Данко

Триста тридцать три года не видно солнца. Только ночь. Ночь, бездушие и вообще. Тьма, в общем. Трудно жить в темноте, когда светлое сердце спрятано в груди. И светит там незнамо для кого. Кишкам, что ли. А людям нужна дорога, светлая и долгая. Где справедливость? Гудящая толпа мечется, тычется в осколки деревьев, топчет ни в чем неповинную траву, ломает беззащитные ветви ольхи и стонет от слепоты. Глаза открыты, а  нифига не видно. 
Но зато в груди солнце. Теплое и ласковое. Оно осветило бы все вокруг и лес и поле и воду. Только бы как?

Данко сидел на берегу невидимого озера. Он слышал его теплое дыхание, ощущал звук плещущейся рыбы и думал. За его спиной жались друг ко другу толпа слепых людей. Мрак был уже не просто вокруг, он проникал сухими шершавыми гадюками в души, гасил сердца и сжирал робкую надежду на свет.
Люди скулили и проклинали всех Богов, о которых они слыхали. Многие сошли с ума. Совсем сошли. А лекарство было лишь одно – свет.
Данко сидел на берегу невидимого озера и думал. Сколько народу еще умрет, не увидев света. Триста тридцать три года без солнца.
Данко точно знал, что только у него есть искра в сердце, которую он готов подарить людям. Которой готов осветить все дороги на Земле. Он был уверен, что его света хватит на весь мир. Но…
Данко сидел на  берегу озера и думал. Он искал продолжение «но…». Искал и никак не мог найти.
Черт!
Черт был похож на саму темноту, только с голосом и запахом верблюжатины.
Он присел рядом, Данко это услышал, и прошептал гнусно.
--- Зачем тебе давать людям свет? Ты о себе подумал, герой хренов! Как ты будешь жить без сердца? А?
Данко вцепился в волосы и еще раз проклял темноту, за то что она обострила его слух, за то что он может слышать шепот нечистого. 
Свят-свят, уйди, сгинь, изыди. Данко вспомнил, что сатану можно прогнать, осенив его крестом. Но, черт метался вокруг, как юла. Данко не видел его в кромешной тьме, не видел, куда крестить. Поганый захохотал.
--- Что? Правду говорю? Мучаешься, борешься со своим Я? А я тебе скажу, опыт подтверждает, что при отсутствии сердца, человек не живет. Умирает. У-м-и-р-а-е-т! Ты в курсе, что суицид карается по закону? В курсе, что Спаситель надает тебе по мозгам за самоубийство? Ага?
Черт визжал и мерзко хихикал.  Данко обернулся на звук стонущей толпы.
--- Люди! Люди, я подарю вам Солнце! Я дам вам свет!
Данко встал во весь рост и почти закричал:
--- Люди, я жертвую собой ради вашего прозрения…
Он почти был уверен, что многие из толпы уставились в сторону его крика и вертят пальцем у виска. Он слышал прикосновение перстов к вискам.
--- Люди…
Данко нащупал рядом с собой острый корявый сук дерева, вероятно, сломленный кем-то из людей.
--- Люди – шепотом повторил Данко и вонзил сук в твердую грудь. И, вот чудо, грудь поддалась острому концу коряги, она растаяла. Видимо, теплое сердце растопило броню тела.
Стало невыносимо больно. Горячее и липкое потекло по животу и по ногам. Сук вспарывал мягкое тело, словно нож. Данко плакал от боли и радовался. Вот, вот, сейчас…
В это время на белоснежной вершине мироздания уставший от подагры Бог вдруг вспомнил, что он что-то должен был сделать людям. Что-то очень важное… Бог с трудом поднял старые кости с трона и дотянулся до книги Будущего.
Морщенный палец водил по строчкам….
--- Тэээк-с… посмотрим. О, святая Мария! Я забыл поднять солнце над планетой! Вот старый балбес.
Бог скрипнул суставами и проковылял к огромному включателю, под которым на латыни было написано «Sol».

Данко с прощальным вздохом достал из груди сердце…
Бог щелкнул включатель.
Над землей замерли облака и показалось ярко-охровое от застоя солнце.
--- Уррра!!!! – закричали ошалевшие о света люди. Не привыкшие к сиянию глаза еще не видели, но за закрытые веки проникал желтый просвет… От него становилось немыслимо радостно.
Данко на мгновение успел заметить яркую вспышку и с последним выдохом произнес:
--- Это вам, люди…