С Новым Годом!

                Из       цикла  « Друзьям  подводникам…»



               


       Что для страны праздник, то для подводников – непредвиденные обстоятельства.

         Шли 61-ые сутки автономного плавания, …шли они себе и шли… Да и вообще, пошли бы они… - если бы не эти обстоятельства, непредвиденные, разумеется.
Среда обитания – другая… Сто двадцать метров от поверхности моря. Подводой – естественно. Мир тесен… Всего-то – десять отсеков. Время – давно значение потеряло. День, ночь, восход, закат… Щас! Ага! Четыре часа через восемь… И не с бухты – не с барахты – всё мы меряем на вахты! Тяжко – вообще, и осточертело – в частности.  Но, БС, блин! Боевая служба! А потом, куда ты денешься – с подводной лодки?!
А тут ещё, на 61-ые, Новый год выпал… Это ж надо, Новый год!? У берегов Гренландии колбасимся, и тут тебе, бац!  …Новый год…  31 декабря, то бишь. Да в этих широтах, каждый день – Новый год…

Праздник! Обсоси-ка штурман циркуль! Ядрёна дата! Новый год!

Супостат, супротив кого охотимся, уже вторую неделю на моря и океаны болт кладёт с империалистической нарезкой… И небось, их подводники, где-нибудь в Сисимюте эскимосских санта-клаусих  на радар берут, а мы, как импотенты, только горизонты щупаем…

- Акустик!
- Есть, тащ командир!
- Ощупать горизонт!
- Ощупал… Горизонт – чист! Тащ командир.
- Что, вообще никого?!
- Нет… Вот косяк трески к канадскому Галифаксу прёт… Уик-энд, тащ командир!
- Я, те, сейчас, такое гали в факс впаяю, ни какими уик-эндами не соскребешь! Понял?
- Есть, тащ командир!

И командир удовлетворённо смыкает тяжёлые набухшие веки.   Тело, неудобно скрюченное, растекается по креслу. И центральный пост слушает носогортанную фугу. Звуки ре-минора постепенно усиливаются, и синкопа смещается к бурлеску.

Новый год!

- Товарищ командир! Товарищ командир! Деда Мороза – подобрали! Есть Дед Мороз! А вот Снегурочки, более-менее подходящей, найти не могу…
- А!? Что?!! …Фу, ёпт! Зам, ты что, с ёлки рухнул?! Заикой сделаешь…
- Снегурочку подобрать – не могу, говорю…
- Анатолий Иванович, ну, а я – где Вам бабу найду? Вы что?! Со своими затеями…
- Предлагаю зайти с дружеским визитом в гренландский Суккертоппен… - на полном серьёзе, советует механик, - В городе с таким названием – Снегурочек… на всех наших дедов морозов хватит!
- Товарищи офицеры… - с досадой тянет замполит, - ну, что за смешки? Дело-то – серьёзное… Новогоднее мероприятие срывается…
- Новый год – неизбежен, как моё – ДМБ! -   загадочно произносит механик и, щелкнув тумблером «Каштана», командует: - Пульт! Начать расхолаживание реактора правого борта… – и заполучив подтверждение с пульта ГЭУ, с усмешкой смотрит на замполита.
- И товарищ командир, я считаю, что в праздничный ужин надо отменить выдачу сухого вина. Страна встала на путь искоренения пьянства, а у нас – праздник с вином… Не выполняем мы решения партии и правительства… Коллективная пьянка в экипаж…
- Замполит!? Вы что??! – командир суровеет, - Вы в своём уме? Какая пьянка? 150 граммов сухого – подводнику по медицинским нормам положены… И правительство их,  эти 150, пока не отменяло… Пьянка!? Вы вот, второй месяц с особистом в шиш-беш играете… А сейчас у Вас – новогодние мероприятия срываются… Идите, и работайте… А мы тут – вахту несём… Вахту!  …И театр у нас, посложнее Вашего… Но, вот, справляемся…

Обиженный замполит покидает Центральный пост.

Новый год!

Вот смотрю я на нашего восточного славянина – белоруса, русского, украинца, и не верю, не верю, что мы в этом свете что-то приняли всерьёз. Не верю!
Ни чего мы не принимали… И не крещения христианского, и не имперских амбиций с их - мы, мол, великие, и не коммунистических идей с их вождями… Не принимали мы этого, не принимали. Нам, всё, навязали… Навязали, как навязывают попутчиков… Сопроводите, сопроводите – без вас заблудятся. Вот и сопровождали, и сопровождаем… Идём дорогой вечности – шумим, спорим, удивляемся… А внутри – дух сидит. Дух восточнославянский… Вольника степняка – Дух… Дух – вольника берендея… Дух – другим народам неведомый. Дух – другими нациями непонятый…
- Покайтесь! Покайтесь! – кричит нам прагматичная Европа.
А мы – не каемся. Не в чем нам каяться… Ни чего мы не принимали. Ну, а то, что, имели мы эту Европу – куда хотели… Тут уж – не взыщите… Сама ведь по жизни нам попутчиков навязывала… Так, что ж теперь?! Ну, имели… и иметь будем… Не взыщите, в дороге всякое случается. Замысел-то ваш нами не принят… Сопровождаем мы только… Вот ведь, привереда какая!

А вот ежели наш славянин решил чего… Всё! Ни какие обстоятельства ему не помеха! Если даже они и непредвиденные.   Для нашего славянина, личное решение – выше государственных, а тем более, партийных. Так как, он – каждый в отдельности – уже государство, а если вдвоём собрались – партия!

Вот и собрались в каюте два капитан-лейтенанта, одиннадцать лет на железе, а какая эта по счёту автономка – память отшибло…
Три часа до Нового года, час до вахты, а подготовиться ко всему этому – замполит мешает. Мотается по коридору и бурную деятельность изображает.

Новый год!

А когда у тебя этих автономок – что память отшибает, перед любым обстоятельством – тишины хочется…

- Слушай, - говорит славянин из-под Одессы Вовка Бойко, славянину из-под Урюпинска Серёги Смирнову, - как тебе – вся эта карусель?
- Да, задолбало…
- Во-во, и меня тоже… Я вот на Новый год флакон горилки с перцем припас… Но ведь, в такой обстановке – это ж, невыносимо…
- Да и у меня, армянский с тоски третий месяц зеленеет… Так что, Николаевич, предлагаю - старый год проводить… По-человечески… Укромно, по чуть-чуть, но только - чтобы эти рожи не видеть…   
- Тогда, проси кэпа о высадке на необитаемый остров… Укромно! Скажешь тоже… Зам, слоняра, во все дырки свой хобот суёт… Укромно – не получится.
- На необитаемый… - говоришь,… - Серёга заёрзал на седалище, - Есть у нас такой остров! Реакторная выгородка – называется… И лучше – по правому борту… А кто у нас главный Робинзон всех необитаемых?
- Ну, я… - настраиваясь на задуманное, ответил Бойко.
- Ну, я… - передразнил его Серёга, - Вот и пригласите, Владимир Николаевич, друга посидеть перед вахтой… Правый борт уже месяца четыре – не вводили… А главное, ни одна слоняра, нас там не сыщет!

Решение было принято.
Решение, надо прямо сказать, экстремальное. Выгородки обоих реакторов, это далеко – не бельвю с розариями, да и вскрывать их надлежит с разрешения командира БЧ-5 и с соответствующими записями в Вахтенный журнал. Но когда одиннадцать лет на железе… и сколько ещё – непредвиденно, тут уж – всюду жизнь, жизнь – по обстоятельствам.
Бойко вызвал своего старшину отсека, мичмана Вакулу.

- Афанасич, чем занимаешься?
- Да вот, Владимир Николаевич, в Деды Морозы готовлюсь,… замполит назначил. Сижу в каюте, роль учу…
- Ну! Дед Мороз – роль почётная! Ты вот что… - закрой нас на минут сорок в выгородке правого борта… Только не шуми. Понял?
- Понял. А как же формальности? …Вскрыл, закрыл, опечатал…
- А без формальностей. Я вскрою, а ты – закроешь и опечатаешь… На минут сорок, Афанасич. Но чтоб – ни одна душа… Сделаешь?
- А вы там – не упаритесь? Температурка там – не ниже сорока…
- Температурку мы сбалансируем… Есть чем.
- Ох, хлопцы… Гогу и магогу – ныне из праздников сделали… Пошли.

Новый год!

Новый год – он, как женщина в будуар, приходит ночью, околдовывает таинствами, и незаметно – живёт с тобой… А сколько в эту ночь превращений и чудес сказочных!
Мичман Вакула реквизит главного новогоднего миссионера развесил в каюте, сбрызнул водицей  красную в серебряной мишуре шубу, встряхнул бороду, побросал в мешок невостребованный наряд Снегурочки и лёг на коечку, роль доучивать. Лёг и заснул.
Сладко заснул. Потому что, военнослужащий в горизонтальном положении, если только он не крадётся хищником по-пластунски, всегда засыпает. Военный в этом положении – миротворец, этакий Голубь Мира… Будить – осторожно, при пожаре – выносить первым…
А тем временем, Володя Бойко со товарищем, разложили газетку «На страже Заполярья», на неё – закусь, наспех порезанную, …и наслаждались тишиной ядерной обители. Зону заняли, чтобы через смотровые иллюминаторы не просматривалась, разговор вели неспешно – с чувством, с толком, с расстановкой… Снизу, согревал их блестящий металл крышки реактора, а сверху, преодолевая толщу воды и умыкнув с неба звезду, к ним спускалась сказка новогодняя… И растворилось пространство и время – в перцовой, и проваливались они внутрь, утверждая существование материи… Материи – не только в сознании, но и в реалии… И было хорошо!

Новый год! 

- Механик, твои мастодонты - Бойко и Смирнов, на разводе отсутствовали, - рыкнул старпом, пришедший в Центральный менять командира на вахте.
- Пульт! – тут же отреагировал командир БЧ-5, - Где у вас заступающая смена?
- Есть гипотеза, что на подходе… - ответили с пульта ГЭУ.
- На подходе!? – старпом рассвирепел, - Пульт – симпозиум на унитазе! Макаки учёные! Гипотеза!!? Ко мне их! Ко мне… Я им диссертацию взлохмачу!

И его рев по «циркуляру» - «Капитан-лейтенантам Бойко и Смирнову – прибыть в Центральный!!!» – всколыхнул стрелки кренометров и дифферентометров во всех отсеках. 

- Андрей Дмитрич, идите, ищите своих управленцев, - раздосадованный механик обратился к командиру первого дивизиона, - Начались – крики на лужайке… С Новым годом – называется…

Командир дивизиона ушёл на поиски.
Через полчаса он прибыл и развёл руками

- Чёрт знает, все каюты и все шхеры осмотрел – нигде нет…
- Что значит – нигде нет?!? – опять взревел старпом, - Куда это можно деться с подводной лодки? Берите, значит, весь свой грёбанный, дивизион движения – и ищите… Ищите!
- Отставить, - сказал командир лодки, - Всплываем на перископную… Старпом, играйте «Боевую тревогу» - «По местам стоять – к всплытию»… По «Боевой…» - сами прибегут… Устроили здесь детский сад – Снегурочки… перепрятушки… Под перископом – осмотримся, …если всё чисто – всплывём, провентилируемся… Новогодняя ночь – естества требует…

Новый год!

До его прихода оставалось 50 минут…
Командир лодки на пару с механиком начали обход боевых постов.  Они шли из носа в корму, и просто пожимали всем руки…

- С Новым Годом!…

Свежий атмосферный воздух гуляя по замкнутым объёмам – был душист и сладок… И каждый – воздавал ему должное.

- С Новым Годом!…

Всё ошалело… За 60 суток – всплыли первый раз! Воздух кружил голову… Эх, ещё бы… Ещё бы – увидеть звёздное небо… Звёздное небо – это здорово! Но верхний рубочный люк, так и не вскрыли…

- С Новым Годом!

В воздушный сироп влип запах свежеиспеченного хлеба… И все украдкой сглатывали слюну. Наверное, наш кок, специально подставил противня  под вытяжную вентиляцию…

- С Новым Годом!

Черт! Вокруг сплошь железо… Железо и резина кабельных трасс… Хорошо бы сейчас взять пригоршню снега… Хрустящего, холодного, колючего… Или просто – раскинуть руки и упасть в сугроб… Пушистый, мягкий…

- С Новым Годом…
- С Новым Годом!
- С Новым Годом! С новым Счастьем! А вот и подарочек…

В седьмом отсеке стоял настоящий Дед Мороз. Его борода развивалась под свистящими струями из вентиляционного лючка, а в руке он держал палку со звездой. Он протянул командиру и механику по Записной Книжке из красного мешка.

- …Здоровья и успехов в Новом году!
- Афанасич, ты бы лучше командира своего отсека из мешка достал, - попросил командир БЧ-5.
- Командира отсека?! – губы пожевали попавшийся ус, - Да разве я знаю …про вашего командира отсека… Мне и слова-то эти неведомы,… Может внучка моя, Снегурочка, знает,… Но только позвать её надо… Вы хором-то и покричите, авось и появиться…

Командир и механик переглянулись. И вдруг, не сговариваясь, пробасили…

- Снегурочка… Снегурочка…
- Да тихо что-то зовёте,… Внучка моя заигралась, не слышит…
- Снегурочка! Снегурочка! – в унисон прокричали боевые командиры, и остатки волос на их головах лихо взвились пионерскими чубчиками.

Из проёма электрощитов показалась красивая женская нога в белых колготках и обутая в красные босоножки. Лица командиров вытянулись от удивления и неожиданности. Вслед за ножкой показался бюст недетских размеров и, наконец,… Снегурочка, в синей шубке и блестящей блёсками шапке кубанки отороченной натуральным песцом. Из-под белой вуальки на них смотрели карие глаза – очаровательно и восторженно, а не ровно напомаженные губы хранили кокетливую улыбку.

- Это что за ****ь? – вырвалось у приходящего в себя командира.
- Внученька, - басовито вопрошал Дед Мороз, - вот, добры молодцы, про командира отсека спрашивают? Ты не знаешь?!

Снегурочка потупила глаза и сладко пропела.

- Не знаю – дедушка…

Механик напрягся стараясь узнать лицо Снегурочки… И узнал.

- Бойко! Вы бы ещё себе «корму» нарастили… И были бы, как путана у «Раздана»… Где Вы пропадаете? Вас весь корабль ищет…
- Бойко? – командир только сейчас разглядел плохо бритый подбородок, - Товарищ капитан-лейтенант, с такой грудью не на ёлочку ходить, а на палочку… Снегурочка, ёпть!? А это – чудо природы, замполит, язвенник-трезвенник, совсем, что ли ума лишился… Морякам такие сиськи показывать… Уменьшить – немедленно!
- Есть! – отчеканила Снегурочка.

- С Новым Годом!

Далее по отсекам следовали четверо – Дед Мороз, Снегурочка, командир БЧ-5 и командир лодки.

- С Новым Годом!