Кобель

С той красоткой я познакомился просто. Она ждала маршрутку, я ехал мимо на своей «старушке». Проезжая мимо остановки я обратил внимание на девушку, даже скорее не на девушку, а на ее рот. Или нет, не на рот, а на то, что в нем мотылялось туда-сюда. Было уже сумеречно и не ясно видно, что это: то ли тонкая сигарета, то ли палочка от чупа-чупса. И так она у нее из одного уголка рта в другой красиво перемещалась, что я остановил машину и вышел. Мы познакомились, я отвез ее домой, стали встречаться. Но рассказать я хочу о том, что привело к концу наши отношения.
Мы с ней – с подружкой этой – довольно регулярно занимались у нее дома «физическими упражнениями». Зажигала девица – что надо, хоть и младше меня на десять лет – всего семнадцать ей было. И, как следствие, той «гимнастики», засиживался у нее я до поздна. Маманя ее – она с мамой жила, спать отправлялась рано, а я после долгих «засидок» в комнате ее дочери, сам по-тихому пробирался через зал, мимо комнаты мамаши в коридор, одевался, хлопал дверью и уходил. Подруга моя меня не провожала. Оставалась в кровати.
В тот знаменательный день, про который хочу рассказать, резвились мы серьезно. Разыгрались по-взрослому: с криками и жутким скрипом внезапно расшатавшегося дивана. Признаюсь, во время экшна, не раз подумал, что вот-вот мамаша ворвется в комнату и вставит нам дрозда. Однако, прокатило.
Успокоились когда, я дух перевел, время - первый час, утром мне на работу. «Я пошел,»- говорю. Подруга вяло отмахнулась, не открывая глаз. Я натянул джинсы, майку, чмокнул девушку в розовою щечку, открыл дверь и тихонько пошел через зал. Не успел я дойти и до середины комнаты, как вдруг из спальни мамани моей подруги вылетает, собственно, маманя. С перепугу я замер на месте, а она прямиком ко мне и давай меня отчитывать полукриком-полушепотом: «…как ты мог….девчонка молодая, а ты – кобель… чем ты думаешь…» и все в таком духе.
Ночь, помню, была лунная. Света в комнате много. Я голову опустил, будто внимаю и каюсь, а сам исподволь мамашу разглядываю. Маманя моей подруги, надо сказать, хороша была. Она меня отчитывает, руками машет – жестикулирует, халатик на ней легонький нет-нет да и разъезжается в разные стороны на груди. А грудь красивая очень. Вот она меня чехвостит на чем свет стоит, я за халат заглядываю. И в какой-то момент этот кусок материи, шелка вроде, окончательно распахнулся, и эта очаровательная часть женского тела предстала передо мной во всей красе. Реакция у меня хорошая, а в ту ночь я, похоже, вообще был в ударе. Она и глазом не моргнула, как ее грудь уже была в моих руках. Нежная, упругая, ласкать ее было одно удовольствие. Она же замерла на секунду, оторопев, вероятно, от такой наглости, но не отстранилась, лишь спросила: «Ч-что ты делаешь?». «А голосок-то у тебя дрожит»,- подумал я и продолжил в том же духе. Чуть посильнее сжал сокровище, что было в моих руках, потом немного поиграл с сосочками. Она закрыла глаза, чуть приоткрыла рот… «Ну, понеслась»,- мелькнуло в моей голове и, взяв ее на руки, я прошел в спальню. Ее спальню, конечно.
Пока я снова скидывал майку и джинсы она сама избавилась от халата. Я не торопился. Оглядел ее оценивающе, насколько позволял это сделать лунный свет, пробивавшийся через тюль. Мамаша у моей подруги оказалась супер, тело – что надо. А как выяснилось чуть позже – любовница хоть куда. Я и думать забыл о работе, выпускать ее из рук не хотелось. Такой «гимнастики», как с ней у меня, пожалуй, еще ни с кем не было. А голос… Боже, что это был за голос. За таким голосом можно и на эшафот. От каждого ее страстного выдоха, каждого стона я превращался в машину, паровой молот, супермена. Ей не просто хотелось доставлять удовольствие, хотелось продемонстрировать все, что умею, насытить от и до, сделать для нее все. Вот я и делал.
В самый ответственный момент, когда я только, уже под утро, поставил ее на колени, сам пристроился сзади с мыслью закончить этот ночной фестиваль мажорным аккордом, в спальню вошла ее дочь – моя подружка. На лице гамма чувств: от крайнего удивления до глубокой ненависти. Мы смотрим на нее не менее удивленно и… и… не останавливаемся. Подруга моя с криком «Как ты мог, кобель!!!» вскинула руку, замахнулась, как Чапаев шашкой и рванула ко мне с явным желанием оставить на моем теле, как минимум, рваные царапины.
Когда ладошка ее почти вошла в контакт с моим лицом, я перехватил ее руку своей, другой ловко задрал ее ночную майку почти до шеи и, откинувшись назад, буквально впился ртом в ее правую грудь. Ван Дамм бы позавидовал моему проворству. Она поотбивалась немного. Оставила таки не моей шее несколько отметин от своего маникюра, затем натиск ее постепенно ослабел. Она уже не вырывалась, просто кулачком стучала меня по спине. Я продолжал сосать ее грудь и удовлетворять ее маманю. Обе едва слышно постанывали. Семейная идиллия. Пальцы у меня длинные и я применил их к девчонке по назначению, как только окончательно сорвал с нее ночную майку. Мамаша уже кричала…
Еще три часа провели мы в постели. Признаюсь, их смены меня здорово утомили. Обе требовали много и, еще б чуть-чуть, просто порвали бы меня.  Но, к счастью, они выдохлись раньше. Я оставил их заснувших, довольных, надеюсь, счастливых – подружку, с приоткрытыми губами и капелькой слюны в уголке рта, ее маманю. Она улыбалась во сне.
В то утро я ушел и больше никогда не приходил вновь. Не звонил и сменил телефон, потому что после той ночи мне звонили они обе.
А еще говорят, что Я кобель.