Люблю и отпускаю

На дне его глаз дремали непрозвучавшие слова; у каждого слова был свой звук, своя мелодия. Трогательные и невесомые, ироничные и чувственные, беззаботные, терпкие, надменные, усталые - они падали на страницы, впитавшие запах пыли и осени, переплетались, застывали, словно восковые слезы и становились безжизненными.
Простыни ещё сохраняли тепло их тел. Виктор никак не мог прийти в себя, голова кружилась от новых непонятных чувств и дурманящих поцелуев вечности.

- Кто Ты? - прошептал он.
- Милый, я принесла кофе.
- Поставь поднос на пол. Иди ко мне.
- Мне уже пора. Потом будет слишком поздно уходить.
- Но ты ведь можешь не уходить вовсе?
- Ты прекрасно знаешь, что это невозможно, - в грустной улыбке прекрасных глаз было что-то непоправимо-трагичное. Она на мгновение замолчала и тихо добавила - Я больше не вернусь.

Где-то замирали ворчливые шаги, свистели чайники, визжали тормоза, но он не слышал ничего, кроме этих последних слов, значение которых ещё не доходило до его сознания. Она плотно затворила за собой дверь и растаяла в прошлом.