Бессонница

Ночь опустилась на горы, обволакивая острые уступы скал тьмой, словно бархатом. Тучи на темно-синем небе закрывали высыпавшие звезды. Земля из изрытой копытами лошадей почвы превратилась в гладкую поверхность, словно наступившая ночь выутюжила ее. Тени бесшумно покинули трещины и расползлись по скалам, превращая их в идеальные укрытия. Самая большая тень покрывала сумраком гигантскую пещеру с неровными краями. В ее глубине раздавалось громкое сопение, возня, и изредка вспыхивали два желтых глаза.
Дракон свернулся калачиком, пытаясь побороть проклятую бессонницу. Он иногда менял положение, иногда начинал считать выбоины на сводах пещеры. Наконец, дойдя до сорок восьмой и опять сбившись, он понял, что готов свихнуться, и решил выползти из душной пещеры на свежий воздух.
Он окончательно проснулся, когда, выползая из узкого лаза, умудрился оцарапаться о край скалы и наступить себе на хвост. Выматерившись, он перевел взгляд на дорогу, упирающуюся в уступ у его лап и теряющуюся где-то во тьме. Внезапно до его ушей донесся топот копыт, громыхание и пьяное икание. Сморщившись, дракон уставился в ночь, дожидаясь появления всадника.
Он не очень удивился, когда перед ним появилась серая в яблоко лошадь с косматой гривой и упрямо раздувающимися ноздрями (ну прямо образец преданной скотины, с угрюмой гримасой подумал дракон) – и на ней пьяный в зюзю рыцарь в блестящих латах. Судя по съехавшему на ухо шлему и висящим на теле доспехам, “герой” не отличался большими габаритами. В правой руке он держал копье, направленное острием вниз и постоянно царапающее землю, в левой – щит-“башню”.
Дракон закатил глаза. Опять! Да сколько можно!
В это время холеный конь приблизился к дракону и остановился от него метрах в шести, не решаясь подойти ближе. Рыцарь еще раз икнул и только тут заметил присутствие дракона, который, наклонив голову набок, с интересом рассматривал пришельцев. Сделав сие открытие, рыцарь наклонился вперед, навалившись на шею лошади, и с характерным бряцаньем лат выдохнул:
- Ты!!
Лошадь рыцаря прижала уши и опустила голову к земле так, что ее хозяин только чудом не брякнулся на землю. Дракон ее вполне понимал. Если в этом недоросле и есть что-то опасное, то этот дрянной дух, которым от него веяло!
Тем временем рыцарь, собравшись с мыслями, продолжил:
- Значицца так!! Тты, твар… - ик! - …лудей хорроших оббжаешь? - получив ответ в виде кивка и мерзкой ухмылочки монстра, рыцарь довольно крякнул, - ввот ты и дулюлю… - ик! - …клся, гиппопотамчик! Я пршел теббя… того…
- …уничтожить, чтобы на этих землях воцарились покой и процветание, так? – продолжил вместо него дракон таким тоном, словно произносил зазубренное правило. Рыцарь смотрел на него из-под опущенного забрала примерно с минуту, потом снова икнул и кивнул. Дракон снисходительно улыбнулся:
- Протрезвей сначала, дружок! - с этим, дракон протянул лапу и осторожно развернул протестующе заржавшую лошадь в противоположную сторону. Рыцарь, явно ничего не заметив, ударил коня пятками и заорал дурным голосом ”Пшлаа!”.
Но умное животное, похоже, осознавало нелепость ситуации в большей степени, чем его хозяин. Лошадь развернулась и двинулась на дракона легкой трусцой. Рыцарь, как будто только что проснувшись и даже не возражая против того, что за него решения принимаются ездовым животным, промычал что-то похожее на боевой клич и нетвердой рукой направил копье на дракона. Тот весь сморщился – боже, да этот парниша так нализался, что острие направляет не в сердце, а в область правого крыла. Жалкий пьяньчужка!
Конь тем временем приближался. Дракон даже не соизволил двинуться, за исключением того, что почесался за ухом. Направленное на него копье мотало из стороны в сторону как мачту хлипкого корабля во время бури. Рыцарь подскакивал в седле при каждом шаге скакуна, всякий раз оглушительно громыхая амуницией.
Дракон прищурил глаза. В этот момент копье ткнулось ему в бок и, чертя слабую царапину, соскользнуло. Конь проскакал мимо него и скрылся из виду.
Чудовище зарычало, больше от раздражения, нежели от боли. Оглянувшись через плечо, дракон увидел, что гремящая тень развернулась и снова неторопливо двинулась на него.
Ну ладно, хватит показухи, подумал дракон. Поиграли и хватит. Ящер со свистом втянул воздух.
Опустив голову и свернув язык в трубочку, он выпустил тонкую струю пламени в рыцаря. Конь, почуяв опасность, вовремя развернулся боком, а рыцарь пригнулся за металлическим щитом. Огонь ударил в центр “башни”, не причинив вреда ни всаднику, ни лошади.
Из-под щита донеслись звуки ликования. Радуйся, пока есть чему, подумал дракон.
Веселье рыцаря быстро пошло на убыль, поскольку щит начал нагреваться. Струя пламени быстро раскаляла металл – а уж от щита тепло молниеносно пошло через покрытую пластинами перчатку к латам рыцаря. Сначала ему стало жарко, потом очень жарко. А потом он быстро остыл – так как взлетел на воздух, теряя щит и копье.
Конь, поняв, что его спина вот-вот превратится в хот-дог, с диким ржанием взбрыкнул и, потеряв ездока и имидж преданного создания, рванул во тьму. Рыцарь живописно брякнулся в кусты сухого терновника. Как только затих топот убегающей лошади, повисла тишина.
Первым нарушил молчание дракон. Он громко усмехнулся и приблизился к кустам, из которых не доносилось ни звука. Тонкий хвост дракона змеей скользнул в заросли. Похоже, сейчас начнется весьма любопытная беседа.
Хвост ящера с треском выкатил из кустов незадачливого героя, который, похоже, притворился мертвым. Наконец он понял, что его притворство не имеет смысла (проклятая ящерица улеглась рядом, не сводя глаз с жертвы и подперев лапой голову), и с понурым видом сел. Дракону даже стало жаль его:
- Теперь-то мы можем спокойно поговорить.
Рыцарь икнул. Ну-ну. Дракон клацнул зубами, заставив человека вздрогнуть:
- Я же сказал – протрезвей сначала, потом устанавливай покой и процветание. Хотя виновата эта серая скотина, а не ты.
Рыцарь снова икнул. Дракону вдруг пришло в голову, что рыцарь давно протрезвел, и икает не от спиртного, а от ужаса.
Ну, так не надо его разочаровывать! Дракон нагнулся к приумолкшему рыцарю и заревел сквозь забрало:
- ТЫ ЧТО, НЕ СЛЫШИШЬ МЕНЯ!?!
Рыцаря как ветром сдуло. Отлетев метра на два от ощерившейся клыками пасти, он вскочил на ноги и вполне осмысленно наклонил голову. Дракон ободряюще кивнул, скрипнув чешуей:
- Так-то лучше. Как тебя кличут?
Из-за забрала послышался глухой голос:
- Сэр Альберт. Для друзей просто Альберт, - льстиво добавил он.
- Ясно. Буду звать тебя Альбертом. И что же тебя занесло сюда, Альберт?
Рыцарь, видя, что чудовище настроено если и не дружелюбно, то хотя бы спокойно, устало уселся на придорожный камень:
- Услышал о страшном монстре, терроризирующем окрестности. Решил разобраться. Приехал сюда и зашел в таверну. Черт дернул за язык ляпнуть о подвиге. Естественно, предложили  кружку за победу, кружку за героя, так и набрался. Потом меня проводили сюда, да и оставили расхлебывать неприятности.
Дракон слушал его односложные объяснения с еле скрываемой тоской. Боги, и этот туда же. Сколько таких героев он перепалил, передавил, передушил. К тому же его задели слова о страшном монстре – сам он считал себя очень недурным для дракона.
- Тебе еще повезло, что у меня бессонница, а то проехал бы мимо, а там, выше по дороге – банда головорезов, - заметил дракон, ковыряясь когтем в чешуе на пузе, - чик-чик – и тебя нет. Ну да ладно, теперь топай ловить своего нервного приятеля. – Дракон поднялся на лапы, подтверждая, что разговор окончен.
Альберт, стараясь держаться от дракона подальше, поднял свое обмундирование и, время от времени оглядываясь, поплелся в том направлении, куда умчался его конь. Дракон уже улегся у входа и закрыл глаза, когда рыцарь остановился:
- Кстати, если у тебя бессонница – попробуй считать гоблинов, - внезапно произнес Альберт. - Отлично помогает, – и прежде, чем дракон успел как-то среагировать, исчез в темноте.
Хмыкнув, ящер погрузился в дрему. Сон все не приходил, и он таки начал мысленно считать гоблинов, представляя их медленно идущими вереницей.
Наконец фигурки карликов начали сливаться, меркнуть, и дракон, захрапев, уснул сном младенца.

Хельга P.К., 11.99