Дневник Лазаря - Понедельник

- Тук, тук.
- Кто там?
- Смерть.
- Ну и что?
- Ну и всё!

   13:00 - Понедельник день тяжёлый. Чердак болит. Кто я, где я и что я тут делаю - не помню. На кухне кто-то что-то чинит. Всё гудит и жужжит.
   13:25 - Нашёл тюбик с пастой "Блендамед", паспорт на имя Саши Турка и письмо от Пети Бухого. Ещё трусики с надписью "Маша" и кепку "Адидас".
  Долго смотрел в зеркало и на фото в паспорте, но сходств, увы, не нашёл и нещадно обругал Сашу. Зато нашёл на руке татуировку "Welcome to Eternity".
  Может я Eternity?
   13:50 - Заходил Саша за паспортом. Сказал, что за то, что я его обругал, не скажет мне, кто я. Я обиделся, и дал ему в глаз. Он зачем-то передумал уходить и лёг у входной двери полежать.
  Может я Петя Бухой? Или Блендамед... Трусики, однако, моего размера - может я даже Маша... Решил сесть посидеть и подумать.
   14:10 - Сел, посидел. Пока сидел, забыл, что хотел. Решил написать о том, что было вчера. Помню, что вчера писал об этом, но записей не нашёл.
  Ничего не помню. А вчера вообще было? Было. Точно.
  Вчера было воскресенье, и больше ничего не было.
  Ещё зашёл какой-то мужик в белом пиджаке, но споткнулся об Сашку и зачем-то решил остаться полежать. С ним пришла Попса Фёдоровна, грозилась меня убить. Сделала двадцать три предупредительных выстрела из ружья и скрылась.
   14:35 - Приходила Маша и просила вернуть бельё. Взамен узнал, что я - Лазарь. Вообще от неё я много чего о себе узнал - богатое разнообразие нецензурных синонимов слов "дурак" и "козёл".
  Огорчился, поскольку таких подробностей не помнил. Пошёл на кухню.
  Там на лампочке над столом висел трёхглазый труп Эссы Трансформатор. Его отрезанными конечностями была засыпана раковина, а метровый язык, свисавший из пасти, заговорщически подёргивался. Рядом валялся четвёртый глаз.
  Под раковиной сидел бухой мент, матерился шёпотом и периодически блевал на заблёваную рубашку.
  Рота тараканов носилась по грязному полу за обалдевшими мышами. Из не докрашенного холодильника кто-то пытался выбраться, но ему мешал катер, подпиравший дверцу.
  Захотелось повеситься рядом с Эссой.
   15:20 - Прочитал письмо Бухого. Пишет, что приедет в воскресенье. Будем ждать.
  Вышел на балкон: по дороге ходят поезда, а по соседнему дому ползёт восьмиротый козлокрот и собирает кирпичи в авоську из колючей проволоки. За ним ползут тридцать три Незнайки-зомби, напевая "Всё идёт по плану" себе под нос. По красному осеннему небу клином пролетает стая розовых слонов, иногда затмевая собой чёрный цвет солнца.
  Я достал винтовку и, замочив двух телепузиков у подъезда, удовлетворённый вернулся в дом.
  Вспомнил яркую вспышку и огонь в глазах. Стало ужасно тоскливо - решил лечь поспать.
   16:10 - Проснулся от звонка в дверь. Пришёл Блендамед с Адидасом. Адидас дал мне в живот, и ушёл, захватив с собой Сашку. Сказал, что завтра вернётся и дико смеялся. Я слышал, как он споткнулся на лестничной площадке и упал, но продолжил смеяться ещё громче.
  Блендамед вышел на балкон покурить.
  Вернулась Маша и обогатила мой словарный запас ругательствами. С ней пришли три сиамские близняшки Оля, Гоша и Валя и стоматолог Анна Павловна с бор машинкой и блестящими белыми глазами.
  Маша подняла валявшегося мужика за воротник майки - оказалось это Петя. Потом они ушли в спальню и заперлись. Оля исчезла в неизвестном направлении.
  Я вышел на балкон, но Блендамеда уже не было, видно его съел козлокрот. (Стоявший рядом Незнайка сказал, что ничего не знает и стал медленно отползать к соседям пряча за спиной огромный топор.) Небо было жёлтым как янтарь. Лишь внизу продолжали греметь тракторы. Скорая увозила телепузиков. Далеко на горизонте проплывали тысяча сто два неясных силуэта. Они уставились на меня и я вынужден был уйти в дом.
   16:50 - На кухне Валя со Штирлицем что-то отмечали и оживлённо обсуждали Колин запорожец. Эсса периодически вставлял свои комментарии. "Интересно" - подумал я - "при жизни он всегда молчал". Анна Павловна изучала весло от катера.
  Я присоединился к компании.
  Радио с катера сообщило голосом Попсы Фёдоровны о том, что завтра, возможно, конец света, и все огорчились. Но решив, что надежда умирает последней, выпили и за конец света. Странно - я даже ни на что и не надеюсь.
  Чуть позже к нам присоединились Коля Вертолёт из холодильника, тринадцать чертей, два зелёных человечка, розовый слоник Барабаш, сантехник и охотник за зелёными человечками.
  Коля был хорошим человеком. Он приехал к нам полгода назад, работать на хренокафельном заводе. В те далёкие времена его звали Николай Васильевич Винт. Он напоминал Буратину - весь такой полный, прилично одетый, розовощёкий мужик. Себе на уме. Теперь он худоватый, с костястыми руками и костястым волосатым лицом, с вертолётным пропеллером на голове, в изодранных джинсах и жёлтой выцветшей рубашке. Почти Рэмбо. Иногда в нём просыпалось тёмное прошлое и он часами выл на луну...
  Явился Петя и под общие аплодисменты извлёк из кармана кожаной куртки три ящика водки. Выяснилось - отмечаем его вчерашний приезд.
   18:25 - Пошёл поспать. Дверь в спальню оказалась незапертой.
  Обнаружил дрыхнущего Гошу и трусики с надписью "Маша" рядом. Владелицы не было. Куда делась узнать не удалось. (Лишь козлокрот что-то нервно жевал в углу, закусывая кирпичами.)
  Решил не спать. На всякий случай запер спальню снаружи.
  Неожиданно в форточку влетел танк, но зацепился волосатым хвостом за шпингалет и беспомощно повис. Сложив паруса, он поднял все девяносто три перископа и преступил к оценке ситуации.
  Из кухни доносились ласковые звуки композиции "Main Herz Brennt", иногда сменяясь такими же приятными нотами Арии и Сектора газа.
  Я вышел на балкон. Треугольник солнца уже закатывался за здание универсама и лишь изредка его радиоактивные чёрные лучи пронизывали окна многоэтажек. Количество пароходов на улицах заметно уменьшилось. Небо быстро темнело. Кое-где вспыхивали ледяные звёзды. Полная луна с мертвенно-бледным лицом спокойно и царственно возвышалось над огнями ночного города.
  На иссиня-чёрном небе уже кружились в хороводе звёзды. Ночь сбросила маски с домов. Она смотрела на нас своим мёртвым жёлтым глазом. Я снова вспомнил вспышку света, вспомнил тяжёлую тоску за ней. Как будто это было вчера. Удар молнии в самое сердце. Ещё вчера она была рядом со мной, мы смеялись, танцевали. Сегодня её не было.
  Откуда эти силы? Эта надежда? Эти струи тепла и света?
   23:20 - Я проснулся на балконе от взрыва на кухне. (Танк таки слетел со шпингалета и, упав на пол, пальнул по Штирлицу. ) Козлокрыс стоял рядом на своих семи лапах и аккуратно меня обнюхивал. Тут же стояла Попса Фёдоровна и чего-то ждала, разглядывая перилла на балконе. Козлокрыс обиделся и побежал по стене к соседям.
  Попса бросила мне в лицо взгляд презрения, отвернулась, и ушла, громко смеясь. Но споткнулась, упала через перила и полетела вниз, громко смеясь. Уже не так громко, но смеясь, она поднялась обратно на сороковой этаж и присоединилась к кампании. Там уже шла активная перестрелка. Вскоре подошёл отряд ОМОНа и батальон тараканов. С кухни летели осколки бутылок, гильзы и кусочки мяса.
   23:55 - Наконец пол не выдержал, (Черти под предводительством розового слоника стали рыть окопы. Как ни странно, нарыли.) и кухня сорокового этажа стала вторым подвалом. Стало намного спокойней.
  Звёзды тихо сияли. По небу летали голубые феи и светлячки. На тёмном небе блистала живая голубая луна. Она невинно улыбалась.
  Я увидел её лицо. Ещё вчера она была со мной. Больше мне некуда было идти. Я сделал шаг на карниз, ничего не боясь. Ни на что не надеясь. Вероятно, это мои последние строки. Чувствую, как лёгкий сиреневый ветер путается в моих руках.
  Прощай чужая земля...