себя чувствуешь сегодня? Я так волновался. Мы с трудом тебя отмыли. Ох, если бы ты представить могла, где тебя нашли! 


2001 год