Не перестаю удивляться

Эта работа направлялась мною для публикации в Российскую охотничью газету (журнал «Природа и охота» - оба эти издания в эгиде «Московского комсомольца»). Сведений о публикации и ответов о принятии к расмотрению не имею.




Не перестаю удивляться...

Позлобствуем? Пофантазируем?
Мне, как-то, уже приходилось рассуждать о роли денег в нынешние времена при формировании отношений между людьми внутри государства. А так же об  изменениях в политике проводимых той  или иной страной в зависимости от обстоятельств или решений людей, которым волею случая попали вожжи колесницы “богов-вершителей” судеб граждан.
Части старых русских - владельцам, когда-то, абсолютной гегемонии партии над всеми  ветвями власти, удалось проанализировать возможность дальнейшего развития нашей страны и предусмотреть шаги, результаты которых были бы в совершенном совпадении с их личными интересами. Что же, по моему мнению, не хватало царькам социализма? Они действительно владели непререкаемым псевдоавторитетом решать за большинство,  которое ни коим образом не участвовало в их избрании, как лучше жить стране. Стране, обрисованной паутинкой границ, сформированных сталинистами их методами. Методами, пропагандирующими единственно возможный способ управления, применяемый на Руси с испокон веков...
Деньги! Величайшие их массы проходили через руки “монархов” и утекали, как те считали на неблагодарные цели, а система распределения фондов по карточкам, в том числе и финансовых, созданная ими же, так нежно щекотала их самолюбие и так горестно отзывалась в сердцах неблагодарностью тех, кому как кость бросали эти заработанные всеобщим трудом деньги, что необходимость реформ перестала вызывать сомнение.
Но сделать это было надо так, чтобы исключить недостаток власти идеалистов, нарисованной в постулатах строителей самого справедливого общества вселенной - отвергающей возможность передавать эту власть по наследству. Инстинкт крови, призывающий обеспечить достойное будущее своему потомству, подвиг их на реформы, попутно сохраняя возможность обеспечить вечную власть своим потомкам - власть денег. Миллиардеры назначались, куя деньги “неизвестно” для кого.  Если, вдруг, эти ставленники ерепенились, киллер приходил к ним в подъезд - не было в планах новьобразованных феодалов-монархов делиться своей властью. Если предположить на миг, на один единственный миг, что и подпольная экономика и напольная экономика формируется и контролируется одними и теми же людьми, то вопросов-то останется самая малость. А на эти вопросы, задавая их сам себе, ответит любой спрашивающий.
Возврат к феодализму на новом витке спирали развития законов бытия земли не завершился. Еще не поделена земля. Наша земля, земля сельских тружеников, земля охотников и рыболовов, ягодников и грибников, любящих степи и реки, любящих просторы и истинную свободу. Свободу  беспрепятственно общаться с теми ее уголками, заглянуть в тЕ глубины ее таинств, которые не хотелось бы, чтоб смогли оградить решетками и колючей проволокой с надписью на плакате “Стоп”. “Запретная зона - индивидуальная собственность”.             
Какое же наследство мировоззрений и веры к политической власти досталось второму Президенту России?
 По вполне официальным данным, почерпнутым мною из радио, телевидения и газет, в настоящее время в Российской Федерации 70 процентов денежной массы приходится на доллары США - это цена веры граждан своему государству.
Ежемесячно за пределы России утекает 1,5 - 2,0 миллиарда долларов США и это при ежегодном бюджете, который бы с криком радости принял их в свои объятия, чтоб решить проблемы пенсионеров, стоящих перед дилеммой платить за квартиру или не умереть с голоду или студентов, решающих проблему, где добыть копейку, чтоб сводить любимую в самый недорогой ресторан, а любимая в это время смотрит в карман новому русскому - владельцу сегодняшнего мира.  Это цена веры предпринимателей в свое государство и любви их к себе подобным.
Из всех безработных, которые официально зарегистрированы в России к настоящему времени, только один из пяти, и то теоретически, был бы согласен открывать свое дело. Остальные готовы только служить. Вот цена веры граждан в свободу от насилия чиновников и мафии в государстве.
80 процентов экономики России сегодня освобождено от налогообложения. Этот факт должен был бы сделать людей, проживающих на ее территории, сказочно богатыми, если бы эта экономика не была бы теневой. Представьте - 80 процентов, это уже завтра можно было бы, как минимум, в четыре раза повысить денежное содержание каждому. Еще даже не родившемуся ребенку, не говоря о миллионах пенсионеров, безработных и нищих. Это цена любви граждан теми, кто владеет регулированием процессов, о которых мне здесь пришлось порассуждать.
Это вполне официальные сведения - представляете какова реальность?
С кем вы, Президент России?
Время расскажет!
Но с кем, бы вы ни были, не торопитесь, пожалуйста, прибавлять к заказникам, заповедникам, национальным паркам островки феодальных угодий, в которых будут действовать не законы государства, но законы линча, обычаи убивать и не быть убитым, права вырубать леса и продавать их, не соразмеряя полученные права с интересами тех, кто действительно болеет за природу и хотел бы, чтоб их дети и внуки могли по прежнему дышать воздухом хвои, наслаждаться лепетом листвы, подернутой легким ветерком, припасть на коленях к кустику земляники и, сорвав  губами сладенькую ягоду, насладиться непередаваемым вкусом напоенной лаской солнца и мощью соков земли скромницы, прячущей свои прелести в нежной одежде тонюсеньких листочков.
 
Выстрел прозвучал в недалеке, потревожив ночь. Проснувшись, удивился. Кто может стрелять в это время? Наверное, привиделось. Повернулся на другой бок в тесном ватном спальнике и снова задремал. Выстрел повторился, многократно пересилив шум, работающего где-то рядом трактора. Что за ерунда? Не кому было стрелять, да и по кому, в такой час? Гуси должны быть на воде и ждать рассвета, чтоб прилететь на это поле, которое сейчас засеивает тракторист. По договоренности с ним еще днем я вырыл на поле засидку, укрыв ее невысокими кустиками и утром хотел покараулить, в надежде, что налетит одна или две стайки для выстрела.
Пока я так рассуждал, раздался третий выстрел, шел он как раз с той стороны, где слышалось монотонное гудение посевного агрегата. Любопытство пересилило желание спать и я вылез, сначала из мешка, а потом, одев ботинки, из палатки. Взобрался на пригорок и предо мной открылась картина, которую наблюдать еще не приходилось. Уверен, что и большинству охотников такое видение не удалось бы даже сфантазировать. 
Темная ночь. Луна решила, что ей еще рано показывать тончайшую прозрачную белизну своего лица грубой земле. Фары работающего тракторы выхватывали из густой тьмы мечущихся в их свете сотни гусей, они то взлетали, но не высоко, то спускались вниз, прикасаясь на мгновенье к земле, и вновь взмывали вверх, но не улетали. Это было тем более удивительно, что до этого звучали выстрелы. Эта гусиная пляска, танец массового безумства, схожий с дерганиями пляшущей молодежи на огромной дискотеке, не прекращался. Видеть его можно было благодаря фонарям, освещавшим пространство сзади трактора, там, где была прикреплена сеялка. Впереди трактора гусей не было. Они, как будто, возникали из ничего, попадая в полосу света, и так же в никуда пропадали. При достаточной степени фантазии можно было принять сие действо за шабашное веселье приведений. Действие мистическое, завораживающее и прекрасное своей необычностью. Иллюзию усугублял поднятый трактором след пыли. Размазывая и скрадывая, и так не яркую освещенность, он скрадывал четкость изображения. Легко было предположить, что на это импровизированной сцене природного театра играют свои роли летающие безмолвные мимы-тени. Трактор остановился, у его двери появилась фигура водителя и последовал выстрел - ни один из актеров не рванулся резко к земле после прозвучавшего грома “фанфар”.
Гуси не улетели, еще более утвердив меня в мысли, что происходит сверхъестественное. Даже непонятно было: стреляли для того, чтоб отогнать феерию от незапланированной птицами кормежки, или для того, чтоб поразить нечистую силу, сделав хотя бы одного из их представителей трофеем. Трактор удалился, но гуси не последовали за ним вслед, но и не улетели, что можно было понять в угасающем вдали свете ночного труженика.
Я завалился спать, удивленный, но обрадованный необычностью случившегося и заснул с благодарностью за предоставленную мне природой возможность увидать той ночью ее очередное чудо.
Утро встречал в засидке, которую с трудом обнаружил и то, благодаря фонарику и пучку соломы, предусмотрительно оставленному у стерни с вечера. Гуси исчезли, как будто их ни когда и не было. Легкая дымка, не туман и даже не туманная поземка, делала видимость в утренних сумерках ограниченной.
Придут! Привычка и желудок лучшие гаранты встречи охотника с дичью. Жду вчерашних виновников таинства и поэтому сдерживаю желание стрелять по начавшим прибывать кряковым. Было это не очень просто, учитывая азартность, присущую мне и издевательски близкие перемещения в воздухе уток. Засеянное ночью поле приманивало, как магнит пернатых и в поисках наилучшего островка разбросанных зерен пшеницы они перелетали с места на место, не поднимаясь высоко в воздух. Уже не меньше чем половину патронташа мне удалось бы выпалить по возмутителям моего утреннего душевного равновесия, когда я услышал перекличку между собой гусей, которую они иногда используют, прежде чем сесть на землю.
Легкий ветерок, сначала превратил дымку в разорванные клочья почти растаявшей паутины, а, вскоре, и унес ее, забросив куда-то за выглядывающие на краю поля редкие деревья. Теперь я мог видеть желанных противников, они смело и целеустремленно, небольшими стайками по 10-15 штук, летели к месту ночного “шабаша”. Мне оставалось только горестно сожалеть, что моя резиденция оказалась, хоть и не далеко от их трассы, но далеко-далеко вне выстрела. Слюнями стала истекать моя тоскующая по выстрелу охотничья душа, а проклятый разум, имеющий достаточный опыт охот на эту птицу говорил, что не налетит она на засидку - уж больно выделялась она на фоне пустого поля.  Что оставалось делать?  По утям постреляю! Благо, что хоть они, успокоенные моим утренним молчанием, не прекращали пролетать возле меня на выстрел.  Всю досаду от неудачи утра, томительного безуспешного ожидания “га-га-ков”, упущенной возможности многократно насладиться  выстрелами по уткам, я вложил в дуплет по налетевшей паре кряковых. Как пьяные, принявшие свою последнюю дозу, роняют свое тело на землю на подкошенных ногах, они свалились в беспорядочное пике из своего полета, правда одному из селезней удалось еще немного “пройти заплетающимися конечностями”.
Это утро, продолжение ночной непонятности чуда! Утки отреагировали вполне привычно. Их туча в беспорядочном крике стала разлетаться в разные стороны, позволив, кстати, еще сделать несколько дуплетов (так было много птиц) и пролить бальзам на мою досаду, меткостью попаданий - отсутствием подранков. Но гуси, эти заслуженно хваленые за обладание хитростью и осторожностью мудрецы, почти не отреагировали на не меньше чем полтора десятка моих выстрелов, они только слегка сместились в сторону от моей, уже расшифрованной, крепости.
Что позволили им в эти мгновения пренебречь самым основным своим инстинктом - инстинктом самосохранения, я не могу объяснить. Толи выработанная ночью привычка к, не приносящему вреда, грому ружья тракториста, то ли голод и обилие засеянной еды, то ли что-то еще, но они продолжали свою жизнь на поле, дразня меня длинными шеями “сторожевиков” и короткими перелетами с места на место в недалеке. К завтра обязательно сделаю засидку на летной трассе птиц, а сегодня - нет худа без добра! Это необъяснимое кратковременное затмение, превратило их в идеальную приманку для прибывающих уток, а мои выстрелы так и не вызвали желания гусей улететь.
Но это удовольствие продолжилось, к сожалению, не больше получаса. Вдали показались две машины, подъехав к краю поля, где метрах в пятистах паслись гуси, из них высыпало не меньше чем восемь охотников. О чем-то посовещавшись и, оставив четырех из них на краю поля, замаскировавшихся в кустиках, машины отъехали, а двое с флангов, взяв запас пространства, двинулись к кормящейся стае. Обойдя ее они в лоб пошли на гусей, предполагая, что, снявшись, те налетят на тех четырех охотников, которые устроились на краю поля. Наверное, я зря ругал гусей за полное отсутствие инстинктов, подпустя загонщиков метров на двести, они взмыли по “крутой лестнице” вверх и ушли, оставив расстроенных любителей загонной охоты ни с чем, правда лишив и меня продолжения стрелять уток.
Я подошел к приезжим. Разговорились. Приехали они на пару дней, послышав о приходе гусей. Я им рассказал о ночном чуде, не поняв поверили или нет,  предложил устроить скрадки в том месте, где кормилась стая. В ответ они мне предложили поохотиться вечером у поливных полей в двух километрах отсюда, около которых они проезжали, вспугнув машинами стаю уток. Не мешкая выкопали три неглубоких скрадка, устроив их таким же образом, как и я утром свою, укрыв кустиками высохшей верблюжьей колючки.
Расстались, договорившись, что вечером они заедут к моему табору. Я пообедал, немножко вздремнул, утомленный утренними переживаниями. Короткий сон уничтожил, дискомфорт, вызванный в организме ранним вставанием. Иногда полчаса приносят больше отдохновения от усталости, чем длительный ночной сон. Попив чайку с дымком, решил пройтись с ружьишком вдоль арыка, наполненного водой для полива.
Откуда они взялись?  Карагазлар!  Два баклана, именуемые здесь черными гусями.  Пролетая над водной артерией, они устремились к небольшому разливчику, образованному в недалеке вытекающей водой из этого же арыка. Несмотря на неожиданность, мне удалось успеть выстрелить вдогонку отставшему. Дробь связала в комок его крылья и он плюхнул фонтаном брызг на той стороне. Не совсем равнозначная замена, желаемому утром трофею, но добирать надо. Вот в такие мгновения стоит пожалеть об отсутствии охотничьей собачке - обходить, не имеющего брода арыка - дальний свет. Да еще потом по воде по калено метров сто, дай бог дно не будет вязким.
Несколько слов о боге, с вашего разрешения.
Однажды, как то я попал на охоту. Утка шла не задумываясь о том, что имеются кроме них в мире еще и сумасшедшие охотники со своими ружьями - налетают и налетают. Мне же, тогда не шло. Бывают такие мгновения у каждого охотника - мажу и мажу, казалось, с позиций, в которых промахнуться то невозможно, но «пуделяю» непререкаемо и успешно. В тЕ минуты этих собачек, самых популярных, без которых не обошелся еще ни один охотник, убежало из моих стволов не меньше чем два десятка. Прям до слез - хоть разрешай им течь плачем.
Не видя причины, пошел по самому проверенному способу не пытающихся анализировать ситуацию - помолился. Неумело конечно, как душа подсказала: «О великий боже! Что ж ты делаешь? За что караешь невинного? Каюсь за грехи свои, бывшие и будущие! Прости, избавь от порчи и дай придти не без добычи». Только, учитывая свое неверие, слово «бог» заменил на слово «природа». Не поверите, но первый же выстрел после этого, притом по неудобно летящему крякашу, свалил его наповал. Аутотренинг - концентрация воли, силы мыслей, усиленные призывом к своей совести не делать ошибок, заставляют организм - его руки, пальцы, глаза, ноги вспомнить, что и как надо сделать, что бы выполнить правильный выстрел.
Я убежденный атеист. Меня не заставить верить в бога ни под кнутом, ни в пытках, даже если буду кричать, что он есть, со всеми его посредниками, живущими на самоокупаемости при церквях - не верьте. Буду врать, может даже убедительно, но врать.
Посмотрите! Изменение политики государства с легкостью позволяет менять, практически мгновенно, идеологические воззрения людей. Большинство бывших ранее коммунистами, в настоящее время ходит в церкви и с удовольствием прикладывается к ручке попов разного ранга. Да и веры то у них как схожи - боговы люди не допускают нарушения установленных канонов и не  желают многопартийности. У них научились коммунисты неприятию иных вер и оппортунистических течений, а уж вера в несколько богов это вообще язычество - необходимо искоренять. Зачем России триста партий?
А карагаз ждал меня и тревожил совесть, убивая лень. Пошел, споткнулся, свалился в воду плашмя, с размаху ударив руками о воду зачерпнув ее вдоволь сапогами, хлюпая, добрел до птицы. Вспоминая всех святых, в которых не верю, пришел к палатке, но с чувством выполненного перед природой долга. Дома будут котлетки, вкусные от воспоминания о преодоленных трудностях.
Так потихоньку ушло время, где-то за пару часов до сумерек, зарокотали движки машин и я налегке загрузился в тесноту шуток и смеха веселой компании охотников.  Приехали к полю, разбрелись по редким кустам и встали на караул, ожидая летающие субъекты природы. До начала темноты проскучали. Только после того, когда солнцу надоело смотреть на наши кислые физиономии и оно, сверкнув недовольством лучей, стало прятаться, в воздухе засвистели “коготки” крыльев. Все “достоинства” охоты с большом количеством ее участников проявились. Только я приготовился выцеливать двигающегося ко мне крякаша, как опережающий, в полутора ста метрах от меня, выстрел взвил его ввысь. Уже в полной темноте, подсвечивая фонариком, я двинулся к машинам. Натолкнулся в темноте на куст, из под которого раздалось предупреждение: “Не свети! Присаживайся рядом. В прошлом году мне здесь удалось взять по темноте гуся из под фары. Подождем немного, может повезет”.
Я даже не поверил в то, что говорил мой собеседник. Но приглядевшись, освоив глаза с темнотой, действительно увидел на ружье фару, обычно используемую при охоте на кабана. 
- Сегодня нет луны. Это и хорошо и плохо. Хорошо, потому что в звездной темноте  стаи смелее прижимаются к земле, возвращаясь к озерному месту ночевки. Плохо, потому что силуэты гусей были бы виднее в темном небе.
- Первый раз я слышу, чтоб можно было охотится по гусям с фарой. Вообще в охотничьей литературе отсутствует информация о таком способе.
- Сейчас может и познакомишься. Приготовь ружье. Если налетят, старайся стрелять не в того, на которого упадет свет фары, в него буду стрелять я, а в рядом летящего.
Помолчали еще некоторое время и вот в воздухе послышалось мерное, уверенное движение огромных крыльев о воздух, это не был свист крыльев крякаша или свистульки чирка. Я почти физически ощутил, что кто-то сильный идет не высоко в небе и загорелся азартом. Приложил приклад к плечу, направив стволы в сторону шелеста  о “пол тапочек” ночных невидимок. Еще несколько секунд и мой собеседник зажег огонь лампы. Узкий луч мощной галогенки выхватил ведущую тройку гусей небольшой стаи и уперся в вожака. Не раздумывая, позабыв рекомендации о том, что стрелять надо в рядом летящего, выпалил дуплет в повисшего над нами освещенного гуся, доли секунды спустя ему достался еще и заряд  напарника.
- Вот это сила, - вскричал я громко в порыве восторга.
- Не голоси, успокойся. Подождем, может еще налетят, - проговорил сосед, сопроводив лучом, падение чисто битой птицы.
Через минуту, может чуть больше все повторилось. Шум крыльев, свет  - не было только стрельбы. Может птицы, летящие недалеко от места события, увидали или услышали  шум выстрелов и задрались вверх, облетая высотой опасное место. Прождали мы еще минут десять-пятнадцать и нам повезло, где-то внедалеке, чуть-чуть правее того места, где был взят до этого гусь, опять послышались звуки, видно, припозднившейся стаи. Вглядываясь, не моргая  в звездное небо, я смог увидеть едва различимые силуэты низко, совсем низко, беспечно пролетающей стаи. Схватив за рукав напарника, я ткнул пальцем в небо, показывая ему направление, в котором надо светить. Отреагировал он мгновенно, почти так же мгновенно, как наши, слившиеся в один выстрелы - опять по одной цели.
Каждому по гусю, чем не награда? Расставаясь, мой новый знакомый сказал, что есть еще и ночные охоты из под фары на уток, но это нужно найти место, где их кормится очень большое количество. Может быть на рисовых полях?  Конкретного ответа я не получил. “Может быть”, - проворчал он.
Заснул я сегодня счастливый. А когда утром пришел в свою засидку, то в соседних уже сидели охотники.          
Но видно время, отпущенное природой для чудес, было лимитировано, а может просто оно понадобилось кому-то более достойному чем мы, но ни гусей, ни уток в это утро к нам не прилетело. Так мы и уехали домой, с чувством досады от бесполезного труда, потраченного на подготовку трех скрадков.
Хотя... Сезон то ведь еще не кончился.                Ч.Ад