Рассказка 3-я, Про мальчика Петю

РАССКАЗКА №3
ПРО МАЛЬЧИКА ПЕТЮ, КОТОРЫЙ ИСКАЛ СМЫСЛ ЖИЗНИ

Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и - куда же потом. О.Хайам

Жил-был поживал на свете мальчик Петя. Жилось ему хорошо да ладно, ни в чем он нужды не испытывал, - словом, как сыр в масле катался. Но вместо того, чтобы просто получать удовольствие от того, что послал ему Бог и наслаждаться жизнью, Петя искал истину, смысл жизни и всякого там бытия, не жалея ни сил, ни времени. Искал он ответы на свои вопросы, где только мог: в умных книгах и в глупых телепередачах, в школьных учебниках и в городской библиотеке, в холодильнике, под кроватью, даже, извиняюсь, в унитазе - да только нигде не находил. Решил было плюнуть на всю эту философию, да только помимо воли его, и ночью и днем беднягу мучили вопросы: что есть человек? существует ли абсолютная истина? в чем она состоит, ежели да? Но более всего он задавался вопросом: В ЧЕМ СМЫСЛ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ? Или же смысла никакого нет и человек - просто разумное животное, чья мама шимпанзе, а папа - орангутанг? Если же человек обыкновенное животное, то о какой морали или этике тогда может идти речь? Ну, а если отменить мораль, то на чем тогда будут основываться законы? Ведь с точки зрения природы и эволюции, убийство оправдывается по принципу выживания сильнейшего, а изнасилование - это вообще благое дело, поскольку способствует сохранению вида. Так не является ли современная общественная мораль аморальной, говоря о происхождении человека от животного, и в то же время наказывая его за проявление животных инстинктов? Выходит, человечество само еще толком не определилось, кто оно.
Не мог этого никак определить и Петя. Промучившись однажды всеми этими дурацкими вопросами всю ночь, наутро он решил не идти в школу, а отправиться в церковь Божью: как-никак у нас повсеместно происходит возрождение духовности, обращение к религиозным корням и все такое. Да и где ж еще ответы на животрепещущие вопросы искать, как не у Первопричины всего сущего?! Вот Петя, как умный мальчик, и отправился во святой храм.
Церковью в городе служил бывший кинотеатр "Комсомолец". Кое-где на здании еще сохранились изображения серпа с молотом и бравых молодых людей с целеустремленным взором. Подальше от входа конкуренцию коммунистическим лубкам составляли грубо нарисованные углем картинки с изображением рок-концерта и беснующихся панков.
Перед входом в церковь-кинотеатр стояла старуха-монашка с жадно поджатым ртом и бегающими глазками, перед каждым входящим бегло крестящаяся и громко произносящая: "Господя! Помилуй ня грешных! Не оскудеет рука дающаго. Аминь!". На шее у старухи висел на веревке ящик с надписью "Пожертвования". Стоя перед самым входом, она напоминала строгого кондуктора, проверяющего билеты. В принципе, можно было бы старуху и обойти, да только проход был столь узок, а ее вопли столь навязчивы, что как-то неудобно было проскользнуть внутрь без «билета», а потому практически каждый входящий тут же совал руку в карман и извлекал шуршащие банкноты и звенящие монеты. Оказавшись рядом со старухой, Петя, краснея и смущаюсь, достал из кармана пару жалких пятаков – все что у него с собой было - и бросил в щель в ящике. Монеты, как ему показалось, с ужасающе громким, обличающим его скупость, звоном упали на дно ящика. Старуха на мгновение зло взглянула на Петю и тут же снова уставилась прямо перед собой, поджидая очередную жертву. Петя, еще более покраснев, пошаркал внутрь.
Освоившись в полумраке, Петя разглядел дремавшего на лавчонке в углу попа. Он несмело подошел к нему и тихонько кашлянул. Поп вздрогнул и поднял на него глаза из-под косматых бровей.
- Батюшка, позвольте просить у вас совета, - мягким голосом произнес Петя.
- Опять советы! – недовольно вздохнул поп. – И, небось, о том как заработать побольше денег? Все только об этом и думают. Одни мамоновцы кругом. Вместо того, чтобы поклоняться Единому Вездесущему Богу, они сделали деньги своим кумиром! Что ж вы думаете, Бог – это рука, которая только и занимается тем, что раздает?! А вы подумали, что следует прежде прийти к нему с душой полной раскаяния и чистым, свободным от грехов сердцем, и тогда уж обрящете то, что искали?! Покайся, грешник, покуда есть время, ибо гнев Его возгорится вскоре! Покайся!
Последние фразы батюшка произносил, сопровождая их тыканием указательного перста в Петину грудь.
- Да я… Я по другому вопросу, - произнес Петя, слегка отступая и потирая грудь, в которой поп едва дыр не наделал.
- Да? – с подозрением, но, все же уже заметно смягчившись, спросил поп. – Ну хорошо. Однако же, помни и о том, что сказано в Писании: «И пусть никто не является пред лице Мое с пустыми руками.» Положил ли ты на алтарь Божий наличность?
- Да, - ответил Петя, стыдливо вспоминая чудовищный звон монет о дно ящика.
- Твой поступок достоин похвалы, ибо доброхотно дающего любит Бог! – совсем уже подобрел батюшка. – Спрашивай, сын мой!
- Батюшка, а в чем смысл человеческой жизни? – сразу перешел к делу Петя.
Вопрос несколько озадачил попа. На многие вопросы он давал ответы на протяжении своей жизни; они постоянно повторялись, так что он отвечал на них автоматически, почти не задумываясь, но такой вопрос ему задали впервые. Поп уселся обратно на лавочку и в задумчивости стал поглаживать рукой свою седую бороду. Примерный ответ он знал, но это было то, чему его научили в семинарии много лет назад. И так уж получилось, что древний как мир вопрос зазвучал совсем свежим из уст сего отрока и ошарашил батюшку так, что он сам задумался. Ему хотелось дать ответ, в котором бы он сам был твердо убежден – настолько искренне и с такой надеждой спросил его жаждущий истины отрок.
- Ну, наверное, чтобы веровали в Бога и в Того, Кого Он послал в мир, - неуверенным голосом поп все же произнес заученную в семинарии аксиому.
- А кого Он послал? – спросил Петя, не очень хорошо знакомый с богословской премудростью.
- Сына Своего Единородного, - величественно произнес поп.
- Меня отец тоже иногда посылает! – вздохнул Петя. – Ну а какой смысл-то во всем этом?
- Чтобы жить вечно!
- А я могу получить какие-нибудь гарантии в этом? – осторожно спросил Петя.
- Ты что же, не веришь Господу? – грозно возвысил глас батюшка.
- Верю… но я не уверен… что Господь так говорит… - Петя отступил на пару шагов от попа и добавил: - Кроме того, я не уверен в самом существовании Бога.
- А зачем же ты сюда приперся? – холодно спросил поп.
- Наверно, потому и приперся, что ни в чем не уверен. Я просто хочу знать, в чем смысл человеческой жизни.
- Скажи мне, ты веришь в то, что смысл человеческой жизни в том, чтобы лазить по пальмам и жевать бананы?
- Сомневаюсь.
- Значит, ты не веришь в теорию эволюции?
- Это не более, чем теория, - ответил умный мальчик Петя. – Нет ни одного реального доказательства, подтверждающего ее истинность.
- Значит, этот мир был создан Творцом? – заглядывая Пете в самые глаза, спросил поп.
- Ну, этому тоже нет доказательств, - отводя глаза, робко ответил Петя.
- Так откуда ж тогда взялся этот мир?
- Вы когда-нибудь слышали о большом взрыве? В вакууме вселенной однажды что-то грохнуло и явилась материя и наблюдаемый ныне порядок во вселенной.
- Нет, такой чепухи я никогда не слышал. Как не слышал и того, чтобы от взрыва в типографии неожиданно распечаталась энциклопедия.
- Логично, - согласился Петя. – Но в таком случае я знаю только то, что я ни фига не знаю. И у меня складывается впечатление, что вообще никто ничего ни фига не знает!
- Не выражайся, сын мой! Ты в храме Божьем, - наставительно произнес поп. – Но все же ты согласишься, что вселенная в котором мы живем есть сложнейший механизм, равно как и живые существа, обитающие в ней?
- Да, это безусловно. Меня самого всегда это удивляло.
- Ну вот, видишь, а ведь при этом ты восхищаешься мудростью Творца! - поп торжествовал. – Ведь, если ты находишь в пустынном месте часы, ты ведь не думаешь, что это механизм сложился тут сам собою? Совершенно очевидно, что они были созданы!
- Кем? – озадаченно спросил Петя.
- Человеком каким-нибудь, часовщиком там или инженером! Откуда я знаю, кто часы делает?!!
- Ну, в существовании человека вне зависимости от его профессии я не сомневаюсь, поскольку я его вижу каждый день во многих обличиях. А вот с Богом мне встречаться не приходилось.
Не буду утомлять вас всей этой развернувшейся между попом и Петей дискуссией. Длилась она не менее четырех часов, а летние ночи короткие – всего пересказать не успеешь. Скажу только, что, начав от Моисея и пророков и заканчивая Евангелием и Откровением грузил поп Петину голову, в которую не вмещались такие очевидные, как казалось попу, вещи. На всякий аргумент у того находился либо контраргумент, либо очередной каверзный вопрос, ставивший попа в тупик. Поп обливался потом и нервно ворошил волосы, так что к концу разговора его волосы, торчащие во все стороны, были похожи на пшеничное поле после урагана. А закончился разговор тем, что Петя задал совершенно невинный, как ему казалось вопрос:
- Хорошо, ну а Бога-то кто создал?
Тут уж нервы попа не выдержали. Отбросив в сторону опустевшую упаковку из-под валидола, он вскочил, опрокинув скамейку, и завопил диким голосом:
- Вон из Божьего Храма, святотатец, мать твою за ногу вдоль и поперек!!!
На мгновение Петя онемел, но, когда он увидел, что в руках изрыгающего проклятия попа оказалась скамейка, то почел за лучшее ретироваться. Выбежав на свет Божий, он неожиданно споткнулся и кубарем скатился по ступенькам. Он оглянулся, уверенный, что это мерзкая старуха-попрошайка подставила ему подножку. Петя уже подумал, что сейчас на него обрушится ярость разгневанного священнослужителя, но не успел он вскочить на ноги, как где-то в здании что-то тяжело рухнуло вместе со скамейкой, и раздался крик:
- Батюшка умирает! Вызовите скорую!
Страшась быть обвиненным в убийстве священнослужителя (пускай даже и косвенном), Петя поднялся и стараясь не побежать, чтобы не вызвать подозрений, спокойным шагом двинулся прочь от кинотеатра. Неожиданно с ним поравнялся какой-то лысый тип средних лет в очках.
- В церковь ходил? – спросил тип.
- А что? – взглянул на него искоса Петя.
- Верующий значит?
Петя пожал плечами. «Допытывается, - подумал Петя. – Хочет сказать: если верующий, то зачем попа замочил!»
- А это ты читал? – спросил тип, и в его руке появилась замасленная потрепанная книжонка с едва видимой надписью «Чарльз Дарвин Происхождение видов».
Увидев книгу, Петя понял, что тип ничего не знает о происшествии с попом, а если бы и знал, то непременно бы одобрил, и сразу успокоился.
- Читал. В школе проходили.
- Ну и каково впечатление, юноша?
- Бред пьяного орангутанга! – откровенно ответил Петя.
- Что ж, ты предпочитаешь верить поповским сказкам, что весь этот огромный мир был создан за 7 дней? – ухмыльнулся тип.
-Ну зачем же так буквально всё понимать? – ответил Петя. – В Библии написано, что для Бога тысяча лет как один день. Кроме того, поскольку до сотворения мира не существовало деления на временные отрезки вследствие отсутствия небесных светил, по которым время и определяется, то мы никак не можем сказать, чему равнялся этот самый день. И, наконец, почему мы будем ограничивать Бога? На то он и всемогущий, чтобы все делать в такие сроки, какие Ему то будет угодно!
Атеистически настроенный тип, похоже, не был готов к такому решительному отпору со стороны простого мальчишки.
- Ну, а кто тебе сказал, что Бог существует? Батюшка что ли? – насмешливо спросил он.
- Я не утверждаю категорически, что Бог существует, - ответил Петя. – Я допускаю возможность Его существования. А авторитеты по этому вопросу есть и покрупнее. Вот Лев Николаевич Толстой нисколько не сомневался в наличии Творца вселенной. А Достоевский сказал, что если нет Бога, то все можно!
- Ну так это ж и здорово, что все можно! – воскликнул атеист. – Мы не должны слепо следовать предрассудкам, выдуманным тысячи лет назад! Верующим кажется, что они подчиняются некоему высшему существу, которое однажды снизошло к ним со своего третьего неба и дало им набор запретов и предписаний! Но божество, которое они себе придумали, не на третьем небе, и даже не на седьмом – это совокупность глупых суеверий внутри их разума! Человек сам, в соответствии со своей совестью и здравым смыслом может и должен решать, что ему позволительно делать в той или иной конкретной ситуации! Если только это не нарушает существующих законов, которые в свою очередь должны быть построены на основе здравого смысла.
Атеист впал в воинственный раж. Идя по улице, он кричал во весь голос и брызгал слюной, размахивая в воздухе книгой. Прохожие оглядывались на них и шептались.
- Все это абстрактно и ничего не доказывает, - ответил Петя, вытаскивая из кармана платок и стирая с лица слюни атеиста. – Вы вот мне, как человеку колеблющемуся, приведите доказательства несуществования Бога.
- А факт несуществования какого бога ты хочешь узнать?
- Желательно бога в целом, - ответил Петя, - я ведь не принадлежу ни к одной религии. – Давайте присядем и спокойно поговорим на эту тему.
Они уселись на ближайшую скамейку в тени дерева. Атеист откашлялся и принял важный вид.
- Гм. Ну так вот, молодой человек. Несуществование Бога вообще можно доказать тем, что никто еще не доказал его существования. То, что человечество не может объяснить определенных явлений природы, еще не означает, что за всем этим стоит некое высшее существо.
- Ну, - скривился Петя, - Доказательства от противного мне не нужны. Таких у меня самого полные карманы!
- Религия – опиум для народа! – провозгласил атеист классическую фразу. – Религия неизбежно и повсеместно несет в себе зло. Войны, крестовые походы, инквизиция, терроризм и прочее зло – все сие от религии! Поскольку совершенно очевидно, что религия несет в себе зло, то нет и необходимости доказывать существование доброго Бога!
- Но ведь не все в религии плохо, - возразил Петя, - вот ведь заповеди: «не убий», «не укради» и тому подобное…
- Гуманизм, сторонником коего я имею честь быть, тоже стоит на позиции неприченения морального или физического вреда человеческой личности. А что до религии, то ее чудовищную сущность не скроют никакие добродетели. Вот ведь, в исламских странах не употребляют алкоголь, потому как это грешно, а убить человека, если он не будет молиться ихнему аллаху или трижды нарушит запрет на тот же самый алкоголь – для них не грешно! Прямо обхохочешься с такой морали!
- Да ну их, шайтан с ними! Давайте оставим религию и вернемся к существованию или несуществованию Бога.
Откашлявшись, атеист начал читать Пете долгую и нудную лекцию, касающуюся всех аспектов теории эволюции и догматов научного атеизма. Петя молча слушал эту нескончаемую лекцию, спешить ему было некуда.
- Что ж, - спросил он наконец, - Выходит все мы всего лишь разумные животные?
- Ну конечно же! – воскликнул атеист. – Разве эта книга, если ты ее читал, не убедила тебя в этом?
Он сунул Пете под нос «Происхождение видов».
- Я думаю, - произнес Петя, - Что разум – это слишком роскошная вещь для животного.
- Но ведь человек испытывает те же потребности, что и животное. Кроме разума между ними нет никакого отличия!
- Если все мы животные, вы, значит, будете совсем не против, если ваша супруга разделит ложе с каким-либо другим мужчиной: здоровым, молодым и красивым самцом, который, обладая прекрасным генофондом, даст такое же здоровое и красивое потомство, что несомненно послужит на благо виду? – спросил Петя и ткнул пальцем в едва видимый стершийся портрет Дарвина на книге.
- Но ведь, - атеист казался совершенно растерянным, - существуют определенные обязательства… Мораль, в конце концов…
- Но ведь вы говорите, что человек САМ решает, что для него хорошо и морально. А ведь в таком случае, мораль вашей супруги может отличаться от вашей! К тому же, - Петя взглянул на полуистершегося Дарвина, - выживание вида важнее чего бы то ни было. Тем более, - добавил он, помолчав, - какой-то призрачной недоказуемой ни-на-чем-не-основанной морали!
Неожиданно атеист резко поднялся.
- Если вы, молодой человек, столь аморальны, что не признаете никаких норм нравственности, я думаю, нам не о чем больше разговаривать!
Не успел Петя и рта раскрыть, как атеист быстрыми шагами пошел прочь.
Петя посмотрел ему вслед, потом встал и пошел своей дорогой. А надо сказать, что на атеиста Петины слова все же произвели глубочайшее впечатление и навеяли всякие мрачные мысли. Ведь супруга его и в самом деле ушла от него, чтобы сожительствовать с молодым крепким диаконом.
Чтобы немного развеяться, атеист пошел в кабак, где вдрызг напился. Идя поздно ночью домой, он заплутал и оказался за городом около реки. «Бога нет!!!» - закричал он во все горло, стоя на мосту. Его голос необыкновенно громко разнесся в тишине над мирно текущей рекой. Он снова закричал: «Если Ты есть, ответь мне!». Но в ответ ничего не было слышно, кроме текущей внизу реки. «Вы слышали что-нибудь?! – обратился атеист к незримой аудитории. – И я тоже не слышал! Значит Бога нет! Молодой человек, БОГА НЕТ!». Он забрался на парапет моста и начал скандировать: «Бо-га нет! Бо-га нет!». Глядя в звездное небо, он что было силы закричал: «Ну же, если ты есть, накажи меня за богохульство!». И он выдал отвратительнейшие богохульства, произнести которые я, как человек глубоко верующий, просто не в состоянии. И в это время его пьяное тело не удержало равновесия, он пошатнулся и полетел в реку, где тотчас же нахлебался воды и пошел на дно.
***
- Батюшки мои! – всплеснула неожиданно руками Шахерезада Михайловна. – Что-то я сегодня заболталась с вами! Надо бы и честь знать. Вам ведь в школу пора уже идти, уму-разуму набираться!
- Бабушка, расскажи дальше! – захныкал младший внучок, дергая бабушку за подол. – Пожалуйста!
- Нет, нет! Бабушке пора уже спать! – после этих слов глаза у старушки закрылись, голова опустилась, а из-за рта потекла струйка слюны.
- Померла, что ли? – неуверенно спросил Акоб, несколько опасаясь того, что так и не узнает, чем закончилась история про мальчика Петю, но тут, как бы успокаивая их, бабушка захрапела, и внуки перебазировали ее тело в сундук.
Вновь весь день с нетерпением Акоб и Макоб ожидали наступления ночи, чтобы извлечь бабушку из сундука и продолжить слушать ее занимательный лепет. Старший опять сидел в школе за партой непривычно тихо, весь погруженный в размышления о смысле жизни, и думал, найдет ли оный мальчик Петя. Учителя, изумленные его спокойным поведением, старались не трогать его, опасаясь, что в противном случае настроение Акоба перемениться на обычное. А младший брат снова уснул за партой, и хотя Макоб был гораздо спокойнее своего неуравновешенного братца, его все же будить не стали, и учитель объяснял школьникам логарифмы под его богатырский храп. Так он и проспал три урока подряд, невзирая на звонки.
Толкнув, как обычно, после школы наркоту, братья поспешили домой. Сначала заскочили на кухню, но ничего, кроме заплесневелого черного хлеба там не обнаружили: наученные горьким опытом соседи предусмотрительно попрятали все съестное. Братья поскрипели зубами, да делать нечего - пришлось идти тратить кровно заработанные на наркоте деньги. Пошли в кафе «Каспий», где заведовал старый знакомый Махмед, тоже, как и они, приехавший искать счастья в этой северной стране. Решили взять пива и шашлыков. Пиво оказалось теплым, шашлыки резиновыми.
- Понаехало тут всяких! – начал возмущаться Макоб. – Работать не умеют, только деньги с трудящихся дерут! Может, спалим на фиг эту контору?
- Нет, - не согласился Акоб, - у Махмеда крыша крутая. Вот избавимся от бабки, женимся, пускай жены жрать готовят.
- Жены тоже жрут.
- Ничего, это все окупается, - уверенно заявил Акоб. – Все подсчитано на калькуляторе «Sony». На одном только удовлетворении сексуальных потребностей мы сэкономим до 100%!
- А если будем обмениваться женами, то и до двухсот! – воскликнул Макоб.
- Ну, ты! Я тебе покажу «двухсот»! Ишь, набрался от клиентуры гадости всякой! Ладно, домой пора! Что бабке брать будем?
После недолгих раздумий решено было взять для бабки 200 грамм чипсов.
- Ой, батюшки! Ой, кости мои старые! – кряхтела старушка, извлекаемая из старого сундука. – Ой замучалась я, бедная! Внучечки, ну положите вы меня, в конце концов, у шкаф. Тесно мне тут бедной, замучалась я!
- Ничего, бабка, недолго тебе мучаться осталось, - многозначительно произнес Акоб. – Вот, подкрепись, чтобы лапти не двинула раньше времени!
Акоб вручил бабушке хрустящий пакетик.
-Тьфу, пища какая окаянная! – возмутилась старушка. – Да я такой гадости в жисти не ела! За весь день 200 грамм сухой картошки! Да я на Колыме лучше питалась!
- Бабушка, расскажи про Колыму! – тут же перебил ее младший внук.
- О, про это можно рассказывать и рассказывать!..
- А ты Солженицина видела?
- О внучечек! Не токмо видела, но и чаво более…
- Ладно! Хватит болтать! – рявкнул Акоб. – Жуй быстрее да рассказывай про мальчика Петю!
Старушка вскрыла пакетик и захрустела чипсами.
- Не, ну до чего говенная пища! – подытожила Шахерезада Михайловна, разделавшись с чипсами. – Вы б, внучата, в следующий раз мне б тарелку борщица украинского принесли. Или не запирали бы меня, я б сама приготовила. Да и вы б поели. Соскучились-то, небось, по борщицу-то домашнему?
- Давай рассказывай про мальчика Петю! – рявкнул старшенький.
- Ну, хорошо, хорошо! Какой нетерплячий! Сейчас все расскажу! – старушка отхлебнула из стакана воды, утерлась фартуком и продолжила рассказ.
***
В то время, как атеист отправился пьянствовать, Петя решил побродить по городу в поисках смысла жизни. И надо было такому случиться, что увидел он на одном из зданий вывеску «Церковь Сатаны». Здание было довольно простенькое, двухэтажное, и, пожалуй, если б не эта вывеска, то ничем не отличалось бы от прочих окружающих его домишек.
Петя несказанно обрадовался этому открытию. «Сначала я поговорил с попом, потом с атеистом, а вот теперь мне предоставляется возможность поговорить с сатанистами! Не иначе, это судьба!» – подумал он, хотя ни в какую судьбу не верил, справедливо полагая, что ход жизни нашей зависит исключительно от наших поступков, движимых волей или инстинктами.
Петя вошел внутрь и его взору тут же предстал зал собраний, в котором несколькими отдельными группами стояли люди и о чем-то беседовали. На стенах висело с десяток портретов видных сатанистов, а стену над кафедрой украшала надпись:
Сатана - лучший друг церкви
Антон ЛаВэй.
Надо полагать, собрание только закончилось, и это были оставшиеся любители поболтать. С неудовольствием Петя отметил, что средств для сидения здесь еще меньше, чем в поповской обители. Зато весь пол устилали ковры. Уставшие нижние конечности Пети требовали от него отдохновения, но он превозмог желание усесться отдохнуть на коврике.
Окна были закрыты черными плотными шторами, так что ни лучика солнечного света не проникало внутрь. Под потолком висели люстры, но они были погашены. Все освещение создавали пара десятков тусклых светильников на стенах. На возвышении в конце зала стояла кафедра, украденная, не иначе, из готического собора. Там же рядом находился продолговатый, метра в два, алтарь. При виде его Пете стало как-то не по себе. Мало ли, что тут делают с не в меру любопытными мальчиками…
Петя уже повернулся было, чтобы потихонечку выбраться на свет Божий, как тут ему на плечо мягко легла рука.
- Приветствую тебя, сын мой! – раздался тихий вкрадчивый голос.
Петя повернулся и увидел доброе лицо лысоватого пожилого человека в черной сутане.
- Здравствуйте, - робко ответил Петя.
- Чудесный день, не правда ли? – улыбаясь спросил человек.
- Да, неплохой…
- Но ночь будет еще лучше! – человек улыбнулся еще шире.
Петя в недоумении, не зная, что ответить, улыбнулся в ответ.
- Да, ночь всегда лучше дня! – уверенно произнес человек. – Как тебе служение? Не правда ли, вдохновляет на дела тьмы?
- К сожалению, я пришел сюда после служения.
- Ты, наверное, пришел, чтобы вступить в стройные ряды почитателей зла? – с пафосом произнес сатанист, положив руку на плечо Пете. – Всего лишь за 100 условных единиц мы тебе выдадим новенькое удостоверение члена Церкви Сатаны!
- Э-э… Не совсем. Вообще-то, я ищу смысл жизни… - начал Петя.
- О! Тогда ты попал именно в то место, где ты его обретешь! – обрадовался сатанист. – Сам сатана направлял твои стопы к нам! Ты готов отдать Великому и Ужасному всего себя, чтобы смолоду обрести смысл жизни?
- Э-э… Видите ли, - замялся Петя, - я не уверен, что смысл жизни именно в этом.
- Как, маловерный, ты сомневаешься? – нахмурился сатанист.
- Э-э… Скажем так: знакомясь с трудами сатанистов, я столкнулся с некоторыми противоречиями.
- Не может быть! – воскликнул сатанист. – Скажи мне, что же за такие вопросы есть у тебя, и я отвечу на все четко и ясно, а не так как попы, у которых один туман в речах.
- Ну, хотя бы само наименование религии – сатанизм, - начал неуверенно Петя, поглядывая на алтарь. – Оно само по себе подразумевает связь учения с христианством, поскольку само слово «сатана» взято из Библии. А из этого мы можем сделать вывод, что правО христианство – ну, хотя бы отчасти.
- О, глупый юноша! – воскликнул сатанист. – Слово «сатана» коварно взято христианами из иудейских священных книг.
- А иудаизм – это для вас хорошо? – недоуменно спросил Петя. – Но, как бы то ни было, а если бы не христианство, то вы уж точно, и слова-то такого не знали бы! А значит, налицо прямая связь и, можно даже сказать, заимствование.
- Эх, мальчик! – с досадой произнес сатанист. – Экий ты непонятливый! Сразу видно, что нет в тебе инвольтации к эгрегору.
- Чего к чему нет?
- Вот видишь: не понимаешь! А пытаешься тут умничать. Видишь ли, дитя…
И у Пети начался с сатанистом долгий разговор: о Смысле Жизни и Смерти, о Свободе и Личности, о пророках и учителях, о прошлом, настоящем и будущем Человечества. Об этом и многих других темах беседовали они несколько часов подряд. Под конец сатанист стал осознавать превосходство своего противника в словопрении, а потому перешел от мира ощущаемого к миру воображаемому, который ему рисовала его больная фантазия.
- Наша главная цель – уничтожить человечество, чтобы родилось сверхчеловечество! – пафосно воскликнул сатанист, брызгая слюнями. – Серая безликая масса современных людей исчезнет, чтоб наступила эра сверхчеловека!
- Чтобы стать серой безликой массой сверхчеловеков? – с иронией спросил Петя, совсем уже позабыв о своем страхе перед алтарем. – А как же бунт? Не найдется ли в вашем будущем идеальном мире тот, кому будет тошно от вашей одинаковости, который поднимет бунт, чтобы позвать к иному, индивидуальному мировосприятию, возможно, такому, которое на данный момент является нормой, и против которого выступают современные бунтующие индивидуумы? Впрочем, все это ваши мечты. Человек всегда останется просто человеком со своими страстями, инстинктами и пультом дистанционного управления от телевизора.
- Ты не понимаешь того, что входит в понятие «сверхчеловек», - нервничал сатанист, злобно сверкая глазами, но стараясь сохранять спокойствие. – Христианство две тысячи лет насаждало культ слабых и уничтожало сильных, стоя на пути прогресса. И теперь нужно положить этому конец. Слабый должен умереть. Таков закон природы и нельзя идти против него. Это противоестественно. Должна прийти долгожданная свобода!
- Хотелось бы знать, как это церковь насаждала слабость, будучи очень сильной? – совсем распоясался Петя. – Но это даже совсем и не важно. Если мы пустимся в рассуждения по этому вопросу, то и до завтрашнего дня не закончим наш диспут. Вопрос-то чисто теоретический. Тут интересней другое: кого считать слабым? Того, кто слаб физически или кто слаб интеллектуально? Если физически, то выходит, что правым окажется и насильник, и разбойник. Вот возьмем вас, папаша. Вы человек уже далеко не молодой и, наверняка, год от года слабеете. Что ж, выходит, по вашему собственному мнению, необходимо вас того… - Петя сделал рукой бьющий жест. - Даже уничтожение слабых под государственным контролем дает нам пример тупиковости развития такого общества. Что дала миру Спарта? Да так, тьфу, ничего практически! Наш городишко и то более продвинут. А что насчет Афин, в которых такого безобразия не было? Там было процветание науки и культуры, там был прогресс, достижения которого имеют вес и спустя тысячелетия. Там была СВОБОДА, которую вы, если не врете, так цените!
Сатанист уже скрипел зубами. Его лицо перекосилось, а глаза налились кровью. Казалось, еще чуть-чуть и он вцепится в горло болтливому мальчику. Но Петя ничего этого не замечал или не хотел замечать. Его понесло. Его речь была направлена уже не столько к собеседнику, сколько ко всем находившимся в зале, внимательно слушавшим его.
- Хорошо также известно, что среди гениев хронические болезни скорее правило, чем исключение, - продолжал разглагольствовать Петя, - так что образ гения не тянет на портрет сверхчеловека, так живо нарисованного вами. Если же вы говорите о слабости интеллектуальной, то кто будет определять силу интеллекта и насколько ее достаточно, чтобы не быть убранным с пути прогресса? Я полагаю, вы себя считаете такими судьями. А на каком основании? А чем я хуже?
- Ну все, гаденыш, ты меня достал! – заорал сатанист и схватив Петю за воротник, потянул - как с ужасом отметил Петя - в сторону алтаря.
- Подождите! Что вы делаете?! – в ужасе закричал Петя и добавил свою любимую фразу, - Поймите же, что насилие – это не аргумент!
- Сейчас все твои аргументы умрут вместе с тобой! – ответил сатанист, не без помощи своих собратьев, уже дотянувший Петю к алтарю.
- Стойте! Подождите! – истошно завопил Петя, тщетно сопротивляясь попытке положить его на алтарь. – Вы меня убедили! Я согласен заплатить 100 баксов и стать членом Церкви Сатаны.
- Поздно! Поздно, сын мой! – усмехнулся злодей. – Ты очень сильно разозлил меня. А 100 баксов мы заработаем, продав твои бренные останки твоим родителям, которые очень, очень плохо воспитали тебя! Но радуйся, отрок, - ты не просто умрешь, ты будешь принесен в жертву самому Сатане!
- Но ведь ЛаВей был против жертвоприношений! – воскликнул Петя. – Я это точно знаю, я читал!
- Сатанисты не христиане, чтобы следовать одному стандарту для всех, - возразил на это сатанист, - каждый сам, индивидуально, без мук совести и вопреки общественным или иным законам решает для себя, что для него правильно в любой ситуации.
- Но ведь тогда вообще нельзя говорить о каком-либо учении! Или, по крайней мере, об организации, выступающей от имени учения, которое учит, что никакого учения как такового нет, поскольку у каждого из ее членов свое собственное учение! – не удержался от контраргумента Петя, пока братья-сатанисты привязывали его к алтарю. – Выходит, что сатанизма нет, а есть только люди, которые поняли, что в христианской церкви все вакантные места для наживы заняты, и потому решили, подобно попам, оболванивать трудящихся, недовольных по какой-либо причине христианством…
- Братья, закройте ему рот, а то я его прирежу прямо сейчас, без подобающей случаю торжественности, - сказал сатанист. – И заприте дверь, чтобы нас никто не побеспокоил в столь ответственный момент. Мне нужно прочитать молитву.
Сатанисты окружили алтарь, на котором в отчаянии дергался несчастный болтун Петя. Может быть, он как муха, попавшая в паутину и пытающаяся безуспешно выбраться из нее, надеялся освободиться от крепко держащих его уз. Но, вероятнее, в его мозгу созрела парочка новых каверзных вопросов, и он страдал оттого, что рот его был занят и он не мог сразить своего противника с помощью всепобеждающей диалектики, что, несомненно, приблизило бы его к познанию Истины.
Только когда сатанист прочитал положенную в подобных случаях молитву сатане и занес над Петей сверкающий клинок, все еще бормоча какие-то глупости, он вдруг реально осознал, что его жизнь сейчас оборвется, а он так и не узнает в чем ее смысл. «Господи!!! – мысленно воззвал Петя к Высшему Существу, в существование Которого он никогда не верил, но в Которое очень хотел поверить в настоящий момент. – Господи, если ты есть, то, каким бы ты ни был: с белой бородой и в тапочках, или же с рогами и хвостом, или с множеством лишних верхних конечностей, кем бы ты ни был, ПА-МА-ГИ МНЕ! И я воздам тебе хоть свечкой, хоть гречкой! Я даже готов стать кришнаитом и смешить людей, бродя по улицам в шутовской одежде! Помоги! Хэлп! Рятуй!..» – повторял Петя призыв о помощи на различных языках, надеясь, что Высшее Божество понимает хоть какой-то из них.
И тут, казалось, Петина молитва была услышана. В дверь забарабанили и грозный голос рявкнул:
- Открывайте, козлы! Милиция!
При этих словах Петя возликовал и уже начал думать, какому из божеств воздать почести за свое чудесное освобождение, но подлого сатаниста не остановил приход блюстителей закона и порядка.
- Нет, гаденыш, - прорычал он, обращаясь к Пете, - я все равно прирежу тебя. Мне будет просто невыносимо ходить по одной земле с тобой.
И с этими словами его рука резко упала вниз, поразив Петю клинком прямо в его юное сердце. И в этот самый момент Петя неожиданно осознал, что смысл человеческой жизни заключается в неизбежной для него смерти. «Ведь человек для того только и живет, чтобы умереть, - начал он по своему обыкновению рассуждать, пока его тело истекало кровью. - Всякий иной смысл жизни становится для него бессмысленным в минуту, когда эта жизнь покидает его. Все «смыслы» остаются теперь вне его существования…». Может, и на это Петя нашел бы, что возразить самому себе, но мысли начали ускользать из его сознания, вокруг сгущалась тьма, и лишь где-то там, наверху, мерцал едва видимый далекий свет…
Что было с Петей после смерти – история отдельная и тоже весьма поучительная, но наша рассказка на этом заканчивается.
А сатанисты, если вам интересно, после свершенного ими злодеяния, совершенно обезумели от вида крови, столкнули уже мертвое Петино тело с алтаря, под которым у них было припрятано оружие, после чего заняли круговую оборону. Милиция в накладе не осталась, на подмогу им прибыл ОМОН. Хотели было сектантов потравить каким-нибудь газом поядовитее, дабы избежать лишних жертв, да те сами освободили милицию от лишних хлопот, предавшись самосожжению.
Газеты после этого случая долго обсуждали вопрос о наличии тоталитарных сект в городе, а также о том, что маньяком был вовсе не какой-то мутант с тремя хвостами, - что уже само по себе звучит просто абсурдно, - а главный сатанист города Андрей Вракин, который и на батюшку навел порчу, отчего тот помер в тот же день, что и вышеозначенный сатанист, и главу местного Общества безбожников утопил в реке.
А мораль сей рассказки такова: не занимайся херней, нечего искать какой-то смысл в нашей совершенно бессмысленной жизни. Много ли человеку надо: покушать там, поспать, ну, там, сексом заняться, если, конечно, здоровье позволяет и желание имеет место. И родные еще нужны человеку, чтобы не один он был, чтобы было кому и о ком заботиться. А самый главный родственник для человека – его бабушка, потому как нет больше той любви, какую бабушка имеет к внукам своим.
***
- Бедный Петя! – вздохнул Макоб и по его щеке покатилась слезинка. – Только узнал… смысл… как…
- Э, внучочок, не плачь ты так! Все ведь не так плохо, как может показаться! – утешала бабушка внука. – Запомни, что смерть это еще не все! Как поется в известной песне «Смерть – это лишь остановка в пути». И у меня в запасе есть ешче рассказка про того же мальчика Петю, но которую я не смогу рассказать вам по причине вашей низкой духовности – все одно ни хрена не поймете.
- Да ну и ладно! – сказал Акоб. – не хочу больше слушать про этого глупого Петю. Дядя Аслан говорил, что смысл жизни состоит в том, чтобы убить как можно больше неверных. Тогда после смерти ты попадешь в рай и будешь трахаться с бабами и пить самогон.
- Ну-у, внучечек, это спорный вопрос, - осторожно возразила Шахерезада Михайловна, - заниматься такими вешчами пред Престолом Божьим есть богохульный срам и бесстыдство совершенное! Впрочем, это как раз и говорит о том, что вы еще недостаточно духовны.
-Ты хочешь сказать, что дядя Аслан неправ? – грозно нахмурил брови Акоб, положа руку на рукоятку кинжала.
- А ты знаешь, я тут подумала, наверное, прав, - поспешила заявить старушка.
- В любом случае, сейчас я намерен зарезать тебя! – решительно сказал старший внук. – Хватит с меня рассказок про всяких дураков. Мне и сейчас тошно становится, как я вспомню про этого совершеннейшего идиота Петю!
- Да, ты прав, он идиот, но он просто светило разума и последняя надежда мировой науки по сравнению с неким скупым мальчиком Ромой!
- Неужели можно быть тупее? – удивился младший внук.
- О да! И я бы непременно рассказала бы вам эту рассказку, если бы не моя покорная готовность следовать в мир иной, где я, наконец-то, увижу Господа Бога Спасителя Нашаго с сонмами усех его святых! – старушка трижды перекрестилась, обернувшись к иконе, и озабоченно добавила:
- Иконку-то, того, повесить бы надо. Вон в том уголочке. И лампадку зажечь непременно. Чтобы все, как у православных христиан, а не как у бусурман каких и сектантов.
- Хватит болтать, бабка! – оборвал ее Акоб. – Я хочу услышать рассказку о мальчике Роме. Интересно узнать, как это можно быть глупее, чем тот недоумок Петя.
- Ну хорошо! Уболтали. Расскажу вам все, что знаю, тем паче, что рассказка эта совсем коротенькая и недолго мне ждать, чтобы отправиться, как говорится в вышеупомянутой песне, в место встречи тех, кто бродил босиком по алмазной ржи.
- Перестань болтать полный бред и рассказывай про мальчика Рому! – рассвирепел Акоб.
- Ну, хорошо, хорошо! Садитесь поудобнее, я начинаю.