21. Эпопея с гераклеей. За синевой студенческих билетов

21. Эпопея с гераклеей.

Вот, он, такой долгожданный «Зелёный цех»!
Четыре длинных барака стояли квадратом, образуя подобие двора. Небольшое сооружение с множеством дверей, находящееся немного в стороне олицетворяло собой удобства. Рядом ютилась маленькая банька с выкрашенными изнутри окнами. Посередине двора громоздилось сооружение агитплощадки с деревянной сценой,  несколькими рядами лавок и шестом для поднятия знамени. Знамя заменяла основательно выгоревшая светло розовая тряпочка.
Автобус с музыкантами и аппаратурой остановился прямо у агитплощадки. Сцена для аппаратуры оказался слишком маленькой, электричество отсутствовало. Ближайшая электрическая розетка нашлась только в корпусе, возле неё и разместились. Аппаратуру выгрузили у наружной стены барака, шнур переноски протянули в окно.
За разгрузкой и установкой инструментов внимательно следило не менее сотни любопытных женских глаз. От такого чрезмерного внимания и несвежего пива у Болика случилось расстройство желудка. Он скоропалительно бросил работу и срочно удалился в сторону отдельно стоящего здания с множеством дверей и без знаков отличия. После недолгих раздумий Болик занял среднюю, самую чистую кабинку. Процесс начался. Вокруг стояла тишина, и только раскаты облегчающегося организма временами нарушали вечернюю идиллию. Вдалеке зазвучали аккорды, ребята начали настраивать инструменты.
Возле туалета послышались шаги и весёлые разговоры. Кабинки быстро заполнились женскими голосами
- Тома, а как тебе чёрненький, классный, правда? Я с ним сегодня обязательно познакомлюсь.
- А мне больше блондинчик приглянулся. Мальчик - супер.
- Настюха, а мы давай близняшек приструним. Они такие одинаковые!
- Не получится. Их уже Малашка с Букашкой себе забили. Я сама слышала, как они говорили.
- Да ну их.
- Ты что, с этими дурами лучше не связываться. Соньку видела?  До сих пор с синяком ходит.
- Ой, не сильно и хотелось. Тогда я этого, рыженького, закадрю.
- Так он маленький какой-то. Ниже тебя.
- Ничего. Я ему туфли на платформе куплю. Знаешь, как говорят, мал золотник, да дорог. Зато конкуренток меньше будет. Ты слышала, они его Кешей зовут. А как это будет полностью.
- Иннокентий.
- Класс. Как Смоктуновского.
- А мне Смоктуновский не нравится. Я Миронова обожаю.
- Ой, зараза. Опять колготки зацепила.
- …
-Девки, у кого шампунь есть? Дайте. Я завтра верну.

В отдельно стоящем многодверном здании публика менялась быстро, как и темы разговоров. Девочки обсуждали гастролёров, любовные похождения, особенности ношения белья, новые фильмы и другие актуальные вопросы. Болик узнал о себе, своих друзьях и повседневных заботах женской половины человечества очень много нового. Невольный слушатель давно справился со своими делами, но выходить боялся. Его сущность боролась сама с собой: ему было жутко неудобно сидеть в кабинке с одной стороны и до безумия интересно с другой. Он никак не мог решиться на отступление. В конце концов, любопытство было побеждено чувством долга. Болик дождался отсутствия передвижения вблизи своей засады, рванул дверь и окольными путями бросился к своим друзьям.

За ударной установкой сидел Дядя и тщетно пытался выстучать что-то внятное.
- Ты куда пропал? Давно начинать пора. Лишенец, - увидев приближающегося Болика, Дядя встал и освободил место за барабанами.
- Живот прихватило. В туалете я сидел.
- Из-за таких вот засранцев, у нас все неприятности.
-Да ладно, я там такое услышал. Нас уже поделили, а Кеше вообще, туфли на платформе купить обещали. А нас с братаном какие-то букашки заприметили.
- Какие ещё букашки? А ну, колись, - поинтересовался Лёлик.
- Нет, ты лучше про туфли давай. Ну, расскажи, не томи, - посветлел лицом Кеша.
- Хватит вам. В микрофоны всё слышно. Начинать давно пора. Потом договорите. Играем «Поворот». Раз. Два. Три. Четыре…, - взял инициативу в свои руки Тучка и ударил по струнам.

«Мы с тобой давали слово, не сходить с пути прямого…»

В этот вечер решили ограничиться танцевальной программой. Девушки были совершенно не против, они ритмично дёргали различными частями тела, кружились и выполняли красивые па в такт звучащей музыки. Сказывалась катастрофическая нехватка кавалеров. Представители сильной половины иногда появлялись на танцплощадке, сбивались в группы и незаметно исчезали. Через некоторое время они также незаметно появлялись, но уже с румяными щеками, мутными взглядами и блуждающими улыбками. Не прошло и часа как женский коллектив начал постепенно разбавляться мужскими особями.
Возле импровизированной танцплощадки остановился огромный трактор с лафетом. Из кузова высыпался десант из соседней деревни. Праздник набирал силу.
Перед музыкантами внезапно появилась пара основательно подпитых жителей солнечного Кавказа. На глаза им попался Дядя.
- Слышь, братышька. Лэзгинку сыграй. Да?
- Ты чё, братан. Мы на заказ не работаем. Это танцы, а не кабак. У нас программа.
- А-а-а, братан. Обижяешь. Я понимаю. Дэнэг надо?
- А чё спрашиваешь, если понимаешь? – Дядя улыбнулся.
- Будут дэнги. Сыграй.
- Вот, когда будут, тогда и приходи.
- А-а-а, дарагой. На, пятёру. Хватит?
- Хорошо, только так, одна пятёрка, одна лезгинка. Идёт?
- Дагаварылись, дарагой, идёт, - пять рублей сменили своего хозяина.

Зазвучала лезгинка. Горцы пошли кругами, гордо размахивая руками. К танцующим горячим джигитам присоединились не менее разгорячённые славяне и представители других этнических групп. Зрители образовали большое кольцо и весело захлопали в такт зажигательного ритма. Весёлая мелодия горных аулов заканчивалась, и начинались снова, радуя окружающих и, увеличивая доход музыкантов ещё на пять рублей.
Неожиданно перед импровизированной эстрадой вырос абориген, фигурой и ростом напоминающий знаменитого греческого героя - Геракла. Даже Дядя рядом с этим гигантом смотрелся сопливым мальчишкой. Представитель античного эпоса, не церемонясь, выдернул шнур из розетки и, на удивление мягким голосом произнёс.
- Извините, мужики, но я тоже хотел заказать, это… Барыню. И попросить вас больше разную кавказскую хрень не играть. Пусть к себе едут и там танцуют. Очень прошу…
Никто из присутствующих перечить любителю национального фольклора не стал. Заиграли барыню. Народ бросился в пляс. После завершения задорной мелодии на горизонте снова вырос великан, он бережно взял микрофон и объявил:
- А теперь перерыв. Музыкантам отдохнуть нужно.
К ребятам лихо подкатили два мотоциклиста, остановились, подняв облако пыли и поставили своих железных коней, прислонив их друг к другу. На сидения был уложен кусок привезённой фанеры, образовав импровизированный стол и сооружён натюрморт из различной домашней снеди и нескольких бутылок с мутной жидкостью, закупоренных початками кукурузы. Доморощенный батыр заулыбался и заговорил.
- Не побрезгуйте, покушайте домашнего. Мне очень нравится, как вы играете. Недавно был в Тушканове, на концерт ходил, «Верасы» выступали... Так вы лучше играете. «Верасы» – говно… Да, меня Кольком зовут. Я тут, на хуторке живу, рядом, если кто обидит, мне говорите.
Колёк подошёл к стене барака, поднял кем-то забытый лом, завязал его узлом, затем выпрямил и положил на место. Из обморочного состояния зрителей небывалого номера вывела очередная доза крепчайшего самогона. Демонстрация силы произвела в молодых умах неизгладимое впечатление. Кеша, раздираемый любопытством, спросил:
- Колёк, а ты монетку пальцами можешь согнуть?
- Могу, только мне батяня не разрешает, он говорит, что это баловство, деньги нельзя портить.
- Колёк, а мне ради исключения испорть одну, а? На память.
Коля с большой неохотой согласился и погнул внушительную горсть монет различного номинала. Желающие получить необычный сувенир выстроились в очередь.
Праздник набирал силу. Песни всё чаще прерывались обильным возлиянием на импровизированном мотоциклетном столе. Напиток Колька оказался невероятно крепким. Количество очень быстро переросло в качество. Качество мешало адекватно воспринимать действительность. Болик ронял барабанные палочки, Тучка путал куплеты с аккордами, Лёлик пытался прилечь на басовую колонку, отчего та клонилась к земле  и старалась занять горизонтальное положение. Дядя с Кешей, обнявшись, мирно похрапывали под стенкой барака.

Погрузка музыкальных атрибутов в автобус происходила без участия хозяев, работой руководил новый друг и самый большой поклонник эстрадного таланта группы «Нейтральная полоса» - Колёк. Разгружали не только аппаратуру, но и самих музыкантов, по своему состоянию ребятки мало, чем отличались от неодушевлённых предметов.