Открой-закрой глаза

Открываешь глаза. Ясный солнечный день. Пар густыми струйками перетекает от земли к небу. Невыносимая жара на выжженной черной земле. Большое поле, прибитое к смерти следами конских копыт и грудой изуродованных трупов. Невыносимый жесткий и едкий запах. Была бойня. Почему бойня, а не битва? Сам не знаю.  Я никогда не видел войны, и не хочу видеть. А тут такое. Душно. К горлу подступает комок. Если сплюнешь – вырвешь. Трупы. Трупы красные, черные; выглядящие живыми и выглядящие мертвыми; разноцветные и монотонные; в виде треугольников и вдавленные в землю вдалеке от товарищей, месиво и благородные фигуры. Вот валяется маленькая кучерявая головка юноши лет восемнадцати, вот тупой короткий нож и длинный отточенный штык, вот дырявый сапог и нога, голая нога. Какие странные, неестественные позы. Везде следы засохшей крови. И невыносимый запах. Повсюду. Гигантское поле. Закрываешь глаза.
Открываешь глаза. Надо двигаться. Нещадно палит солнце. Кровавый полдень. Скоро будет попрохладнее. Смотришь на захватившее тебя поле. Ничего не изменилось, кроме времени. Трупные яды впитались в воздух. Нигде нет ни травинки. Черное поле. Тебя рвет. В голове заржавели винтики. Невыносим страх, особенно его запах. Поле притягивает, выворачивая твои внутренности. Тупая заноза в мозгу. Черно-красный цвет. Закрываешь глаза.
Открываешь глаза. Хотя бы доползти. Но ноги окаменели. Может ты труп? Осматриваешь себя. Все нормально: темные джинсы, темная футболка, темные кроссовки, темные очки. Приглаживаешь волосы. Нарастает паника. Поле вертит вокруг тебя трупами. Много трупов и ворон. Черные как смоль вороны, кружат и каркают, у них обед. Бросаешь в них камни. Бесполезно. Усталость. Рядом лежит человек с открытыми голубыми глазами, блондин, лет сорока, не шевелится, одежда – униформа немецких солдат 40-х, он мертв. Закрываешь глаза.
Открываешь глаза. Вороны пируют, небо стало еще чернее. Небо питается трупами, громко хлопая крыльями и выкрикивая какой-то марш. Трупы равно вонь. Но нос втягивает воздух, иначе нельзя. Это усиливает твое отвращение к твоему носу. Слабость. И ты один. Пытаешься заговорить себя, вслух. Какие-то незнакомые и странно звучащие слова. Прекращаешь. Ты и вороны, кто кого переглядит. Некуда двигаться. Черное небо и темно-красно-серое поле. Странно. Была бойня. Закрываешь глаза. И засыпаешь.
Открываешь глаза. Стемнело. Вечер холодит и приглушает звуки. Небо не каркает. Зато воет поле. Сколько тут трупов? Зачем? Почему? Есть ли тут знакомые? Кому понадобилось…? Боль режет пополам уставшую голову. Заставить бы всех побыть в твоей шкуре. От перенапряжения голова превратилась в упругую поверхность барабана. Поле – это постоянно тренирующиеся на тебе гигантские палочки. Это хорошо, полезно. Закрываешь глаза.
Открываешь глаза. Теперь можно идти. Страх накрыла луна. Робкие звездочки  рассыпались по безмерному небосклону. Звуки стали приглушеннее и опаснее, но зато не оглушающие. Это означает, что небо будет покровительствовать. Рецепторы заледенели. Ничего не замечаешь, ничего не чувствуешь. Капля с глаза бесшумно упала на майку, медленно сползла и упала на черное безжизненное поле. Идти. Куда-нибудь. Только бы. Добраться. Спотыкаешься и падаешь. Под ноги попал кусок неживой плоти – грязно ругаешься. И услышав глухой, но собственный голос, начинаешь громко хохотать. Пора бежать. Быстрее. Еще раз падаешь, еще раз. Но тебя уже не остановить. Ты бежишь. И в беге закрыл глаза. Так лучше. Все тело мгновенно охватывают судороги. Но глаза уже закрыты.
Открываешь глаза. Лежишь в кровати. Обыкновенное яркое пасмурное солнечное утро двадцать первого века. Ковер, кровать, подушка, одеяло, палас, стол, компьютер, книжная полка, полка для дисков, окно. 7 марта 2004 года. Приснилось? Было ли это видением? Фантазией? Предчувствием войны? Игрой больного воображения? Наигрался или расчувствовался?
От вопросов щемит в груди. Всплывает фраза, сказанная во сне: «Всех бы на это чертово поле, чтоб прочувствовали!» Дело не в войне. Ты не участвовал, даже в армии не служил. Не имеешь право высказываться. Дело не в играх, где только жестокость и насилие, кровь и кровь. Сон унизил, сделал мягким и чувственным. Слеза медленно набухает, чтобы потом ладонь быстро смахнула. Но останется тепло от капли, след неизлечимый. Сон принес опыт. Ты проснулся другим человеком, нежели хотел. Может такая и смерть? Закрываешь глаза, а открываешь в загробном Мире уже не человеком,  новым созданием. Нужно только правильно закрыть и открыть глаза. И прочувствовать запах смерти. Но пока все не так. Мир огромен, еще столько непонятного и загадочного. Мир странен и бесконечен. Мир милостив и жесток, добр и зол одновременно. Но в голове одна фраза: «Всех бы на это чертово поле, чтоб прочувствовали!»
И ты знаешь, что реальность – такая штука, что все сбудется. И сегодня ты будешь  одинок, потому что все будут на Черном поле. Трупами. Ты закрываешь глаза и шепчешь: «Как я хотел бы открыть глаза на Настоящий Мир»…