Семь смертных

Одноактная пьеска

         Действующие лица:

Ник – ярко выраженный лидер, со вполне заурядной внешностью.
Кулибин –  спокойный, даже хмурый, ещё даже суровый.
Кайзер – спортивный, накаченный, но мелкий, отчего петушистый.
Чуча – миловидная, но крайне неопрятная.
Руна – «клубная» девочка: пирсинг, запредельный макияж, символический топик, и не менее символическая юбка.
Смайлик – толстячок комплексующий, в связи с чем, непомерно навязчивый.
Тоник – долговязый, наблатыканный идеалист, из семьи с более чем скромным достатком.

Всем 16-17 лет. (Ник выглядит чуть старше)

         Тёмное, грязное помещение, то ли подвал, то ли чердак, то ли вообще некий заброшенный цех неясного предназначения. На правой стене классная доска, рядом с ней некогда кожаное, но затёртое до неузнаваемости кресло,  дальше влево - две древних школьных парты и множество разномастных сидячих мест: стулья, табуретки, деревянные ящики. В кресле – Ник. На первой парте – Кайзер с Чучей, на второй – Кулибин. Тоник, Смайлик и Руна – на прочих сидячих местах. Все, кроме Ника, возбуждённо базарят.

Ник (перекрикивая гвалт) – Ну всё, заткнулись! (Все неохотно затихают, только Смайлик, прыская, что-то «дорассказывает» Руне. Смайл, это и к тебе относится!
Смайлик – Ес, майн Босс!
Ник – Итак, сегодня у нас знаменательный день. Надо признать, я поражён. Когда мы только начинали, я не думал, что все вы справитесь с такой лёгкостью… (Одобрительный гул. Смайлик снова наклоняется к Руне и что-то ей хихикает на ухо). Даже наш клоун!
Смайлик – А чо я-то сразу?!
Ник – Между прочим, это был комплимент! Твоё «не укради» смело можно заносить в анналы нашего сообщества.
Кайзер – Браво Смайлику, самому анальному из присутствующих!
Смайлик – Ну ты, качок, смотри добазлаешься! 
Кайзер – И самому оральному!
Ник – Кайзер, прекрати! Ты не на скиновском сборище!
Кайзер – А что ты имеешь против скинов? Вы занимаетесь тем же самым, только их больше и они организованней.
Чуча – Ну и валил бы к своим бритым. Что ж ты здесь тусуешься?
Ник – Спокойно, Чуча. Кайзер задал вопрос, и, кстати поднял очень важную, ну и интересную тему. Что ж, я отвечу. Но, во-первых, не «вы», а «мы». Раз ты здесь, значит ты один из нас. Во-вторых, их ПОКА больше! Только пока. И организованы они, как стадо баранов. Когда охреневшее от адреналина стадо бежит в одном направлении, то на его пути действительно лучше не находиться. Но стоит одного из них выдрать… (Смайлик взахлёб ржёт). В чём дело, Смайлик?
Смайлик (сквозь смех, показывая рукой как будто он кого-то хлещет) – Вы… вы… драть…
Ник –  М-да. И впрямь смешно. Так вот стоит одного из них… Выдернуть! Причём заметь, практически любого, из одуревшей массы, как он тут же пускает слюни, подставляет брюхо и блеет, зовя на помощь свою кудлатую мамашу. Мы же тут пытаемся создать… Нет, мы уже создали, матёрую волчью стаю. Каждый из нас уже сам по себе сила грозная и безжалостная, ну а все вместе… Впрочем, у нас демократия. Может ты хочешь занять место лидера? Так я за него не держусь. Валяй. Брось мне вызов, победи в честном, ну или бесчестном бою, и милости просим. Так ведь ребята?!

      Все одобрительно гудят. Кайзер встаёт и разминается, скидывает куртку и поигрывает бицепсами. Ник спиной отступает к доске и незаметно нащупывает указку, лежащую на «полочке». Галдёж становится всё громче и беспорядочнее. Выкрики: «Сто на Кайзера», «Задай ему Ник» и т.п.

Руна (перекрикивая всех) – Кай, а если ты победишь, что ты сможешь нам предложить? У тебя что, есть программа?
Кайзер – Не волнуйся, не лох, придумаю чего-нибудь.
Ник – Да, Руна. Не волнуйся. Тем более, что ему не победить.
Кайзер – Сейчас увидим, задохлик, победить или…

Кайзер наносит «прямой правой», Ник резко приседает, уходя от удара и всаживает  снизу тонкий конец указки Кайзеру в пах. Кайзер сгибается, а Ник наоборот встаёт в полный рост и толстым концом указки бьёт Кайзера сверху по шее. Тот отрубается.

Чуча (бросаясь к Кайзеру, Нику испуганно) – Ты что, сдурел? Ты ж его…
Ник – Ничего ему ни сделается. Через пять минут будет, как новенький.
Чуча (Кайзеру) – Саш, ты как? Цел? (Кайзер стонет). Какие вы все мужики уроды. Неужели так важно друг друга калечить?
Ник – Крайне важно, Чуча. Как правило, это единственный способ привлечь внимание к сказанному. А посему продолжаем. (Чуче). Оставь его в покое и садись. Скоро расходиться, а мы ещё и не начинали.  (Чуча помогает приходящему в себя Кайзеру встать, и доводит его до места. Садятся. Ник откашливается, изображая докладчика, и достаёт из кармана бумажку. Читает.). Итак, позвольте поздравить собравшихся со знаменательным событием. (Отрывается от шпаргалки, и обозрев присутствующих) Поздравляю. (Добродушное хихиканье. Снова читает). Совместными, но в то же время титаническими индивидуальными усилиями, мы благополучно добрались до финала предварительно-подготовительного этапа.
Тоник – Ник, кончай базар, давай в тему. Жрать охота до не могу.
Кулибин – Действительно, Ник, нельзя ли поконкретнее. (Одобрительный ропот). Мы и так знаем, какие мы хорошие.
Кайзер – Это было нечестно!
Ник (Тонику)– Хорошо перехожу к сути. (Кайзеру, резко выбросив указку к его глазам) Ещё как честно. Честная демонстрация доминирования мозга над мышцами и преимуществ цивилизации над варварством. А теперь заткнись, у тебя был шанс и ты его профукал.  (Кулибину) Мы не просто хорошие, Кулибин. Мы отличные! Мы великолепные! Мы просто супер! Я изучил ваши отчёты, просмотрел видео и фотки, и теперь с уверенностью могу сказать, мы готовы! Готовы к последнему испытанию, к испытанию пресловутым «не убий». 
Смайлик – А как с названием? Мы же ещё с названием не решили!
Ник – После испытания и решим. Кстати, если ты о своём «Око за нос тра», то не думаю, что оно нам подходит. Не знаю на кого рассчитаны твои каламбуры, но название нашей организации должны быть простым и точным.
Кулибин – Давайте не будем отвлекаться. Мне ещё на завтра реферат по физике.
Руна – С тебя ещё, кстати, сочинение по Маяковскому, не забыл?
Кулибин – Не забыл. Как и то, что ты меня кинула в прошлый раз, так что…
Ник – Может вы все заткнётесь, наконец! Вы вообще способны оценить приоритеты? Ну Руна-то ладно, но ты Куль, казалось бы должен понимать разницу между рефератом и убийством?!
Руна – А чё, Руна-то ладно? Между прочим, если б не рунино «не укради», не было б бабок на всю прочую хрень!
Ник – Все мы это прекрасно помним и ценим, просто хотелось бы более серьёзного твоего отношения и к прочей как ты выразилась хрени.
Руна (упёрто) – Не укради – круто, всё остальное хрень. (Оглядывает остальных, и не находя поддержки миролюбивее). По сравнению.
Смайлик – Не укради. И чего ради? (Хихикает). По мне так и не возжелай жены ничего, правда, Чуча?
Кайзер (вскакивая) – Ну ты, остряк грёбнутый…
Ник (кричит) – Хватит базлать! Начнём с конца.
Смайлик – С чьего? (Тоник отвешивает ему затрещину). Ты чо, за что?
Тоник – За-долбал!
Ник – (громко) – Итак, вот шесть орудий! (Кайзер садится. Ник достаёт из-под стола дипломат, открывает его и выкладывает предметы, комментируя уже спокойно). Нож. Верёвка. Шприц. Кастет. Граната и револьвер. За последние особая благодарность Кулибину, как видишь, Руна, «не укради» других тоже было крайне полезно.
Руна – Ага, только если его отчим хватится, всем нам рубец придёт. Коллективный.
Кулибин – Не хватится. Из их части машинами воруют. Двумя единицами больше, двумя меньше…
Смайлик – Ну, больше-то вряд ли.
Ник – Как будем распределять по жребию, или по желанию?
Тоник – Или по фигу. (Всем). Прикиньте, если хоть кого-то заметут, нам всем по нарам париться. И вообще, ты бы хоть объяснил, что дальше-то. Ради чего ты нас в мокруху всасываешь. Мне, в общем-то, по хрену, даже прикольно. А тёлок-то на хрена. Не телячье это дело козлов мочить.
Смайлик – Ба, чо творится-то! Тоник речь задвинул! Никак снег пойдёт.
Кайзер – Тоник прав. (Нику). А у тебя самого-то есть программа?
Ник – Не волнуйся, Кай, программа есть. Причём самая, что ни на есть благородная. Но, как известно, добро должно быть с кулаками.
Смайлик – Сказал кулак большевику.
Ник – Очень остроумно, Смайлик, но как всегда не вовремя.
Руна – Ну так ознакомь нас с этой своей программой. А то и впрямь, чего ради рискуем, непонятно.
Ник – Хорошо. Хотя я надеялся… Впрочем неважно. Программа, как я уже говорил, весьма благородная. И описать её можно двумя, как обычно библейскими, цитатами.
Кайзер – Далась ему эта библия.
Ник – Очень кстати занимательная книжка, Кай. Почитай на досуге, массу идей можно почерпнуть.
Чуча (задумчиво) – Ага, чтобы потом перевернуть всё с ног на голову.
Ник – А хотя бы и за этим, Чуча.
Тоник – Ты что, Чуча, возверовала никак?
Смайлик – Пора открывать женский монастырь, спецом для Чучи.
Кайзер – Не, ты точно доскёшся сегодня.
Ник – Вы что, не можете даже на пятнадцать минут сосредоточиться?
Кулибин – Да, давайте без прений, мне…
Руна – Да помним мы про твой реферат, Кулибин.
Кулибин – А помните, так заткнитесь, дайте человеку договорить!
Ник – Спасибо, Куль. Да… На чём я…
Смайлик – На библии.
Чуча (одновременно со Смайликом) – На цитатах.
Ник – М-да. Так вот. Первая «Я аз воздам», в нашем случае «Мы». И вторая: исковерканное нашим несравненным каламбуристом «Око за око». Мы станем чистильщиками района, а в дальнейшем и всего города.
Кулибин – Это как в «Святых из трущоб», что ли?
Руна – А что это за святые?
Кулибин – Кино такое.
Ник – Ты снова прав, Куль. Как в «Святых из трущоб». Только не совсем. Там они мочили всех злодеев подряд, а мы будем воздавать по деяниям. Убивать только убийц, грабителей грабить, воров обкрадывать…
Смайлик – Э, стоп! Насиловать насильников я лично не согласен!
Ник – Насильников кастрировать, торговцев наркотой сажать на иглу, в общем, подключим фантазию. Но общий замысел, надеюсь понятен.
Кулибин – Ага, всё это зашибись. Но тебе не кажется, что ты предлагаешь любителям воевать с профи.
Тоник – А по хрену! Я - за! Всё один хрен. А так при бабках, да ещё и отмаза цивильная.
Руна – Кончай, строить крутого. Оттого, что твои братаны сидят, ты круче не становишься.
Тоник – А ты братанов моих не трожь. Если б их такая шалава как ты не сдала, хрен бы их повязали.
Кулибин – Эта отмаза на ментов не сработает! Им что робингуды, что бандиты монопенисно.
Ник – В дилетантизме, Куль, как раз наша сила и есть. Данных на нас нет, отпечатков наших нет, мы несовершеннолетние, а заодно и вполне благонадёжные с точки зрения общества. Ну, разве что Тонику придётся вести себя менее приблатнённо, но с этим я надеюсь он справится.
Кайзер – А с чего ты вообще взял, что мы пойдём на это. А если я не желаю чистить подворотни, ты что, шантажировать меня будешь?
Ник – Нет, Кайзер. Никого шантажировать я не намерен. Более того, все ваши доклады и подтверждающие фото и видеоматериалы уничтожены.
Кайзер – Уничтожены? И мы конечно должны верить тебе на слово?
Руна – Не надо на слово. Я видела.
Кулибин (задумчиво, так как что-то пишет)  – И я тоже.
Кайзер – Вот как? Особы особо приближённые к императору?!
Ник – Нет. Просто они пришли вовремя, тогда как все остальные, скажем так, слегка припозднились. Но ты не сказал главного. Ты с нами или нет.
Кайзер (глядя на Чучу) – Не знаю. Я ещё подумаю. Надеюсь, у нас есть время подумать?
Ник – Конечно, есть. Если ты не забыл, я вообще не хотел поднимать эту тему. Но раз уж она возникла, хотелось бы убедиться, что мы все в одной лодке.
Руна (тихо) – Плывущей прямо в ад.
Смайлик – Ба, полку монастырских послушниц прибывает!
Руна – Я, между прочим, крещёная.
Смайлик – Надо ж, вспомнила!
Ник – Вот именно, что между прочим, Руна. Родители за тебя решили, в кого тебе верить, и верить ли. Как за них решали их родители. Эту цепь необходимо прервать. Пора самим решать, во что и кому мы верим.
Кулибин (встаёт и подносит Нику спортивную шапочку) – Короче вот!
Кайзер – Что это?
Кулибин – Ваш жребий.
Ник – Что значит ваш, Куль? А ты сам что же?
Кулибин – Оружия шесть единиц, нас семеро. Я обойдусь подручными средствами. Заодно поупражняюсь в химии.
Ник – Возражения есть?
Тоник – Возражений нет, есть желание есть. (Остальные  кто качает головами, кто согласно кивает, но понятно, что все согласны).
Ник – Тогда каждый достаёт бумажку и забирает своё оружие.
Кулибин – А я побежал, мне действительно надо.
Ник – Ладно, вали. Встречаемся в пятницу ровно в семь. Не опаздывай.
Кулибин – Я никогда не опаздываю. (Уходит).
 
Тоник подходит к шапке достаёт бумажку, улыбается и берёт со стола кастет.

Тоник – Я так и думал.

Смайлик долго шарит в шапке, наконец, решается и вытаскивает жребий.

Смайлик (разочарованно) – Ну, конечно. (Берёт верёвку). И что с ней делать? Вешаться? А самоубийство будет защитано за выполнение задания?
Ник – Переключишь свою фантазию с острословия и что-нибудь придумаешь.
Смайлик – Интересно. А мыло на свои покупать, или общак выделит?
Руна – Кончай трепаться  - люди ждут.

Руна быстро и молча достаёт бумажку берёт шприц и садится.

Чуча – А с чем шприц?
Руна (злобно) – Хочешь ширнуться?
Чуча – А чо ты дёргаешься?
Руна – Не знаю. Шприц это как-то… Подленько.
Чуча (доставая жребий) – Не подлее чем… (Читает жребий, и берёт револьвер), всё остальное.
Руна – Ну, некоторым везёт. Пальнула и в кусты.
Смайлик (нервно) – А там я с верёвкой.
Тоник – Ладно, чуваки, я двинул. Сил больше нет.
Ник – Иди. Все кто вытянул, могут идти.
Тоник – Тогда пока!

Тоник уходит. Руна тоже встаёт и идёт к двери.

Руна (Чуче) – Ты идёшь?
Чуча – Я досижу.
Смайлик – Э, погоди, я провожу!
Руна – Ещё чего! (Уходит).

Кайзер подходит к столу, берёт нож, пробует лезвие.

Кайзер (Нику) – Наверняка же граната тебе?!
Ник – Просто вытяни жребий.
Кайзер (достаёт бумажку, и с улыбкой, прячет нож в карман) – Я ж говорил.
Ник – Чем-то недоволен? Можем поменяться.
Кайзер – Ну уж нет. (С иронией). Ведь это ж не по правилам.
Ник – Не по правилам.
Кайзер – Значит, так тому и быть. Пошли, Чуча. Концерт окончен. (Идёт к двери).
Смайлик – Я тоже пойду. (Нику). Справишься один?
Чуча – Я ему помогу.
Кайзер – Что? Так ты не идёшь?
Чуча – Мне надо кое-что выяснить. С Ником.
Кайзер (злобно) – Ну и хрен с вами. Пошли, остряк! (Уходит).
Смайлик (торопливо собирается, Кайзеру вдогонку) – А ты драться не будешь?
Кайзер (из-за двери) – Нет. Тебя бить скучно.

Ник собирает бумажки, ставит стулья на столы, Чуча берёт швабру и подметает ей, как веником.

Ник – И что же ты хотела со мной выяснить.
Чуча – Скажи, Ник. А ты сам… Пойми, просто странно всё как-то. Ты вот библию читал. Может из нас только ты и её читал.
Ник (прекращает уборку, внимательно смотрит на Чучу) – И что с того?
Чуча (тоже перестаёт мести, опираясь на швабру, как на шест) – Вот мне и интересно… Ты в Бога веришь?
Ник – А зачем тебе?
Чуча – Я хочу знать.
Ник – Хочешь значит. (Снимает один из стульев, садиться на него, достаёт сигарету и закуривает). Знаешь, лучше б ты спросила, дрочу ли я и сколько раз в день. Это и то менее интимный вопрос.
Чуча – Чего ж в нём интимного?
Ник – Того самого. Ну, хорошо. Раз уж ты затронула книгу книг, то я действительно частенько её перелистываю. Как литературный памятник. Не более того, но и не менее.
Чуча – Ты не ответил.
Ник – Верю ли я в Бога? Ну что ж слушай. Если тебе действительно интересно.
Чуча – Да.
Ник – Хорошо. Для начала разделим понятия. Вера, религия и церковь. (Вскакивает и расхаживает по сцене, говоря не столько с Чучей, сколько с самим собой. На протяжении всего монолога, едва заканчивается одна сигарета, как от неё он прикуривает новую. Постепенно свет на сцене гаснет, скрывая Чучу, одновременно возникает  луч прожектора, освещающий Ника и сопровождающий его в движении, и начинает звучать музыка усиливающаяся по мере того, как распаляется сам Ник). К вере я отношусь с уважением, пониманием, иногда с сочувствием, в зависимости от того, кто верит и почему. Что касается религии, а, если точнее всех религий, то мне они интересны с философской, иногда исторической, и конечно с морально-этической точек зрения. Но вообще я согласен с классиками, религия – опиум для народа. Хотя, скорее не для народа - для толпы. Причём заметь, когда я говорю религии, то имею ввиду любую религию, будь то православие или католицизм, ислам или иудаизм, фашизм или коммунизм, или любой другой изм, даже атеизм. Короче любой фанатизм. А уж апологетов этих измов, какие бы названия они не носили, церковь, партия, клан… Их я ненавижу! Ненавижу жирные ряхи попов, генсеков, прочих фюреров, грызущихся за паству с единственной целью превратить людей в стадо баранов, агнцев способных пойти на заклание по велению пастыря с его же именем на вспененных устах. Бог, коммунизм, превосходство белой расы, превосходство чёрной расы. Символы. Толпе необходимы направления, для сброса врождённой агрессии, и сытые сволочи указывают эти направления. Тот не так крестится, тот вообще не крестится, этот не ариец, а вон тот не чтит аллаха. Всё человечество состоит из еретиков, потому что каждый, кто верует, верует не в того или не так, как хочется соседу, а если не верует вовсе, тот дважды, трижды еретик. Свобода вероисповедания не подразумевает свободы неверия. Выбирай и верь, иначе… Ату его! Всех ату! И над всем этим  - бог? Да! Господь, с его жёсткой тоталитарной системой. Жёсткая вертикаль власти, архангелы, ангелы, церковники, бараны. У античных богов была хотя бы видимость демократии. У Зевса была оппозиция в лице ревнивой супруги, которой он хоть и помыкал, и изменял направо и налево, но которую всё-таки опасался. Но бог единый оппозиции не терпит. Инакомыслие равно смерть. Архангел, посмевший задуматься, низвержен в ад, Адам и Ева, вкусившие с древа познания – вон из рая! Ещё бы, познание и вера, слепая вера в руку дающего, несовместимы! Познание! Коперник, Галилей… сотни, тысячи, миллионы безвестных гениев сгоревших на кострах инквизиции, сгнивших в лагерях, задохнувшихся в газовых камерах. Если б не измы, человек давно покорил бы космос, жил бы тысячи лет, сам создавал бы миры, более разумные и счастливые, чем наш. Миры без болезней и войн. Войны… Любая война – это крестовый поход. Да после, конечно обнаруживаются экономические корни, но начинают войну, только под миссионерскими лозунгами, и на знамёнах всегда надпись «С нами –Бог!», видимая, или невидимая. Заставь верить, чтобы не задумывались. Чтобы овца не поняла, что её ведут на бойню, научи её молиться.

Музыка стихает, прожектор гаснет, а сцена вновь освещается. Чучи уже нет.

Ник (словно очнувшись) – Чуча?! (Убирает последний стул, вздыхает). Об чём и речь. (Подходит к краю сцены). Тут занавес. (Занавес начинает опускаться). А, впрочем… (Занавес останавливается). Да, продолжим.

Ник возвращается и снимает стулья, ставя их в первоначальное положение. Сам садиться у доски, открывает дипломат, достаёт оттуда стопку тетрадных листочков и читает. Вваливаются Смайлик и Тоник.

Смайлик – Не опоздали?
Тоник – Похоже, мы первые.
Смайлик – Ну, если не считать босса. Босс тебя считать?
Ник (отрываясь от листочков) – Надо же, опять всё получилось.
Смайлик – А то! Мы ж все тут супер!
Тоник – Ты что, Ник, сомневался, что получится?
Ник – Признаться, я слегка волновался.
Смайлик – Ну и зря. (Входит Кулибин). Радио и телек с ума сходят. Цепь странных убийств, вспышка насилия в Центральном районе. Говорят, даже мента районного отстранили.
Кулибин – Поделом. Отчим его знает. Редкостная сволочь. Главный рэкетир города. Только странно, Ник, что-то в новостях о взрыве гранаты ничего слышно не было.
Ник – Перед тобой отчитаться?
Кулибин – Да нет. Я-то тебе верю. А вот Гейзеру может захотеться подробностей. (Входят Кайзер с Чучей).
Кайзер – Ещё раз гейзером назовёшь, фонтан заткну. Причём навечно!
Ник – Как цыганам?
Кайзер – А что тебе не нравится?
Ник – Просто непонятно, зачем ты резню эту устроил.
Кайзер – Затем, что мне нож выпал. Выпала б граната, устроил бы не резню, а баню.
Кулибин – Так цыгане твоих рук дело? И за что ты их?
Кайзер – За то. Вся дурь, что по школе ходит, от них. Там все торгуют. С малых соплей.
Чуча – Уже не торгуют.
Ник – И старуха столетняя?
Кайзер – Эта старуха в меня стреляла! Чуть башку не снесла, между прочим!
Кулибин – А ты уверен, что это они?
Кайзер (горделиво вытаскивает из кармана пакет и швыряет на стол) – На, можешь проверить. Только не переборщи, качество гавённое. Там ещё осталось на Камаз не меньше.
Ник – Ладно, Кай, извини. Просто шесть человек… Мне показалось, что это перебор.
Кайзер – Ничего, ещё наплодятся. Они, как грибы после дождичка растут.
Чуча – Кай, ты что?! Мы ж не расисты!
Кайзер – А, чего на меня-то все напали? За что боролись, то и получается. Давайте всех начнём разбирать, джип у кабака, Ник, твоя работа? Там тоже четыре трупа. Не считая тринадцати раненных прохожих. Все убитые - кавказцы. Это что, не расизм?
Кулибин – Это не Ник.
Ник – Так, стоп! Забыли, что ли? Выполнение заданий анонимное и не обсуждается.
Смайлик (достаёт мобильник) – А что за джип? В новостях не было. Или я чего пропустил?
Чуча – Сегодня в утренних было. Разборки за сферы влияния типа.
Ник – Эй, решили же! Где Руна, кто знает?
Кулибин – Уже должна быть. Она не опаздывает. Как и я.
Ник – Ты здесь. А её я не наблюдаю.
Чуча – Может, случилось что? Сейчас я её наберу.
Смайлик (подносит телефон к уху) – Не надо. Абонент недоступен.
Кайзер – А у тебя сотик откуда?
Смайлик – Трофейный! Прикинь, соседка, сто лет в обед, а с сотиком. Водку палёную катать оказывается выгодный бизнес.
Ник – Смайлик!
Смайлик – А чё, все рассказывают, а я чё. Мне-то с верёвкой хуже всех. Прикинь, я такой, тёть Вер…
Тоник (отвешивает ему затрещину) – Ну ты и ботало.
Ник – Мне это не нравится. Куль прав, Руна никогда не опаздывала. Чуча может сходишь за ней?
Чуча – Схожу. Только забери эту штуку. (Достаёт револьвер и кладёт на стол). Не по себе мне с ней. (Толкает револьвер по столу Нику. Ждёт, не уходит).
Ник (берёт револьвер, откидывает барабан, удивлённо смотрит на Чучу, но ничего не говоря, кладёт револьвер обратно на стол.) – Чего ждём?
Чуча – Вопроса.
Ник – То есть несанкционированная обсуждаловка продолжается? (Чуча молчит. Все остальные тоже молчат заинтриговано). Ну, хорошо. Раз уж всё пошло наперекосяк… Чуча, объясни, почему в барабане семь патронов, а в отчёте ты написала, что убила его из револьвера.
Чуча –  Не из револьвера. А револьвером. Я двенадцать раз ударила его по голове прежде чем он сдох. Двенадцать раз понимаешь? Мы превратились в зверей!
Тоник – Слышь, вобла, кончай истерику, дуй за Рункой! (Кайзер выхватывает нож, Тоник выставляет вперёд руку с кастетом). Только дёрнись, мясник, я не цыганёнок сопливый, в миг черепаху раскрою!

Входит Руна. Она заметно пьяна и деланно спокойна.

Руна – О, а у нас тут весело. (Все замирают). Ну чего притихли. Давайте, веселитесь!
Ник – Ты опоздала.
Руна – Правда? Надо же. А я думала… (Пошатываясь, подходит к столу, и едва не упав, облокачивается на него). Ой. О чём же я думала, дай-ка вспомню. Смотрите, пистолетик! (Берёт револьвер, разглядывает его)
Ник – Руна, ты пьяна!
Тоник – Осторожней, дура, он заряжен!
Руна – Надо же. Семизарядный! И нас как раз. (Икает). Ой! Это на правду.
Кулибин (встаёт и медленно идёт к ней, та так же медленно отступает. Ласково) – Рун, дай его мне, и садись. Хочешь водички? Икать перестанешь, если глотками маленькими. Чуча, принеси воды подруге!
Чуча (вскакивает, торопливо семенит к двери) – Конечно, я мигом.
Руна (кричит) – Стой, чучело! Всем стоять!
Смайлик (нервно) – Даже тем, кто сидит?
Руна – Кому досталась граната?
Ник – Руна, мы не обсуждаем…
Руна (наводя на него револьвер) – Заткнись! Оставались ты и Кайзер. Нож и граната. Мня… (Внятнее, по слогам). Ме-ня интересует граната.
Чуча – Руночка, да что с тобой?
Руна – Со мной? Со мной ничего. (Руки её начинают трястись. Она наводит револьвер то на Ника, то на Кайзера). А вот братишка мой два часа назад умер. Не приходя в сознание. Многочисленные осколочные… (Снова икает). Ой, извините. Ранения. Многочисленные. Шесть лет. С половиной. Всего шесть. С половиной. В сентябре в школу пойдёт. А теперь не пойдёт. (Хихикает). Он не хотел в школу. Теперь и не пойдёт.
Кулибин (садясь на пол, хрипло) – Сигарету. Дайте кто-нибудь.
Смайлик (достаёт пачку, подходит к нему, стараясь приблизиться к Руне) – Держи! Учти, они крепкие. (Кулибин достаёт сигарету и закуривает).
Руна – Ой, Смайлик, какой ты хитренький! Только имей в виду, в твою круглую рожицу очень легко попасть.
Кайзер – Руна, кончай этот спектакль! Мы все тебе сочувствуем, но
Руна – Правда, Кай? Вы мне сочувствуете? Так значит, граната была у тебя?
Кайзер – Нет, но…

Руна стреляет ему в грудь. Кайзер оседает на пол.

Чуча (бросаясь к Кайзеру, сквозь плач) – Дура! У него нож был! Нож, дура, нож! 
Руна – Правда? Ах, извините, ошибочка вышла! (Поворачивается и стреляет в Ника).
Тоник (бросаясь к Руне, одновременно со Смайликом) – Ах ты тва…
Руна (дважды стреляет, Тоник и Смайлик падают) – Ух ты. Как весело!
Ник (прерывисто) – Я… На даче… Гэбэшник старый… Отца… Пять лет… Я не…(Замолкает).
Руна – Упс. Все невиноватые. Время такое. Машинки взрываются.
Чуча (встаёт и идёт на руну) – Сука! Охреневшая сука! Ну стреляй сука!
Руна – Как скажешь, чучелка! (Стреляет).
Чуча – Су… ка…
Руна (подходит к Кулибину, садится рядом с ним) – Вот так, Куль. Всё как Ник и хотел. Око за око. Я аз воздам.
Кулибин (тушит сигарету и, глядя на неё в упор) – Воздавай.
Руна – Что тоже хочешь?
Кулибин – Всё должно быть по честному. Машина, моих рук дело. Не подрасчитал.
Руна – Правда?
Кулибин – Мне очень жаль.
Руна – Мне тоже. (Стреляет). Жаль. (Встаёт). Мне всех жаль. Даже козла того, который меня… Я долго мечтала об этом, а когда шприц выдавила и его жалко стало. Мне и себя жаль. А что делать. Око за око. Я аз воздам. Око за око. Я аз воздам. (Подносит револьвер к виску). Око за око…

Выстрел. Но Руна не падает. Наоборот, все встают, становятся рядом с ней хором декламируя: «Око за око. Я аз воздам».
Ник (взмахивая) – Поклончик! (Все кланяются). Есть! (Все расслабляются и поздравляют друг друга. Только Руна выглядит отчуждённой ). Отлично! Все молодчинки! Руна так просто бесподобна!
Кулибин – А я всё равно считаю, что эта гора трупов перебор.
Ник – Самый как раз. Народ жаждет крови, он её и получает. Спрос рождает предложение. Так все свободны. И не забудьте спектакль в воскресенье в семь. Всем быть в форме! (Все, кроме Руны, тянутся к выходу, обсуждая  репетицию).
Руна (чуть слышно) – Саш!
Кулибин – А за тот твой атеистический монолог нам всем надают по мозгам!
Руна (громче) – Саша!
Ник – Не атеистический, а антирелигиозный. Это разница. И влетит только автору, а это я, так что не волнуйся.
Руна – Саша, я не смогу!
Ник – Всем пока и спасибо! (Все, кроме Руны и Ника уходят. Ник Руне). А ты чего не идёшь?
Руна – Ты, что не слышишь меня? Я не буду участвовать в спектакле.
Ник – То есть как это? Конечно же, будешь!
Руна – Я… В воскресенье похороны. Я не смогу.
Ник – Какие похороны? Ты что сдурела? Что значит похороны? Это ж наш шанс! Мы ж.… Да ты не можешь так с нами. Со мной… Со всеми…(Руна плачет зарыв голову в руки). Марина… Что… Что случилось?
Руна – В воскресенье похороны Вадика. Он умер вчера. Ночью. Как в пьесе. Я и сегодня не хотела. Но потом, что-то… Думала легче будет…
Ник – Вадик? А отчего…
Руна – Ты-то должен знать! Ты ж всё написал!
Ник – Я? Уж не хочешь ли ты сказать…
Руна – Ничего я не хочу сказать! Я знаю, ты не виноват. Но ты написал, а он… Знаешь, не пиши больше. Рисуй, ваяй, только не пиши. И не звони мне. Никогда. (Убегает).

Ник берёт револьвер, идёт к краю сцены, поднимает голову и револьвер вверх, щёлкает пустым барабаном.

Ник – Пых! (Отбрасывает револьвер, садится на пол, и снова глядя вверх) И что ты хотел этим сказать?

Занавес.

                11.03.2004 г.