Записки рыболова-любителя Гл. 469-471

469

27 сентября 1988 г., там же
С восьми утра до одиннадцати вечера 21 июля мы с Митей провели в Риге. Истоптали весь старый город, методично обходя квартал за кварталом. Любовались архитектурой, посещали музеи (впечатление произвёл лишь сверкающий "Руссо-Балт" в Музее пожарного дела), с удовольствием посидели в прохладе собора Св.Яна и послушали там орган, пожертвовали трёшку на храм. Заглядывали, конечно, в магазины, но ничего особенного там не нашли, чуть было не попробовали Кока-Колу, и совершенно без ног погрузились вечером в поезд, идущий в Таллин.
И опять - с восьми утра дорогой завтрак в ресторане на вокзале, билеты на Ленинград - только на 16 часов, на ночные поезда билетов нет, а затем тщательный обход Вышгорода (Рига показалась Мите интереснее), визит к дому моего детства №39 (а не 37 ли?) на улице Гоголя, обед в кафе, вагон с самолётными креслами, а около часу ночи мы уже в Сестрорецке у Бургвицев.
25 октября 1988 г., гостиница ИЗМИРАН
На следующий день мы первым делом отправились за обратными билетами в железнодорожные кассы на канале Грибоедова. Разумеется, всё оказалось не просто. Билеты на калининградский поезд нам удалось взять на 1 августа, и даже в очереди стояли недолго, но только до Вильнюса. Это нас, впрочем, ничуть не огорчило: если в Вильнюсе не удастся сохранить место в этом поезде, вылезем, поболтаемся по городу, а после обеда уедем в Калининград на дизеле, на него-то билеты уж всегда есть.
Выйдя из касс, мы уткнулись в Казанский собор. Я предложил Мите зайти внутрь - музей как-никак. У входа, однако, (с тыльной стороны собора) толпилась очередь. Как оказалось, зря толпилась - в очереди давали билеты на экскурсию, а самостоятельным билеты продавали без очереди и вдвое дешевле. Вот только узнать об этом можно было, лишь продравшись к кассам, в обход очереди, которая образовалась исключительно из-за отсутствия информации о возможности самообслуживания. Просто очередь запрудила собой вход, люди тупо натыкались на её конец и безропотно в неё становились. Я же нахально пролез вперёд и обнаружил, что желающие обойтись без экскурсовода могут спокойно взять билет безо всякой очереди и топать себе в музей.
Об этом музее - Религии и Атеизма - у меня ещё со школьных времён нашей поездки всем классом в Ленинград осталось одно впечатление - камера пыток средневековых времён со всякими инструментами типа груши, раздирающей пасть жертвы, или обруча с шипами, сдавливающего голову, и тому подобных изобретений ретивых христиан.
Однако, как выяснилось, сей отдел - Истории западных религий - уже с 1980 года закрыт по техническим причинам, а всё прочее мы с Митей осмотрели марш-броском за тридцать минут, не найдя ничего особенно интересного. Самое интересное оказалось на выходе, точнее, уже за пределами музея, но ещё под сводами колоннады Казанского собора, и это было самое сильное впечатление всей нашей поездки в Прибалтику и Ленинград.
Шёл дождь. И мы не спешили уйти, надеясь, что, может, он скоро прекратится. И толпившийся рядом народ мы поначалу приняли было за таких же вышедших из Музея и пережидающих короткое летнее ненастье. Но быстро сообразили, что дело не в дожде.
26 октября 1988 г., там же
Народ толпился двумя-тремя кучками, переходя из одной в другую. Одна из этих кучек сгруппировалась вокруг некоего подобия стенгазеты - листа ватмана на жёстком каркасе с наклееными на него страницами машинописного текста и фотографиями. Стенгазету держали в руках парень и девушка, на вид - студенты. Вокруг сгрудился народ, тут же стояли два милиционера. Большими буквами выделялось название стенгазеты: "ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ОППОЗИЦИЯ", а слева от него буквами поменьше: "Еженедельный орган политической партии "Демократический Союз".
О-го-го! Ни фига себе! Ну-ка, ну-ка, это что ещё за партия такая?!
Тем временем милиционеры потребовали - весьма, впрочем, в мягкой форме - стенгазету убрать. Им возразил парень моего примерно возраста, то есть лет за сорок, с короткой стрижкой и усами, похожий на Розенбаума:
- А в чём, собственно, дело? Разрешено всё, что не запрещено!
Тем не менее газета оказалась на некоторое время повёрнутой лицом к стене. Но не надолго. Вскоре её читали вновь подошедшие, и милиционеры никаких попыток пресечь это чтение не предпринимали.
Газета призывала общественность вступиться за активиста Демократического Союза, рабочего Сашу Богданова, арестованного на 15 суток за демонстрации протеста против тоталитаризма в нашей стране, которые он устраивал на Невском проспекте - развешивал соответствующие лозунги. Было там что-то ещё в этом же духе, но меня больше интересовала информация о самой партии, органом которой эта партия являлась. Я обратился к парню, похожему на Розенбаума6
- Скажите, пожалуйста, а что это за партия такая - Демократический Союз? Откуда она взялась, кого объединяет, какие цели у неё?
Парень охотно и громко, чтобы всем было слышно, отвечал на мои вопросы:
- Это оппозиционная политическая партия. Учредительный съезд её состоялся в мае этого года в Москве. Были представители 27 городов Союза. Правда, заключительное заседание было сорвано властями, а ленинградские делегаты были насильно депортированы в Ленинград: их вывезли на вокзал, посадили в поезд и отправили домой. Но программа и устав партии были выработаны на этом съезде, хотя и не приняты на общем заседании из-за его срыва.
- И каковы же основные программные принципы вашей партии?
- Если очень коротко, это - многопартийная система и многоукладная экономика.
- А вы за какую модель общества выступаете - за социалистическую или нет? - спросил кто-то рядом со мной.
- Мы не хотим вообще никакую модель обществу навязывать, пусть оно само по себе развивается, как ему положено объективными законами. А что такое социализм - так этого даже Генеральный секретарь КПСС  теперь не знает.
- А кто входит в вашу партию? Известные люди есть? - спросил я. - В Ленинграде на кого вы опираетесь, главным образом?
- В основном, это люди с высшим образованием. Из совершенно разных организаций.
- А среди организаторов, руководителей партии?
- Бывшие диссиденты, главным образом. Но знаменитостей нет.
- А какие взаимоотношения у вас с теми коммунистами, которые активно борются за перестройку?
- Перестройку мы приветствуем. Но ведь КПСС в целом-то против перестройки. Наше Северо-Западное (Ленинградское) отделение ДС составило обращение к делегатам XIX партконференции КПСС, но оно не было принято официальными представителями ленинградской делегации, только Гранин его взял. Вот оно, кстати, это обращение.
Парень достал несколько листков тонкой бумаги с машинописным текстом и начал громко их зачитывать привычным голосом трибуна:
 "Оппозиционная политическая партия ДС, обращаясь к членам КПСС, собравшимся на свою 19-ю конференцию, считает необходимым указать на то, что никакие решения и резолюции правящей партии, какими бы прогрессивными на словах он не были, не принесут стране ожидаемой пользы до тех пор, пока не наступит подлинное народовластие, пока народ не получит свободного выбора между различными программами развития общественных отношений.
Для спасения страны от угрожающей ей катастрофы, реальность которой стала возможной как следствие однопартийной политической системы, недостаточно простой либерализации тоталитарной системы политической диктатуры.
Право на перестройку общественных отношений в стране узурпировано КПСС так же, как и власть. В каком же из своих прошлых преступлений, в какой же из своих непростительных ошибок черпает КПСС столь безграничную уверенность в своём неоспоримом праве на решение судеб наших народов?
Положение в стране таково, что единственным разумным и полезным для страны шагом было бы добровольное отделение КПСС от государства.
Необходимо проведение свободных выборов в условиях стабилизации правового демократического положения в стране, когда все политические и общественные силы на равных условиях с КПСС смогут, выдвинув свои программы, баллотировать своих представителей в органы исполнительной и законодательной власти. Народу должна быть предоставлена возможность свободного выбора своего пути.
Первыми шагами для стабилизации правого демократического положения в стране должны стать:
1. Освобождение всех политзаключённых, т.е. лиц, лишённых свободы за ненасильственные действия, связанные с их политическими, религиозными убеждениями. 
2.. Отмена статей 70, 72, 190-1, 190-3 и других антиправовых статей УК, отмена смертной казни.
3. Реальная свобода слова, печати, собраний политических, творческих, общественных и религиозных организаций ...
... Эти первые шаги могут быть не только декларированы, но и реализованы только всем народом, всеми общественно-политическими силами общества, от КПСС уже не зависит сама суть развивающегося процесса, ваша конференция может только ускорить или затормозить необратимые процессы в развитии демократии.
Освобождение нашего общества от политической диктатуры неизбежно, и теперь уже не судьбу нашей страны вам нужно решать на своей конференции, а судьбу своей партии. Займёт ли она конструктивную позицию, отказавшись от своих имперских притязаний, или будет цепляться за власть, теряя остатки подорванного авторитета.
Партия Демократический Союз поддерживает прогрессивные инициативы КПСС и выражает свою надежду на то, что идеи радикального демократического преобразования одержат вверх в борьбе с консервативными силами сталинизма.
Северо-Западное региональное отделение
партии Демократический Союз"
               
Когда он кончил, я попросил:
- А мне экземпляр этого обращения дать можете?
- У меня здесь с собой мало экземпляров, но есть...
Тут же со всех сторон потянулись руки, и я еле успел перехватить для себя экземпляр обращения и ещё одной листовки, покороче.
- А кого вы в свои ряды принимаете?
- Всех желающих, согласных с нашей программой и уставом. Кроме коммунистов, конечно. Мы считаем, что в двух партиях сразу состоять невозможно одному человеку.
- А как можно ознакомиться с программой и уставом?
- Звоните по телефонам, которые указаны в обращении и в другой листовке тоже. В частности, мне можете звонить. Мой телефон 292-66-21.
- А как Вас зовут, простите, пожалуйста?
- Терехов. Валерий.
- А по отчеству?
- Васильевич. Но это не обязательно.
- Спасибо.
Я записал телефон и представился сам. Мне показалось неприличным одному терзать Терехова дальше здесь, но про себя я решил, что от него не отстану и дозвонюсь обязательно. Это же как раз для меня партия! Вступать надо - чего тут думать.
Митя всё это время стоял рядом со мной и с несомненным интересом слушал Терехова. Мы оба и не заметили, что уже два часа околачиваемся здесь. Тем временем рядом с Тереховым появилась темпераментная девушка, которая обрушилась на него с упрёками:
- Что это за партия такая хилая, бездеятельная, не может защитить Сашу Богданова, такого прекрасного человека, настоящего борца!
Терехов оправдывался: они не всесильны, но, что могут, делают. Вот, в частности, и эта стенгазета почти вся Богданову посвящена. Однако девушку его оправдания не удовлетворяли, она взывала к окружающим: - Свободу Саше Богданову! - без особого, естественно, отклика.
Тут же какой-то молодой человек собирал подписи под требованием проведения референдума по вопросу о политической системе в СССР. Я, недолго думая, подписался - отчего же не провести референдум.
А чуть ниже, на ступеньках ещё один артист выступал: в настоящей форме узника концлагеря - в полосатой робе, полосатой шапочке, с номерами на груди и на шапочке, сам худой, с бородкой, действительно, на узника похож. И тут милиция рядом, но совершенно спокойно на него взирает. Новые подходящие спрашивают у милиционеров:
- Чего это он?
А те отвечают: - А вы у него сами спросите.
И узник с готовностью поясняет, что он выступает за свободу передвижения по нашей стране и по всему земному шару, за отмену паспортов и прописки, погранзон и закрытых городов, за беспрепятственный выезд за границу и въезд обратно.
- А одежда моя символизирует то, что в нашей стране мы живём как в концлагере, где туда нельзя, сюда нельзя, тут колючая проволока, там часовые...
Да... Чудеса. Прямо Гайд Парк. Дожили наконец-то. Ну, слава Богу.

470

Полные впечатлений, мы вернулись вечером в Сестрорецк. Однако дядя Вова с тётей Тамарой наших восторгов по поводу Демократического Союза не разделили.
- Вы что, с ума сошли? Не связывайтесь с хулиганами всякими, крикунами. Смотри, Саша, не ищи на свою голову приключений.
Спорить я не стал, чтобы не волновать дядю Вову. Но ясно стало, что телефоном нужно пользоваться осторожно, если звонить Терехову, не привлекая внимания моих любимых дядюшки и тётушки.
Дозвониться до Терехова оказалось не просто и удалось только на следующий день (Митя всё переживал и спрашивал шёпотом: ну, как, дозвонился?). Терехов спросил, сколько я пробуду в Ленинграде, я ответил, что до 1-го августа; тогда он попросил позвонить ещё раз на следующей неделе где-нибудь во вторник или среду - до этого он будет занят.
24 июля мы с Митей ездили в Петродворец (по его выбору) на "Метеоре", отстояв длиннющую очередь на Дворцовой набережной напротив Эрмитажа. День был солнечный, но с чувствительным ветерком, взбаламутившим Финский залив и поднявшим на нём совершенно несимпатичные жёлто-бурые волны.
Зато в Петродворце всё сияло. Там можно было сфотографироваться с манекенами в одеянии  XVIII века, причём манекены оказались живыми. Художники быстро рисовали портреты. Одна очень ловко делала это углем левой рукой. Я заметил, что правая кисть у неё изуродована...
25 июля мы с Митей на футболе "Зенит"- "Спартак", 0:0. Митя впервые на Кировском стадионе, впервые увидел живой "Зенит". И, пожалуй, разочаровался. Не слишком хорошо видно было, против солнца, далековато. В "Зените" не играли Дмитриев и Саленко, а в "Спартаке" Дасаев, Кузнецов и Пасулько. И по нулям - справедливый итог. В "Зените" лучшим был молодой нападающий Матвеев, я его впервые видел, да Чухлов один раз отлично по воротам шарахнул, вратарь отбил. В целом же "Зенит" не смотрелся. Нет игры.
26 июля - Митин день рождения: 13 лет. Провели его в поисках химреактивов. Весь город исколесили. Сначала на Московском проспекте побывали в специализированном книжном магазине, где купили отличную немецкую книгу по химии для юных любознательных.
Оттуда отправились на Охту, в район Заневского, в магазин "Химреактивы", где выяснилось, что в Ленинграде химреактивы продаются только по безналичному расчёту организациям.
Тогда мы через справочное (09) стали звонить по магазинам "Юный техник" и выяснили, что в Автово есть наборы "Юный химик". Поехали туда и купили этот набор, который оказался не слишком-то богатым на Митин взгляд, но Митя и тому был рад.
На Охте я попытался было взять бутылку спиртного, и меня даже внесли в магазин, едва не придавив в дверях, руку ободрали, но внутри я смалодушничал и продолжить борьбу за зелье не решился: - Ну его к чёрту, время только терять да давиться.
Вечером я дозвонился до Терехова и договорился о встрече с ним у него на квартире в пятницу, 29 июля, после 19-ти. Адрес: 5-я Красноармейская улица, дом..., квартира..., недалеко от метро "Технологический институт".
27 октября 1988 г., там же
По утрам в Сестрорецке мы с Митей бегали на берег Финского залива делать зарядку. Туда бежали вдоль речки, а обратно по центральной аллее Дубков. Зарядку же делали с видом на Кронштадт, у дуба, на нижней ветке которого подтягивались - очень удобно.
Бег в одну сторону занимал 18 минут, столько же обратно и столько же примерно на зарядку. На всё мы тратили час перед завтраком. Дважды мы учиняли более капитальные пробеги: в Тарховку, полчаса в одну только сторону бежать, зарядку делали в лесу, а финишировали на пляже "у читалки" и купались в Разливе - со времён свадьбы, кажется, я в нём не купался.
28 июля Митя тяжело поранился на диване: читал лёжа и, ёрзая, пропорол локоть острым концом лопнувшей пружины. Пришлось в больницу ехать, где рану стянули пластырем да и отпустили с Богом. После чего мы ездили в Репино, в Пенаты репинские.
29 июля - назначенный день встречи с Тереховым. А накануне мы вычитали в газете про выставку зарубежной фотографии в Манеже и решили съездить туда. В Манеже, что близ Садовой, однако, никакой выставки не оказалось. Нам объяснили, что это в Манеже на Исаковской площади, где бульвар Профсоюзов. Мы отправились туда и безо всякой очереди попали на выставку "Уорлдпрессфото 88", а с ней же и выставку голландской художественной фотографии.
Увиденное нас потрясло. Чего там только не было! Выставка оказалась юбилейной, и на ней были представлены снимки - лауреаты всех предыдущих выставок за 30, кажется, лет. Многие из них были широко известны и часто публиковались у нас, большинство же всё-таки я видел впервые.
Господи, там на фото и всевозможные знаменитости в неожиданных ракурсах, и всякие всемирные страсти - убийства, пожары, взрывы, стихийные бедствия, катастрофы. Снимки же этого года, собственно "Фото 88" - огромные, метр на полтора примерно размером, цветные, и столь же разнообразные, сгруппированы тематически: природа, здоровье, спорт, политика, и т.д., и т.п.
А голландское художественное фото! Эдакое изящество... Нет слов просто. О-о-чень нам понравилась выставка. Лучше всяких музеев.
После выставки, в седьмом часу вечера я позвонил Терехову, но телефон не ответил.
- Может, он там - у Казанского, - высказал предположение Митя.
- Пойдём, сходим, раз мы всё равно в центре.
У колонн Казанского собора, действительно, опять толпился народ, но не очень много, меньше, чем в прошлый раз. Снова была газета "Демократическая оппозиция", посвящённая на этот раз Нагорному Карабаху. Девушки сумрачно героического вида, державшие газету, держали в руках ещё и стопки фотографий, сделанных в Карабахе и Армении во время недавних бурных событий, и давали эти фотографии посмотреть всем желающим: похороны жертв, разгон демонстрантов в Ереванском аэропорту "Варноц" и т.д., и т.п.
Терехова, однако, здесь не было, а время близилось к семи. Я отправил Митю домой, в Сестрорецк, дабы Бургвицы не волновались (накануне я их предупреждал, что задержусь в городе по делам), а сам решил ехать к Технологическому и звонить оттуда, чтобы потом быстрее добраться до места встречи.

471

Выйдя из метро у Технологического, я дошёл до 5-й Красноармейской, а там уже позвонил из автомата. В этот раз мне ответили: Терехов пригласил заходить. Через пять минут я был у него в двухкомнатной квартире старого, петербургского ещё, дома. Терехов провёл меня в гостиную, усадил в кресло у журнального столика, а на столик положил самиздатовского вида брошюрку размером с автореферат.
- Вот, ознакомьтесь пока. А потом поговорим, если захотите.
На бумажной обложке брошюрки в центре было напечатано большими буквами ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ СОЮЗ, чуть ниже маленькими: Пакет документов. В самом низу: Москва, 9 мая 1988 г. Вверху слева - эмблема ДС, похожая на глаз, а справа цитата: "Ваше мнение мне глубоко враждебно, но за Ваше право его высказать, я готов пожертвовать своей жизнью" - Вольтер.
В брошюре содержались: информация о создании ДС, декларация, программа и уставные принципы ДС, причём программа занимала 30 страниц и содержала разделы: политические реформы, основные принципы правовой системы, социально-экономические реформы, - в свою очередь разбитые на несколько параграфов. Тут же были московские адреса и телефоны членов секретариата ЦКС (Центрального координационного совета) ДС. В общем имелось всё, что меня, собственно, и интересовало.
Я углубился в чтение, а тем временем в комнате появился ещё один, а потом ещё один читатели, судя по всему, такие же новички. Им также было выдано по брошюрке, и они тоже углубились в чтение.
28 октября 1988 г., там же
Я прочёл "пакет" минут за пятнадцать. В целом и программа, и устав выглядели вполне приемлимыми для меня. Несколько смущала, правда, излишняя эмоциональность излагаемого, множество обличительных и обвинительных красивостей, осуждений (вполне справедливых) КПСС во всех смертных грехах, - фразёрство, неуместное, на мой взгляд, в документе, который является всё же не листовкой - прокламацией (а именно в таком прокламационном стиле он составлен), а программой, в которой хотелось бы видеть чёткое, строгое, лаконичное изложение основных принципов.
Тем не менее сами основные принципы устройства общества, к которому стремится ДС, сформулированы в программе достаточно определённо: демократия, а именно, политический, духовный и экономический плюрализм, свободная конкуренция, при равенстве всех перед законом.
Ну, и отсюда уже конкретизация: многопартийная система, независимые профсоюзы, многоукладная экономика с допущением частной собственности на средства производства и т.д., и т.п. ДС выступает не за модификацию существующего в СССР общественного строя, а за полное его преобразование. В общем, к чему стремится ДС - ясно, цели Союза мне понятны и симпатичны.
Хуже обстояло дело со средствами - с тем, каким образом добиваться такого общественного устройства. Ясно, что надо бороться. И ясно с кем - с правящей партией, то есть с КПСС, действительным виновником печального настоящего положения дел в стране. Но вот как бороться? Особенно в условиях перестройки, когда КПСС сама вроде бы ратует за демократию.
В сущности, вся тактика ДС сформулирована в Программе одной фразой (в окружении множества других, не конкретизирующих тактику, общих фраз): "ДС видит свою задачу в организации масс и просветительстве, в избирательных компаниях по выборам в местные и общегосударственные органы власти".
Но что такое организация масс? Митинги, демонстрации - это понятно, но самое ли это эффективное средство борьбы? И как конкретно вести просветительство и участвовать в избирательных компаниях? Сборища у Казанского собора - это, конечно, неплохо для начала. Но дальше что?
Вот с такими ощущениями от прочитанного (в целом понравилось, но не всё) я поднялся и пошёл на кухню, где хозяин беседовал о чём-то с ещё одним посетителем, но явно не новичком, а, скорее, приятелем (как оказалось потом - бывшим офицером ВМФ с атомной подводной лодки, капитаном 3-го ранга).
- Я прочёл пакет, - доложил я Терехову. - Подождать остальных или поговорим сразу?
- Зачем же ждать? Они подойдут и включатся, если захотят. Садитесь. Курите?
- Бросил, к сожалению.
- Почему - к сожалению?
- Потому что завидую Вам, вспоминая, с каким удовольствием закуривал в такой ситуации. Но это - шутка. Спасибо. Курить не буду.
- Ну, как хотите. Слушаю Вас.
- Начну сначала. Напомню (я представлялся при нашей первой встрече у Казанского собора), что я из Калининграда, не подмосковного, а бывшего Кёнигсберга, физик, профессор, доктор физико-математических наук, заведующий лабораторией математического моделирования ионосферных процессов Калининградской обсерватории ИЗМИРАН. А сам ИЗМИРАН - это академический институт под Москвой, занимается исследованиями ионосферы - ближнего космоса. Фамилия моя Намгаладзе, Александр Андреевич. Мне 45 лет. Демократические убеждения разделяю уже лет 25, в КПСС не состоял. Когда я совершенно случайно наткнулся на вас у Казанского собора и увидел на стенгазете слова: орган политической партии Демократический Союз, то первой же мыслью было - а не то ли это самое, что как раз для меня?
И вот я здесь, разговариваю с Вами. Когда я шёл сюда, я сформулировал основные вопросы, которые хотел выяснить, это: 1) программа; 2) устав; 3) кто идеологи? 4) адреса и телефоны в Москве (я там гораздо чаще бываю, чем в Ленинграде); 5) чем могу быть полезен, в чём нуждается ДС?
Часть вопросов уже снялась после прочтения пакета. Тут ведь и программма, и уставные принципы, и адреса, и телефоны московские есть, я их переписал себе уже.
Теперь о том, чем я могу быть полезен.
Ну, во-первых, должен сказать, что я уже не в том возрасте, чтобы на улице пикетировать, демонстрировать, лозунги носить и т.п. У меня спина болит от долгого стояния. Это всё для молодёжи.
Я бы хотел принять участие в идейно-теоретической работе, в обсуждениях поучаствовать. Может быть, собственные сочинения предложить - есть у меня один мемуарный труд, в котором можно проследить развитие некоторых демократических идей у научно-технической интеллигенции в шестидесятые и последующие годы; может быть, именно в ДС он найдёт заинтересованных читателей. Там интересные взгляды о роли интеллигенции высказываются, вопросы религии много места занимают...
В распространении пропагандистских материалов я мог бы участвовать, в их сочинении и редактировании. В частности, программа ДС явно требует редакторской доработки, в ней очень много огрехов, неточностей, неряшливости. Наконец, привлечение новых людей с использованием моего положения, научного авторитета и титулов, а также возможностей разъезжать по всей стране - вполне мне по силам, думаю.
- Скажите, а что в Программе Вам не понравилось? - спросил меня Терехов.
- Многословность, надрывность, истеричность даже какая-то. Ненужные красивости. Рассчитано больше не на то, чтобы привлекать новых людей, убеждать сомневающихся, а на то, чтобы бодрить, заводить несомневающихся, вести их на драку.
- Да, пожалуй, - согласился Терехов. - Диссидентство наше прошлое здесь так и прёт. Тут ещё работать и работать надо. Но ведь мы только начали.
- Есть и неточности, некорректности, портящие впечатление. Вот, например, фраза: "Чем больше режим убивал, истязал и преследовал за убеждения, тем больше лгал о скором приближении такого состояния общества, в котором не будет ни насилия, ни убийств". Но ведь эта фраза не верна по существу: больше всех лгал о скором приближении светлого будущего Никита Хрущёв - он своему ещё поколению обещал, что оно будет жить при коммунизме. Однако при нём количество убийств и насилий резко пошло на убыль - после сталинских-то времён. Так что зависимость совсем другая оказывается на каком-то временном участке...
- Вот ведь - сразу математик чувствуется, - восхитился бывший подводник.
- Замечание справедливое, - согласился Терехов. - Такая критика нужна, и если Вы проведёте такой анализ всей программы, то это было бы весьма полезно.
- Попробую, - согласился я. - Теперь о членстве в ДС. Конечно, вряд ли мне следует прямо сейчас вступать. Возможные репрессии со стороны властей меня не пугают - честно говорю. Но мы только второй раз встречаемся. Мне надо приглядеться, вам нужно присмотреться...
- Разумеется, - согласился Терехов. - Потом, у нас ведь есть негласное членство. Оно предусмотрено для людей, положением которых для ДС не следовало бы рисковать. Ваше положение достаточно высокое, и его не хотелось бы терять...
- Ну, сейчас мы этот вопрос, давайте, не будем решать. Удовлетворимся пока знакомством, тем, что связь установлена. Мне очень бы хотелось забрать с собой "пакет" - для Калининграда и вообще для моего окружения. Можно? Готов заплатить.
- Пожалуйста, берите бесплатно, хотя это и дефицит в какой-то мере.
- Спасибо большое. Я постараюсь в Москве также связаться с активом ДС, желательно с его идеологами. С кем бы Вы рекомендовали связаться в первую очередь?
Терехов взял мой экземпляр "пакета" и обвёл авторучкой четыре фамилии из списка членов ЦКС.
- Вот, пожалуй, эти люди.
- Им можно говорить, что Вы рекомендовали к ним обратиться?
- Да, конечно.
И на этом мы распрощались, договорившись, что к следующему моему появлению в Ленинграде я приготовлю замечания по программе и привезу почитать что-нибудь из моих сочинений.
Между прочим, пока я читал "пакет" в гостиной, приходил участковый предупредить Терехова, что в свете нового указа о митингах и демонстрациях ихний митинг по Нагорному Карабаху, назначенный на 1 августа, запрещён.
(продолжение следует)