Роковое предсказание

Как ни странно, но на часах снова без десяти двенадцать ночи, а  уставшая от кропотливой и напряжённой работы девушка Аня только выплывает из подъезда многоэтажного здания. Все попытки переделать себя и свой режим дня потерпели полное фиаско, так как, во-первых, не слишком много было для этого приложено сил, а, во-вторых, всякие поползновения по изменению уклада своей жизни были заведомо обречены на провал. Вот такой получался замкнутый круг, в котором жила Аня вот уже около десяти лет. А завтра опять всё снова здорово. Она села за руль машины, устало прислонившись, к спинке сиденья.  Вот так бы сидеть и мечтать. В салоне приятно пахло свежестью и цитрусом.
      «А может быть плюнуть на всё и поддаться на уговоры Лёшки, выйти за него замуж, родить ребёнка, изменить свою жизнь самым кардинальным образом. Гори она эта работа синим пламенем. Хотя было очень жалко и непривычно бросать всё, что наработано за долгие годы. Ведь по сути, вся её жизнь заключалась главным образом в работе, и на что она собиралась её променять? Ну, в конце концов, можно нанять няню, несмотря ни на что, должна же я начать жить как нормальный человек». Погружаясь в свои болезненные думы, Аня незаметно для себя завела машину и начала движение к дому. Ещё немного поспоря с собой, девушка просто отключилась и интуитивно в такт ритмичной музыке полетела по пустынным улицам.
     Путь от работы домой занимал по ночной Москве минут двадцать, хотя, наверное, это и был самый веский положительный аргумент. Накопленная усталость за год, отсутствие отпусков уже в течение трёх лет давали о себе знать. Дошло до того, что Аня стала отмечать дни в календаре, когда у неё не болела голова. К сожалению, таких дней оказалось не более чем пальцев на обеих руках. «Да, надо бы всерьёз заняться головой, как органом, который служит не только для поглощения пищи, а, главным образом, хранителем мозга. Почему я ничего не успеваю? Все же работают не меньше меня. Всё, с понедельника начинаю новую жизнь». Будучи жутким консерватором, Аня решила воплотить свои бредовые идеи с начала календарной недели,  дабы не шокировать себя любимую переменами с завтрашнего дня, который уже начался пятнадцать минут назад.
     От всех этих мыслей опять разболелась голова, что уже не удивляло её. Не случайно в памяти вдруг возникли события полугодовой давности, когда на Аню напали при входе в подъезд собственного дома. Она жутко не любила вспоминать об этом, но каждый раз, как у неё начинала болеть голова, все мысли возвращались в ту мартовскую ночь, когда трое отморозков в попытке ограбить бедную девушку на всякий случай хорошенько избили её, в особенности досталось многострадальной голове. Конечно, основным потрясением было не это. Очухавшись от ударов, она всё-таки добралась до квартиры.
    Узнав о произошедшем, Лёша стал рвать и метать, и изображать вулкан гнева и ненависти ко всем отморозкам земного шара. Он вызвал скорую, сообщил обо всём в милицию, короче, принял участие по полной программе. Ане была оказана помощь, милиция сделала вид, что уже начала расследование. А на следующее утро, как ни в чём ни бывало, Лёшенька подхватил свою дорожную сумку и, убедившись, что Ане не стало хуже, укатил в запланированное путешествие, взяв с Аниной мамы слово, что вся её семья сделает всё возможное, чтобы Анечка поскорее пришла в себя. Ведь он же не маг и не сможет по мановению волшебной палочки сделать так, чтобы Анютка во един миг выздоровела и была весела и жизнерадостна. Тем более что мама и сестра сделают для выздоровления любимой дочери и сестры много больше, ну, а раз он приобрёл себе тур, не пропадать же добру, более того, он всё равно будет бессмысленно путаться у всех под ногами. А через десять дней, когда Аня практически придёт в себя он вернётся и всё будет по-прежнему. Так сказать, раздав вводные, молодой человек в очередной раз улизнул от проблемы.
       Сначала весьма веские аргументы в пользу Лёшиной поездки даже показались Ане достаточно логичными, но потом, когда она действительно начала приходить в себя,  боль сильнейшей обиды стала периодически пронизывать её, отчего девушка казалась себе беспомощной и никому ненужной.
…Тихий двор дома, в котором жила Аня, был пуст, только тополя перешёптывались между собой, как бы в очередной раз, сетуя на то, что Аня так поздно приехала домой. Она автоматически зарулила на своё место на стоянке перед домом, выключила зажигание, поставила противоугонное устройство, подхватила сумку и ловко выскочила из машины. Чтобы не будить жильцов, девушка бесшумной кнопкой поставила машину на сигнализацию. Почти все окна дома были тёмными. За исключением, может быть, двух-трёх на верхних этажах.
         Теперь, наученная горьким опытом, Аня носила в кармане маленький газовый пистолет «Вальтер», она, конечно, не представляла, как можно воспользоваться оружием, когда на тебя нападают сзади, но ощущение вооружённости в какой-то мере придавало ей уверенности. От машины до подъезда Аню отделяли какие-то пятнадцать метров. Она осознала, что смертельно устала и единственное, что бы её примирило с окружающей действительностью, так это тёплая ванна с морской солью и хвоей. Мечтая о море и соснах, воде и релаксации, девушка подошла к двери подъезда. Она достала ключ и уже, было, коснулась круглым магнитом домофона, как почувствовала сильный глухой удар по затылку.
         Как она могла не услышать, что кто-то подошёл сзади? Видимо, мысли об отдыхе были настолько громкими, что кроме них Аня ничего не могла, да и не хотела слышать. Правая рука с ключом разжалась, он, звякнув, упал на асфальт. Её тело мгновенно стало мягким и ватным, ноги подкосились, а дом, деревья и чёрное ночное небо поплыли куда-то в сторону. Последнее, что Аня запомнила в ту ночь, это было лицо парня, который нападал на неё весной. Его выражение было и насмешливым, и в то же время испуганным. Но и оно моментально стало мутным и расплывчатым, как уродливая физиономия в кривом зеркале. Девушка безжизненно дёрнулась и рухнула навзничь прямо перед входом в подъезд.
…Аня открыла глаза и посмотрела на небо. Начало светать. Несколько часов на прохладном асфальте показались ей мгновением. Она решила, что спит и ей снится кошмарный сон, как хорошо, что он закончился. Иллюзии разрушила тупая боль в затылке. Анна пошевелила конечностями – ноги и руки, к счастью, слушались. Она попыталась привстать, вернее, присесть. Голова кружилась, болела, и сильно тошнило. Страшно хотелось пить. Аня, как могла, осмотрела себя, одежда была не испачкана и не изорвана, видимо, в этот раз было достаточно одного удара. Только не хватало сумки и пистолета. Она встала на четвереньки и попыталась поискать ключ от дома. «Неужели эти подонки нашли его и ворвались в квартиру. Ведь именно сегодня Лёшка не должен был ночевать у неё». 
     Девушка попыталась сосредоточить взгляд на сером асфальте и отфильтровать маленький серебристый ключик-магнит. Да, вот он лежал прямо у входа, звяканье упавшего ключа тоже отложилось в памяти. Ещё радовало то, что остальные ключи от квартиры Аня заведомо положила в карман пиджака, можно сказать, крупно повезло. Ну, вот, остались только ключи от дома и квартиры, всё остальное бесследно исчезло во мраке августовской ночи. Да, еще осталась машина, но без ключей и документов. Может быть, толкнуть её им же, грабителям, за полцены и написать рукописную доверенность – пусть катаются, всё равно теперь они точно от неё не отстанут.
     Пошутив про себя, Аня решила всё-таки подняться домой. Алексея там быть не должно. Как раз сегодня он собирался ночевать у родителей. Даже если бы он и был дома, он всё равно ничем не смог бы ей помочь. Опять были бы гневные крики и сплошная болтовня, замешанные на фальшивом сочувствии и жалости к ней.  Наверное, всё-таки стоит собрать его вещички и выставить вон, потому, как даже самому ангельскому терпению приходит конец.
     Аня поднялась на ноги, ей даже не представлялось, как можно сделать шаг, всё кругом стремительно вращалось вокруг, как карусель. Последним усилием воли она всё-таки  шагнула вперед и дотронулась металлическим ключиком магнита. Домофон приятно закурлыкал, Аня взялась за ручку входной двери и потянула её на себя, это было самым последним из того, что она запомнила из всех событий злополучной ночи…
…Как её не запихнули в бомжатник, было просто фантастикой. Без документов, денег и всего остального, да и еще с практически проломленной головой, она именно представляла собой субъект, называемый той самой аббревиатурой из четырёх букв начала эпохи рыночной экономики. Спасало то, что всё-таки от неё не смердило, как от этих друзей и одета Аня была довольно прилично. Почему она оказалась в нормальной больнице, да еще тут же примчалась сестра, она должна была благодарить соседку Лену, которая рано утром вышла выгуливать своего ротвейлера Форкса. Алёнка быстро вызвала скорую помощь, позвонила родителям Ани, сбегала к ней домой за документами, удостоверяющими личность, из всех документов остался лишь загранпаспорт. В общем, если бы не она, не известно, где бы сейчас валялась бедная Анютка.
     Открыв глаза, Анна увидела перед собой лицо сестры Жени. Она еще не поняла, где находится, но то, что не дома, это было ясно однозначно. Когда глаза сестёр встретились, Женя стала что-то говорить и улыбаться, Аня не понимала слов, она ощущала на слух только лишь интонации и тембр голоса. Постепенно девушка начала опять проваливаться в небытие. Под воздействием обезболивающих и снотворных препаратов Аня улетала в бескрайнюю пропасть, ей казалось, что она настолько легка и ей так нравилось это состояние. Во сне она уговаривала себя, что не хочет просыпаться, что ей так хорошо летать, самое главное, что голова совсем не болит, более того Аня видела себя со стороны без головы, вернее на месте головы находилось нечто размытое и туманное без чётких контуров. Видимо, то, что причиняло ей сильную боль, было не видимо. Проспав еще какое-то время, Аня снова приоткрыла глаза.
На неё всё также внимательно смотрела Женя, рядом с сестрой возвышался штатив с капельницей, по другую сторону от штатива сидел мужчина в штатском. Как выяснилось потом, это был следователь. Он как обычно задал Ане ряд дежурных вопросов, записал ответы в протокол, девушка каким-то непостижимым образом нацарапала свою подпись, что, мол, со всем согласна. Опер пожелал ей скорейшего выздоровления и пообещал найти преступников. Все ему, конечно же, поверили. Женя подсела поближе к сестре и взяла в свои руки Анину ледяную ладошку.
- Как ты? Ты меня видишь? – Женя боялась, что после стольких ударов у сестры могут отказать глаза.
- Вижу, и даже в цвете. – Слабым голосом пыталась шутить Аня.
- Слава Богу, что Лена мне сразу позвонила. А мама с папой, к счастью, решили умотать на дачу с вечера. А то бы мне еще и их пришлось развозить по клиникам. Нюрка, как же ты меня напугала, золото ты наше самоварное. На цепь что ли тебя посадить, чтобы не шлялась по ночам? Я понимаю, что мои слова сейчас тебе как серпом по тому самому месту, но ты должна знать, что я решила лично своей собственной инициативой изменить твою страдальческую жизнь, и попробуй только мне возразить. – Женя тараторила, как пулемёт, но было видно, что только сейчас она начала отходить от шока полученной страшной информации. Как старшая сестра, Женя всегда относилась как-то по-матерински к Ане, хотя у них и была разница в три года. Сёстры  были дружны и бережно относились друг к другу.
Аня мутно посмотрела на Женьку и ледяными пальцами провела по её руке. Ей казалось, что она слышит не голос сестры, а звенящее эхо, отражающееся от стен, потолка и окон.
- Солнце моё, спасибо тебе за то, что ты есть. Прости меня, если сможешь. Я не знаю, как всё опять так вышло. Похоже, теперь у меня точно отбили все  мозги, так что теперь мне абсолютно не справиться без твоей драгоценной помощи, сестрёнка. Не сердись, прошу тебя. Теперь всё будет так, как ты скажешь, я тебе клянусь. – Аня не ожидала от себя, что способна сформулировать довольно длинную тираду. Ей было жутко неудобно перед своими близкими за произошедшее. Тем более, она в глубине души догадывалась, что события марта были первым звонком, а так как в её жизни ничего в лучшую сторону не поменялось, то оставалось ждать второго.
- Ладно, на этом закончим расшаркивания. Сейчас я пойду к твоему лечащему врачу, он мне всё расскажет, что с тобой на самом деле и напишет простыню с названиями таблеток, которые тебе надо будет купить. – Евгения чмокнула сестру в щёку и, придерживая белый халат на плечах, умчалась искать доктора.
Хотя и была суббота, врач, который вёл пациентов из палаты, куда поместили Аню, был дежурным. Он нетипично сидел за столом в коридоре и заполнял карты мелким убористым почерком, надо сказать очень разборчивым. Чему Женя была несказанно радо, потому что она уже нацелилась искать его по ординаторским. Женя обошла стол, за которым сидел доктор, и покорно присела на рядом стоящий стул. На груди у врача был прикреплён бэджик, говоривший о том, что это «заведующий отделением нейрохирургии Протасов Вадим Михайлович». Врач сразу перестал производить записи и внимательно посмотрел в сторону Евгении. Девушка приветливо улыбнулась.
- Здравствуйте, Вадим Михайлович. Извините, что отвлекаю Вас. Но я бы хотела уточнить с Вами некоторые детали относительно одной пациентки, поступившей к Вам ранним утром в двенадцатую палату? – Женя старалась не выглядеть навязчивой и заискивающей, но у неё это получалось очень плохо.
- Добрый день! Это Вы насчёт Фроловой, если не ошибаюсь Анны? Да, да, стоит поговорить, случай не из лёгких. Тем более что сама она в то время как я её осматривал еще не была способна изъясняться. Вы кто ей будете? – Протасов не скрывал своей обеспокоенности.
- Я её с-сестра. – Женя  стала от волнения заикаться. – Скажите, пожалуйста, какие лекарства нужно купить, я всё запишу и сегодня же принесу. Для всех нас очень важно поднять Анечку, потому что её голова – это отдельная песня. У неё уже не первое сотрясение.
- Не волнуйтесь, ни о чём не беспокойтесь, у нас есть всё необходимое. Вашей сестре повезло, что её привезли к нам. У нас в наличии имеется всё диагностическое оборудование. К сожалению, медицина у нас в стране никогда не была бесплатной, я имею ввиду нормальную человеческую медицинскую помощь, поэтому по окончании лечения Вашей сестры мы просто с Вами договоримся. Заранее Вас предупреждаю, что сумма будет не астрономической. Кормят в отделении вполне пристойно – даже врачи питаются здесь, постельное бельё довольно новое, санитарки и медсёстры не озлобленные, потому что мы ценим наш персонал и стимулируем не только словесно. Так что никому дополнительно ничего платить не надо. Договорились? Как Ваше имя? – Доктор говорил так спокойно и убедительно, что Женя слушала его, как первоклассного рассказчика.
- Евгения, просто Женя. Спасибо Вам, доктор. А когда можно навещать, у Вас тут строго?
- Я выпишу Вам постоянный пропуск, только берите с собой белый халат и сменную обувь. Что касается состояния Вашей сестры на данный момент, то мы сделали компьютерную томографию головного мозга, которая показала сотрясение, есть несколько небольших гематом. К счастью, кости черепа не пострадали. Будем приводить Вашу сестрёнку в порядок. Не переживайте, всё будет нормально, она молодая, организм здоровый, победа будет за нами. Принесите ей всё необходимое, в плане личных вещей, книжек никаких не надо – это сейчас вредно. В общем-то, она сейчас должна в основном спать, так что побудьте с ней еще немного и идите домой, не утомляйте её, она и так пережила столько за эту ночь. Я лично буду вести её во время нахождения её в клинике. Запишите мой мобильный телефон, я буду всегда на связи, если Вам понадобится.
     Женя сидела и не верила своим ушам. Создавалось впечатление, что не она была заинтересована в помощи доктора Протасова, а он уговаривал её воспользоваться своими услугами для исцеления сестры. Настолько внимательно и неформально он отнёсся к просьбе Евгении. К тому же, они еще не обговорили сумму вознаграждения. Понятие «астрономический» в настоящее время для каждого своё. Женя рассчитывала на 500-600 долларов, хотя, для среднего россиянина и эта сумма была неподъёмной. Она охотно записала телефон Вадима Михайловича, любезно попрощалась и поспешила к сестре. Доктор с невозмутимым видом продолжил делать записи.
     Когда она вошла в палату, у кровати сестры всё ещё стоял штатив с капельницей. Аня спала. Лицо её оставалось бледным, хотя признаков сотрясения мозга на нём не присутствовало. Она ровно дышала. Жене даже показалось, что Аня слегка улыбалась во сне. Не желая беспокоить сестру, Женя написала ей короткую записку, и оставила на тумбочке, а сама поехала домой собирать вещи, необходимые для пребывания в больнице.
     Теперь Ане казалось, что её сон будет длиться вечно. Девушка иногда просыпалась, но состояние бодрствования было нетипичным и больше похожим на пребывание в другом измерении.
     Анна не заметила, как пролетела ночь, ей снились какие-то сны, состоящие из ярких цветных фрагментов. Как будто перед глазами был большой экран, на котором по очереди появлялись все цвета радуги, потом всё озарялось ярким светом. Ни людей, ни животных, ни знакомых и не знакомых не было вообще. Аня осознала, что такого в её жизни еще не было, и как ко всему этому относиться она тоже не понимала. Столько еще нужно передумать и проанализировать. Как жить дальше? Перебирая мысли в своём измученном сознании, она сама загоняла себя в тупик. От этого снова начинала болеть голова, и пропадало всякое желание чего-то хотеть и на что-то надеяться. Опять полезли мысли о Лёшке, который, кстати, даже не позвонил. Чтобы совсем не раскиснуть, она взяла в руки мобильный телефон и набрала свой рабочий телефон. Девушка предупредила, что в настоящее время находится в стационаре, уладила кое-какие рабочие моменты. Коллеги пожелали ей скорейшего выздоровления и обещали нагрянуть с визитом в самое ближайшее время, что хоть как-то пролило некий бальзам на её израненную душу.
В палате, куда поместили Аню, кроме неё находилось еще две женщины. У одной была черепно-мозговая травма, и она практически всё время спала. Ей сделали трепанацию черепа, в общем, случай был не из лёгких. Вторая оказалась там из-за инсульта с частичной парализацией. Её готовили к сложной нейрохирургической операции. Она тоже лежала в полузабытьи. Из трёх пациенток в палате Аня была самая здоровая и ходячая, хотя состояние шторма периодически накрывало её с головой.
С одной стороны, было неплохо, что никто не задаёт ей вопросы, не храпит и не болтает, без умолку, а, с другой, девушке казалось, что две остальные пациентки – это не более чем неживые куклы и от этого становилось жутко и тоскливо.
      Аня даже не видела своего лечащего врача, поэтому с нетерпением ждала одиннадцати часов, когда должен был начаться обход. Она не сомневалась, что Женя обговорила все детали её пребывания в больнице, узнала насчёт лекарств и прочего, боле того, сестра, наверное, заранее отблагодарила врача и попросила окружить свою младшенькую заботой и обеспечить ей самый лучший уход. Такая уж у неё была старшая сестра, за что Аня не переставала благодарить Бога. Хотя бы в этом ей повезло, что было немаловажно.
     Без пяти одиннадцать белоснежная дверь палаты открылась и на пороге возникла фигура мужчины в белом халате и шапочке. На вид ему было лет тридцать пять – тридцать семь, он был довольно высоким и стройным. Он любезно поздоровался со всеми, но ответить ему смогла только Аня. Врач ответил ей и знаком показал, чтобы она немного подождала. Доктор подошёл к лежачим больным, послушал пульс, осмотрел швы у оперированной женщины, сделал какие-то записи в своём журнале и направился к ней. Он взял стул и присел рядом с койкой, на которой лежала девушка. Она сразу смогла прочитать на шильдике, приколотом к халату, что это был заведующий нейрохирургическим отделением Протасов Вадим Михайлович. Ну, что ж, либо Женя постаралась на славу, либо просто так сложились обстоятельства, что сам главный осматривает её. Лицо у врача было очень доброжелательным.  Он бережно взял за запястье анину руку, и стал отсчитывать пульс.
- Как Вы себя чувствуете, Анна Сергеевна? Как спалось на новом месте? Голова не сильно болит? – Доктор говорил очень негромко, и каждый раз следил за реакцией на свои вопросы.
- Спасибо, вроде бы, всё нормально. Спала хорошо, снилась какая-то радуга и яркий свет. Мне уже показалось, что я попала по ту сторону реальности. Голова не то что бы сильно болела, но она мне кажется какой-то тяжёлой, так и должно быть? – Аня испуганно посмотрела на врача.
- Всё хорошо, всё идёт по плану. Вам главное сейчас ни о чём не думать, не читать, не слушать музыку, словом, не загружать ваш мозг лишней информацией. Голова может периодически болеть, но это, к сожалению, неизбежно, так как Вы перенесли довольно обширную травму. Слава Богу, закрытую и без затрагивания костей черепа. Мы с Вами теперь самые близкие люди на период Вашего пребывания у нас в клинике, и от того, насколько быстро Вы пойдёте на поправку, будет зависеть не только от качества оказываемой медицинской помощи, а в основном от Вашего желания поскорее выздороветь. Поэтому я бы Вам очень советовал чётко и беспрекословно выполнять все предписания. Договорились? Не очень я Вас запугал? – Протасов нежно улыбнулся. – Главное, побольше спите и думайте только о хорошем – хорошие мысли лечат мозг.
- Да, нет, ничего страшного Вы не говорили, Вадим Михайлович, всё правильно. Мне, видимо, давно надо было попасть в хорошие руки настоящего специалиста, который профессионально бы вправил мне мозги. – Аня попыталась слегка присесть на кровати и внимательно посмотрела на доктора, но голова снова закружилась, и всё вокруг понеслось куда-то в сторону. Девушка сползла обратно головой на подушку, но не спускала глаз со своего лечащего врача.
- Считайте, что Вам, Анечка, повезло. Профессионализма по вправлению, как Вы говорите, мозгов в нашей клинике, более чем достаточно, так что, будем вместе достигать намеченных целей. Всё, моя дорогая, я и так Вас заговорил. Отдыхайте, если что потребуется – звоните в звонок, старайтесь без надобности не вставать и ходите, придерживаясь. Не хватало Вам еще здесь упасть. Я буду в отделении до 16.00, так что я к Вашим услугам. – Протасов элегантно поднялся со стульчика, поставил его к стене и не менее элегантно удалился.
     Когда дверь за доктором закрылась, Ане показалось, что она только что видела какой-то изумительный сон и буквально секунду назад проснулась. У Вадима Михайловича была такая  приятная аура, что от общения с ним хотелось если не летать, а просто встать и побежать, как ни в чём ни бывало. Аня представила, какая у него красавица-жена, великолепный дорогой автомобиль, красивые дети, шикарная квартира, загородный дом, словом, полная чаша. Он всё делал красиво, поэтому ей казалось, что у такого человека всё должно быть именно так. Она немного взгрустнула о том, что у неё всё как раз наоборот. «Наверное, такого мужчину надо заслужить. А способна ли я на такое? Видимо, еще нет, раз у меня до сих пор его нет».  Аню стали посещать разнообразные мысли, она очень надеялась, что хорошие, как рекомендовал врач. «Да, видимо, Жека по полной программе обработала доктора, раз он поёт такие песни. А, может быть, он со всеми так? Что-то непохоже, хотя я не имею опыта лежания в больницах. Ну не мог же он так симпатизировать пациентке с сотрясёнными мозгами, делать ему больше нечего. Да, насчет того, что мы должны стать самыми близкими людьми – это внушает мне оптимизм…» Аня буквально была повержена в шоковое состояние в хорошем смысле этого понятия. Как будто только что она посетила сеанс психотерапии, у неё не болела голова, в теле ощущалась приятная лёгкость, хотелось петь и летать. Господи, что же такого сделал этот человек в белом халате? А, может быть, Ане просто давным-давно никто не говорил приятных слов, никто не заботился о ней, о её здоровье. Да ничего такого особенного этот Протасов и не сказал, просто пару раз назвал её Анечкой и «моя дорогая». И неужели эти слова перевернули её всю внутри на сто восемьдесят, а, может быть, даже на триста шестьдесят градусов? Девушка повернулась на правый бок, получше укрылась одеялом и стала уговаривать себя поспать, с тем, чтобы увидеть ещё какой-нибудь приятный сон…
Телефонный звонок, казалось бы, еще был составной частью сна, но, тем не менее, Аня открыла глаза и потянулась за телефонной трубкой. Рефлекс реагировать на телефон был выработан у неё беспрекословно. Девушка посмотрела на экран, он говорил, что вызов осуществлял «Leshka». Подумав, пару секунд, Аня всё-таки решила ответить.
- Алло. Я Вас слушаю. – Она ответила нарочито с хрипотцой, чтобы Лёша не сразу понял, что это она.
- Алло, Аня, Анечка, это ты? Что у тебя с голосом? – Можно было, уловить некоторое волнение в голосе Алексея, но скорей всего это была очередная игра.
- А кто её спрашивает? Какая Аня Вам нужна? – Уже своим голосом продолжала Аня.
- Нюрка, перестань прикалываться. Я страшно соскучился, скоро прилечу, только немного дела раскидаю, тебе каких фруктиков привезти? Может быть, какие-то лекарства? – Лёша включил режим повышенной заботливости и нежности.
- Ну, вот что, молодой человек. – Продолжала Аня довольно резко. – Если Вы говорите о Фроловой Анне образца до 8 августа сего года, то её образ остался лежать на асфальте возле дома по известному адресу. Идите и отскребайте её, если это еще возможно. Что касается новой девушки с этим именем, то к Вам она уже не имеет никакого отношения. Я ясно выразилась, господин Сама Забота? – Аня почти рассмеялась, но решила сдержаться, чтобы продолжить шоу.
Надо было видеть лицо Лёши, когда он услышал эти слова. Он побелел, потом позеленел, затем покрылся испариной. Такого поворота он явно не ожидал.
- Аня, ты в своём уме? Что случилось? У тебя что, напрочь отшибло память, это же я!!! – Он всё еще пытался прикинуться, что ничего не понимает, хотя на самом деле, он ждал этого момента, потому что от начала до конца был виноват в том, что произошло. Не прямо, косвенно, но виноват.
Выслушав этот лепет, Аня решила, что надо закруглять столь бесполезный разговор, тем более, что у неё снова начинала болеть голова.
- Нет, дорогой мой, как раз с памятью у меня всё окей. Я просто не понимаю, чего тебе теперь от меня надо? Да, именно теперь, когда всё уже позади? Что это ты вдруг встрепенулся? Где ты был вчера? Почему не позвонил? Ты знаешь, при незначительном изменении хода событий, ты мог просто меня уже не застать. Что, слишком много вопросов? – Аня немного перевела дух.
- Анюта, я всё тебе объясню, через полчаса я буду у тебя. Это возможно, я смогу пройти? Я только сегодня вернулся из-за города, я не мог тебе позвонить вчера. Только сегодня я всё узнал от Жени. В чём я виноват в данном случае? – Лёша всё еще пытался оправдаться.
- Лёш, я очень устала от общения с тобой по телефону, поэтому не буду в восторге, если ты приедешь ко мне в больницу выяснять отношения. Ты ни в чём не виноват, будь спокоен.  Не надо нам ничего выяснять, всё уже и так ясно. У меня всё есть, и лекарства, и еда, и питьё. У меня есть Женька, родители, замечательный врач. Давай после всего этого более не будем мучить друг друга. Договорись с Женей и забери свои вещи из моей квартиры в ближайшее время, тем более, что она уже продана. Оставь меня, прошу тебя. – Аня взглянула на  дисплей телефона, время разговора было 3 минуты 40 секунд, а ей казалось, что она уже два часа слушает своего уже бывшего друга.
- Ты это серьёзно? Нет, я не принимаю твои условия! Я не готов к тому, что ты предложила, я хочу быть с тобой и буду с тобой. Хорошо, ты еще подумаешь, и мы с тобой завтра всё еще обсудим. Отдыхай, золотце. Целую. – Алексей залепетал, как ученик, не выучивший урок, и решил вернуться к разговору позже, хотя, зная характер Ани, он понимал, что это конец, ничего уже у них не выйдет.
- А почему ты решил, что я тебе что-то предлагаю? – Аня усмехнулась в очередной раз, умиляясь, его наивному нахальству. – Я просто ставлю тебя перед фактом, мой дорогой друг. Время предложений прошло, и не заставляй меня расстраиваться хотя бы по этому поводу, раз уж ты сказал, что сильно переживаешь за моё здоровье. Всё, счастливо тебе, и не затягивай со звонком Жене. Пока. – Аня выдавила из себя последнюю фразу и поняла, что её силы иссякли. Она отключила мобильный телефон и зарыла его под подушкой, всё, хватит с неё отрицательных эмоций, тем более что доктор её предупреждал об обратном..
     На смену сверх положительного эффекта от общения с врачом пришла невероятная тяжесть и боль от разговора с Алексеем. Господи, когда же он, наконец поймёт, что уже всё закончилось и не нужно надеяться, что всё вернётся на круги своя.
     Аня немного задумалась и осознала, что этот Лёша, Лёшка, такой ангел и симпатяга вот уже пять с лишним лет  без зазрения совести решал свои проблемы за её счёт. Самое главное, что он практически всегда считал себя правым. У него никогда не было постоянной работы. Сначала он решил заниматься риэлторскими  услугами, чему предшествовала череда дорогостоящих курсов и стажировок, естественно за счёт Ани. Затем, немного покрутившись в этой сфере, и даже заработав некоторые деньги, Алексей решил, что это скучно и совершенно не соответствует его понятиям о работе, он задумал уйти в рекламный бизнес. А так как с образованием у молодого человека было не всё в порядке, то Анюте пришлось вновь отстёгивать денежки на обучение дорогого и любимого. Потом были шкафы-купе, Цептер, постельное бельё из натуральной шерсти и французские миостимуляторы. В настоящее время он занимался всем по чуть-чуть, что его вполне устраивало. Режим дня был не ограничен девятью и восемнадцатью, от его деятельности на жизнь, главным образом ему, хватало, а что еще было надо.
     В отличие от Лёши, Аня вкалывала от зари до зари, иногда даже без выходных и отпусков. Режим её дня  тоже порой был не совсем ординарен, но его своеобразие было в том, что просто рабочий день мог начаться днём, а закончиться далеко за полночь. Дел в офисе с документами хватало в любое время суток. На Ане держалось практически всё на фирме, поэтому в последнее время у неё на первом и еще раз первом месте находилась любимая работа. Они с Алексеем жили в абсолютной противофазе, Лёшу устраивало, что от него не требуется нечеловеческих усилий, он занимался тем, что ему нравилось, ему было удобно и легко. То, как работает и напрягается Аня, сначала немного смущало его, но со временем он понял, что её не переделать, поэтому успокоился, проводил отпуск отдельно от неё, развлекался с дружками и подружками, короче, вел еще одну параллельную и беззаботную жизнь.  Казалось бы, что его держало подле Анны, зачем ему всё это было надо, вроде бы, то, что ему было надо, он в своё время получил, но привычка знать, что она всегда рядом довольно прочно удерживала его около неё.
Аня лежала и думала, как бездумно и расточительно она прожила свою жизнь до настоящего момента. Сколько сил, времени и денег она отдала Лёше, чтобы он был счастлив. Она безумно влюбилась в него раз и навсегда, и просто не замечала, когда он использовал её с милой улыбкой на лице.  Теперь девушка понимала, что от той светлой любви не осталось ничегошеньки, кроме неприязни и отвращения. Ей хотелось, чтобы Лёшка исчез так, чтобы она никогда больше его не видела. Насчет того, что квартира продана, Аня, конечно, слукавила, но в перспективе жить в том районе, где на неё покушались два раза, она уже не могла ни морально, ни физически, поэтому первым и главным делом после выписки из больницы она хотела сделать решение жилищной проблемы.
Аня позвонила в звонок и позвала медсестру, чтобы она принесла ей снотворное. Приняв таблетку, девушка очень скоро заснула, отгоняя от себя дурные и неприятные мысли.
Сон очень плотно поглотил Аню, она опять летала, видела цветовые вспышки, затем стали появляться лица, родных, друзей, коллег по работе, все что-то говорили ей, потом появился Вадим Михайлович. Он сидел на стуле рядом с кроватью Ани и держал её за запястье. Внезапно девушка открыла глаза, и… увидела Протасова, который именно, сидя рядом с её койкой, всё так же проверял её пульс. «Почему он еще не ушёл домой? Ведь, вероятно, уже больше четырёх часов? Очень странно. Неужели Женя купила его в качестве патронажного доктора? Ну, на такое у неё явно бы не хватило денег. Так, так, мне это уже начинает не нравиться, а, может быть, наоборот, очень даже нравиться». Аня улыбнулась и уже хотела что-то спросить у врача, как он, как будто прочитал её мысли и стал отвечать на все её вопросы.
- Анна Сергеевна, не удивляйтесь, что я еще в отделении. Вы так крепко и сладко спали, когда мне нужно было уходить, что я просто не посмел Вас разбудить. Я решил подождать, пока Вы сами проснётесь. Я же не мог уйти, не повидавшись с Вами, тем более,  завтра воскресенье, меня не будет, но я обязательно Вам позвоню. – Протасов как бы оправдывался по поводу своего присутствия, но Аня смогла уловить невероятное удовольствие, с которым он это делал.
- А который час? – Аня решила наибанальнейшим образом продолжить разговор.
- Уже без двадцати семь. Вы проспали четыре часа, это очень хорошо, организм восстанавливается, голова отдыхает. Мы идём к намеченной цели. Сейчас Вам поставят капельницу с препаратом для питания кровеносных сосудов головного мозга. Потом можете поужинать, если хотите. Сегодня там приготовили омлет и жареную картошку. Мне очень понравилось, наш повар Ира – большая мастерица, в московских больницах хороший повар – это редкость. – Врач внимательно посмотрел на Аню.
- А Вы что, питаетесь на работе? А как же домашний ужин? Жена, наверное, обидится, если Вы придёте домой сытым. – Аня наивно предположила, что доктор Протасов – примерный семьянин. В конце концов, он не выглядел иначе.
Услышав вопрос своей пациентки, Вадим немного замешкался, но не подал вида, что он загнал его в тупик.
- Анечка, а почему Вы решили, что меня дома ждёт горячий ужин? Для меня сейчас дом – это моя работа, хотя, может быть, это и не правильно. – Протасов устало вздохнул.
- Извините, что я ошиблась, но по Вам ни за что не скажешь, что Вы – холостяк или одинокий мужчина. Многие женатые выглядят намного проигрышнее. Вы такой ухоженный, наглаженный, просто приятно посмотреть. – Аня сама слегка покраснела от дифирамбов, которые она спела своему лечащему врачу.
- Спасибо за комплимент. Не так часто приходится слышать такие искренние слова в свой адрес. Всё время куда-то спешишь, опаздываешь, торопишься, так редко получается просто поговорить с приятным человеком за жизнь. Я, Анечка, очень давно приучен всё делать сам. Родители рано расстались, мы жили с мамой и бабушкой. Так повелось, что я был единственным мужчиной  в семье, так сказать, надеждой и опорой, поэтому мама научила меня готовить, стирать, гладить, убирать квартиру, ходить в магазин. Раньше всё это было сложнее, сейчас при наличии современной бытовой техники и отсутствии дефицита в магазинах всё выглядит намного проще и приятнее. Сейчас мы живём раздельно с мамой, бабушка, к сожалению, умерла. Я стараюсь, и сам справляться, и маме помочь. Для меня погладить рубашку не составляет труда. А вкусно покушать можно в ресторане и на работе, спасибо Иришке. – Доктор посмотрел на Аню, уловив её заинтересованность в рассказе о своей жизни.
- Простите за нескромность, а Вы что, живёте один? – Ане было неловко от своего вопроса, тем более, что она действительно была шокирована таким сообщением, и раз уж разговор повернулся в эту сторону, она просто не могла его не задать.
- Да, к сожалению, сейчас моя квартира – не что иное, как пустая холостяцкая берлога. Нет, не пугайтесь, там идеальный порядок, чистота, но там довольно пусто и холодно. Я знаю, о чём Вы спросите меня дальше. Да, я был женат, мы прожили три года. Детей не было. А потом Она решила, что надо срочно уезжать за границу, потому что тут нечего ловить и всё такое. Я не был готов к такому повороту, тем более что она не хотела обсуждать со мной этот вопрос, а просто навязывала его мне, ставила перед фактом. Она тоже врач, мы вместе учились в ординатуре. Я попытался объяснить супруге, что не могу так сразу с места в карьер, ведь это не просто съездить в турне. Но она шла напролом. Ей где-то предложили хорошую работу в Германии с последующим видом на жительство, а у меня как раз здесь начиналась успешная практика в клинике. Не могу сказать, что тогда мы очень шиковали, но Вы сами понимаете, что врач не выходит из института с опытом, на это нужно время. А ей хотелось всего сразу. Мы подумали и решили, что я пока не поеду, она отправится туда одна, освоится и так далее. Вы ж понимаете, что это был только предлог, вскоре она познакомилась там с одним очень подающим надежды пластическим хирургом, я дал ей развод, всё произошло спокойно и без напряжения, хотя ощущение утраты и пустоты довольно долго не покидало меня. Вот и всё. Больше я не женился. И самое главное, что я хотел бы Вам сказать, Аня, я с самого начала очень боялся, что моя бывшая жена забеременеет. Я был сразу настолько неуверен в ней, что с ужасом думал, что родится ребёнок, мы разведёмся, и у малыша будет повторение моей судьбы. К счастью, ничего такого не произошло, хотя я очень люблю детей. Может быть, мне повезёт, и я встречу ту единственную любимую, которая  родит нам ребёнка, с которой мне будет хорошо и уютно. – Вадим резко отвернулся от Ани. – Извините, Анечка, что-то на меня нашло. – Аня заметила, что его глаза стали влажными.
- Простите, Вадим Михайлович, это всё из-за моего дурацкого вопроса Вам пришлось разворошить прошлое. Не обижайтесь на раненую в голову. – Аня попыталась пошутить, чтобы как-то развеселить врача.
- Что Вы, я выговорился, и мне стало легче, тем более мне показалось, что Вам это было интересно. Правда? – Протасов по-детски посмотрел на Аню.
- Ещё как интересно. Раз уж мы с Вами говорим на такие темы, я хочу Вас заверить, чтобы Вы никогда не стеснялись, если Вам вдруг захочется поговорить, я с удовольствием послушаю Ваш рассказ, Вы – изумительный рассказчик. – Аня продолжала успокаивать Вадима. Ей показалось, что теперь они вечно будут разговаривать.
- Спасибо Вам. Вы можете называть меня просто Вадим, мне будет это приятно. Всё, Анечка, а теперь надо продолжить наше лечение, я приглашу медсестру с капельницей. Завтра я Вам позвоню, скажите свой номер телефона, пожалуйста.– Вадим быстро набрал на своём аппарате номер Ани, потом на прощание улыбнулся и вышел из палаты.
     Когда за врачом закрылась дверь, Ане хотелось уткнуться в подушку и реветь. Ей почему-то сразу представился худенький подросток, который идет с большой авоськой из магазина, потом дома принимается за уборку и мытьё посуды. Господи, но почему же в нашей жизни всё так грустно и совершенно не похоже на сказку. Еще утром Аня представляла Протасова неким светским львом, отцом и мужем благополучного семейства, а сейчас он сам рассказал ей, как  одинок. И это очень было похоже на правду, потому что, во-первых, ему незачем было ей врать, а, во-вторых, Аня поймала себя на мысли, что ей безумно хочется верить каждому его слову...
     Наступило воскресенье -  время посещений. К Ане приехали родители с Женей. Привезли фруктов, мороженого, соков. Родители еще не отошли от шока, но, увидев выздоравливающую дочь, понемногу начали успокаиваться. Сегодня Аня была как никогда свежа и в хорошем настроении, как будто и не было никакого нападения и сильной черепно-мозговой травмы. Девушка расцеловала родителей и клятвенно пообещала в корне изменить свою жизнь и больше не огорчать их из-за своих нелепых приключений. Потом она попросила Женю выйти с ней в коридор.
- Сестрёнка! Ответь мне, плиз, на один вопрос. – Аня загадочно улыбнулась. – Сколько ты заплатила доктору Протасову?
- Нисколько пока. Мы договорились, что он мне всё подытожит тогда, когда тебя будут выписывать. А что, что-нибудь случилось? – Женя тревожно посмотрела на младшую сестру.
- Не волнуйся, ничего не случилось, просто этот Вадим Михайлович не отходит от меня ни на шаг. Это очень приятно. Он очень знающий специалист, более того, он очень обаятельный мужчина. Я не могу понять, чем вызвано такое повышенное внимание к моей скромной персоне? Вот я и подумала, что ты передала ему некий аванс за моё лечение и уход.
- Да? Прямо не отходит? А, может быть, он влюбился в тебя? Почему обязательно надо платить деньги, может, человеку просто приятно находиться рядом с тобой? – Сделала заключение Евгения.
- Всё ясно. Ну, насчёт «влюбился» это, конечно, ты загнула, у него не было на это времени, если это не любовь с первого взгляда. Хотя, он очень одинок, мы с ним тут уже поговорили по душам. – Аня загадочно улыбнулась и мечтательно посмотрела вверх.
- И она еще в чём-то сомневается, в то время как они с доктором ведут душещипательные беседы. Влюбился, не влюбился, а находится рядом, значит  у тебя есть шанс скоро и эффективно выздороветь. В конце концов – чем чёрт не шутит. Ладно, пошли к родителям. – Сестра обняла Аню и повела обратно в палату.
     Родители засобирались домой. Женя проводила их до выхода и вернулась к сестре. Она знала, что нужна Ане, даже просто посидеть рядом, поговорить. Девушки еще поболтали с полчаса, потом Ане снова поставили капельницу. Второй день в больнице не прошёл даром, все процедуры постепенно восстанавливали её организм, со временем уходили из памяти жуткие воспоминания той страшной ночи, хотелось думать только о хорошем и положительном. Перед уходом Женя сказала, что утром ей звонил Алексей, и они договорились о встрече. «Я так и думала, что он быстро сдаст свои позиции. В принципе, по логике ему именно так и надо было поступить, потому что добиваться чего-либо в дальнейшем было бы не, сколько смешно, сколько просто глупо». Аня чмокнула сестру и попросила её по максимуму выдворить Лёшку из своей квартиры, чтобы он больше никогда не появлялся в её поле зрения.
     Не успела уехать Женя, как на смену к Ане прибежали девчонки с работы. Пространство вокруг её кровати сразу заполнилось цветами, на душе стало ещё светлее, особенно оттого, что тебя помнят. Они поболтали по рабочим вопросам, в офисе явно всем очень не доставало Ани, но они держались и искренне желали ей поскорее поправиться. Вскоре подтянулись и ребята, буквально засыпали её персиками и грушами. Из палаты доносился смех, ребята рассказывали анекдоты и смешные случаи из жизни. Это был настоящий выходной, Ане казалось, что она уже не в больнице, она даже не заметила, что уже прилично устала. Друзья сами спохватились, что уже по уши загрузили подругу информацией и с пожеланиями быстрее выздоравливать умчались так же стремительно и весело. Девушка прикинула, что фруктов, которые ей привезли, хватило бы на неделю непрерывного употребления. Аня решила угостить персиками дежурную медсестру, она сложила их в пакет и вышла в коридор. Медсестра сначала отнекивалась, но потом поддалась на уговоры и с удовольствием полакомилась спелыми нектаринами. Ане еще захотелось принести на пост пару букетов цветов, потому что ей самой их было слишком много. Она вернулась в палату, откуда-то доносился мелодичный напев Jingle Bells. Девушка бросилась к подушке и извлекла из-под неё свой мобильный, на экране показался неизвестный ей телефонный номер.
- Алло, слушаю Вас.  – Аня взволнованно ждала, кто ей ответит.
- Аня, добрый день, это Протасов. Я не помешал? Как Ваши дела?  - Аня знала, что это был он. По её телу побежали мурашки. Она присела на кровать и накрылась одеялом. Хотя на улице было достаточно жарко её начала бить дрожь.
- Здравствуйте, Вадим Михайлович! У меня всё в п-порядке, я оч-чень рада Вас слышать-ть. – Более того, её зубы стали отбивать чечётку. Аня не могла справиться с собой. Господи, что подумает о ней Вадим, хорошо, что в палате её никто не видит и не слышит.
- Что у Вас с голосом? – Протасов заметил некоторые особенности в произношении Ани.
- Наверное, что-то со связью. Не волнуйтесь, я чувствую себя значительно лучше, мне ставили капельницу, я очень рада, что попала в вашу клинику. – Понемногу девушка начала отходить.
- Очень хорошо, завтра сделаем томографию и подумаем, что с Вами делать дальше. Отдыхайте, Анечка, до завтра, тоже очень рад был слышать Ваш голос.
Когда разговор закончился, Аня продолжала сидеть, укрытая одеялом и смотрела в одну точку перед собой. Вроде бы ничего такого особенного не произошло, позвонил лечащий врач и узнал, как её дела. А на самом деле, оказывается, позвонил человек, голос которого Аня хотела слышать постоянно. В одночасье девушка поняла, что сама по уши влюбилась в своего врача, сама не зная, в какой момент это произошло. От этой мысли ей было и радостно и грустно, потому что теперь она не знала, что со всем этим делать. Может быть, пристальное внимание Вадима к ней продиктовано профессиональным долгом и никакой это не бубновый интерес, и вовсе она не интересует его как женщина, а она уже возомнила из себя невесть что. Со всем этим ей еще придётся будет разобраться. Как говорится, доживём до понедельника. Для начала Аня решила записать протасовский телефон в записную книжку сотового телефона…
     Аня отнесла три букета на стол дежурной медсестре Марине. Она очень обрадовалась, расставила вазы с розами, герберами и хризантемами на столе и подоконнике, и предложила Ане попить с ней чайку с тортиком. Аня с удовольствием согласилась. Марина позвонила в процедурную и попросила медсестру на пятнадцать минут прикрыть её. Девушки скрылись за дверью ординаторской.
Марине было двадцать четыре года. Она уже пять лет работала в этой клинике, а сама на вечернем училась в медицинском. Девушка ловко достала две чашки, сахарницу, конфеты и большой йогуртовый торт, усыпанный сверху лесными ягодами. Она предложила Ане присесть в большое кожаное кресло, а сама стала хлопотать.
- Ты садись в кресло, расслабься, тебе, Ань, сейчас нельзя напрягаться. Это у нас кресло шефа, Вадима Михалыча, то бишь, так что посидишь в нём и пойдёшь на поправку. – Марина была в хорошем расположении духа, она не скрывала, что Аня пришлась ей по душе.
- Мариш, спасибо тебе за заботу, а то я уже начала ощущать себя неким овощем, который укололся, забылся и так далее.  Как у вас тут красиво, прямо уголок отдыха, картины, занавесочки, всё такое домашнее и уютное. – Сидя в удобном кресле, Аня вертела головой по сторонам и не переставала удивляться, насколько не похожа ординаторская этой больницы ни на одну типичную.
- Да, у нас просто есть хороший хозяин, который за всем следит денно и нощно, ты уже поняла, о ком это я веду речь. Он – просто супер, и как специалист, и как человек. Просто не поворачивается язык обсуждать и критиковать его. Потрясающий мужик. Он думает обо всём и обо всех, работа для него это святое, поэтому и клиника процветает и сотрудники довольны, о пациентах я уже не говорю. -  Марина разрезала торт и налила чай.
- Ой, не говори, чтоб не сглазить, он такой внимательный. Просто не хочется быть больной, когда он находится рядом. Он со всеми больными так носится? – Аня осторожно посмотрела на медсестру.
- Ты знаешь, я, конечно, не в курсе, кто ему сколько платит, но лечит он всех одинаково и денег вперёд не берёт. Не скрою, и мне перепадает практически всегда, он в этом смысле не жадный. Поэтому у нас санитарки готовы вылизывать палаты до блеска, потому что знают, что в другом месте такой лафы им не видать. Вообще по Вадиму сохнут почти все сотрудницы нашей клиники, а иногда и пациентки, но он до сих пор что-то никого себе не выбрал, хотя вариантов, хоть отбавляй. Такой уж он у нас неприступный и недоступный. В принципе, он всё правильно делает, не даёт о себе лишней информации, а то бы тут постарались и распустили такую кучу слухов, что до конца дней не отмоешься. – Марина мечтательно отхлебнула из чашки. Было не скрыть её трепетного отношения к начальнику.
- А что, он совсем один, у него никого нет? – Аня решила проверить Марину на наличие самого минимума информации.
- В каком смысле никого? В плане подруг – я пас, он ничего не рассказывает и не афиширует, я за ним не слежу естественно, в клинике у него друзей-товарищей нет, кроме Лёни-томографа и то, тот кремень, ничего от него не добьешься. А знаю я, что он когда-то был женат, жена вроде бы уехала в Германию, у него есть мама, но живут они раздельно. Больше ничего тебе сказать не могу. – Марина с интересом посмотрела на Аню. – А почему тебя это так интересует, радость моя?
От этих слов у Ани по спине пробежал  холодок. Вот и она попала в число воздыхательниц знаменитого красавца Протасова, попалась на крючок, и что делать дальше она пока не знала, а её глаза видимо просто кричали обо всём, что не заметить её заинтересованности Вадимом было невозможно.
- Да, так просто. Сама понимаешь, интересный мужчина, да еще свободный, у любой нормальной женщины возникнет вопрос, а почему он до сих пор никем не занят? – Аня решила ретироваться и даже приказала себе убрать краску с лица, которая практически уже начинала заливать щёки. Слава Богу, Марина особо ничего не заметила, да, и, в общем-то, это её мало волновало. Аня скоро выпишется из больницы и гуд бай май лав, даже если что-то и было. А ей, Марине, здесь работать, да ещё рядом с самим Протасовым, поэтому она считала, что только она является ответственной за сердце Вадима, и никто другой посягнуть на него просто не посмеет.
- Я сама не перестаю удивляться. Конечно, для здоровья-то у него, наверное, кто-то есть, но никто об этом даже не подозревает. Ты не поверишь, за десять лет работы в нашей клинике у него не было ни одного романа и флирта с врачами, сёстрами и т.д., вот это мужик! Как говорится, не спи, где работаешь. Ну, хорошо, попили-поели, на пост полетели. Тебе было вкусно? – Марина собрала чашки и блюдца и накрыла их салфеткой. Аня поблагодарила новоиспечённую подружку и предложила помыть чашки, но та развернула её за плечи и отправила в палату отдыхать.
Аня легла на койку и стала тупо изучать идеально белый потолок. После разговора с Мариной ей казалось, что теперь она точно запуталась в своей и без того бестолковой жизни. Одно она поняла, что Вадим рассказал о себе правду,  относительно своей биографии. Она теперь совершенно не знала, что будет делать дальше, когда выйдет из больницы, где она будет жить, и чем она будет жить. Единственным её желанием было то, чтобы рядом был Вадим.
     Эта ситуация называлась «приехали». На что могла рассчитывать тридцатилетняя девушка с сотрясёнными мозгами и неустойчивой психикой, если женская половина огромной клиники не смогла покорить его. Надо вычистить голову от всяких таких мыслей, долечиваться и отправляться домой, не вспоминая ни о чём. Это тоже было сделать непросто. Так как же быть? Женя тоже начнёт шутить и ничего не воспринимать всерьёз. У кого же спросить совета? Может быть, послушать собственное сердце? Сердце упорно приказывало не сдаваться, дескать, это шанс, один из тысячи, и второго такого может просто не быть. Аня зарылась под подушку и стала уговаривать себя заснуть, чтобы во сне еще раз всё обдумать. Она не пошла ужинать. Марина сделала полусонной Ане укол, и девушка провалилась и проспала до утра. Тем более, утром решалась её судьба.
     …В девять часов утра в двенадцатую палату вкатили каталку и попросили Аню переместиться на неё с тем, чтобы отправиться в диагностическое отделение для проведения компьютерной томографии мозга. Она проснулась уже в семь часов, поэтому была в полной боевой готовности. Ей почему-то казалось, что в голове уже всё в порядке, поэтому завтра или послезавтра её уже выпишут и они с Вадимом больше никогда не увидятся. Как бы это ни звучало глупо, но Ане ни под каким предлогом не хотелось выписываться из больницы.
Они подъехали к дверям диагностического отделения. Только теперь Аня поняла, что ей нравится, что её, если не носят на руках, так хотя бы возят. Жизнь немного замедлила свой ход, суета отошла на второй план, появилось время осмыслить и проанализировать многое из того, что когда-то казалось незначительным и второстепенным.
     Санитары вкатили Аню в зал с первоклассным оборудованием. Кругом всё сверкало и блестело и от идеальной чистоты, безупречного вида медицинского персонала, и от сверкающих корпусов аппаратуры. К ней подошёл врач и два его помощника, они помогли Ане переместиться с каталки на специальную площадку для снятия томограммы. Когда всё было готово, и процедура вот-вот уже должна была начаться, Аня услышала знакомые интонации приближающегося голоса.
     Внутри у неё всё сжалось, а потом разлилось горячими потоками по всему телу, она почувствовала, как кровь моментально прилила к лицу. Это же Вадим, он пришёл к ней, чтобы лично посмотреть на то, что там у неё в голове. Аня закрыла глаза и решила не замечать его до окончания диагностической процедуры. Когда всё закончилось, Аню попросили подняться и подойти к столу врача. Рядом с диагностом сидел улыбающийся Вадим. Мужчины о чём-то разговаривали, шутили. Но Аня заметила, что Протасов несколько насторожен и чем-то обеспокоен. Она подошла к столу и присела рядом. Врачи сразу прекратили свою беседу, и оба устремили свои взоры на Аню.
- Здравствуйте, Вадим Михайлович. Очень рада Вас видеть здесь, честно говоря, не ожидала. Ну, расскажите, не таясь, что со мной, имеет ли смысл дрыгаться дальше или нет? – Она поправила упавшую прядь волос со лба и уставилась на Протасова.
- Доброе утро, Анечка. Тоже очень рад видеть Вас. Скажу честно, прекрасно выглядите. Сразу видно, что Вы всё делаете, как я Вам велел, это очень хорошо. А насчёт того, что там с Вами, это нам расскажет уважаемый Леонид Сергеевич. Лёня, прошу, не пугай сильно девушку умными словами, она нам еще пригодится. – Протасов заговорщически подмигнул Ане.
- Зачем же пугать, тут всё и так прозрачно, Вадим Михайлович. Кровоснабжение нормализовалось, гематомка ушла, я думаю, что для профилактики попьёт витаминчиков и всё будет о’кей,  давление в норме. Дорогой наш доктор, наверное, пора отпускать милую даму домой, учитывая такой прогресс, ну, и бесспорно высочайшую квалификацию профессора Протасова. Сейчас я распечатаю картинку, опишу результаты, и можете забирать девушку. – Леонид Сергеевич занялся писаниной, а Аня и Вадим как-то дружно переместились к огромному  окну.
     Анна и радовалась, и грустила одновременно. Радовалась, потому что в рекордно короткий срок умудрилась выздороветь, грустила, потому что завтра уже не увидит своего доктора. Ей хотелось влезть на подоконник и во всё горло закричать, что она жить без него не может, что она хочет видеть его двадцать четыре часа в сутки, не важно, что бы он ответил ей, в данный момент Аню это не интересовало. Но она ничего не могла сказать ему, потому что не знала, как это сделать.
     Может быть, она боялась выглядеть смешной и нелепой, ведь ей уже было тридцать лет, а то, как она собиралась признаться в любви мужчине свойственно школьницам из восьмого класса. Хотя, даже в мировой литературе всех эпох описывается что, влюблённые всех возрастов выглядят примерно одинаково, также по детски наивны, не в меру скоромны, застенчивы, их речь сбивчива, их движения неловки и неуклюжи и только глаза говорят обо всём.
Аня как раз была сейчас именно такой, но она не знала, как к этому отнесётся Вадим, поэтому была доведена до отчаяния. Она стояла рядом с ним и понимала, что сегодня последний день, когда они должны объясниться.
     Вадим улыбнулся и взял Аню за руку, её сердце оборвалось, и по телу снова стал разливаться кипяток, а ноги становились  ватными и постепенно начинали отниматься. Они стояли у окна не как пациент и доктор, а как счастливые влюблённые, освящённые ласковыми лучами приветливого августовского солнца.
- Ну, вот видите, Анна Сергеевна, я же обещал Вам, что всё будет хорошо. Не прошло и трёх дней, как вы достигли невероятных результатов, как я рад этому, Вы себе не представляете. Только что-то пульс у Вас очень частый, Вы волнуетесь? Что-нибудь случилось? – Вадим настороженно посмотрел на Аню.
- Нет, спасибо, Вадим, всё в порядке – Она впервые назвала его по имени. – Может быть, сказывается то, что я волновалась перед исследованием, я думаю, что это ерунда. Спасибо Вам огромное за всё, что бы я без Вас делала. – Аня не знала, как перевести разговор на нужную волну, её начинало колотить, в висках стучал отбойный молоток, и ей даже показалось, что начала подниматься температура.
- Смотрите, а то не отпущу домой и пропишу постельный режим еще на неделю. Ага, испугалась? – Вадим выглядел, как юноша, хотя Аня опять заметила, что он чем-то обеспокоен и у него периодически дёргался левый глаз. Аня как воздуха ждала этой фразы.
- Вадим Михайлович, пропишите мне, пожалуйста, постельный режим, мне кажется, я еще не достаточно окрепла и меня рано выписывать. – Она выпалила это, и ей стало стыдно и противно оттого, что она так бездарно дала понять мужчине, что не хочет с ним расставаться. 
Неожиданно лицо Вадима стало серьёзным, он повернулся в сторону стола, где находился стол Леонида Сергеевича. Похоже, все результаты были описаны. Он снова повернулся к Ане и заговорил уже каким-то чужим голосом.
- Анечка, мы посмотрим по сегодняшнему дню и завтра сделаем все выводы, не беспокойтесь и не волнуйтесь. Пойдёмте, возьмём бумаги, и Вас отвезут в отделение. – Он взял её за локоть и проводил к каталке, около которой уже ожидали два санитара. Протасов подошёл к Леониду и склонился над столом, на котором лежали распечатки результатов компьютерной томографии Фроловой Анны Сергеевны.
     Ане помогли поднять и лечь на каталку, двое коренастых санитаров повезли её по направлению к грузовому лифту. Когда процессия выехала из зала, Вадим поднял голову и устало проводил их взглядом. Через секунду Аня краем глаза заметила, что Протасов уже с мобильным, приложенным к левому уху, быстро двигается к окну. Наверное, что-то случилось, но она не могла об этом ничего знать, поэтому от этой неизвестности становилось ещё более горько.
     Путь обратно занял раз в пять меньше времени, может быть, даже потому, что Аня провалилась в какое-то другое измерение, она не видела ничего вокруг, ей пришлось очнуться лишь тогда, когда ребята аккуратно перекладывали её на кровать в палате.
     Когда дверь за санитарами закрылась, Аня поняла, что всё закончилось. Все иллюзии о прекрасном принце рассыпались как карточный домик. Сказка, в которой она жила три дня закончилась быстрее, чем началась. А всё из-за её же непроходимой глупости и тупости, наверное, она этого заслужила. Принцы достаются другим. И почему она решила, что Вадим выберет именно её, бред какой-то. Зачем ему неврастеничка с пробитой башкой, у него была уже одна энергичная особа, прилично подпортившая ему жизнь, зачем ему еще экспериментировать, тем более, что ничего хорошего не получается из романа врача и пациентки. Он квалифицированно выполнил свою работу, Аня практически здорова, поэтому теперь совершенно не представляет для него интереса, ни врачебного, ни тем более никакого другого.  Видимо, второй удар по голове активизировал в её воспалённом мозгу центр, отвечающий за богатую фантазию и воображение, чего с ней не было доселе. Ладно, надо брать себя в руки, выкидывать из головы всякую чушь и готовиться к выписке. Будем считать, что она побывала на другой планете, хорошего, как говорится, понемножку.
Аня села на кровати и решила потихоньку собирать вещи, к счастью, их оказалось немного, поэтому, закончив это мероприятие, она решила позвонить Жене и сообщить, чтобы завтра та приезжала с денежками забирать свою бедную сестричку в целости и сохранности. Женя была обрадована этим сообщением. Затем, посмотрев на часы, и обнаружив, что уже двенадцать, Аня решила пойти пообедать, потому что осознала, что сильно голодна. Она знала, что в это время обедают врачи, и хотела посмотреть на Протасова. Врачи питались в отдельной комнате, но от основного зала их отделяла слегка затуманенная стеклянная перегородка. Девушка встала в очередь. Сегодня на обед был свекольник, ленивые голубцы и клюквенный морс с ватрушками. Аня взяла второе и морс, и заняла крайний столик лицом к столовой для врачей.
     Доктора, медсёстры и санитарки постепенно заполняли помещение, время от времени одни сытые сменяли других голодных, Протасов не появлялся. Сегодня что-то плохо подходили больные, поэтому к Ане никто не подсаживался. Ленивые голубцы оказались как всегда на высоте, запив всё компотом и отчаявшись дождаться  милого сердцу, Аня решила вернуться в палату и лечь спать, так как делать было всё равно нечего, читать не хотелось, да и было нечего, телевизор тоже был выключен. Можно было, конечно, набиться к Маринке, но она как раз сдавала смену, тем более, что в понедельник была куча врачей. Лучше выспаться, потому что когда еще представится такая возможность.
Повернув в крыло, где находилась её палата, Аня медленно двигалась по направлению к двери с номером 12. «Хорошо, что не 6, хотя 12 – это в два раза хуже. Ха-ха. Так оно и есть». Аня шла и смеялась над собой. Навстречу ей выскочила Марина, она уже собиралась домой. Медсестра радостно сообщила Ане, что Протасов приказал готовить её документы на выписку.
- Анютка, завтра пойдёшь домой. Михалыч прилетел, сказал, чтобы завтра к трём всё было готово. Я приду к двум, за час успеем, ты пока отсыпайся. – Марина радостно помахала ей рукой.
- Мариш, а ты не знаешь, где Вадим Михайлович? Мне надо с ним поговорить. – Аня попыталась остановить Марину, хотя та уже достаточно разогналась.
- Он уехал в двенадцать, сказал, что будет завтра. Завтра и переговоришь. Пока, целую. – Медсестра стремительно направилась к лестнице.
     «Неужели он уехал из-за меня? Это надо было быть такой идиоткой, чтобы всё испортить собственными руками. А, может быть, дело совсем в другом, и вовсе она тут ни при чём». Опустошённая, Аня тихо побрела в свою палату. Из двух её молчаливых соседок осталась одна, вторая находилась в реанимации. Было тихо и тоскливо. Девушка легла на койку, накрылась простынёй и снова стала уговаривать себя поспать. В последнее время она избрала сон, как лекарство от депрессии, тоски и одиночества.
     На следующий день, который был знаменателен, как день выписки, Аня проснулась на редкость поздно, в девять. Уколов больше не было, поэтому никто и не разбудил в семь. Обход намечался как обычно на одиннадцать. Девушка с волнением ждала этого часа, потому что хотела понять, что же произошло на самом деле. Она встала, умылась, привела себя в порядок, слегка подкрасилась, заставила себя сходить в столовую на завтрак. Может быть, он встретится где-нибудь в коридоре. К своему удивлению, Аня увидела за столом на посту Марину, которая должна была придти только в 14.00.
Марина сидела и быстро писала. Аня подошла к ней и дотронулась до плеч.
- Привет, подруга. Ты что так рано? Что-нибудь случилось? – Анна взволнованно посмотрела на медсестру.
- Салют. Да, вот вызвали, какая-то у нас проверка грядёт. Кстати, я тут тебе уже всё написала, так что можешь вызывать своих и ехать домой. Тем более обхода не будет. Протасов примчался в восемь, раздал ценные указания, и улетел как вихрь. Сказал, что его не будет до пятницы. – Марина на секунду замолчала, потом выдвинула ящик стола и достала прозрачную папку с медицинскими документами. – Вот держи, там выписка, томограммы и какой-то конверт, смотри сама. Извини, Ань, писанины – до вечера не управиться. – Марина продолжила заполнять медицинские карты.
     Аня взяла папку из рук Марины. «Вот и всё, можно звонить Жене, благо она сегодня целый день дома и рвать когти домой, подальше от этой больницы. Почему он исчез? Не попрощался? Странно как-то всё это. Наверное, что-то у него произошло, а я не могу ничем ему помочь. Может, позвонить? Тогда он точно исчезнет безвозвратно. Нет, этого я не хочу, хотя какая разница теперь? Что же там за конверт?» Девушка направилась в палату, конверт, который лежал в папке с выпиской просто прожигал ей руку, она просто изнемогала, как же ей не терпелось его открыть.
     Вбежав в палату, Аня лихорадочно выхватила из папки чисто-белый конверт. На нём ничего не было написано, он был идеально запечатан. Девушка попыталась отклеить загнутую полоску, но она была приклеена очень крепко, тогда она посмотрела на свет, где располагалось содержимое конверта, и аккуратно оторвала тоненькую ленточку от короткой стороны. Внутри находился листок, сложенный вчетверо. Анна достала его и развернула, это было письмо, написанное от руки аккуратным мелким почерком.
     «Здравствуйте, Аня!
Вы удивились, получив от меня письмо? К сожалению, я не смог быть в клинике в день Вашей выписки, так сложились обстоятельства, поэтому примите мои извинения и за моё вчерашнее недостойное поведение в диагностическом зале, когда Вы попросили оставить Вас в больнице еще на неделю. Анечка, я видел, как Вы относитесь ко мне, если бы Вы знали, как мне было это приятно. Я не верил своим глазам и ушам, что кому-то действительно нужен и интересен, отнюдь не как хороший специалист или состоятельный человек. Я сразу почувствовал, что Вы, Аня, разглядели во мне то, чего не видела до этого ни одна женщина. Сознаюсь Вам, что когда Вас привезли в субботу рано утром, я тоже почему-то понял, что произошло что-то знаменательное в моей жизни. Вы были в полузабытьи, бледная и измученная, но я поймал себя на мысли, что не могу оторвать от Вас глаз. Я специально определил Вас в палату, где лежали две пациентки, которые не могли видеть, как я заходил и любовался Вами. А когда Вы пришли в себя, я понял, что точно не ошибся, Вы были еще прекрасней. Я загадал, что эта женщина должна быть моей, хотя я не знал про Вас ровно ничего, но я верил и почему-то чувствовал, что смогу быть интересен Вам. А потом, когда я заметил, что сбывается всё то, что я задумал, мне стало страшно, что всё это происходит не со мной, и так быть на самом деле не может. Хотя теперь, когда Вы читаете эти строки, я понял, какой я был дурак, что не смог объясниться с Вами по- человечески. Простите меня, прошу Вас, Анечка, если это ещё возможно. Знайте одно, что Вы – та женщина, которую я искал всю жизнь. Я понял это, как только увидел Вас. Мне пришлось ненадолго уехать, я буду в Москве в пятницу. Если мои слова смогли заронить у Вас хоть каплю надежды на то, что Вы не покинете меня и ответите взаимностью, я буду считать себя самым счастливым человеком на свете. Покорно прошу Вас простить меня. Я бы с удовольствием позвонил Вам, как только вернусь домой.
С надеждой на то, что мой звонок будет принят. Бесконечно Ваш, Вадим.
P.S.   Анечка, все документы подготовит Марина, ни о чём не волнуйтесь. Я имею ввиду материальную сторону вопроса. Скажите своей сестре Жене, что всё в порядке и спокойно отправляйтесь домой».
     Дочитав последние строки письма, Аня поняла, что по её щекам текут слёзы. Она легла лицом на подушку и продолжала плакать. Девушка поняла, чего ей не доставало в эти дни – поплакать всласть. Именно поплакать, выжать из себя слёзы горя, отчаяния и радости одновременно. Становилось легче, голова начинала кружиться. Аня не заметила, как забылась глубоким сном. Проснулась она оттого, что рядом с её койкой стоит Женя и теребит её за рукав. Неужели уже три часа, а может быть, даже больше? Аня сонно поднялась и села на кровати, она осознала, что пока спала всё это время, она прижимала к груди самое дорогое письмо на свете…
     Женя села на кровать рядом с сестрой и обняла её за плечи. Аня не заметила, как проспала четыре часа, сон был глубоким, ничего не снилось. Если бы не пришла Женя, она бы еще спала и спала.
- Привет, соня ты моя ненаглядная! Выспалась? Давай собирайся, и поедем скорее домой. Небось, соскучилась? Складывай вещи в кучу, ничего не забывай, а я пока схожу и разберусь с твоим доктором. – Женя, уже было, собралась встать и выйти из палаты, как Аня крепко взяла её за руку и дала понять, что никуда идти не надо.
- Никуда не ходи, сиди и жди, пока я буду собираться. Да, единственно, дай мне, пожалуйста, конверт и пятьдесят долларов. – Аня стала так деловито говорить, что Женя просто не понимала, что происходит.
- Ты можешь мне объяснить, в чём дело? Какие пятьдесят долларов? Аня, я договаривалась с врачом об одном, когда ты еще была без сознания. Что, всё изменилось? Можешь мне всё объяснить, наконец? – Женя от отсутствия информации и незнания, что делать начинала заводиться и иногда срывалась на крик, хотя очень была этим недовольна.
- Женечка, дорогая, не психуй, а то попрошу вколоть тебе успокоительное. Давай сюда конверт и жди меня здесь. – Аня вложила в белоснежный конверт хрустящую пятидесятидолларовую купюру и выскользнула из палаты.
Марина сидела за столом и всё еще что-то быстро и кропотливо записывала. Она даже не прореагировала, когда к ней подошла Аня. Аня слегка постучала указательным пальцем по её плечу. Марина подняла голову.
- Бог ты мой, ты еще здесь? Я думала, что ты уже дома чай с плюшками пьешь? – Марина действительно удивилась, увидев Аню еще в клинике.
- Киска, моя, как же я могла улизнуть, не попрощавшись с тобой. – Аня чмокнула Марину в щёку и засунула конверт в боковой карман её халата. – Честно говоря, в твоей компании время в больнице прошло радостно и весело. Огромное тебе спасибо, желаю успехов в учёбе, работе, ну, и на личном фронте, естественно.
- Ой, Анютка, спасибо. – Марина расплылась в милой улыбке. – Ты тоже не болей, и чтоб это был последний раз, когда ты попала в такую больницу, договорились? – Медсестра взяла Аню за руку и слегка сжала её пальцы. Аня послала ей воздушный поцелуй и поспешила обратно в палату.
В это время Женя собрала все вещи сестры, проверила тумбочку и развесила на стуле верхнюю одежду. Аня быстро переоделась. Всех вещей и было два полиэтиленовых пакета. Девушка проверила, не забыла ли она папку с документами, мысленно попрощалась со своей соседкой по палате и первая пошла к выходу. Жене ничего не оставалось делать, как следовать за ней. Сестры быстро шли по коридору по направлению к лестнице. Когда они вышли на улицу, Аня поняла, что очень давно хотела выйти на «волю», подышать воздухом уходящего лета, позагорать под уже не таким жгучим августовским солнцем. Настроение было приподнятое, еще ничего толком было не понятно, но предвкушение чего-то прекрасного грело ей душу. Когда они сели в машину, Женя всё-таки еще раз решила уточнить, что же произошло.
- Может быть, теперь, когда мы вышли из стен больницы, ты можешь мне всё популярно объяснить? И почему при выписке не было твоего врача? – Женя говорила с Аней, как обычно говорит мама с дочкой-подростком, за которую несет стопроцентную ответственность.
- Хорошо. Слушай внимательно. – Аня таинственно сделала паузу. – Меня вылечили за три дня, что само по себе явилось чудом. Компьютерная томограмма показала, что в голове у меня полный порядок, благодаря выдающемуся нейрохирургу всех времён и народов Протасову Вадиму Михайловичу. В связи с чем, меня выписали домой. К сожалению, профессор Протасов был вынужден отлучиться по неотложным делам, но он поручил своему квалифицированному персоналу подготовить все документы и достойно «выдворить» меня из клиники. – Аня начинала смеяться от своих клоунских интонаций, но всё же пыталась сдерживаться, чтобы окончательно не разозлить сестру.
- Я всё это поняла. – Женя начинала закипать. – Почему мы не расплатились с врачом? Что это за пятьдесят долларов?
- Ладно, если серьёзно, то пятьюдесятью долларами я отблагодарила дежурную медсестру Марину, она отличная девчонка, очень много сделала лично для меня. А что касается остальных денег, то он ничего с меня не захотел брать. – Лицо Ани стало серьёзным. – И вообще… Хочешь, почитай сама. – Аня протянула сестре письмо.
Когда Женя дочитала последние строки, она посмотрела на младшую сестру то ли с удивлением, то ли с ужасом. Женя знала, что Аня – специалист по влипанию в различные истории, но чтобы попасть в такое, это было весьма оригинально и довольно скоро после недавних криминальных событий.
- Значит, ты о чём-то догадывалась, когда говорила, что он не отходит от тебя ни на шаг? И что ты собираешься делать дальше? Ты знаешь, что он за человек? Ты видела его в течение двух дней и то с больничной койки.  Конечно, я могу допустить, что в данной ситуации как раз «встретились два одиночества», но всё это произошло у вас так быстро… - Евгения была настолько обескуражена и совсем не готова к таким новостям.
    Аня мечтательно посмотрела на сестру, обняла её за плечи, потом опять посмотрела ей в глаза и тихо прошептала: «Я люблю его».
Негодующе покачав головой,  Женя ущипнула сестру за руку, завела машину и резво тронулась с места. Как она и предполагала, приключения младшенькой не только не закончились, они только начинались…
     …Прибытие домой было ознаменовано для Ани появлением новых проблем по глобальному переустройству своей жизни. Надо было что-то думать по поводу квартиры, жить в прежней Аня категорически не хотела. Пока она остановилась у Жени, но стеснять сестру с мужем ей было неловко, поэтому голова была полна мыслей на различные темы. Надо было идти на работу, чего тоже смертельно не хотелось, хотя уже звонили, задавали вопросы, накопилась гора дел, но ничего делать не хотелось катастрофически. Голова была занята только одним, особенно Аня ждала наступления пятницы, ей жутко хотелось поговорить с Вадимом. Ей было и любопытно, и страшно одновременно.
     Она не знала, какой Протасов в жизни вне больницы, без белого халата. Аня попыталась представить, как он суетится на кухне, как может выглядеть домашним и спортивным в джинсах и рубашке, не так официально и представительно, как заведующий нейрохирургическим отделением. Интересно, что он скажет ей, что предложит. Оставалось только ждать. Сегодня была только среда, еще пережить четверг и всё будет понятно. Аня решила съездить на работу на несколько часов, а потом всё-таки поехать к себе, разобраться с вещами. У неё еще было главное дело – восстановить все документы, украденные в момент нападения, в том числе и на машину, хорошо, что ПТС остался дома. Общение с гаишниками не предвещало ничего радостного. Чертовски хотелось лечь на кровать и лежать, зная, что всё необходимое делается параллельно с тобой, но такого нельзя было даже представить, поэтому надо было собираться в кучу и делать, делать и делать.
     …Наступила пятница, за окном было пасмурно, всю ночь шёл дождь, погода навевала осенние грустные мысли. Лето постепенно удалялось до лучших времён, отчего становилось тоскливо. В этот день Аня отменила все свои дела и с самого утра жила только ожиданием заветного телефонного звонка. Всё валилось из рук, она только смогла привести себя в порядок, причесаться и сделать макияж. «Интересно, сильно ли я отличаюсь теперь от той Ани, которую привезли без сознания? Может быть, его покорила моя беспомощность, а теперь я бодра и энергична, что он скажет теперь?» В настоящий момент у Ани были только одни вопросы, на которые не было однозначного ответа. Она сама пыталась на них отвечать, но гарантировать, что Вадим ответит точно также, было нельзя.
     Аня находилась в своей квартире и понимала, что всё, что было для неё еще недавно таким родным, в одночасье стало чужим и холодным. Ей хотелось бежать от этого места без оглядки и забыть всё плохое и страшное, что было с ней здесь. Пока она не знала, с чего начать. Для начала надо купить газету «Недвижимость и цены», провести маркетинговые исследования этого рынка, посмотреть, на что тянет эта квартира и что можно купить взамен.  Потом Аня представила переезд, упаковку вещей дикое количество коробок, потом распаковка, жуткий беспорядок со всеми вытекающими последствиями, включая поиски самого необходимого, запрятанного на самое дно самой нижней коробки. От этих мыслей девушке сильно захотелось есть. Она направилась на кухню, чтобы отведать креветочный салат, который сегодня купила в магазине рядом с домом. Хотелось чего-то необычного и вкусненького, поэтому очищенные креветки под соусом «Тысяча островов» вполне подходили под это понятие. Аня включила телевизор, нашла музыкальный канал и принялась с удовольствием  уничтожать розовые закорючки, политые рыжим соусом. Еда отвлекла её от всякого рода раздумий, по телевизору показывали  «Дискотеку 80-х». Приятные мелодии юности уносили Аню на десять-пятнадцать лет назад, вспомнилась школа, институт, стало как-то особенно легко от нахлынувших воспоминаний. Но предаваться ностальгии по юности Ане пришлось недолго, зазвонил мобильный телефон. Настроение с романтического сменилось колоссальным напряжением, она нервно схватила трубку и посмотрела на экран телефонного аппарата. На экране было написано «Protasov Vadim». Аня побледнела, быстро сделала глоток минеральной воды и нажала на кнопку приёма.
- Да, алло. Я Вас слушаю. – Она почему-то не стала сразу называть его по имени. Её руки слегка дрожали, она быстро перешла в комнату и удобно устроилась в большом мягком кресле.
- Аня, здравствуйте, это Вадим. Я очень рад, что Вы ответили. Как Вы себя чувствуете? Вы дома? – Протасов явно был рад тому, что сейчас происходило, и справиться о здоровье своей бывшей пациентки считал святым долгом.
- Здравствуйте, Вадим. Да. Я тоже очень рада Вас слышать. Честно говоря, было немного грустно, что Вы так стремительно испарились, мне сильно не хватало Вас до самого последнего момента моего пребывания в клинике. Тем более что нам с сестрой так и не удалось достойно отблагодарить Вас. Как это всё называется, Вадим Михайлович? – Аня укоризненно покачала головой, как будто считала, что он видит её.
- Анечка, еще раз прошу меня простить, но возникли настолько форс-мажорные обстоятельства, что я никак не мог ничего изменить. Хорошо, что мне удалось поутру попасть в больницу и передать Вам письмо, иначе Вы бы точно посчитали меня подлецом и негодяем. – Вадим попытался оправдаться. – Аня, когда я могу Вас видеть? Если бы Вы знали, насколько это важно и необходимо. – Протасов резко сменил курс разговора, что само по себе характеризовало его, как решительного человека.
Анна сидела, слушала его и не могла поверить своим ушам. Еще пять дней назад она рыдала о том, что всё кончено, а теперь он сам звонит ей и изнемогает оттого, что не видит её. Она многое хотела сказать ему, но понимала, что это было возможно лишь, глядя ему в глаза.
- А Вы разве не собираетесь на работу? – С интересом полюбопытствовала девушка.
- Радость моя, я уже там был с утра, на сегодня все дела закончены. Впереди половина пятницы и выходные дни. Скажите где, и я буду там так быстро, как только это возможно. – Чувствовалось, что ему уже надоело говорить и хотелось только действовать. – Я бы мог отвести Вас в хороший ресторан, но, учитывая, Ваше состояние, я бы не хотел, общаться с Вами в прокуренном помещении, где масса чужих и незнакомых людей. Несмотря на то, что Вы были быстро выписаны из стационара, я бы рекомендовал Вам соблюдать некоторый здоровый режим дня. Считайте, что это медицинское предписание. – Аня начинала понимать, к чему он клонит. Ему хотелось остаться с ней абсолютно наедине, о чём он, вероятно, мечтал с первого дня, как увидел её.
- Узнаю профессора Протасова, спасибо Вам за заботу, доктор. – Аня улыбнулась. -  Что я Вам могу предложить, приезжайте ко мне, а там решим, какую мы с Вами выберем культурную программу. – Она сама не ожидала, что так вот легко пригласит малознакомого мужчину, пусть он даже лечил её, к себе домой, предполагая массу вытекающих из этого последствий. Но видит Бог, она очень этого хотела.
- Отлично. Говорите Ваш адрес. Я – весь ухо. – В трубке послышался смех.
- Я живу на Балаклавском проспекте, дом 24. Пятый этаж, квартира 87, второй подъезд, домофон 87. Вы откуда поедете? – Когда Аня диктовала Вадиму свой адрес, её опять начало колотить, она уговаривала себя успокоиться, но пока это получалось очень непросто.
- Анечка, как показывает практика, мы живём с Вами почти рядом, я еду с Профсоюзной. Я всё запомнил, я уже лечу. До скорой встречи. – Тем не менее, Вадим первым не закончил разговор, а дождался, пока Аня сама нажмёт на кнопку сброса.
     «Ну, вот и началось. Фролова Аня начинает новую жизнь. Как говорится, в новую жизнь с новым мужчиной, новой квартирой и так далее. Если бы можно было где-то подсмотреть, а что же будет дальше? А имеет ли всё это смысл? Господи, что же делать: радоваться или опять держать ухо востро?»  Почему-то сразу вспомнился Лёшка, до этого как-то не было времени думать о нём. Как здорово, что он вовремя отвалил. Аня окинула взглядом свою квартиру, всё было в порядке, еще раз забежала в ванную комнату, оглядела себя – тоже не было никаких изъянов. Но ей почему-то не хотелось оставаться здесь. Приедет Вадим, там и видно будет. Девушка пошла на кухню, поставила чайник.
Очень хотелось стоять у окна и смотреть, когда он приедет, заметить его еще на улице. Прошло еще пятнадцать минут, и во двор дома завернула бордовая машина, сверху было непонятно, что это за марка, но сердцем Аня почувствовала, что это именно та машина, которую она ждала. Водитель поставил автомобиль на стоянку, движения были четкие и уверенные, водительская дверь открылась, сначала показался большой букет белых роз, затем сам водитель. Он захватил из салона еще пакет, закрыл дверь, нажал на кнопку сигнализации и быстро направился к подъезду.
     Раздался звонок в дверь. Аня перекрестилась и пошла открывать. Сначала она открыла дверь своей квартиры, вышла в общий коридор. Внешняя дверь была со стеклом, она сразу увидела его, он стоял и улыбался. Такой высокий, подтянутый, как всегда ухоженный и красивый. Он был одет в светлую ветровку, кофейного цвета брюки, русые волосы лежали естественно, уложенные ветром. Его голубые глаза говорили о том, как он рад видеть Аню, пускай пока и через стекло.  Девушка открыла дверь и сразу очутилась в облаке прекрасных белоснежных роз. Сколько их там было, двадцать пять или тридцать пять, она не поняла, но главное, что ей никто и никогда не дарил таких роскошных букетов. Аня бережно приняла букет и пригласила Вадима пройти в квартиру.
     Она сразу отметила, что он был совсем не похож на того строгого доктора, ей даже показалось, что он стал выглядеть моложе. Может быть, потому что он не был столь серьёзен. Другими словами, лицо Протасова светилось и искрилось, нельзя было не заметить, как он был рад этой встрече. Аня положила букет на стол и пошла искать подходящую вазу, Вадим разулся и прошёл в комнату.
- Аня, как ты прекрасно выглядишь. – Он впервые обратился к ней на «ты», было видно его волнение. – Ты не против, если мы немного отойдём от официального обращения друг к другу? Тем более, я тут подумал, что за такой короткий срок, мы столько пережили вместе. – Вадим подошёл к Ане, которая стояла на стуле и доставала с верхней полки шкафа большую вазу,  аккуратно взял Аню на руки и вместе с вазой помог спуститься на пол.
- Я давно сама хотела предложить тебе это, но всё как-то не было подходящего момента, ты всё куда-то бежал, а потом совсем пропал. Если бы ты знал, что я пережила за те два дня, когда не понимала, что произошло. – Аня поставила розы в вазу и, едва касаясь, провела рукой по лепесткам.
- Я обещаю тебе, что больше такого никогда не повторится. Я сам до сих пор не пойму, чего я испугался, как будто кто-то пытался нам помешать. Всё, не думай больше об этом.  – Вадим взял её за плечи и крепко прижал к себе.
В сильных и одновременно нежных руках Протасова Аня почувствовала себя защищённой и безмерно счастливой. Она представила себя маленьким котёнком, который свернулся калачиком и сладко спит, урча, на руках у большого Вадима.
Они могли стоять так, обнявшись, бесконечно долго, но Ане почему-то нестерпимо просто захотелось сначала с ним поговорить, рассмотреть его до мелочей, да просто полюбоваться. Девушка аккуратно выбралась из объятий любимого и предложила ему пройти на кухню, чтобы, к примеру, попить чаю или кофе, он без колебаний согласился. Выяснилось, что с собой Вадим привёз огромное «ведёрко» вкусного мороженого, коробку конфет, три упаковки нарезок, хлеб для тостов, сыр, немного копчёной колбаски, две пачки соков. В общем, всего понемножку, но очень вкусного, как раз того, чего до безумия хотелось Ане. Единственно чего не было во всём этом наборе продуктов, это спиртного. Вот она сидела и мучилась, почему? Было ясно, что он приехал на машине, но какие планы таились в его голове, было не совсем понятно.
     Аня предложила сварить кофе, Вадим согласился, порекомендовав ей самой пока воздержаться и попить чай или сок. Девушка еще до конца не понимала, то ли в нём говорит его профессиональный долг, то ли он действительно очень беспокоился за её здоровье.  В любом случае Анна вознеслась на седьмое небо, потому что в её жизни впервые мужчина заботился о ней вопреки всему на свете.
Они сидели за столом на кухне и просто разговаривали, как старые добрые друзья, которые не виделись, как минимум пять лет и наконец-то встретились. Говорить они могли на все-все темы, которые только существовали, было легко и просто.  Аня выяснила, что Вадиму 36 лет, как она и предполагала, детали его личной жизни были ей известны. Молодые люди просто сидели и получали удовольствие от вербального общения друг с другом. В какой-то момент Аня решила спросить, не желает ли её собеседник принять что-то покрепче.
- Вадим, я хочу тебя спросить, а как ты относишься к стаканчику вина или «Мартини»? – Она совершенно не знала, какая последует реакция, поэтому слегка волновалась.
- Да, совсем тебя забыл предупредить, что, в основном, из-за тебя я не привёз ничего такого, потому что тебе пока тоже не очень полезно употребление сосудорасширяющих напитков, прости старого зануду, так уж надо. – Вадим улыбнулся и погладил Аню по руке. – Теперь я самый ответственный за твоё драгоценное здоровье, как говорится, влипла, девушка.
- Ах, вот оно что? – Аня радостно и удивлённо вскинула брови. – Понятно. А ты сам как относишься к выпивке?
- Как тебе сказать, врачей, в принципе, считают одной из самых пьющих профессий, но я как-то не очень примкнул к большинству, хотя во времена моего студенчества ничего, кроме спирта просто не было, поэтому предпочитаю что-нибудь вкусненькое, под настроение и хорошую компанию. Ну, а в нашем случае, пока будем выдерживать сухой закон, хорошо? – Вадим говорил так убедительно, что Аня опять стала осознавать, что готова подчиняться любому его желанию.
С момента прихода Протасова прошло часов пять, начало смеркаться. Аня не заметила, как пролетело время. Она ждала, что же будет дальше. Станет ли Вадим показывать, что хочет остаться, или она должна дать какой-то знак? Опять неожиданно возникло огромное количество вопросов. Аня уже было начала отчаиваться, но опять контроль над ситуацией взял в свои руки Протасов. Он действительно был неформальным лидером, и ему беспрекословно хотелось подчиняться. Он видел, что Аня устала от сегодняшнего дня, несмотря на то, что усталость была приятной, ей было необходимо отдохнуть. Вадим взял её за руку, отвел в кресло в комнату. Сам, засучив рукава, помыл посуду, убрался на кухне. Он делал все домашние дела с невероятной лёгкостью и считал, что это вполне нормально и для мужчины тоже.
Когда Протасов вернулся в комнату, Аня дремала в кресле под мерное бормотание диск-жокея радиостанции. Он аккуратно взял её на руки и отнёс, положив, в предварительно разобранную кровать. Вадим бережно укрыл девушку одеялом и ласково поцеловал в губы. От этого Аня моментально проснулась, как царевна от поцелуя царевича, ей показалось, что всё, что происходило вот именно сейчас, лишь снится ей. Вадим сказал, чтобы она засыпала, а завтра утром он заедет за ней, и они поедут к нему. Ему очень хотелось показать ей свою «берлогу». Аня притянула его за шею к себе и поцеловала долгим и страстным поцелуем. Ей не хотелось его никуда отпускать.
     Вадим тихо вышел, выключил свет и захлопнул входную дверь. Всё шло как никогда прекрасно. Аня мечтательно вздохнула и мгновенно заснула досматривать сказку…
«Берлога» Вадима оказалась просторной двухкомнатной квартирой с двумя лоджиями и большой кухней. В ней всё было настолько гармонично, что поверить в то, что весь этот уют создал один мужчина, было не очень легко. Аня вспомнила оформление ординаторской и поняла, что почерк и там, и тут был один. Она тут же представила, что в совместной жизни Вадим может оказаться ужасным занудой, который будет требовать всегда и всё класть на свои места и так далее. Тут же про себя рассмеялась, потому что сама была такая. А вдруг они не смогут жить вместе? Для начала, Ане надо круто изменить свой режим дня, работы и отдыха. «Да, бедный Вадим, он еще не представляет, с кем он пытается связать свою жизнь. Может быть, сразу открыть ему все карты, чтобы не так велико было разочарование? С другой стороны, с сугубо эгоцентрических позиций терять такого мужчину было бы непростительной глупостью. А допустим, ему не нравятся такие вот девушки, ведущие «ночной образ жизни». Все эти мысли роились в Аниной голове, когда она пошла мыть руки в ванную. «Неужели он успевает делать всё сам? И убираться, и готовить, и дежурить в отделении? Наверное, к нему всё-таки приходит домработница». Анна сгорала от любопытства по любому поводу, касательно Вадима. Она прекрасно себя чувствовала после поцелуя на ночь, поэтому была бодра и готова получать и усваивать  новые объёмы информации.
     Вадим не без гордости показывал ей своё жилище, было видно, что всё здесь сделано с душой. 
Гостиная состояла из дивана и двух кресел, большого овального стола, шкафа для посуды и стойки, на которой размещался огромный телевизор с плоским экраном и видеомагнитофон с проигрывателем для видео дисков. Стены, пол, потолок и мягкая мебель были выдержаны в серо-голубых тонах. Комната не была загромождена,  здесь действительно можно было отдохнуть и расслабиться после напряжённого рабочего дня или ночи.
     Вторая комната была спальней, там вообще всё было проще некуда. Необъятная кровать и огромный зеркальный шкаф-купе во всю стену, не считая прикроватной тумбочки. Спальня была окрашена в салатово-бирюзовую гамму. Опять же ничего лишнего и всё очень удобно для жизни.
Аня с удовольствием похвалила Вадима и сказала, что всегда мечтала о такой уютной квартире. На что Вадим просто, как будто ожидая удобного момента, предложил ей переехать к нему. Она никак не ожидала от него такого поворота. Конечно, она в перспективе ожидала нечто подобное, но чтобы это произошло прямо так сразу.
- Ты это серьёзно? Нет, ты шутишь. Ты же совершенно меня не знаешь, ни как женщину, ни как человека. А вдруг ты  придумал себе одно, а на деле получится обратное? – Как обычно, она наговорила кучу глупостей, и именно того, чего вовсе не собиралась говорить. Ей мгновенно стало стыдно за себя, но, как говорится, слово не воробей.
Вадим с улыбкой посмотрел на Аню. Он понимал, что всё, что она сказала, никак не относилось к разряду «серьёзного», это был один из способов, что ли, оправдать свои недостатки и комплексы. Он взял большой персик, положил его Ане в руку  и сел рядом с ней на диван, обняв её за плечи.
- А как ты думаешь, солнышко моё ясное, зачем я тебе предлагаю переехать ко мне? Догадайся с трёх раз.  – Вадим, улыбаясь, посмотрел на Аню. -Правильно, чтобы узнать, кто же ты на самом деле. А как же я могу еще это сделать? – Он по-отечески чмокнул Аню в макушку, в то время как она очень аппетитно поглощала сочный плод.
- Прости меня, я опять что-то не то говорю. Хотя, думаю абсолютно также как ты. Может быть, у меня что-то стронулось в голове, и я думаю одно, а говорю совсем другое? – Девушка доела персик и внимательно смотрела на большую косточку, которую положила на развёрнутую ладонь.
- Вот тут ты попала в цель, ты можешь говорить всё что угодно, но недаром я остановил свой выбор на тебе, потому что ты действительно думаешь, так как я. Слава Богу, мы с тобой пришли к одному выводу. – Вадим забрал у Ани косточку от персика и положил на стол на салфетку.
Потом они снова сидели и разговаривали, прижавшись, друг к другу. Вадим действительно убедил Аню, чтобы она переехала к нему, тем более что она поведала ему о своих страхах, имеющих место после двух нападений. Наверное, так и выглядит счастье, когда не хочется никуда бежать, хочется бесконечно находиться рядом, неважно, что делать, даже просто молчать. Неужели счастье приходит так неожиданно и так вовремя?
     Незаметно подкралась ночь. Нужно было идти спать. Аня попросила у Вадима большое полотенце и скрылась за дверью ванной комнаты. Ей было жутко интересно, что будет дальше. Она включила воду, постепенно ванна стала наполняться водой, девушка капнула в струю воды немного пены с ароматом розового грейпфрута. Мгновенно воздух стал благоухать горьковатым цитрусом. Аня разделась и погрузилась в пену. Тело постепенно расслаблялось. Что удивительно, совершенно не хотелось спать. Анна посмотрела на полочку, висевшую над ванной, и нашла там маленький подголовник, который она тут же пристроила на затылке, чтобы не замочить волосы. Пена постепенно поднималась, заполняя всё пространство над водой, включая и саму Аню. Ей всё нравилось в этой квартире, оно уже постепенно становилось родным и необходимым. Через несколько минут Аня выключила воду и стала слушать тишину. Пушистая пена шептала что-то на своём языке, за дверью послышались шаги. Минут через семь в дверь раздался стук, потом дверь тихонько приоткрылась, и на пороге возник Вадим с большим белоснежным махровым халатом. Ничего не спрашивая, он подошёл к ванной и возлегающей в ней русалкой. Ни слова не говоря, ундина поднялась из пены и тут же была завёрнута в халат и отнесена  в спальню.
Кровать была застелена нежно-розовым шёлковым бельём, едва пахнущим розами и фиалками. Всё это было похоже на сказку и праздник. Аня хотела, чтобы так было не только сегодня, но и завтра и послезавтра. Протасов аккуратно положил её на кровать, нежно поцеловал и сказал, чтобы Аня ждала его, а сам тоже удалился в ванную.
     А потом было продолжение сказки. Аня забыла про всё на свете в буквальном смысле  слова, существовали только он и она. Такое впечатление, что эти двое, Бог знает сколько времени, ждали того момента, когда встретятся. Такой страсти и неистовства Аня не видела давно и не ожидала, на что способна сама.  Вероятно, просто никогда не попадался достойный мужчина. Они заснули под утро, поглощённые друг другом, измождённые  и до безумия счастливые.
Воскресное утро было действительно добрым. Аня никогда не чувствовала себя такой любимой. Она спала, уткнувшись, Вадиму куда-то в шею чуть ниже уха, он нежно «сгрёб» её в охапку и ни за что не собирался выпускать. И так, не меняя положения, они проспали всю ночь. Пробудившись, Вадим признался ей, что еще ни разу не ошибся в том, что придумал себе по её поводу.  Аню это радовало, и она была наверху блаженства. Если бы она знала, как будет проходить период восстановления после сотрясения мозга, она бы просто пожелала себе периодически его сотрясать.
     Утро, как повелось, вечера мудренее, и у Вадима внезапно возник прекрасный план. Он предложил Ане съездить отдохнуть, например, на море, хотя бы на недельку. К тому же на югах в середине августа должен как раз начаться бархатный сезон, без жары и пекла.  Ане всё это было бы как нельзя кстати. Она сама от себя не ожидала, что у неё даже не возникло и тени мысли о том, она оставит работу.
 К тому времени Ана уже три года никуда не ездила отдыхать. Она представила себя на берегу моря, да еще и с таким мужчиной, забыв как кошмарный сон, что такое работа. После недолгих дискуссий они единодушно решили, что поедут на Кипр, тем боле, что туда еще пока не была нужна виза. На такой волне они вновь слились в экстазе, дабы закрепить сию блистательную идею, что плавно перетекло в продолжение воскресного сна. Аня осознавала, что действительно становится новым человеком. Видимо, желание начать новую жизнь всё-таки прочно поглотило её сознание, а теперь оно очень эффективно претворялось…
     …Спускаясь по трапу в аэропорту города Ларнака,  Аня и Вадим ощущали себя самыми счастливыми людьми на земле. Они оба сбежали от всех, чтобы целиком посвятить всё выкроенное время только друг другу.
     Вадиму удалось уговорить своего заместителя, который тоже собирался в отпуск в это же самое время, перенести время своего отдыха. Они не могли откладывать поездку ни на день. В отделении началось лёгкое волнение, в связи с такой повышенной активностью их замечательного руководителя. Ничего пока не известно, но люди уже начинали высказывать предположения. Большинство сходилось на том, что у Протасова завёлся роман. Но никто не мог даже представить, что избранницей уважаемого профессора стала его недавняя пациентка.
     Аня тоже смогла вырваться на неделю, потому что действительно забыла, что такое отдых. Известие о том, что она переезжает к Вадиму, Женя восприняла довольно спокойно. Сестра прекрасно понимала, что Аня любыми способами постарается покинуть свою квартиру, а тем более, когда появился такая возможность совместить приятное с желаемым.
Евгения с интересом ждала дальнейшего развития отношений младшенькой и доктора, она и радовалась, и опасалась, так как еще не знала, что за человек теперь находится рядом с Аней. Но почему-то она чувствовала, что этот человек не сможет предать. Почему, Женя не могла объяснить, но, порой, бывают очевидны вещи, которым абсолютно нет объяснения. В данном случае женская интуиция работала как часы.
Отель, где остановились счастливые влюблённые, располагался на первой линии, прямо на берегу. Они выбрали номер с видом на море. Погода стояла волшебная, всё шло так, как было задумано. Молодые люди не хотели даже думать о том, что через неделю всё закончится и продолжится обычная жизнь. А сейчас они снова попали в сказку и хотели наслаждаться каждым мгновением пребывания там.
     Уже за три дня влюблённые умудрились посетить почти все местные рестораны, они вдоволь купались, загорали, наслаждались друг другом.
     В один прекрасный вечер Аня предложила сходить на дискотеку и тряхнуть стариной. Настроение было приподнятое. В связи с этим Протасов предложил Ане, пока она собирается и чистит пёрышки, заглянуть в ресторан и принести фруктов и небольшую бутылочку кипрского вина. Да-да, вина. Именно на отдыхе Вадим решил слегка ослабить их сухой закон, потому что вина Кипра были очень качественными и невероятно вкусными. Можно, конечно, воспользоваться услугами рум-сервиса, но Протасов решил не путаться под ногами и не мешать Ане собираться на вечер.
     Аня вспомнила, когда последний раз была в ночном клубе с Лёшкой, когда он напился до полного изнеможения, и ей пришлось вызывать такси и тащить его домой, брыкающегося и жутко противного и занудного, как большинство пьяных мужиков. Опять вспомнилось то, что в отличие от Вадима, Лёшка постоянно создавал массу проблем, которые приходилось решать, в основном, Ане. «Хорошо бы не спугнуть то, что происходит сейчас у меня. Как же я устала от своей прошлой жизни».
Аня накрасила левый глаз и едва ещё раз опустила щеточку в контейнер с тушью,  как где-то вдалеке раздался переливистый мелодичный звонок. Девушка сначала не поняла, что это было. На звонок её телефона это было совершенно не похоже, Вадим свой телефон всегда носил с собой. Больше ничего она предположить не могла. Телефон продолжал заливаться мелодией очень похожей на что-то из Моцарта. Аня повертела головой и поняла, что звук раздаётся из ванной. Она открыла дверь и обнаружила телефон Вадима на полочке около зеркала. Как он мог его забыть, ведь он никогда не расставался со своим сотовым? Девушка взяла телефон в руки и посмотрела на экран. Телефон вызывающего абонента не определялся. «Кто бы это мог быть? А, может быть, это что-то важное? В конце концов, скажу, что я электронный секретарь. Ведь может же профессор Протасов позволить себе держать секретаря на телефоне?» Улыбнувшись и подумав еще пару секунд, Аня решила ответить на звонок.
- Алло! Я Вас слушаю!  - Девушка говорила довольно официальным голосом.
На том конце возникло лёгкое замешательство, но, тем не менее, человек решил продолжить диалог.
- Здравствуйте, я звоню по номеру господина Протасова Вадима Михайловича? Это так? – Аня почувствовала некоторое удивление.
- Да, совершенно верно. К сожалению, он сейчас не может ответить, что ему передать? – Анна вошла в роль секретаря, и это её занимало.
- Так, так… Очень интересно… -  В интонациях неизвестного собеседника чувствовалось раздражение и нервозность. - Честно говоря, у меня очень мало времени и перезванивать ещё раз у меня нет резона и возможности. В конце концов, это в первую очередь надо ему. – Собеседник начал еще сильнее нервничать и попутно пытался рассуждать сам с собой. – Хорошо, хорошо, передайте тогда Вадиму Михайловичу, что срок возврата им долга сокращается с трёх месяцев до одного. Он обо всём прекрасно знает. Если он чего-то не понял, пусть перезванивает. Кому звонить, он тоже в курсе. Всё, спасибо. – Как-то очень резко посыпались короткие гудки. Ане показалось, что они отскакивают от её головы и проваливаются куда-то внутрь с отчаянным звоном.
Разговор с незнакомцем, который длился чуть больше минуты, показался Ане вечностью. О чём говорил этот мужчина,  и чем это грозит Вадиму, было совершенно не понятно. Девушке стало страшно. Она присела на край ванны и испуганно смотрела на телефон Протасова, экран которого уже погас. Ну, вот, только она подумала о спокойной жизни, как сразу началось. Скорей бы пришёл Вадим, надо срочно выяснить, что же происходит. У неё опять разболелась голова, состояние снова напоминало то, когда она очнулась после последней черепно-мозговой травмы.
Вадим появился с большим пакетом и букетом цветов. Его лицо сияло. Он стремительно проскочил в комнату, даже не заметив, что дверь в ванную открыта и Аня, нахохлившись, как воробей сидит, поджав под себя ноги. Протасов быстро бросил всё на кресло и кинулся к ней.
- Анечка, что с тобой?  Тебе плохо? Почему ты молчишь? – Вадим целовал её лицо, по которому текли слёзы. Слева они были чёрными от туши. Она ничего не ответила и только протянула ему мобильный телефон.
Лицо Вадима стало очень серьёзным. Он взял свой телефон в руки и положил его в карман.
- Кто-то звонил? – Он взял Аню за руку и вывел её из ванной. Они сели на кровать. Было видно, что он начинал нервничать.
- Да, звонил какой-то мужчина, он не представился, и сказал, что вместо трёх месяцев ты должен вернуть какой-то долг через месяц. Вадик, скажи мне, что происходит? – Из глаз Ани потекли слёзы. – Что случилось, какой долг?
Ничего не говоря, Протасов, достал бутылку вина из пакета, вынул штопор из верхнего ящика стола, открыл бутылку, потом принёс из ванной два кристально-чистых фужера, разлил вино, один поднёс Ане, другой взял сам и не переставал смотреть куда-то насквозь.  Он сделал небольшой глоток.
- Да, они и здесь меня достали. – Вадим залпом выпил вино, поставил фужер на стол и сел на пол перед Аней. – Я так не хотел впутывать тебя в это дело, но раз уж я оказался таким ослом и, одурев от счастья, стал разбрасывать свой телефон, то, к сожалению, придётся тебе обо всём рассказать, ведь мы теперь вместе?
Протасов встал, налил себе еще, дотронулся своим фужером фужера Ани, они выпили ароматное вино. Вадим продолжал.
- Видишь ли, моя дорогая и любимая. Недаром гласит народная мудрость: не везёт в картах – везёт в любви. Ты будешь удивлена, но это как раз про меня. Уже несколько лет я являюсь членом одного закрытого элитного игрового клуба. Так сложилось, что моя холостяцкая жизнь и напряжённая работа требовали для разнообразия и релаксации какого-то хобби. Я всегда хорошо играл в карты. Как-то легко у меня это получалось. Периодически мы собирались в уютном местечке под Москвой, играли, проводили время. Я открыл для себя, что могу быть невероятно азартным. Случалось выигрывать и немало, были и проигрыши, но реже. Я прослыл там везунчиком. Были и завистники. Так продолжалось до тех пор, пока мне не выпало дежурство в ту ночь, когда привезли тебя. В воскресенье у нас должна была состояться игра. Помнишь, я звонил тебе и справлялся о твоём здоровье? Я звонил оттуда. Так вот, к величайшему удивлению всех членов нашего клуба и не меньшему моему разочарованию я проиграл немалую сумму. Всё было выстроено против меня. Как будто кто-то нарочно путал карты, пудрил мне мозги и сбивал с правильного пути. В тот день я не смог отыграться, и мне было назначено в среду, именно тогда, когда я так быстро уехал, не попрощавшись с тобой. Я поехал туда снова, чтобы попытать счастья и вернуть долг. Ты будешь смеяться, но я проиграл в два раза больше, чем был должен до этого. Я был в отчаянии и просто не знал, что делать. Зная мою репутацию и длительное членство в клубе, руководство разрешило мне в течение трёх месяцев вернуть проигранное, без права участвовать в дальнейших заседаниях клуба. Я стал думать, что и как сделать, чтобы с наименьшими потерями покрыть свои грехи. У меня есть какое-то количество денег, но этого не достаточно, чтобы на сто процентов выплатить то, что я им должен. А теперь у них поменялись планы, и они сократили срок. Вот такие дела, девочка моя. Прости меня, за то, что испортил тебе отдых. – Вадим допил вино, поставил пустой фужер на пол, обнял Аню за голени ног и положил ей на колени свою голову.
- А сколько ты должен денег? – Аню начало трясти от страха.
- Ой, и не спрашивай. Всего пятьдесят тысяч. – Протасов попытался улыбнуться, но у нег это плохо получилось. – И ты представляешь, я стал проигрывать именно тогда, когда понял, что встретил женщину своей мечты. Так, значит, работает пословица. – В голосе Вадима были слышны нотки радости, хотя вся ситуация абсолютно не располагала к веселью.
Аня с ужасом посмотрела на затылок Вадима, ей показалось, что он постепенно сходит с ума.
- Вадик, о чём ты говоришь? Какая пословица? Опомнись! Тебя поставили на бабки, и неизвестно чем это всё может закончиться, а ты шутишь. – Она взяла его за волосы и стала трясти.
- Не вырывай мне мои кудри, что-нибудь придумаем. У меня есть небольшая дача, в конце концов, продам квартиру, куплю что-нибудь скромнее, или ты меня временно приютишь. Ведь, правда, ты не позволишь мне сгинуть в канаве? – Было видно, что Вадим нервничал, но показывать это явно он не хотел, тем более, зная экспансивность и чувствительность подруги.
Всё что сейчас происходило в их уютном номере, напоминало Ане фрагмент  какого-то боевика. Она уже забыла, что они с Вадимом приехали на остров Афродиты отдохнуть, набраться сил, что сегодня они решили пойти на дискотеку. Всё перевернулось с ног на голову. Опять надо было думать, решать вопросы, и, как выяснилось, вопросы жизни и смерти. Единственное, что Аня знала точно, что готова пойти на любой шаг лишь бы помочь Вадиму. Она собралась с мыслями и выпалила.
- А у меня будет следующее предложение, вернее, я не предлагаю, а настаиваю. Только молчи и не перебивай меня. Я продам свою квартиру, она как раз может потянуть на ту сумму, которая тебе нужна, но ты раз и навсегда поклянёшься мне на Библии, что никогда в жизни больше не сядешь за игровой стол. Это моё реальное предложение. И знай, что раз я косвенно виновата в том, что ты проиграл, я и должна тебе помочь. – Аня снова заплакала.
В сознании  Вадима готовился к извержению огнедышащий вулкан. С одной стороны, он жил в постоянном напряжении с тех пор, как ему объявили приговор и до сегодняшнего объяснения с Аней, и старался не показывать, что с ним что-то не так. С другой стороны, он только сейчас понял, что наконец-то обрёл настоящего верного и надёжного друга, женщину, которая способна сделать его самым счастливым на свете. Предложение Анны было реальным, тем более что она не собиралась жить в своей квартире. Но принять такой подарок от женщины, которую знал чуть больше недели, он не мог. Надо было срочно что-то думать и решать, потому что времени оставалось мало, а что эти люди могут предпринять в случае невыполнения условий, было ясно без лишних объяснений.
Еще было ужасно жаль, что так быстро закончился отдых. Аня сказала, что не сможет сидеть на пляже и загорать, зная, что тикает счётчик. На следующий день им удалось поменять билеты, и уже вечерним рейсом Вадим и Анна были в Москве. До окончания их пребывания на Кипре оставалось четыре дня, поэтому они решили затаиться и не говорить родным и знакомым, что уже дома, чтобы никто не задавал лишних вопросов и не мешал заниматься делами.
Решение продать квартиру подействовало на Аню самым благоприятным образом. Она хотела поскорее это сделать, тем более что попала в больницу из-за того, что её ударили по голове во дворе дома, где находилась эта ненавистная квартира. Теперь её голова вылечена, она встретила мужчину своей мечты, который и вылечил эту самую голову, мужчина попал в беду, потому что встретил её, то есть женщину своей мечты, и так далее, как в стишке про дом, который построил Джек. Короче говоря, помочь любимому мужчине путём продажи своей квартиры Аня хотела всем сердцем.
Вернувшись в Москву, Протасов стал думать, что можно придумать еще, не прибегая к продаже Аниной квартиры. Он очень трепетно и бережно относился к Ане, ему было безумно приятно, что она, не раздумывая, предложила ему помощь, и реальную, но он уже давно был таким самостоятельным и независимым человеком, что не представлял, как же он сможет жить, если примет от любимой женщины такой дар.
Погружённый в свои мысли, он медленно шёл из магазина к дому. Подойдя к подъезду, Вадим буквально споткнулся о как будто выросшую из-под земли пожилую женщину с палочкой и сумкой на колёсах. Было заметно, что она очень устала и еле двигалась. Её дыхание было тяжёлым и прерывистым. Протасов любезно предложил ей помочь. Он взял сумку в одну руку, а другой за локоть старушку. Они поднялись к лифту.
- Я вижу, что Вы очень добрый человек, таких сейчас мало, можно сказать, перевелись вовсе. – Подъехал лифт, женщине надо было ехать на семнадцатый этаж. Квартира Протасова находилась на десятом, но он решил проводить свою попутчицу до квартиры.
- Спасибо на добром слове. Я просто так был воспитан и не знаю, как можно поступить по-другому. – Вадим посмотрел на старушку, она тоже очень внимательно изучала его.
Лифт как-то очень быстро добрался до верхнего этажа. Вадим помог выкатить сумку, опять бережно поддержал женщину под руку. Она указала, куда идти. Они остановились перед квартирой, Протасов почему-то сразу запомнил номер 378. Неожиданно незнакомка стала говорить, вроде бы, и, обращаясь к Вадиму, как бы повествуя о чем-то, но  смотрела она  куда-то сквозь него.
- Ты недавно встретил свою любовь, береги её и держись за нее её, она – твоё спасение. Её имя читается одинаково туда и обратно. У тебя сейчас большие проблемы, не торопись с решениями, всё хорошо обдумай. Я вижу большой город, много огней, самолёт, цифру 8. Ты сможешь спасти себя, сделав это первый и последний раз. Вижу еще одну цифру 8. Чувствую, как бьются три сердца. Всё. Иди с Богом. – Она неожиданно ловко открыла дверь и исчезла в глубине квартиры.
Вадим совершенно не помнил, как он добрался домой. Только очутившись у порога квартиры, он осознал, что произошло что-то очень важное, и он хотел поскорее обсудить это с Аней.
Протасов позвонил в дверь, Аня быстро отворила. Вадим вошёл в квартиру, разулся и, схватив Аню, притащил её на диван. Она ничего не понимала, но он, не дав сказать ей ни слова, стал быстро излагать ей только что увиденное и услышанное.
- Послушай меня и пока не перебивай, а потом скажешь, сошёл я с ума или только собираюсь. – Вадим выглядел, как подросток, который только что посмотрел какой-то очень интересный и захватывающий фильм.
- Хорошо, я тебя внимательно слушаю. – Аня никак не могла взять в толк, что же так тряхануло её любимого.
- Подхожу я сейчас к подъезду, там стоит старушка, ну, я как обычно, помог ей занести сумку, она ещё с палочкой была. Это её порадовало, я проводил её до квартиры, а она мне и выдаёт, что, мол, знаю, милок, что ты сейчас купаешься в любви с женщиной по имени, которое читается туда и обратно одинаково, это раз. Как твоё имя, солнце, читается?  АННА? Затем говорит, что знает, что я попал в некую передрягу, тут же видит какие-то огни большого города, цифру 8, самолёт. Она чувствовала рядом со мной сердцебиение трёх сердец. Потом нарисовалась еще какая-то восьмёрка. Главное, она мне сказала, что я могу вытащить себя из беды, сделав что-то, последний раз. А самое главное, она подтвердила мне, что ты – самое моё большое счастье. А теперь выноси мне диагноз. – Протасов перевёл дух и с интересом и некоторым страхом посмотрел на Анюту.
Выслушав Вадима, Аня как будто сидела и всё ещё обрабатывала только что полученную информацию. Тут имела место какая-то мистика, Аня считала себя материалисткой, но и огульно отвергать то, что только, что рассказал ей Вадим, она тоже не могла. Она придвинулась поближе к любимому, обняла его и поцеловала в висок. Лицо Протасова было покрыто испариной, он не скрывал своего волнения.
- Да, ну, и дела у нас с тобой творятся. Настало время решения задачек повышенной сложности. Что у тебя было по математике и логике? Я думаю, что ты был отличником. Я тоже училась хорошо, значит справимся. Главное, не упустить никаких мелочей. – Аня сосредоточенно смотрела вперёд.
- Так ты не считаешь меня сумасшедшим? А я так боялся. – Вадим облегчённо вздохнул.
Аня устало и обреченно взглянула на Протасова. Ей опять показалось, что он забыл, в какую историю попал. Но она уже привыкла к тому, что эта проблема стала такой же её и выпутываться теперь из этой беды им надо обязательно вместе.
- Вадь, я ещё раз тебе повторю, что отдать долг ты сможешь хоть послезавтра, покупателя на квартиру найти несложно, но ты категорически против этого. Хорошо, я, пока есть время, не стану давить на тебя. Поэтому мы должны хвататься за любую зацепку, даже самую бредовую и мистическую, чтобы максимально быстро найти выход из ситуации. – Анна говорила, а Вадим с благоговением смотрел на неё и не переставал удивляться тому, как же ему повезло. – Давай пообедаем, заодно продолжим наши рассуждения.
За обедом они продолжили выстраивать логические цепочки. Из всего рассказанного было пока ясно, что Анна, это действительно та женщина, которую Вадим искал всю жизнь, и которая спасёт его. Пока набралось негусто. Со всем остальным надо было разбираться. Что за магические две восьмёрки, что за город в огнях, какой-то самолёт, три сердца. Голова распухала от непоняток.
Закончив с обедом, Аня предложила Вадиму сходить на семнадцатый этаж к загадочной старушке и попросить её разъяснить непонятные моменты. Они решили подняться вместе. Молодые люди вызвали лифт и быстро переместились на семь этажей вверх. Когда двери лифта открылись, Вадим взял Аню за руку и стремительно потащил в ту сторону, где находилась квартира старухи.
Когда они зашли в то крыло, и Вадим поднял глаза, чтобы отыскать взглядом квартиру с номером 378, по его позвоночнику пробежал неприятный и колючий холодок: нумерация квартир их подъезда заканчивалась номером 377. В какой-то момент Протасов подумал, что обознался, но тут же вспомнил, что цифры того номера были выкрашены под золото и выглядели очень ярко, даже чересчур. Он всё же решил позвонить в триста семьдесят седьмую квартиру. За дверью ответил детский голос. Вадим попросил девочку позвать бабушку, на что получил ответ, что её бабушка живёт в Новосибирске и приедет к ним только к новому году. Ни с чем они побрели домой думать дальше, ситуация приобретала всё более мистический оттенок.
Теперь головы Ани и Протасова были забиты предположениями. Насчёт самолёта, наверное, Вадиму нужно было куда-то лететь, вероятно, в какой-то город. А, что за город и огни?
Вдруг Аня подпрыгнула на стуле, как ошпаренная, подскочила к Вадиму и радостно поцеловала его в губы. От такого броска Протасов слегка опешил, но, как человек, по долгу службы, имеющий дело с людьми с неустойчивой психикой старался сохранять самообладание.
- Протасов, смотри, какие же мы тормоза!!! – Глаза Ани горели огнём, как будто она точно знала, что правильно расшифровала ребус, загаданный старушкой. – Город в огнях – это Лас-Вегас, тебе туда надо лететь самолётом, где ты первый и последний раз сыграешь в рулетку, поставишь на цифру 8 и отыграешься. Ура!!! – Девушка была счастлива до безумия, она верила, что сможет помочь Вадиму. Ещё было неясно, насколько верна была схема, предложенная старушкой, но оттого, что они поняли, было немного легче.
  Оставались неразгаданными три сердца и ещё одна восьмёрка, но до этого можно было ещё додуматься. Что это были за таинственные цифры, пока не было понятно. Окрылённые первой победой и сплочённые еще сильнее друзья отправились спать, они не заметили, что просидели в раздумьях до двух часов ночи. Утром они решили строить более развёрнутый план будущих действий…
Поездка в Лас-Вегас скорей всего была неизбежной, потому, что Вадим почему-то очень поверил загадочной предсказательнице. Он не знал почему, но что-то невероятно в глубине него убеждало его, что эта роковая встреча была послана ему судьбой. Таким образом, Протасов начал прокручивать в голове различные варианты, как побыстрее и эффективнее получить американскую визу. Затем он решил связаться со своими компаньонами по клубу и взять банковские реквизиты для перевода денег в случае удачной игры. У Вадима не было ни малейшего желания более разгуливать с огромной суммой, даже на пластиковой карточке, которая, в общем-то, ему не принадлежала. Пока никакой астрономической суммы у него не было, но всё подготовить и предусмотреть было бы очень необходимым.
Получить американскую визу было всегда непросто, тем более, что времени было слишком в обрез. Поразмыслив, Вадим решил позвонить своей бывшей супруге в Германию, с тем, чтобы узнать, нет ли у неё каких-нибудь знакомых в Штатах, в общем, не поможет ли она ему как можно скорее добраться за океан.
Услышав голос своего бывшего супруга, фрау Ольга Химмельштос (в прошлом Протасова) была крайне рада, чего Вадим никак не ожидал. Они расстались мирно, без скандала и выяснения отношений, но он не думал, что через столько лет бывшая жена обрадуется ему. Это тоже приятно удивило Протасова. Ольга не давала сказать ему ни слова, ей как будто бы очень-очень давно хотелось поговорить с кем-то очень близким и родным и рассказать о своей жизни, работе. Видимо, несмотря на то, что она довольно быстро освоилась среди немцев, ей всё равно было невозможно стать одной из них, ну, а им в свою очередь было невозможно до конца понять её.
- Вадик, как я рада тебя слышать! Почему ты так давно не звонил? Как ты? Я тут почти стала пластическим хирургом, у моего супруга своя клиника «Химмельштос Шонхайт Бильдхауеркунст», я потихоньку осваиваю с его помощью азы этого ремесла. Я даже и не думала, что смогу менять внешность людям, увеличивать губы, уменьшать носы, делать талию и всё такое прочее. Это так интересно. Как у тебя в профессиональном плане? Я надеюсь, что гораздо перспективнее, чем у меня. Ведь ты же у меня упорный. – Ольга тараторила с такой скоростью, что Вадим даже немного отстранил трубку от уха, чтобы не оглохнуть.
- Оленька, привет! Да, всё дела и заботы. Всё никак не мог собраться тебе позвонить, прости. Я рад, что у тебя всё хорошо, я и не сомневался, что ты станешь заметной фигурой в их медицине. Очень и очень похвально. Солнышко, извини, но я к тебе с просьбой. – Вадим выдержал паузу и продолжил. На том конце провода послышался вздох. – Ты знаешь, мне в самое ближайшее время надо, кровь из носа, попасть в Америку. Ты же знаешь, какие с этим бывают сложности. У тебя случайно нет каких-то окольных путей, чтобы побыстрее получить визу. Ты не представляешь, насколько ты выручишь меня. – Протасов внимательно ждал реакции.
- В Америку говоришь? Так-так, надо подумать. – Ольга, к величайшему удивлению Вадима абсолютно не стала задавать лишних вопросов, что на сто процентов говорило ему за то, что она действительно стала деловой женщиной, не теряя время на выяснение всякой второстепенной чепухи. – Шта-ты, кто же у нас там есть? – Экс-супруга размышляла вслух по слогам , как бы помочь своему бывшему. – О! Есть идея, вспомнила! У наших пластиков из филиала в Дрездене через три недели, кажется, в Лос-Анджелесе симпозиум, я думаю, что смогу включить тебя в состав делегации, как представителя от России. А тебе там куда надо? – Вопрос Оли застал Вадима немного врасплох, но он решил невозмутимо говорить правду.
- В Лас-Вегас.
- Ого! Не хило! По-моему это не очень далеко от Лос-Анджелеса. Согласен? Я тогда в темпе узнаю, не ушли ли документы на визу и вперёд. По-моему на такие мероприятия они в посольстве не сильно кочевряжатся. Тебя сроки устраивают? Это получается с восьмого по пятнадцатое сентября. – Ольга явно вошла в роль организатора.
- Да, очень. Прекрасно, Оленька, ты – золото! – Протасов понимал, что эти сроки были для него самыми крайними, но если всё будет так, как предсказала старушка, то всё должно быть как нельзя вовремя. Он очень не хотел что-то объяснять Ольге, зачем он едет в Лас-Вегас, тем более, если говорить правду, она подумает, что ему пора серьёзно лечиться у психиатра. К счастью, Оля абсолютно не проявляла никакого глубокого интереса к цели поездки Вадима.
- Вот теперь-то ты не отвертишься от того, чтобы приехать ко мне в Германию. Даже ничего не говори, вот и будет мне благодарность за мои труды. – Ольга уже ликовала, потому что вдруг поняла, что безумно хочет увидеться с Вадимом. Видимо, несмотря на все проблемы их совместной жизни, они всё-таки не стали абсолютно чужими друг другу людьми.
- Радость моя, я сделаю всё, что ты скажешь. Тем более, что сам давно хотел повидать тебя. – Вадим немного слукавил. Мысль об Оле возникла у него лишь в связи с визой, но тем не менее предстоящая встреча с бывшей супругой не вызывала у него отрицательных эмоций, более того, он очень хотел поехать в Германию вместе с Аней.
На том и решили, что Ольга, как только у неё будет информация, сразу же свяжется с Вадимом и перешлёт ему приглашение для участия в научном симпозиуме. Общение с бывшей женой даже каким-то образом вселило в Протасова уверенность в себе, она могла своей энергичностью и неистребимой целеустремлённостью зажечь других и заставить их не отчаиваться и напролом идти к поставленной цели. Эти качества помогли Ольге зацепиться в Германии и даже делать неплохую карьеру, хотя периодическая ностальгия по родине заставляла её в одиночестве тихо плакать в подушку и вспоминать голодные студенческие годы, весёлые капустники, Вадима. Она очень хотела, чтобы Протасов поехал вместе с ней, она очень была привязана к нему, но он не был готов в то время на столь решительный шаг, поэтому желание Ольги уехать из России и начать новую жизнь в Германии перевесило всё. Она уехала, он остался. Вначале Оля периодически звала Вадима, но он отвечал, что пока очень занят наукой, ну, и всем видом показывал, что не хочет уезжать ни в какую Германию. Затем вскоре она познакомилась с Гельмутом Химмельштосом. Но тоска по родине всё же с почти стабильной периодичностью терзала её сердце.
…Наступил день возвращения Ани и Вадима с Кипра, надо было рассекречиваться и делать вид, что отдых прошёл как нельзя лучше, что Аня за последние три года отдохнула настолько полноценно, что хватит ещё как минимум на два. Аня не хотела ничего рассказывать об их затее даже Женьке, потому что не была уверена, что сестра поймёт её правильно. К тому же Евгения еще не совсем была уверена в серьёзности отношений своей младшей сестры и врача-нейрохирурга. Взвесив все за и против, Анна решила на всякий случай не распространяться. Она и сама до сих пор не могла понять, как могла поверить в то, что рассказал ей Вадим про старушку.
 Конечно, ей совершенно не хотелось, чтобы Протасов летел куда-то к чёрту на кулички, она сразу решила помочь ему. Она почти совсем не знала этого человека, а уже готова была отдать за него любые деньги, чтобы вытащить его из беды. Но раз он решил использовать шанс, предоставленный ему судьбой, Аня решила на него не давить, тем более, что в таких вопросах спорить с Вадимом было бесполезно. В нём очень сильно было мужское начало, поэтому вопросы чести и достоинства он привык всегда решать сам, чего бы это ему ни стоило. Аню успокаивало то, что всё-таки её вариант был запасным и очень надёжным, поэтому если вдруг Вадим пролетит с рулеткой, то она в темпе продаст квартиру и всё будет хорошо.
Теперь всё время Протасов находился в ожидании звонка от Ольги. Он понимал, что кроме неё он нигде не сможет получить визу так быстро и безболезненно. Хорошо бы всё получилось. Он страшно не хотел, чтобы Аня продавала свою квартиру, ему было настолько неловко, что она оказалась в центре всей этой неприятной истории. Вадим понял, что действительно очень дорожит ею и безумно боится, что с ней может что-то произойти. Он понимал, что должен использовать сначала все свои возможности.
Жизнь вернулась в своё прежнее русло. Протасов продолжил свою работу, Аня – свою. Казалось бы, всё шло, как должно идти, но только очень внимательный и вдумчивый человек мог заметить, что эти двое людей стали слишком замкнутыми и задумчивыми. У Анны всё списывалось на недавнюю травму, у Вадима на то, что у него напряжённая работа, да и не очень устроенная личная жизнь, что он всё время об этом думает. Но они думали, о том, что будет, и ждали, ждали наступления определённости. Было ясно и точно одно, что эти двое теперь были одним неделимым организмом, поэтому думать и ждать вдвоём было легче и немножко спокойнее.
   Не прошло и двух дней, как Вадиму позвонила Ольга с радостным сообщением.
- Вадюшка, привет! Ты не представляешь, если бы ты позвонил мне днём позже, плакала бы твоя Америка, я чудом умудрилась воткнуть тебя в эту делегацию. Ты знаешь, там почти твой профиль, они едут дискутировать на тему реабилитационных мероприятий после разного рода оперативного вмешательства в головной мозг, ты записан, как челюстно-лицевой нейрохирург. Так что, почти без обмана. Оригинал приглашения я отправила через Ди-Эйч-Эль, завтра получишь, они не любят факсы. Я думаю, успеешь. Правда, лететь тебе придётся до Лос-Анджелеса, тут уж прости, там на месте разберёшься, уже будет не та проблема. – Оля была очень довольна собой, тем более, что ей почти удалось выполнить просьбу Вадима.
- Лялька! Ты – золото! Ура! Ты себе не представляешь, что ты за человек! Всё, возвращаюсь из Америки и сразу к тебе в твой Бундес рейх. Спасибо тебе, я знал, что ты супер и экстра деловая женщина. – Вадим был вне себя от радости, всё негативное, которое свалилось на них с Аней за последние дни, начинало приобретать положительную окраску, от этого крепла уверенность в том, что всё затеянное не абсолютная утопия.
- Ну и гут! Давай следуй по инструкции, там у них строго. У тебя получится, я не сомневаюсь. Слушай, а что ты забыл в этом Лас-Вегасе? – Ольгу наконец-то разобрало любопытство, чего очень боялся Вадим.
- Ты знаешь, давай договоримся, что я обо всём тебе расскажу, когда мы приедем к тебе. Боюсь сглазить. – Только теперь Протасов понял, что сказал «мы приедем», Оля, бесспорно, это заметила.
- А что это ты теперь себя как царь-батюшка на «вы» называешь? – Ольга весело рассмеялась.
- Нет, солнышко, это я не о себе. Если позволишь, то я привезу к тебе в гости свою любимую женщину. Я очень хочу, чтобы вы познакомились. Наверное, после того как мы расстались, это первый случай, когда я в буквальном смысле потерял голову. Больше не задавай мне никаких вопросов, всё увидишь сама, я обещаю. – Вадим замолчал и ждал, что же будет дальше.
- Слава Тебе Господи, а то я уже отчаялась думать, когда же ты наконец обретёшь семью. И спрашивать-то тебя боялась, а ты взял  и сам всё рассказал. Конечно, приезжайте вдвоём, я тоже буду очень рада с ней познакомиться. Ладненько, у меня тут второй телефон звонит, как всё сделаешь, позвони мне, пожалуйста. Целую. – Бывшая супруга поспешно завершила сеанс связи, Вадим был рад, что разговор был построен таким образом. Теперь оставалось ждать пакета с документами и пулей лететь в посольство. Машина завертелась.
…Ну, вот и практически всё подготовлено для осуществления задуманного. Так бывает, что, несмотря на всю катастрофичность ситуации, зачастую в самый нужный момент появляются вспышки-выручалочки. Вот и Ольга сработала настолько оперативно, теперь главное, чтобы не завернули в посольстве.
Вадим сидел за столом в своём рабочем кабинете и беспрестанно думал и размышлял. Он почему-то опять представил, что они с Ольгой не разошлись, продолжают жить и бороться друг с другом. Ему не хотелось сравнивать Аню и Олю, вся эта затея заведомо была обречена на провал. Невозможно сравнить двух женщин из разных периодов своей жизни. Нельзя сказать, что одна лучше другой, каждая по-своему хороша, только в своё время. Просто в настоящее время приоритетом обладала Аня, и Вадиму очень не хотелось, чтобы это время закончилось.
Хорошо, что подходило к концу лето – пора отпусков, поэтому отлучиться на неделю можно было проще. Вадим не любил злоупотреблять своим служебным положением и приходил на работу за полчаса до начала, а уходил на час, а то и два позже. Все сотрудники знали это и старались также соответствовать хорошему примеру начальника. У Протасова был хороший заместитель, поэтому он прекрасно оставлял на него отделение и не волновался, что может что-то произойти в его отсутствие. Легендой отлучки Вадима Михайловича была поездка на симпозиум в Штаты, в общем-то, тут всё было по-честному. Протасов опять мысленно благодарил Ольгу за содействие и самое активное участие в его деле. Теперь главное, чтобы в посольстве не было проблем.
Как и обещала бывшая жена, в восемь утра в квартире Вадима раздался звонок в дверь, это был курьер международной почтовой службы «Ди-Эйч-Эль». Так как на сегодня не было плановых операций, Протасов позвонил в клинику и предупредил, что поедет в посольство. Затем он отвёз Аню до ближайшего метро, а сам направился в центр, на Новинский бульвар.
Вадим никогда не был за океаном, хотя ничто не мешало ему это сделать. Как-то не сложилось, да и не представлялось поводов, чтобы бросить всё и поехать в Новый Свет. Так обычно бывает, что нежданно и негаданно на голову сваливается то, о чём не думал и не мечтал. Конечно, здорово бы было поехать туда вместе с Аней, попутешествовать, посмотреть новую страну, получить туристическое удовольствие, но та цель, из-за которой заварилась вся эта каша, как-то отбивала всю охоту делать в Америке еще что-то, кроме того, ради чего Вадим собирался туда ехать.
На улицах Москвы не было сильных пробок, поэтому в центр на Садовое кольцо Протасов доехал довольно быстро. Ещё сидя в машине, он проверил все ли документы в наличии. У окошка для сдачи документов тоже было немного народу. Миловидная девушка внимательно просмотрела все бумаги и выдала Вадиму карточку с номером для прохождения собеседования через десять дней. Всё шло как нельзя вовремя, как и говорила Ольга, получить визу в Америку для посещения научных конференций и симпозиумов было легче всего, тем более в составе немецкой делегации. Теперь оставалось ждать.
     Очутившись на улице, Протасов почему-то не захотел сразу ехать на работу, может быть, впервые его абсолютно не тянуло в родную клинику, где он проводил всё своё время, где были его пациенты, сотрудники, ставшие уже почти родными. Сейчас он хотел, во-первых, чтобы возникшая неприятность побыстрее рассосалась, а, во-вторых, он испытывал невероятное чувство вины перед Аней, потому что, не успев подарить ей праздник, начисто испортил всё. Ему хотелось каждым своим поступком доказывать ей, что он больше никогда не попадёт в такую ситуацию, ну, а тем более, не вовлечёт её.
     Как бы то ни было, но на работу ехать пришлось, но перед этим Вадим решил заехать  в ювелирный магазин и купить Ане красивое кольцо. Он помнил её тоненькие пальчики, которые перебирал в своей руке, когда Аню только привезли рано утром на «скорой». Ему хотелось прямо сейчас сделать ей предложение, он готов был на всё, лишь бы она не разуверилась в нём. По пути ему попался большой ювелирный магазин, Протасов припарковался у тротуара и быстрым шагом направился внутрь…
     …Самым большим желанием Ани на сегодняшний день было то, чтобы Вадим не летел в Америку. «До чего же упёртый попался мужик. Неужели он думает, что я буду держать его на крючке из-за того, что помогу ему вернуть долг. Не думаю я, что он так думает, но, тем не менее, хочет всё сделать САМ. Этому тоже есть объяснение, тем более всю жизнь он рассчитывал только на себя, и ему немного диковат ток факт, что женщина хочет взять на себя его проблему. Но ведь если с ним не дай Бог что-нибудь случится в этой грёбаной Америке, что я буду делать здесь без него?»
Оставалось только ждать и уповать на то, что всё будет хорошо и благополучно. Аня созвонилась со своей знакомой из авиа касс и забронировала билет на имя Вадима до Лос-Анджелеса на седьмое сентября.
     Только теперь Анна стала детально анализировать Вадима. Какова же на самом деле психология игрока? Не является ли это серьёзной болезнью? Что на самом деле таит в себе понятие азарт? От всех этих вопросов неприятный холодок пробежал у неё по позвоночнику. В памяти сразу проплыли примеры известных игроков типа Достоевского, Толстого, Гоголя и Некрасова. Затем вспомнился довольно недавний фильм «Страна глухих», где парень подставил под пули свою девушку, когда она добывала деньги, чтобы спасти его, когда он проигрался и как он просит её дать ему то ли пятьдесят, то ли сто долларов, чтобы якобы поиграть в последний раз, и продувает опять около десяти тысяч.
Насколько велика гарантия, что Вадим навсегда «завяжет» с полюбившимся хобби. Ведь практически все заядлые игроки, зарекаясь, что играют в последний раз, проигрывали целые состояния и просто-напросто заканчивали свой земной путь с пулей в голове, пущенной туда собственноручно. Как понять, сможет ли Протасов, уважаемый человек, выдающийся врач, учёный и просто хороший человек, забыть про то, чем он увлекался напропалую последние несколько лет? Может быть, действительно всё дело в ней, Ане, и только она способна сделать так, чтобы её дорогой и любимый Вадим перестал играть? 
     Почти всегда, попав в трудную ситуацию, Аня старалась обсудить это со старшей сестрой. Женя была вполне трезвомыслящим и мудрым человеком, поэтому порой её советы очень помогали Ане. Даже не советы, а возможность вместе с сестрой обсудить и смоделировать ситуацию и найти единственно правильный и разумный выход.
     Сейчас мысль о том, чтобы хоть о чём-то рассказать Женьке, приводила Анну в жуткое состояние. Она сразу поняла, что Женя не очень осознала всю серьёзность намерений Вадима, да и сама ситуация с больничным романом не вселяла в неё уверенности. Какая может быть романтика в случае, если пациентка лежит без сознания с почти пробитой головой, а врач без памяти влюбляется в такую спящую красавицу. Конечно, в жизни бывает всякое, но почему-то у младшей сестры в последнее время случались только несчастные случаи, и хотелось бы надеяться, что эта встреча положит начало белой полосе в жизни Ани, но пока ничего не было ясно и определённо.
     Каким-то неведомым образом Аня поняла, что в случае с Протасовым Женя ей не советчик. Она сама пыталась со всем эти разобраться, но всё-таки аргументов «за» то, что Вадим был именно тем, кого она ждала всю жизнь, было больше.
…Витрина ювелирного магазина напоминала волшебное царство блеска. Бриллианты переливались и искрились. Свет преломлялся от их микроскопических граней и слепил глаза заинтересованных потенциальных покупателей. Рядом с бриллиантами располагались сапфиры и изумруды, были и комбинированные композиции. Такого изобилия ювелирных шедевров Вадим не встречал уже давно. Наверное, во-первых, не было надобности и необходимости в посещении такого рода магазинов, а, во-вторых, он вспоминал «ювелирки» времён перестройки, когда обручальные кольца и те «добывались» из-под полы по очень великому блату. Любезная девушка-продавец сразу отметила не совсем праздную заинтересованность Протасова и предложила свою помощь в выборе. Вадим очень быстро устал от такого великолепного блеска, глаза моментально заболели, но надо было быстро выбирать, и не абы что, а самое лучшее кольцо.
- Я вижу, что вы заинтересовались изделиями из золота и бриллиантов. Могу Вам сообщить, что в нашем магазине Вы сможете найти лучшее, что создаётся сегодня в отечественной ювелирной промышленности. – Девушка аккуратно поправила золотой браслет на правой руке и продолжала профессиональный натиск. – Что именно Вы желаете, кольцо или комплект?
Протасов внимательно взглянул на девушку и решительно подумал, а почему бы и не комплект.
- Если мы с Вами к колечку подберём серьги, то я буду Вам очень признателен. Я, право же, уже оказался бессилен что-либо выбирать из такого огромного количества шедевров, поэтому только на Вас у меня самая большая надежда.
- А могу я поинтересоваться, кому и к какому случаю Вы подбираете подарок, если, конечно, это не секрет. Это поможет мне максимально точно подобрать Вам нужный вариант.
- Конечно. Это женщина, которую я искал всю жизнь. Её зовут Анна. Я сейчас попал в очень неприятную историю и невольно вовлёк в неё Аню. Уже есть решение возникшей проблемы, я надеюсь, что всё скоро уладится. – Вадим ощутил, что от этих слов лоб его покрылся испариной. – Больше всего на свете я не хочу потерять эту женщину. Простите, что много говорю Вам лишнего, но поймите меня, именно сегодня я хочу сделать ей предложение, более того, я страстно желаю, чтобы то, что мы с Вами сейчас подберём, помогло ей поверить в меня. Да-да, я хочу, чтобы она окончательно поверила мне. Извините. – Протасов молча и напряжённо уставился на продавщицу.
- Что ж, спасибо за доверие и откровенность. Я помогу Вам. Я вижу, что Вы человек не бедный и в таком вопросе не будете считать, что сколько стоит. И не поэтому я попытаюсь продать Вам вещь подороже, Боже сохрани спекулировать на чувствах и переживаниях людей. Дело в том, что вчера мы получили два комплекта, их нет на витрине, я сейчас Вам их покажу. Это экспериментальные образцы, которые на данный момент существуют в единственном экземпляре. Я прошу прощения, мне надо сходить за ними. – Девушка быстро удалилась.
     Вадим благодарно проводил взглядом стройную фигуру продавщицы. Почему-то именно теперь ему как никогда хотелось доказать Ане, что он именно тот человек, который по настоящему сделает её счастливой. Уже прошло достаточно много времени, с тех пор как он не появлялся в клубе, а его абсолютно не тянуло туда. Он поймал себя на этой мысли и порадовался за себя, значит, он был не безнадёжно болен недугом под названием игра и азарт, и любовь к женщине для него имела гораздо большее значение. Появление девушки-консультанта вернуло его на землю. Она аккуратно положила на стекло прилавка две бархатные коробочки тёмно-бордового цвета.
     Ирина, так звали продавщицу,  аккуратно открыла обе. То, что увидел Вадим, действительно потрясло его воображение. Нельзя сказать, что профессор Протасов находил единственное удовольствие лишь анализировать состояние головного мозга своих пациентов и кропотливо изучать томограммы, а также отслеживать динамику течение заболевания и прочее. Вадим некогда увлекался живописью, в ранней молодости даже пробовал что-то писать сам. Словом, чувство прекрасного не было ему чуждо.  Девушка Ирина не зря сказала, что эти комплекты были эксклюзивными и уникальными творениями. Протасов осознал, что не мог оторвать взгляда от искрящихся камней. Это была ручная работа. Серьги и кольца были сделаны из белого и жёлтого золота и платины, замысловатое и немного асимметричное переплетение было декорировано довольно крупными бриллиантами в одном случае и сапфирами в другом. Как ни странно, эти украшения могли бы служить как вечерним вариантом, так и повседневным. Всё зависело только от туалета, в котором была обладательница этих шедевров. Недолго думая, Вадим решил взять оба гарнитура, он даже не поинтересовался, сколько они стоили. Впрочем, сейчас это было неважно.
Ирина почему-то сразу поняла, что в лице любимой женщины сегодняшнего симпатичного покупателя оба комплекта очень быстро найдут счастливую обладательницу.
- Я вижу, что Вам очень понравились эти ювелирные изделия. Я очень рада, что смогла помочь Вам. – Ирина действительно была рада, потому что когда Протасов возник около витрины её отдела, было не скрыть его встревоженности и нервозности.
- Да, Ирочка, вы – настоящая волшебница. Заверните обе коробочки, пожалуйста. Сколько с меня причитается? – Протасов заметно повеселел.
- Так, посмотрим. Минуточку. – Девушка достала журнал и стала сосредоточенно водить хорошеньким перламутровым ноготком по строчке с ценами. – Итого, за два комплекта с Вас сорок восемь тысяч триста шестьдесят девять рублей.
- Замечательно! – Вадим осознал, что у него как раз с собой было тысячи полторы зелёных и какое-то количество рублей. – Я только в обменник схожу, никому не продавайте эту красоту. – Он пулей выскочил из магазина и зашагал вверх по улице в надежде найти обменный пункт валюты…
     …Незаметно пролетело две недели, до отлёта Вадима оставались считанные дни. Виза была получена, билеты выкуплены. Слава Богу, все подготовительные мероприятия не были сорваны. Оставалось ждать самого главного. Аня была приятно потрясена подарком и предложением Протасова. Почему-то она ни минуты не сомневалась, что он сделает ей предложение, а она абсолютно не будет сомневаться. Вадим подарил ей пока один комплект с сапфирами. Он загадал, что второй будет вручён любимой после успешного возвращения из Америки. Лишь бы всё получилось. Молодые люди даже решили сходить в загс и подать заявление, чтобы время пошло и оставалось ждать меньше и меньше.
     Рейс на Лос-Анджелес был вечерним. Вадим заказал такси в обе стороны, и они с Аней отправились в аэропорт. Она настаивала на том, что очень хочет его проводить. Протасов попросил водителя дождаться Аню и отвезти её обратно домой, щедро отблагодарив. Времени было еще много, Протасов заполнил таможенную декларацию, проверил билет, паспорт, кредитку и наличные. Всё было на месте. Они еще немного побродили по зданию аэропорта и решили, что пора вставать в очередь на регистрацию. С собой Вадим взял две книжки, чтобы не скучать в полёте, плюс ко всему, Аня рекомендовала ему купить в магазине дьюти фри бутылочку коньячка для лучшего сна в перерывах между чтением. Аня очень волновалась и не скрывала своего волнения.
- Позвони мне сразу же, как только самолёт коснётся шасси земли, я буду сидеть и ждать только этого звонка.
- Обязательно, даже и не переживай. Я сам буду волноваться, как ты там без меня столько времени. А по поводу коньячку, это хорошая идея. Что тебе купить из парфюмерии? – Вадим старался разрядить нервозность Ани, потому что видел, что на ней не было лица.
- Ничего мне не надо. У меня всё есть. Приезжай сам и побыстрее. Мне больше ничего не нужно, возвращайся живой и здоровый. Даже если ничего не выиграешь, позвони мне, я тут же начну продавать квартиру, ты приедешь и сразу же разберёшься со своими компаньонами раз и навсегда. Я люблю тебя! – В глазах Ани заблестели слёзы, она жалобно посмотрела вверх на Вадима и уткнулась ему лицом в грудь.
- Успокойся, девочка моя, всё будет хорошо. Победа будет за нами. Люди и не такое переживали. Всего неделька и я буду опять с тобой. – За разговорами и переживаниями они не заметили, как подошла очередь Протасова на регистрацию на рейс. Он сдал чемодан в багаж и попросил, чтобы ему дали место в некурящем салоне.
     Когда посадочный талон был на руках у Вадима, а чемодан с грохотом поехал вниз, он еще раз с невероятной нежностью посмотрел на Аню, крепко прижал её к себе и поцеловал. Чтобы не затягивать прощание, они оба нашли в себе мужество разойтись. Вадим прошёл за стойку регистрации и, послав Ане воздушный поцелуй, направился на паспортный контроль. Аня проводила его взглядом и чтобы окончательно не расклеиться поспешила на улицу искать таксиста, который привёз их сюда…
Поздно вечером одна в пустой квартире Вадима, которая уже постепенно становилась для неё родной, Аня тихо сидела на диване перед телевизором и рассматривала изумительный набор драгоценностей, который ей подарил будущий муж. Она примерила колечко, кольцо оказалось впору, как будто бы она сама примеряла его в магазине. Серёжки прекрасно гармонировали с кольцом даже при условии, что на Ане был надет махровый банный халат. Ей казалось, что, если она будет носить эти украшения, то каким-то неведомым образом они с Вадимом будут ближе друг другу.
     Ане никогда не было так одиноко и больно от расставания с любимым человеком. Наверное, потому что по настоящему она полюбила впервые. Девушка сидела в одиночестве и представляла, как Протасов, устроившись в удобном кресле, приближается к загадочному континенту под названием Америка. Сразу в голове пронеслись какие-то школьные знания географии об Америго Веспуччи, Христофоре Колумбе, далее почему-то шли Джон Кеннеди и Саманта Смит. Аня не рассматривала поездку Вадима, как познавательную и увлекательную, ей казалось, что всё должно было выглядеть, как некая схема в одно касание: Лос-Анджелес – Лас-Вегас – казино – выиграл – перевёл деньги – Лос-Анджелес – Москва.
Погружённая в свои замороченные мысли, Анна осознала, что уже недели две не виделась с Женей, и от этого ей стало невероятно стыдно. Ей показалось, что сестра даже немного на неё обиделась. Может быть, это было даже из разряда некоторой ревности. Хотя поводов для ревности Аня не видела, у Жени был муж и ребёнок. Наверное, Женя не до конца приняла Вадима, хотя общалась она с ним только как родственница пациентки. Тогда он произвёл на неё крайне положительное впечатление. Аня решила, что как только Вадим вернётся из Штатов, она сразу же поведёт его к родителям и Жене. Она безумно хотела познакомить их с ним и рассказать, какой он замечательный и необыкновенный. Аня посмотрела на часы, было около десяти, можно позвонить сестре. Девушка нажала кнопку с номером телефона Евгении.
- Алло! Женюрка, привет! Это я! – Аня старалась говорить весело и непринуждённо, хотя частично её била дрожь. – Как у вас дела?
- Привет-привет! Я уж забыла, как ты выглядишь, радость моя. – В интонациях Жени слегка проскакивали укоризненные нотки. – Всё вроде у нас нормально. Ты-то как?
- Жень, ты извини, что мы давно не виделись. Понимаешь, так вот сложилась, что у меня круто поменялась жизнь, и нужно было время, чтобы к этому привыкнуть. У меня всё нормально, я под присмотром самого лучшего доктора в мире. Я очень хочу вас познакомить, ты не пожалеешь.
- Я рада, что ты в порядке. – Постепенно голос старшей сестры становился более бархатным и приветливым. – Мы отчасти знакомы с твоим доктором, но, тем не менее, ждём, когда ты нам его представишь в определённом качестве. Или я не права?
- Очень даже права. Я как раз хотела тебе сообщить, что несколько дней назад мне сделали предложение, и я согласилась. Надеюсь, что в конце октября будет шумная свадьба. – Аню радовал положительный настрой их разговора, тем более, что она совершенно не хотела, чтобы между ней и Женей возникала глупая напряжённость из-за недопонимания и недомолвок.
- Даже так? Очень интересно! Я не думала, что у вас всё это получится так быстро. Хорошо, будем ждать приглашения.
- Вадим сейчас уехал в командировку на недельку в США, должен вернуться 15-го, сразу после его возвращения надо устроить день благословения. Не обижайся на меня, Жень, ты ни в коем случае не отошла на второй план. Ты как была моей старшей и мудрой сестрой, так и осталась, тут тебе равных нет, и спасибо тебе за всё, что ты сделала для меня. – Аня почувствовала, что к её горлу подкатывает ком слёз, она стремительно заставила его убраться.
На том конце провода послышались всхлипывания, Евгения оказалась менее стойким товарищем.
- Анютка, дорогая, перестань городить ерунду. Как я могу на тебя обижаться, я же только о том и думаю, чтобы у тебя всё было хорошо, а в личной жизни в первую очередь. Дай-то Бог, чтобы у вас всё было в порядке.
- Ну и хорошо. Я на неделе постараюсь заскочить к вам, если успею, или ты ко мне, кстати, запиши мой новый домашний телефон. – Аня продиктовала сестре телефон Вадима.
- Да, забыла тебя спросить, а ты в своей квартире сейчас вообще не бываешь? – По-хозяйски справилась Женя.
- Не-а, у меня какая-то фобия выработалась. Пока я с ней ничего не делала, там видно будет. Тем более у Протасова не менее удобная квартира. Приезжай, сама увидишь.
- Ладно, созвонимся. Целую, сестрёнка, поздно уже, давай отдыхай.
- Ага, Костянычу со Славой приветы! До связи. – Аня нажала на кнопку сброса и поняла, что ей очень не хватало этого разговора. Ей моментально стало легче и спокойнее жить, потому что сестра больше не сердилась  на неё.
Умиротворённая и расслабленная, Анна решила принять перед сном душ и отправиться спать. Вадим был ещё в воздухе. Она мысленно помолилась о нём и решила, что надо поскорее уснуть, а когда она проснётся утром, то Протасов уже, наверное, ей позвонит из Лос-Анджелеса…
     …Полёт, с одной стороны, казавшийся долгим и утомительным, оказался вполне приятным и ненавязчивым. За чтением, просмотром кино и просто пребывая в дремоте под воздействием отменного коньяка высшей пробы “Otard”, Вадим Протасов не заметил, как стюардесса объявила, что необходимо заполнять иммиграционные карточки. Посадка была мягкой. Вадим тут же набрал Ане и отчитался, что почти ступил на американскую землю.
     Далее надо было искать встречающего немецкой делегации. Как объяснила Ольга, в аэропорту должен был стоять мужчина с табличкой «Dresden. Symposium”. Этот господин тоже нашёлся без труда, Вадим отметился в списке участников и пожилой немец, его звали Людвиг Кеммерих, объяснил, как пройти к автобусу, который повезёт народ в отель.
Попутно Протасов начал выяснять, каким образом можно добраться до Лас-Вегаса. В информационном бюро его просветили по поводу расписания самолётов и стоимости билетов. Для начала надо поехать и разместиться в гостинице, сделать умный вид, а потом незаметно смыться. Может быть, если всё пойдет хорошо, ему удастся ещё и на симпозиум попасть, что также было для Вадима не безынтересно. Взвесив все за и против, он решил появиться на симпозиуме в первый день, а потом пулей лететь в Лас-Вегас.
     Отель оказался не слишком шикарным, но довольно уютным и аккуратным.  Протасов разместился в номере, ещё раз позвонил Ане и пошёл в фойе встречаться с руководителем делегации. Им снова оказался кругленький немец, профессор Людвиг Кеммерих, который помимо обширной научной деятельности взял на себя организационные функции. К огромному удивлению Вадима все участники как один собрались в холле гостиницы ровно в назначенное время, что тут удивляться – немцы. Кеммерих раздал всем по папке с необходимыми документами на немецком и английском языках. Всего в составе делегации было человек восемнадцать, не включая Вадима. Как он по ходу знакомства понял, среди врачей были в основном настоящие немцы, но также присутствовали двое, переехавших в Германию сравнительно недавно. Это были немцы Поволжья Виктор Кох и Станислав Пендерецкий. У последнего мать была немка, а отец поляк.  Попав в среду своих коллег, Вадим почувствовал себя как рыба в воде. Неважно, что все эти люди занимались пластической хирургией, а он неврологией. Настоящим врачам, преданным своему делу всегда найдётся что обсудить, неважно по какой специализации кто работал.
     Симпозиум должен был проходить в специально отведённом лекционном зале прямо в гостинице. Вадим порадовался, что никуда не надо ехать хотя бы из гостиницы. Ему до боли хотелось поскорее закруглить дела в Лас-Вегасе и всё-таки позаниматься профессией. В любом случае, если ему повезёт, то повезёт сразу, а если уж нет, то в любом случае уже будет не на что играть. Поэтому Протасов решил занять под это дело завтрашний день. Он выяснил, что авиабилеты до Лас-Вегаса можно заказать по телефону с быстрой доставкой в отель. Это было очень удобно.
Больше всего на свете Вадим не хотел, чтобы кто-нибудь догадался, зачем он приехал сюда. К счастью, немцы были воспитаны так, что никогда не задавали нелепых и бестактных вопросов, к тому же, Протасов не был с ними со всеми знаком. Существовала легенда о том, что Ольга Химмельштос попросила включить в состав делегации своего дальнего родственника из России. Ольга пользовалась большим уважением в своих медицинских кругах, тем более ассоциации хирургов-пластиков ничего не стоило взять с собой еще одного специалиста, всё оплачивала лично Ольга. А в таком раскладе, почему бы не оказать любезность уважаемой фрау и перспективному врачу из России.
Вадим решил ни с кем не заводить доверительных отношений, особенно с бывшими соотечественниками. Отлучка на один день не вызвала бы ни у кого подозрений. В конце концов, в первую очередь это надо ему.
     К вечеру, после вступительного собрания, когда, поужинав, в уютном баре гостиницы, Протасову позвонили с рецепции и сообщили, что его ожидает курьер. Ну, вот, билеты есть, боевой дух крепнет с каждым днём. Завтра в десять часов утра он вылетит в знаменитый город-казино Лас-Вегас, который, наверное, из космоса кажется разноцветной светящейся точкой. Теперь надо хорошенько выспаться. Вадим позвонил Ане, чтобы она пожелала ему спокойной ночи.
Самолёт поднялся в воздух ровно по расписанию. Протасов удобно устроился в комфортабельном кресле и стал в очередной раз анализировать всю свою жизнь. Всё вроде бы шло ровно и без особых взлётов и падений до сегодняшнего момента. Кто бы мог подумать, что профессор Вадим Михайлович Протасов поедет испытывать судьбу, играя в рулетку. Надо сказать, учитывая его азартный характер, Вадим ни разу в жизни не был в казино. Так сложилось, что, став членом того самого игрового клуба, он просто получал удовольствие от игры в карты, от общения с интересными людьми. Он на секунду ещё раз задумался, не станет ли ему жаль навсегда расстаться со своим главным хобби последних нескольких лет. Потом Вадим снова переключился на мысли об Ане. Опять потянуло на размышления и философию. Вот пройдёт волна страсти, они заживут ровненько и спокойно, а что же ему останется в этой жизни для куража? А, может быть, он просто таким образом бежал от одиночества?
Когда они жили с Ольгой, то всё свободное время он посвящал дополнительным занятиям своей специальностью. Протасов был страстно увлечён неврологией и нейрохирургией, ему было интересно до мелочей изучить головной мозг человека – самое загадочное и самое непредсказуемое, что находится в человеческом организме. Когда Ольга уехала, тогда учёбу сменила сначала научная работа, а потом практика в клинике, карьерный рост. Были, конечно, в это время у него и женщины, но не более, чем скрасить его одиночество на очень непродолжительное время.
В один прекрасный день в клинику поступил очень уважаемый и очень влиятельный пациент. У него был микро инсульт. Случай был фантастический, потому что ко времени выписки этого господина не было никаких следов от даже незначительного кровоизлияния. В этом была огромная заслуга Вадима и его сотрудников. Этот туз был настолько приятно потрясён случившимся, что пригласил Протасова пообщаться с ним в более непринуждённой обстановке. Так Вадим попал в очень закрытый элитный игровой клуб.
Снова и снова мыслями Вадим Протасов возвращался в тот день, когда удача в игре навсегда покинула его. Тут некого было винить. Видимо, либо надо было вовремя остановиться, либо просто раз и навсегда сделать важный выбор в своей жизни. Игра есть игра, если ты выиграл, то получай выигрыш, ну, а если проиграл – плати. Вадим по достоинству оценил благородство своего бывшего пациента, потому что он частично помог ему компенсировать проигранное, но оставалось отдать ещё достаточно много.
Когда самолёт «нырнул» в воздушную яму и стало понятно, что он начинает снижение, Протасов, глядя с большой высоты вниз на грешную землю, поклялся в первую очередь самому себе, что после такой исповеди он начинает новую жизнь, неважно, чем закончится его визит в Лас-Вегас…
…Прошло уже два дня, как улетел Вадим. Ане никогда не было так одиноко. Она даже нашла в себе силы, чтобы пересмотреть свой рабочий режим и возвращалась домой не позже девяти вечера. Как выяснилось на практике, можно жить и так, и ничего от этого в худшую сторону не меняется, главное, захотеть. Вот и сегодня утром она проснулась аж в восемь часов утра. Светило бархатное сентябрьское солнышко, как хорошо, что еще не начались дожди  и слякоть, она открыла шторы и распахнула окно. В комнату ворвался приятный свежий ветерок. Надо было идти варить кофе, умываться, чистить пёрышки и ехать на работу.
С тех пор, как они с Вадимом стали вести совместное хозяйство, Аня уже почти привыкла варить первые блюда, готовить мясные закуски, салаты. Стала делать то, на что в своей прошлой жизни у неё просто не хватило бы времени, а главное никогда не возникало желания. Девушка засыпала в кофеварку ароматного кофе и достала нарезанные мясо, сыр и ветчину. Когда она вернулась из ванной свежая и умытая, два кусочка белого хлеба уже подсушились и были выстреляны вверх из тостера. Аня налила себе кофе, добавила сливок и сделала два бутерброда из сыра и ветчины – вполне царский завтрак, при условии, что по утрам совершенно не хотелось есть. Но сегодня, как ни странно, Анна ощущала, что напротив очень голодна. Она сделала глоток  кофе и откусила небольшой кусочек от бутерброда с ветчиной. В какой-то момент ей показалось, что ветчина пахнет чем-то странным, но этого не могло быть, потому что она сама только вчера её покупала, к тому же все мясные продукты хранились в нулевой камере холодильника. Аня ещё раз сделала попытку откусить от бутерброда и действительно осознала, что её буквально выворачивает наизнанку от запаха мяса. Она убрала всё мясо в лоток и закрыла его крышкой. Бутерброд с сыром проскочил легче. Что же это может быть? Ведь ещё вчера ей так понравилась свежайшая ветчина из мяса курицы и индейки, неужели она заболела? Только этого не хватало.
Аня внезапно вспомнила, что мама рассказывала ей, что когда бабушка заболела раком, то не могла выносить запаха отварной говядины. Нет, только не это. Почему всё опять так не вовремя?!  На миг девушка буквально силой заставила себя выйти из панического штопора. Ведь ничего ещё не произошло, зачем накручивать и придумывать то, чего ещё никто не подтверждал.  Вероятно, надо для начала сходить к врачу и всё выяснить. Ведь её же ничего не беспокоит. Хотя, при определённых болезнях сначала тоже ничего не болит.
Уложив остатки еды в миску, Аня убрала всё в холодильник. В какой-то момент, откуда-то опять возникла волна запаха куриной ветчины. У Ани снова закружилась голова, и она просто еле добежала до туалета.
«А может быть, я просто-напросто беременна, в конце концов, подумала Аня, глядя на себя в зеркало,  и никакая это не болезнь?» На лице начал появляться лёгкий румянец. «Что ж, первое, что я должна сегодня сделать, это купить в аптеке тест. Очень интересно. Срок в таком случае должен быть просто минимальным, а меня уже так колбасит. Вот это да!» Обуреваемая возникшими сенсационными мыслями, девушка стала, не спеша, собираться на работу…
 …Самолёт плавно приземлился в аэропорту Лас-Вегаса, за своими мыслями, Вадим даже не успел заметить, сколько длился полёт. Обратный билет он взял с открытой датой, поэтому не был привязан точно по времени к обратному рейсу. Протасов направился к стоянке такси и автобусов. С этим там у них проблем нет вовсе. Пожилой американец с каким-то рязанским акцентом мило согласился за 30 долларов довезти Вадима до самого центра города развлечений, к тому же обещал бесплатно просветить гостя относительно особенностей местного колорита. Уже через пару минут Протасов выяснил, что таксист оказался уроженцем Мариуполя, что он покинул Россию в девяносто первом году. Сначала уехал с женой, а потом перевёз почти всю родню. Судя по всему, ему здесь нравилось, плюс ко всему, прошло много времени, привычка тоже перевесила все за и против. В общем, Семён Раскин, так звали таксиста, стал вполне полноценным американцем.
Вадим сделал вид, что очень заинтересован посетить знаменитый Лас-Вегас, тем более, что никогда не играл в рулетку. Тут Семён прочитал ему вполне полноценную лекцию, из которой Вадим сделал немало полезных выводов. По приезде таксист ещё раз обратил внимание Протасова на те казино, куда имеет смысл идти. Они радушно попрощались.
«Главное, вовремя остановиться. Господи, помоги». Вадим на мгновение почувствовал некоторую дрожь и неуверенность. Но в голове чётко и ясно снова и снова проносились слова старушки: город, огни, восьмёрка.  Исходя из того, что ему рекомендовал Семён, Протасов решил пойти в казино «Корона». Вроде что-то подобное было в Москве, хотя Вадим там и не был, просто решил наудачу.
Очутившись в шикарном фойе казино, около него сразу же возникла шикарная длинноногая девица, ослепляющая своей несравненной голливудской улыбкой.  Она любезно проводила Вадима в игровой зал. Народу было немного, видимо, потому что он попал сюда не в самый разгар. Люди спокойно сидели и ловили или теряли удачу. Для начала надо было купить в кассе фишки и приступать.
За столом, к которому направился Протасов, сидело двое, старушка лет восьмидесяти, подстриженная под мальчика и молодой парень гомосексуального вида. Последний очень слащаво улыбнулся, когда увидел Вадима и даже произвёл нелепое волнообразное покачивание бёдрами. Протасов чуть не прыснул со смеху, но на всякий случай решил не отвлекаться по пустякам, тем более таким. Он сделал до нельзя серьёзное лицо. Крупье предложил сделать ставки. Старушка поставила на  зеро, гомик на 10 и красное, Вадим должен был поставить на 8. Вероятно, если всё идёт так, как надо, ему должно повезти, но не выходя за рамки той суммы, которую он должен отдать и забыть про всё. Протасов посмотрел как закрутилась рулетка, шарик начал стремительно и головокружительно бегать по кругу, натыкаясь на препятствия. «Но старушка не сказала, сколько раз я должен поставить на 8. Ладно, дождёмся первого хода». Замедляя ход, рулетка всё медленнее и медленнее кружила шарик. Вот, наверное, еще полтора кружка и он остановится. Вадим закрыл глаза. Возглас крупье «Eight» выломил его из состояния какого-то летаргического сна.  Он резко открыл глаза и увидел, как серебристый шарик мерно колебался в ячейке с цифрой 8. Старушка противно хмыкнула, голубой заулыбался ещё любвеобильнее. Крупье сгрёб все фишки к Вадиму.
Протасов прикинул, почему старушка слегка очумела. Потому что, видимо, до того как он появился за столом, ей везло, поэтому  в этот раз она сделала приличную ставку. Что делать дальше, Вадим не знал. Он примерно взвесил, что почти вся сумма уже была собрана. Внутри всё сжалось и пульсировало. Усилием воли он решил поставить ещё раз на 8 и на «красное», и немедленно уходить.
Божий одуванчик злобно сжала  искусственные зубы и поставила тоже на 8. Гомосек любовался собой в зеркало на потолке, такое впечатление, что ему было всё равно, выиграет он или проиграет. Для приличия он тоже поставил на 8.
Вадим постарался абстрагироваться от постороннего влияния, он отключился и слегка прикрыл глаза. Всё, дело почти сделано. Даже, если сейчас ничего не выйдет, у него уже достаточно денег, чтобы покрыть долг. Пройдя последний виток спирали, шарик буквально влепился в ячейку красного цвета. Старушка побагровела, всплеснула сухонькими ручонками и, бормоча что-то непристойное, соскочила с высоко стула и поспешила к кассе обналичить хоть что-то на сегодня.
Крупье пополнил запасы фишек Вадима и предложил сделать ещё ставки. На что Вадим поблагодарил всех за приятную игру, сгрёб фишки в специальный мешочек и направился сначала к кассе, а потом в банк. «Господи, неужели всё закончилось. Надо произвести все операции и сразу же позвонить Аннушке. Как же я порадую её этим. А говорят, что чудес не бывает. За сим, госпожа Игра, и господин Азарт, я навеки с вами прощаюсь. Мне было хорошо с вами все эти годы, но пришло время расставить другие приоритеты».
Мало того, что в кассе ему удалось положить деньги сразу на карточку, так там же он перевёл пятьдесят тысяч на счёт своих кредиторов. Это было фантастично! Теперь всё шло слишком гладко, что само по себе не могло не настораживать. Закончив всю рутину, Вадим лихорадочно стал набирать номер Ани.
- Алло, солнышко! Привет! Я так соскучился по тебе! – Вадим не говорил, он кричал и практически парил на тех самых крыльях любви.
- Привет, ты где? – Аня только что вышла из аптеки, и звонок любимого как-то выровнял её нервозное настроение с утра.
- Я в Лас-Вегасе. Докладываю по порядку. Играл два раза, восьмёрка сработала. Я на свой страх ещё поставил на «красное», и тоже выиграл. Короче, деньги перевёл, ближе к вечеру позвоню и проверю. Сейчас пойду кого-нибудь съем. А после начну заниматься обратной дорогой в Лос-Анджелес. Ты не представляешь, какая ты умница. Ведь это ты всё разгадала. Я тут ещё чуток денег нам с тобой выиграл. Но на этом всё, баста, как и договаривались.
Анна почувствовала, что у неё от неожиданного сообщения закружилась голова и снова начало тошнить. Она подошла к перилам крыльца аптеки и облокотилась на них. Ну, вот, слава Богу, что Вадик одержал победу там. Теперь бы ей разобраться, что к чему. Она всё ещё нервничала, но чем дольше она говорила с Протасовым, тем скорее до неё доходила радость произошедшего.
- Господи, как же я рада! Ты себе это можешь представить! Ура! Я люблю тебя! Ты не будешь менять билеты на Москву?
- Кисонька, если ты не возражаешь, я оставшееся законное время всё-таки поработаю на симпозиуме, оказалось, что там есть очень полезные темы. Ты ж понимаешь, я – фанатик своего дела. А чем больше я буду знать, тем лучше мы будем с тобой жить. – Вадиму было немного жаль, что он не улетает в Москву прямо сейчас, но не использовать прекрасную возможность для повышения своей квалификации он тоже не мог.
- Что ты, конечно. Тем более осталось всего пять дней. Ты – настоящий доктор, я не устану повторять, что безумно горжусь тобой. – Аня даже была рада, что у неё будет немного времени, чтобы самой разобраться со своим самочувствием. Она надеялась, что всё не так страшно. Поэтому в глубине души даже хотела сделать Протасову сюрприз в день приезда, а, может быть, и раньше.
- Я тоже очень люблю тебя и буду сильно скучать, пока не увижу тебя. Я сразу же позвоню, как прилечу в Лос-Анджелес. – Вадим понял, что голоден как волк, к тому же надо было поскорее зарегистрироваться на обратный рейс, чтобы успеть к завтрашнему утру на симпозиум…
…К величайшему разочарованию Ани, с утра проведённый тест на определение беременности показал отрицательный результат.  Всё дело в том, что у неё, конечно, случались моменты сомнений, когда приходилось прибегать к помощи таких тестов, но всегда ей в этом смысле везло, так как она не ставила себе цели забеременеть. И так сложилось, что не приходилось ей пока в своей жизни быть беременной, чтобы на собственном опыте понять, как же действительно выглядит результат теста, если ты всё же это случилось. Ну, написано, что должно проявиться две полосочки, а видна только одна, хотя сегодня с утра тоже тошнило и на мясо не только невозможно смотреть, а даже представить его в мыслях.
Как это всегда бывает, снимается одна проблема, возникает очередная, не менее сложная. Как бы поступила Аня раньше? Конечно же, сразу бы позвонила Женьке, тем более, что у неё уже был опыт материнства. Но теперь Аня, как вкопанная сидела и не знала, у кого ей искать помощи. На деле выход естественно был, можно просто позвонить в какой-нибудь диагностический центр и спросить, какие анализы нужно сдать, чтобы определить беременность на ранних сроках. Так она и сделала. Любезная девушка в регистратуре сказала, что, бесспорно, нужно проконсультироваться у гинеколога, но чтобы идти к врачу не с пустыми руками можно самостоятельно сдать анализ крови на ХГЧ. Вроде как это самый беспроигрышный вариант. На завтрашнее утро Аня наметила себе поход в этот центр. Опять оставалось только ждать…
…Оставшиеся дни в Лос-Анджелесе прошли практически незаметно и легко. С утра до двух-трёх часов были заседания и научные конференции, Вадим был просто счастлив, что, совместив, полезное с приятным, попал на такое мероприятие. Помимо немецких врачей к ним присоединились американские из местного центра пластической хирургии, французские и трое итальянцев. Программа симпозиума была построена очень умело, была возможность и выслушать, и высказаться. Вадим даже сделал небольшой доклад. Это был чистой воды экспромт, он никак не ожидал, что за день напишет тезисы на три печатных листа, да ещё на английском языке по теме «Восстановление иннервации блуждающего лицевого нерва после черепно-мозговой травмы». Здесь он чувствовал себя в своей стихии. Возвратившись из Лас-Вегаса, Протасов как будто бы по-новому задышал, словно действительно начал другую жизнь.
В общем, он даже и представлял, насколько эта поездка перевернёт его жизнь. До окончания симпозиума оставался один день. «Вот ещё немножко и я снова увижу Аню». Вадим хотел купить ей что-то особенное и необычное, но ничего не приходило ему в голову. Один главный подарок был спрятан в Москве, но ему бесконечно хотелось её удивлять и восхищать. Протасов порой чувствовал себя немного беспомощным, потому что ещё не до конца изучил пристрастия и предпочтения своей подруги. В эдаких метаниях он пребывал вплоть до отъезда в аэропорт. Промучившись ещё с полчаса, он всё-таки решил компенсировать эти пробелы в магазине беспошлинной торговли и накупил ей перчаток, шейных платков, духи, которые знал, тушь для ресниц и кучу всякой мелочи.
Перед самым заходом в авиалайнер Вадим набрал номер Анны и сообщил ей, когда он примерно приземлится в Москве. Они договорились, чтобы Аня не суетилась со встречей. Вадим решил, что просто возьмёт такси и приедет домой. «Вот путь домой можно считать проложен. Храни нас Господь». Вадим Протасов налил себе две трети походной рюмочки всё того же коньяка и решил поспать до того, как начнут разносить еду. Благородный напиток приятным теплом опустился вниз по пищеводу, стало спокойно и легко. Вадим пристегнул ремни и моментально заснул…
…Анализ должен был быть готов как раз 15-го сентября утром. Аня с большим волнением ждала, когда начнёт работать клиника и можно будет позвонить и всё узнать. Сегодня был радостный день – возвращается Вадим. Всё осталось позади. Наверное, его «кровопийцы» уже получили денежки. Слава Богу, а то ещё неизвестно, чем всё это могло закончиться. Аня нервно посмотрела на часы, было ровно десять. Неуверенно, она набрала номер регистратуры. После двух гудков ответил бодрый и приветливый голос.
- Алло! Клиника! Я вас слушаю! Алёна.
- Доброе утро, Алёна! Могу я узнать результаты анализа крови на ХГЧ. Моя фамилия Фролова. – Аня с дрожью ожидала не менее энергичного ответа.
- Минуточку. Когда Вы сдавали?
- Четыре дня назад, то есть 11-го числа.
- Так. Фролова Анна Сергеевна?
- Да. – Хрипло выдавила Аня. – Это я. Что там?
- Судя по результатам анализа, можно говорить о трёх-четырёх неделях беременности. Поздравляю Вас. Теперь Вам необходимо подойти к врачу и пройти другие исследования. Результат будет лежать в регистратуре, так что Вы можете забрать его. Всего доброго.
- Спасибо. Большое спасибо. – Аню вновь слегка качнуло. Слава Богу, что беременность подтвердилась. Девушка решила сообщить об этом Вадиму только очно, чтобы видеть его глаза. С этими мыслями она быстро собралась и уехала на работу.
Она ехала и думала, насколько действительно теперь всё пойдёт по другому.  Один инцидент, угрожавший её жизни, подарил ей любимого человека и ребёнка, а вместе с этим опору, надежду и невероятную уверенность. Даже и представить себе невозможно, чтобы Фролова Анна так вот одним махом вышла замуж и родила ребёнка. Видимо, всё это входило в тот пакет чудес, о котором говорила загадочная старушка. Внезапно Аня вспомнила про три сердца. «Вот же они: наши два с Вадимом и ещё одно малюсенькое, которого ещё не видно и не слышно, но оно уже есть. У нас скоро будет малыш или малышка. Это невероятно, но это будет и уже очень скоро, всего через восемь месяцев». Оставалась неразгаданной ещё одна восьмёрка. «И вообще, откуда эти восьмёрки взялись? Наверное, старушке видней».
Аня решила сегодня работать по минимуму. Она вообще в последнее время не так беспощадно отдавалась работе, тем более, что не очень хорошо себя чувствовала. Скорей всего её ожидал сильный токсикоз вначале. Девушка решила-таки открыться сестре и посоветоваться насчёт витаминов и всяких мелочей и не очень, которые понадобятся теперь ей в ближайшее время. Все новости Аня решила сообщать завтра, а пока она молила об одном, чтобы Вадим благополучно приземлился и доехал до дома.
Просидев в офисе до двух часов, Аня поехала по магазинам, надо было купить вкусностей, чтобы встречать Вадима дома. Она уже нормально относилась к понятию «наш дом», когда говорила об их с Протасовым жилище. «А скоро тут будет жить маленький крикун и весельчак. А потом и моя квартира пригодится, мы объединим обе в одну, чтобы нам втроём было просторно и удобно. А, может быть, нас будет вовсе и не трое, а четверо». Аня не унималась фантазировать, сообщение о том, что у неё скоро будет ребёнок, подействовало на неё самым фантастическим образом. Из официальной и деловой женщины она постепенно превращалась в домашнюю и спокойную будущую мать семейства. «Наверное, это и есть настоящее счастье. А я только сейчас об этом узнала»…
     …Вадим проснулся оттого, что в салоне самолёта запахло вкусной едой. Сколько прошло времени с того момента, как он уснул, он не помнил, наверное, час или полтора. Поесть было бы не лишним. Протасов вспомнил, что перед отъездом в аэропорт он созвонился с неким Т. из клуба,  и он подтвердил ему, что деньги получены в полном объёме. Затем Вадим поинтересовался, каким образом можно сделать так, чтобы про него забыли. К счастью, было достаточно его устного желания. Как хорошо, что даже в таких сомнительных организациях есть вера слову. Невероятных размеров камень упал с его плеч, всё кончено окончательно и бесповоротно. Всё. Теперь надо привыкать к новой жизни, а она представлялась ему более перспективной и спокойной, нежели прежняя.
     Теперь Протасов думал об Ольге. Он был очень благодарен ей за всё, что она сделала. Такое удачное стечение обстоятельств и, можно сказать, спасена человеческая жизнь, сохранено счастье двух любящих людей, уважающий себя мужчина не уронил своего достоинства. Ольга! Наверное, не зря их связывало многое. Надо обязательно вырваться из своего плотного рабочего графика и съездить вместе с Аней в Германию. Да, им с Аней ещё много предстоит сделать вместе. Протасов снова погружался в сон. Хорошо бы проспать до Москвы, так редко удаётся нормально выспаться. Вадим предложил своему соседу принять по рюмочке и снова предался неге.
     Вадиму снилось лето и море, небо было лазурным и чистым. Лицо обдувал ласковый морской ветер, так хотелось забыть про всё на свете и только наслаждаться природой. Потом он увидел Аню, она словно Ассоль бежала по волнам, он захотел догнать её, но ветер был сильнее и с силой тащил его на себя. Аня вскинула руки навстречу ему, но Вадима относило всё дальше и дальше от моря. Протасов резко открыл глаза и ощутил, что его действительно качает и куда-то несёт вниз. Оказалось, что самолёт начал снижение и стюардесса предупредила о том, что всем пассажирам необходимо пристегнуть ремни. Внизу уже была Россия. Невероятное путешествие, о котором они с Аней не думали ничего хорошего, наконец-то заканчивается. Вадим достал мобильный и стал с нетерпением ждать, когда приземлится самолёт и можно будет позвонить Ане. Хотя его немного угнетало странное ощущение от сна, в котором какая-то невидимая сила пыталась их разлучить.
     Родная земля приняла своего сына более жёстко. В отличие от приземления в Лос-Анджелесе здесь тряхануло весьма ощутимо, дабы действительно покончить с эйфорией заокеанских чудес. Вадим позвонил Ане, чем несказанно порадовал её, потому что он уже был на земле. Больше всего на свете она боялась в течение того времени, когда самолёт находился в воздухе, тем более, что полёт был очень длительным.
     Протасов спокойно вышел из здания аэропорта и направился к стоянке такси. Время было ещё не позднее, всего восемь часов вечера. Настроение Вадима было наипрекраснейшим, ему казалось, что он избавился от чего-то очень назойливого и ноющего, это самое что-то настолько угнетало и тяготило его, что прежняя жизнь именно теперь казалась ему очень большим испытанием.
     Таксисты набросились на него, как стая птиц на горсть пшена. Чтобы не обижать водил, Вадим, не глядя, взял за руку одного из них и повёл прочь. Водитель оказался молодым парнем довольно приятной внешности не без налёта интеллигентности. Оказалось, что он действительно был весьма не глуп, окончил какой-то хороший технический вуз, потом загремел в армию, там заболел  тяжёлым воспалением лёгких, в связи с чем его комиссовали на полгода раньше срока. Ещё месяцев пять он валялся дома, лечился, приходил в себя, а потом срочно понадобились деньги, потому как встретил хорошую девушку, которая в темпе забеременела от него, чему он был, впрочем, рад. Но для быстрого реального заработка после армии из его умений подходила только работа таксиста. Через знакомых он устроился в «Шарик», как называли Шереметьево, где в настоящее время неплохо промышлял.
     За разговорами Вадим и Веня проехали область и уже бороздили Ленинградское шоссе в черте города. Таксисту сразу понравился Вадим, поэтому он не стеснялся говорить с ним на темы семьи.
- И Вы представляете, мне даже в голову придти не могло, что я вот так быстро женюсь после армии. У меня была подружка, учились вместе, но как меня забрили, мы договорились, что, как будет, так и будет, никто ни к кому претензий не предъявляет. Так и вышло, она нашла себе другого, но зато без обид. – Веня гордо посмотрел на Протасова. – Самое главное, когда я узнал, что скоро стану отцом, я так обрадовался. А у Вас есть дети?
- Пока нет. – Вадим устало улыбнулся. – Но надеюсь, что скоро мы это поправим.
- Это дело хорошее. Моя через два месяца рожать будет. Говорят, что сын. – Водитель снова удовлетворённо улыбнулся.
     Вокруг мелькали огни вывесок, город полноценно вступал в ночную жизнь. Машины бежали в ту и в другую сторону. Вадим подумал, что в каждой машине сидят люди, у которых у каждого есть своя история, своя тайна. Вот и случайный попутчик Вениамин поведал ему свою. Хотя, в общем, все истории чем-то похожи друг на друга. Протасов снова подумал об Ане. Вот она сидит дома и ждёт его, а самое главное, она верит ему.
     Ленинградское шоссе подходило к концу, скоро будет самый центр Москвы, который в последние пять-семь лет преобразился до неузнаваемости. Вадим откинул голову на подголовник кресла и решил немного подремать. Внезапно откуда-то появилась яркая вспышка, ослепив Вадима и водителя. Затем последовал сильный толчок, скрежет металла, звон стекла и сильная пронзительная боль в правом боку. Потом как будто выключили свет…
     …Аня набрала номер Вадима, прослушав десять гудков, она поняла, что, то ли плохой приём, то ли Вадим просто не слышит, что его телефон безжалостно разрывается на части. С того момента, как Протасов позвонил ей, что благополучно приземлился, прошло четыре часа. Куда же он пропал? Девушка решила подождать ещё немного. Волна сильного беспокойства захватила её довольно плотно. «Неужели снова начались неприятности? Неужели это никогда не закончится?» Аня заставила взять себя  в руки – теперь ей ни в коем случае нельзя волноваться. Она упорно уговаривала себя, что всё в порядке, просто какие-то технические накладки. Ведь жили же раньше как-то люди без телефонов. Она закуталась в тёплый плед и уселась на диван, для фона Аня включила первую попавшуюся программу. Ей было всё равно, что шло по телевизору,  лишь бы не было тишины…
     …Приоткрыв глаза, Вадим Протасов понял, что находится в горизонтальном положении.  Сильно болел правый бок. Эту боль он запомнил, когда потерял сознание. Он пошевелил конечностями, всё было на месте. Ещё сильно болела правая рука, и что-то, как обруч, сдавливало на голову. Он поднял вверх, насколько смог левую руку и потрогал голову – голова была забинтована. Послышались какие-то голоса, и рядом с Протасовым появилась женщина в белом халате.
- Слава Богу, очнулся! Как самочувствие? Говорить можете? – Медсестра серьёзно посмотрела на Вадима.
- Где я? – Вопрос, заданный  Протасовым, как будто бы был ожидаем.
- В карете скорой помощи. Мы везём Вас в больницу, дорогой товарищ.
- В какую больницу? Что произошло? – Вадим теперь начинал анализировать последние мгновения своего бодрствования, но, тем не менее, не мог до конца осознать, что и как с ним произошло.
- Вы попали в аварию. Считайте, что Вам повезло. Я вижу, что Вы дисциплинированный, пристегнулись, а то бы вылетели под колёса на мостовую. У Вас небольшое сотрясение, рана головы и, похоже, перелом рёбер, уж больно Вы кричали и хватались за правую сторону перед тем, как уйти в несознанку. Не волнуйтесь, сделают рентген, всё будет хорошо. Сейчас сильно болит? Сделать обезболивающий укольчик?
- Болит, но терпимо. Где мои вещи? Где таксист? Что с ним? – Протасов только сейчас с ужасом вспомнил, что первым под удар должен был попасть Веня.
- Да, бедолаге повезло меньше, но, похоже, жить будет. У него сильное сотрясение и перелом обеих ног. Его увезли на полчаса раньше Вас, похоже, тоже в Склиф. Господи, была б моя воля, я б этих лихачей пьяных на иномарках перестреляла бы собственноручно. Ничего им не делается. Там у них подушки безопасности, а потом откупаются все и  продолжают пить за рулём. – Женщина укоризненно покачала головой.
- Мне надо срочно позвонить домой. Иначе произойдёт ещё одна не менее страшная  катастрофа, ещё более трагичная, чем эта авария. – Вадим чуть не плакал. – Вы не знаете, мои вещи сохранились?
- Ваш чемодан увезла милиция. Если он надёжно закрыт, то считайте, что Вам повезло, после разборок получите его обратно. Куртка Ваша где-то здесь. Сейчас посмотрю. – Медсестра пересела на другую скамейку и стала ворошить какие-то вещи.
Куртка оказалась в довольно непотребном состоянии. Правый рукав был изорван в клочья. Сама она напоминала нечто ужасное. Вадим попросил фельдшера открыть правый карман и посмотреть, что осталось от мобильного телефона. Прогнозы оправдались, от симпатичного аппаратика фирмы «Нокиа» осталась жалкая кучка пластмассы и микросхем. Документы и бумажник были изъяты милицией, оставалось надеяться на то, что эта добрая женщина раздобудет немедленно сотовый телефон, чтобы Вадим мог позвонить Ане.
- Миленькая! Я Вас умоляю, найдите мне, пожалуйста, телефон. Это вопрос жизни и смерти. Я Вам звезду с небес достану, только найдите. – Сейчас Протасов напоминал сам себе маленького детсадовца, который с нетерпением ждал, когда за ним придёт мама.
- Ну, насчёт звезды, это Вы погорячились. – Женщина широко улыбнулась. – Сейчас спрошу у шофёра.
Через некоторое время она появилась, держа в руке небольшой чёрный аппарат. Сейчас за этот звонок Вадим был готов отдать полжизни. Теперь надо быстро продумать, как сказать Ане обо всём, что случилось в более щадящей форме. «Господи, за что же ей всё это в течение всего одного месяца. Главное, она услышит мой голос, поэтому сразу успокоится, что я живой». Вадим дёрнулся от очередной болевой волны в боку и попросил медсестру набрать номер своего домашнего телефона. Аня взяла трубку сразу.
- Алло! Алло! – В её голосе слышалась тревога и ужас.
- Анечка! Это я! – Вадим старался говорить ровно и приветливо. – Ты только не волнуйся. Со мной всё в порядке, но я сейчас буду вынужден проехать в больницу, а не домой. – Получилась какая-то корявая и бестолковая фраза, но это сказал он сам, а не медсестра, для которой он был не более, чем очередной пациент.
- Вадик, что с тобой случилось? Почему ты едешь в больницу? – Аню начало трясти. – Тебя вызвали на работу? Или что-то случилось?  Я сейчас приеду к тебе, в какую больницу тебя везут?
     Вадим быстро выяснил, что его планируют поместить в Склиф. Его бы, конечно, больше устроила собственная клиника, но было уже слишком поздно, чтобы дёргать людей, поэтому переночевать ночь в главном институте скорой помощи было даже немного почётно.
- Меня положат в Склифосовского, но завтра я постараюсь переехать к нам в клинику. Мне крупно повезло, я даже не сильно сотряс мозги. Это всё, потому что я всё время думаю о тебе. Я люблю тебя! – Протасов, как мог, старался утешить любимую.
- Я сейчас к тебе приеду. Где тебя там искать?
- Анюта, я безумно хочу тебя видеть, но это недопустимо гонять тебя среди ночи. Тем более, что только недавно я сам стал жертвой какой-то немыслимой гонки. Давай договоримся так, ты сейчас ложишься спать, чтобы быть свеженькой и отдохнувшей, а завтра ты приедешь ко мне в институт.
     Аня слушала голос Вадима и понимала, что, наверное, хуже, чем уже есть, в ближайшие несколько часов ничего не произойдёт, тем более, что говорил он довольно бодро.
- Хорошо, но если ты меня хоть чуть-чуть обманываешь… - Аня заплакала. Слёзы душили её, и она совершенно не могла говорить. В какой-то момент спазм прошёл. – Всё, завтра я буду утром в твоей клинике. – Послышались короткие гудки, трёхминутный разговор, длившийся вечность, снова вселил надежду и обрёк на ожидание…
     …Теперь они поменялись ролями. Протасов Вадим Михайлович скромно возлегал на больничной койке и спал, а Фролова Анна Сергеевна в белоснежном халате сидела рядом и охраняла его сон. Он как будто почувствовал, что Аня рядом и открыл глаза. Она сидела и молча смотрела на него. Протасов попытался что-то сказать, но Анна зажала ладонью его рот.
- Ты пока помолчи, а сначала говорить буду я. – Вадим не ожидал от неё такого начала, тем интереснее было продолжение. – Ты себе не представляешь, сколько раз я репетировала дома, ожидая тебя, как я скажу тебе об этом. Я дёргалась от каждого звука на улице, от каждого грохота лифта, но ты всё не ехал. Когда ты позвонил вчера, вернее уже сегодня, я сразу поняла, что что-то случилось, но раз ты сам позвонил, то не всё так страшно. Я не хотела говорить тебе об этом по телефону, поэтому скажу сейчас, глядя тебе в глаза. – Аня пронзительно посмотрела на Вадима, отчего ему стало немного не по себе. – У нас будет ребёнок.
      Сначала эти слова как-то растворились в воздухе, как будто это были самые обычные слова, но на самом деле лицо Вадима моментально преобразилось. Казалось, что теперь он действительно не мог сказать ничего вразумительного. Ведь только вчера они говорили об этом с таксистом Веней, а сегодня он уже знает, что тоже скоро станет отцом.
- Так что, дорогой мой профессор, я почти разгадала ребус твоей загадочной старушки. Помнишь, она говорила там что-то про три сердца? А теперь давай считать, сколько их? – Аня хитро погладила себя еще по совсем плоскому животу. – Там тоже уже  есть ма-а-хонькое сердечко.
- Вот видишь, я же говорил, что ты у меня мастер разгадывать ребусы. – Протасов попытался дотянуться до неё рукой, но не смог, поэтому Аня сама подсела к нему поближе и взяла его руку в свою.
- По большому-то счёту, мы не отгадали его полностью, осталась ещё одна восьмёрка, но теперь-то это уже, наверное, не имеет никакого значения? Может быть, старушка ошиблась? – Аня уже спокойно посмотрела на беспомощного Вадима. Какое теперь имеет значение эта восьмёрка.
На мгновение лицо Вадима стало до неузнаваемости серьёзным. Он зажмурил глаза и резко открыл их.
- Я знаю, я понял! – Буквально вскрикнул Протасов. – Я знаю, что это за вторая восьмёрка. Старушка не могла ошибиться, иначе ничего бы не вышло. Вторая восьмёрка – это «Ауди 8», которая впахалась в нас вчера. Видимо, без этой восьмёрки ничего бы не было, как бы жестоко это ни звучало. Буквально перед твоим приходом приходил гаишник, принёс мне документы и рассказал, всё как было. Самое главное, что поддатый водила этой «авдотьи» отделался царапиной на лбу.
- А как ты думаешь, старушка знала, что ты попадёшь в аварию? Неужели, она не могла предупредить тебя об этом?
- Наверное, она всё знала, но без этой аварии ничего бы в целом не получилось. Недаром говорят, что счастье надо выстрадать. Мне кажется, что мы очень достойно вели себя в данной ситуации, поэтому всё так удачно завершилось.
Усталый и измученный Вадим несмотря ни на что выглядел поразительно счастливым. Вот теперь он лежит на больничной койке, а Аня сидит рядом и держит его за руку. Теперь всё будет хорошо, а самое главное, что у них будет ребёнок.
- Аннушка, ты устала и тебе просто необходимо отдыхать, тем более в твоём необыкновенном положении. Всё будет в порядке. Поезжай домой, я думаю, что завтра я сбегу отсюда, ты сделаешь много больше для меня дома, чем в больнице квалифицированный персонал, хотя и родной и любимый. И ещё… - Лицо Протасова стало напряжённым и серьёзным. - Надо срочно разыскать того паренька Веню, который вёз меня из аэропорта, и перевезти его к нам в клинику. Надо очень помочь ему, говорят у него сильное сотрясение.  Ты знаешь, у него через два месяца родится сын…
                ***

     …На самом деле всё было ещё интереснее, чем можно было предположить. Оказывается, две загадочные восьмёрки возникли из той катастрофичной даты 8 августа, восьмого числа восьмого месяца, из-за которой ни о чём не подозревавшая Анна Фролова, горевавшая о своей никчемности судьбе, путём страданий нашла своё главное счастье в жизни. Можно верить этому, можно не верить, но то, что произошло, отчасти когда-то с кем-то было.
И теперь, каждый раз подходя к подъезду своего дома, Аня почему-то ждала, что из-под земли должна появиться старушка с сумкой на колёсах. Ей было и страшно и любопытно одновременно. Но старушки так и не появлялось. Здесь ей больше нечего было делать, где  начиналась новая жизнь, без страха и азарта, с любимым человеком, в ожидании желанного ребёнка.
А, может быть, и не было никакой старушки…

сентябрь 2003 – 2004-02-29